Подвойская Леонида. Предтечи Зверя. Книга первая. Максим

   – Это к Вашему кресту. То, чего не хватает, – объяснял шейх, пытливо всматриваясь в лицо гостя. Вон там, спереди сверху этакие зажимчики. Туда верхней частью. Вот так, одобрил он, услышав щелчок.
   – Спасибо, – озадаченно произнес Максим, рассматривая результат. – Но зачем?
   – В знак благодарности и признательности.
   – Еще раз благодарю, но…
   – Никаких "но". Вам же объясняли про кровную обиду. Вино-то пить пришлось? – мимоходом вновь уточнил шейх.
   – Ну, это всё же… Да и один глоток всего.
   – Всего… Анализ Вашего тогдашнего пота показал – смертельный яд. И с акулой – его же рук дело. Я думаю, мой сын получит по заслугам. Можете быть спокойны, – решительно, но горько поджав губы, произнес владыка.
   – Но Ваше величество. Он… Его высочество всего-то и хотел – устранить меня. Не верил и боялся за Вас.
   – Вы сами этому не верите, – с какой-то надеждой произнес шейх. Максим чувствовал, как хотелось этому властелину и этому отцу быть разубежденным в величайшей подлости сына.
   – Нет, подумайте сами, если бы это было не так. Ну, не думал же он этим ядом отравить еще и Вас. Не знал же он моей реакции. Не мог знать. Я сам не знал. И акула эта. Ну, не добралась бы она до Вас. Недалеко были ваши эти … телохранители. Вас бы и охраняли, поэтому должна она была наброситься на меня. А Вас… Если бы он замыслил что против Вас, что ему мешало еще до меня?
   – Тогда зачем Вас? Только, чтобы не вылечили. Другого объяснения не вижу. А Ваше мнение?
   – Может, боялся, что, вылечив, буду лезть к власти, может, не знал, какая сумма положена, – в конце концов, не копейки. В смысле – не центы. Да, может, просто неприятен я ему. Принцы такие капризные бывают.
   – Вы их много видели? – улыбнулся, наконец, шейх. Горькие морщины разгладились, и явно ощущалось, что он скинул с себя давящую ношу. – Но благодарю за заступничество. И закончим об этом. Вот это – магнитная карта с кодом одного из банков. Швейцарских. И запомните код – ШБМ 1861.
   – Ну, легко. В этом году у нас крепостное право отменили, а еще через сто лет Гагарин в космос полетел. А буквы…
   – Шейх –Белому. Максиму.
   – А цифры на самом деле?
   – Со временем узнаете. Хотя, зачем, если у Вас и так свои ассоциации есть. В любом швейцарском банке Вы представляете эту карточку, Вас отвозят в нужный банк, где Вы набираете код.
   – И?
   – И получаете.
   – Что? Надеюсь, не по фейсу?
   – Для этого не надо таких премудростей, – рассмеялся шейх. – Получаете мою благодарность. Пусть пока останется сюрпризом. Кроме того, за спасение моей жизни Вы награждены высшим орденом нашего государства. Ранее он вручался только отцом сыну– наследнику. Это – исключение. Но, понимая ваше инкогнито, все сделано конфиденциально. Награда и документы там же, в банке. Моим самолетом Вас доставят назад, там вас должна ждать Ваша девушка. Вот это – шейх протянул кейс – на дорогу. А это, – он протянул второй, – некоторые сувениры. На память. Что я могу еще для Вас сделать?
   – Вы и так осыпали меня своими милостями.
   – Это мелочи. Для меня нет… почти нет неисполнимого. Ну, дерзайте!
   – Даже если попрошусь в космос?
   – Куплю и билет, и всю медкомиссию. Только дождемся восемнадцати. Ну, не будем подрывать авторитет этих мужественных людей. А то скажут:"Уже дети летают!"
   – Тогда… тогда… – спасибо за всё.

 
Властитель подсел вплотную к юноше и, обняв его за плечи, тихо спросил:
 

   – Кто же Вы всё– таки?
 
 
 

 
Глава 55
 
 
Бббабам!
 

   – Где ты был, бесенок? Где же ты был, Орланчик? Разве ты не мой ангел– хранитель? Для чего же ты спас меня? Для чего исцелил?
   – Бббабам!!
   – Холодно, холодно, холодно… Кто это там, на том берегу?
   – Бббабам!!
   – Мамочка, это ты? Как давно… Виновата, мамуля, все хлопоты, хлопоты. Отец, и ты здесь? Не ожидала. Сам знаешь, почему.
   – Бббабам!!!
   – Подождите, дорогие. Дайте оглянуться напоследок. Да, он там. В тумане. Холодно, холодно, холодно. Поэтому и туман? Некогда. Надо сказать, надо успеть.
   – Ббабам!!!
   – Да, это ты, мой бесенок. Что же ты теперь протягиваешь руки? Где ты был? Зачем исцелял? Вот за этим? Бесенок…
   – Ббабам!!!
 
   – А ведь я думала, бесенок… Я надеялась. Когда ты сказал, что излечил… от всего…
   – Ббабам!!!
   – Да что же это за звон! Дайте же попрощаться. Главного, главного не успею… Да, я же надеялась. Я же старая для тебя… думала, рожу такого же бесенка и буду любить. До смерти… только поэтому и решилась. Не продала тебя, нет! Так, разыграла… И долю твою тебе отдала бы…
   – Ббабамь!!!
   – Да перестанет или нет громыхать этот колокол? Или это ты? Протянул руки… И мать там протянула руки. Мама, подожди еще… И любила бы я того бесеночка… ведь я и рождена, чтобы любить… правда, мама? Ты в тумане… А ты? бесенок? Ты что говоришь?
   – Бстаммь!!!
   – Все этот колокол… бесенок, ты что, не можешь даже попрощаться без этих вывертов?
   – Встамьмь!!!
   – Господи! Почему так больно? Ведь не было боли… Бесенок, ты и вправду Бес? Ты провожаешь меня болью?
   – Встаньнь!!!
   – Этот колокол… Он заглушает всё. Или это не он? Или это тебе что-то надо? Тогда говори, мой милый мальчик, пока я не умерла. ПОКА НЕ УМЕРЛА?
   – ВОССТАНЬ!!!
   – Вот оно что? Восстань? Ты хочешь? Ты возвращаешь? Ты воскрешаешь? Меня? Поэтому и боль? Бесенок, милый, я стерплю всё! Я вдохну воздух? Я увижу … Боже мой, я увижу свет? Я увижу тебя, бесенок? Я поцелую тебя, мой мальчик? Я… Я уже дышу! Я… Я… Я!!!
   – Ну, ну, ну. Не дергаться. Я тоже рад Вас видеть. Но пока – покой. Слушайте меня…
   – Слышала… "Восстань…". Христос?
   – Его … обращение показалось самым подходящим…
   – Не Христос?
   – Конечно, нет. Это же я.
   – Ты… не … Христос… Бесенок?
   – Я это, я. Некогда. Слушайте…
   – Потом… секунду… Бесенок… Поцелуй…

 
И, ощутив прикосновение пухлых, почему-то соленых сейчас губ, она поняла – жива! Радость молнией поразила ее измученную душу и воскресшая вновь потеряла сознание.
 

   – Ты уже и мертвых воскрешаешь? – задумчиво рассматривала своего спасителя молодая женщина, через некоторое время придя в себя. Он казался ей стремительно повзрослевшим во всем. Во всё еще юношеском полудетском теле исчезла еще, казалось, вчера заметная угловатость, а во взгляде…
   – Так вот какой чертенок сидит в тебе! – вырвалась у нее запомнившаяся фраза Достоевского. – И мёртвых воскрешаешь?
   – Да нет, что Вы, – просто и как-то очень устало ответил юноша. – Просто Вас, после … того бросили в море. Концы в воду, что называется. И так получилось, что в холодную. Ну, холодное течение здесь. А в холодной воде мозг не погибает очень долго… Ну, сравнительно, конечно.
   – А ты?
   – А я услышал его… Ваши биотоки… они очень сильны, когда… когда… ну, в общем…
   – К примеру, умираешь? – подсказала Элен и вновь, как, казалось, тысячу лет назад, взяла в ладони это милое лицо.
   – Ну да… А потом вот, вытащил, то есть… достал… А потом думал, как вернуть… вспомнил… и … воззвал… Никаких воскрешений.
   – Ну, хорошо… А вот это? – она показала на заживляющиеся рубцы на груди – прямо напротив сердца, на розовеющую молодую кожу на местах ожогов, на прорезавшиеся пленочки молодых ногтей.
   – Это уже попроще было…
   – Скажи бесенок, больно?
   – Когда звал… Когда не хотели… возвращаться – очень.
   – Я? Я не хотела? Мой маленький дурачок! Это я не хотела? Знаешь, о чем я жалела? – она перевела дух и призналась – Что не родила от тебя такого же бесенка и не спряталась с ним где-нибудь в джунглях от всего света. А теперь… – она прижала его голову к груди. – А теперь ты никуда не денешься. Не знаю, какое у тебя там табу, но ты сделаешь мне бесеночка!
   – Да нет, никаких табу, с чего вы взяли, – бормотал Максим, дивясь, но уступая столь бурному воскрешению.

 
Он отдал очень много сил – моральных и психических – на спасение этой женщины. Ей просто повезло, что юноша появился в отеле в день похищения – часа на три позже. Наблюдательная испаночка на рецепшн запомнила эту развеселую компанию (тут ребятушки переиграли) и даже номер машины. Здесь похитители тоже перестарались, полагая, что чем солиднее авто, тем меньше подозрений. Такие "Мерсы" к этому довольно средненькому отелю подъезжали редко, что и вызвало любопытство. Выяснить остальное было делом техники и нескольких сотенных из кейса, врученного шейхом "на дорожку". Максим успел к развязке, даже увидел с берега, как мелькнула с верхней палубы и исчезла в море женская фигурка. А хоть и несопоставимая с шейховой, но тоже нескромная по размерам яхта, стала удаляться в открытое море. Не раздумывая, юноша бросился в воду. Но через волны плылось медленно. "Быстрее, быстрее" – уговаривал он сам себя. Но, выросший на горной речке с быстрым течением, он не научился быстрому плаванию. Да и как быстро можно проплыть любым стилем эти километр или полтора? Сам не понимая, что творит, подросток сильным гребком вытолкнул тело на поверхность, встал на воду и…побежал по воде! Это были неслыханные и непередаваемые ощущения. Но оценивать их было некогда. Максим поддал ходу и довольно быстро оказался приблизительно там, где упала в воду его злополучная знакомая. Стоять было труднее, чем бежать и юноша вновь погрузился в воду. Холодное течение приятно остудило разогретые бегом и солнцем тело и голову. Максим быстро собрался с мыслями. Если она еще жива, он услышит. Вон, Светлану он слышал даже мертвую! Правда, тут вода… – думал он, посылая мысленный крик. И тут же услышал сильнейший ответный зов о помощи. Это было немножко дальше и на самом дне. Жива! Это не умирающий затихающий стон. Жива! Он нырнул. Нет, не дотянуться. Макс чувствовал, что может задержать дыхание надолго. Очень надолго. Но донырнуть до нее… Вода выталкивала тело юноши. Если представить, что это стенка… Как я сквозь неё тогда, у Ржавого? Он мгновенно оказался возле несчастной, но в этом полупризрачном состоянии не мог взяться за нее. Вынырнув на поверхность и приняв обычный вид, Макс в отчаянии решил мчаться за помощью. Только вот сколько времени уйдет. Ах, если бы! Максим решил попробовать и послал в море подаренный ему новыми друзьями призыв о помощи. Элен повезло и здесь – скоро юноша услышал ответ, а затем, выскакивая из волн, к нему примчалась стайка лобастых улыбчивых созданий. Дельфины один раз нырнули с юношей и все поняли. Бесчувственное тело оказалось на поверхности, поддерживаемое бочками и рыльцами сразу нескольких симпатичных спасителей. Вся команда довольно быстро направилась к берегу. Вынеся девушку на горячий песок, Максим не удержался – бросился назад и как мог, как сумел, передал спасителям волну нежной благодарности. Видимо, смог, потому что стайка ответила ему волной симпатии и доброты, а затем удалилась заниматься своими дельфиньими делами.
Запускать сердце он еще не умел. Останавливать приходилось, а вот запускать… Но надо было торопиться – на жаре мозг мог быстро погибнуть. Послать сердцу импульс вроде электрического заряда он боялся – вдруг повредит? Не придумав ничего лучшего, юноша положил руку на простреленную грудь женщины и мысленно стал передавать удары своего сердца сердцу остановившемуся. Не помогало. "Ты убил уже столько живого! И не воскресил никого!" – казнил себя подросток. "Убивать, калечить, –пожалуйста. А вот вернуть к жизни…". В отчаянии он уже забыл, что и спас все же нескольких людей от смертельных болезней и травм.
 

   – Ну, бейся, ну, ну же! – взывал он к мертвеющему сердцу. Наконец, отчаявшись, он во весь голос закричал: "Восстань!" и послал мощнейший импульс своего поля в тело женщины. От такой потери энергии у Максима подкосились ноги, и он тяжело сел рядом с Элен. Резанула знакомая по исцелениям боль. Но и ровное угасающее поле мозга женщины вдруг всколыхнулось.
   – Услышала! Почувствовала! – вслух возликовал спаситель и тотчас послал вторую до вспышки концентрированную волну своего таинственного поля. Вновь боль и нахлынувшая слабость, но и теперь мозг умиравшей откликнулся даже более явственным эхом. Максим почти реально почувствовал, как нерешительно шевельнулось неподвижное до этого сердце.
   – Восстань! Восстань! Восстань! – кричал он, раз за разом отдавая женщине свои жизненные силы. И теперь боялся одного – что не хватит, что опустошится его запас в самый решающий момент. В паузах Макс глазами буквально пожирал солнце, чтобы хоть как-то подзарядится своей странной энергией.

 
Когда сердце женщины забилось ровными полными толчками, когда подросток понял, что оттащил умиравшую далеко от роковой черты, он тут же взялся за страшные пулевые раны. Получалось плохо, и как только они перестали грозить смертью, совершенно обессиленный юноша поплелся к морю – снять боль и смыть липкий пот. Откинувшись на спину, он качался на волнах, въедаясь в солнечные лучи и тупо вдумываясь в происходящее.
Отдохнув, он вернулся ко всё еще лежавшей без сознания женщине и продолжил мучительное исцеление. Уже подкрадывалась южная ночь, когда пулевые дыры в легких и желудке наконец, затянулись. За ночь затянулись и покрылись свежей кожей следы пыток. Уже к утру на заживающих пальцах появились нежно-розовые пластиночки новых ногтей. Целитель как в бреду, заряжаясь теперь от лунных лучей, всхлипывая от иссушающей душу боли, продолжал восстанавливать так жестоко разрушенное тело. Время от времени он бросался в ласковую ночную воду и почти сейчас же возвращался – отдавать исцеляющую энергию.
Когда откуда-то из-за горизонта начали пробиваться первые краски грядущего утра, Максим посчитал, что воскрешенной ничего серьезного уже не грозит, и позволил себе слабость отрубиться. Щедрое южное солнце довольно быстро зарядило его, и Максим успел очнуться до того, как Элен пришла в сознание. И в восторге от сотворённого им доброго чуда Максим разделил порыв спасённой женщины…
 

   – Ну, теперь я знаю, почему ты так бережешься, – мурлыкала немного погодя молодая женщина, прижимаясь к дремлющему юноше. – Просто жалеешь нас, смертных. После тебя уже никто не понадобиться. Кто же ты всё-таки? Бог или бес?
   – Не знаю, – откровенно признался Максим, осторожно касаясь рассасывающихся рубцов, оставленных пулями. Он был расстроен. Вновь в порыве любовного восторга он наделил женщину золотыми лучами. Оно и надо было бы после таких ранений. Но теперь она будет связывать это только с сексом. И искать… В других? – уколола его маленькая стрелочка ревности.
   – В смертных такого нет, – словно подслушав мысли возлюбленного, продолжала Элен. – Кто же ты? Но мне все равно. Я люблю тебя, бесенок. Я старше тебя и это смешно – она всхлипнула. – Даже тебе, наверное, смешно. Но я, умирая, хотела… и сейчас хочу… я уже говорила – бесеночка от бесенка, а? Он будет? Ты мне только скажи – будет? Я ведь… Я ведь для всех умерла. Я уеду. Спрячусь и буду жить только с ним. Или еще с тобой, а? – робко спросила она.

 
Макс привстал и заглянул в глаза говорившей. Куда же делась та нагловатая хозяйка жизни? Сломали? Он окунулся в бездну молящих глаз. Нет, не сломали. Разбудили. Бесконечная усталость и ужас пережитого разбудили простые общечеловеческие чувства – любовь, материнство, доброту. Они на время подавили притаившихся чертенят гордости, свободы и самолюбия. Но только на время.
 

   – Будет бесененок. Со временем. Сейчас ты очень устала. А насчет втроем – посмотрим. Я уже сказал – я не Христос. Вторую щеку подставлять не намерен. Ты со мной, или помочь уехать?

 
Вспышка глаз, казалось бы, осветивших грот, более порадовала Максима, больше чем признания в любви.
 

   – Ну, если бесененок будет только "со временем", то чего же мне прятаться? Я с тобой, мой бес. Продаю тебе душу. Как с договором?
   – Перестаньте шутить с этим… Я же честное слово, не знаю…
   – Все. Ша. Принято. Только вот еще что, бесенок. Мне нравится французский анекдот: "Разве одна ночь в постели дает Вам право перейти на ты?", но тут все же несколько не так. Пока ты будешь обращаться ко мне на Вы, я буду чувствовать себя твоей бабушкой или тетенькой. А если одной ночи мало… – Элен потянула юношу к себе.
   – По гамбургскому счету она, конечно, права, – сдаваясь, решил Максим.
 
 
 

 
Глава 56
 

   – А я ведь продала тебя, Макс, – призналась вдруг Элен, глядя на розовый краешек тонущего в море Солнца. – Продала, – всхлипнула она. – Хотя и ты меня подставил, так подставил. Нет, ты не вскакивай, ты послушай.

 
Они взяли "итальянку" профессионально – тихо и без шума. Без этих выдумок с пластырями на губах, пистолетами под бок и других эффектных трюков. Тихо, словно просочившись, оказались в номере, зажали руки и рот, укололи, подождали. А потом в открытую, веселою гурьбой "поехали кататься". Ну и что с того, что подвыпившую женщину поддерживали под руки? Впервой здесь такая картина? Автомобиль – катер – яхта. Но там началось другое "катание". Элен пришла в себя в какой-то совсем миниатюрной каютке – клетке с таким же миниатюрным подслеповатым иллюминатором. Ее пробуждения, видимо, нетерпеливо ждали – тут же заявилась пара качков, грубо вытащивших ее на палубу.
Сидевший под шезлонгом человек-гора густым басом предложил сесть.
 

   – Приношу извинения за несколько не джентльменское поведение. Но время не ждет. Поэтому вот так, без церемоний. И давайте коротко: где колье?
   – Какое колье? – искренне изумилась Элен.
   – Ну, не надо, не надо. Я же сказал – нет времени. Ладно, говорю я и потом даю вам минуту подумать. Перстень уже у нас. И вот мое предложение. Вы отдаете нам колье, а мы, … эээ в порядке компенсации за нашу сегодняшнюю нескромность даже оставляем вашу прибыль от этих сделок. В принципе, вы со своим пацаном ненамеренно перебежали нам дорожку, а в таких случаях я зла не держу.
   – Но я честное слово не знаю ни про какое колье…
   – Всё. Очень сожалею, но цейтнот мешает продолжать дальнейшую светскую беседу. Уведите, – кивнул он тем же гориллам. И они отвели. И не только отвели.
   – Было очень-очень больно, Орланчик. А я не этот, не партизан на допросе. И я рассказала всё, о чем спрашивали. Про колье, конечно, не выпытали, –грустно улыбнулась она. – Не знаю, куда ты его… А вот про тебя – почти всё…
   – Подожди, – изумленно переспросил Макс, пропустив мимо ушей последние слова. – Про эти бусы ? А разве не для выкупа? А что тогда… с этим выкупом?
   – Нет-нет, – быстро ответила Элен. Те, что с выкупом – вежливо освободили и вежливо распрощались. А тебя, как и условились, я ждала в той гостинице.
   – Что-то, как в кино, – недоверчиво покачал головой Максим. – Только одни похитители выпустили, тут же другие похищают.
   – Бесенок, а что с тобой не как в кино? С тобой всё – то как в кино, то как в сказке.
   – Вообще– то да, – вынужден был согласиться юноша. – Ну и дальше?
   – Ну, когда меня выпотрошили, выволокли опять на палубу к этому, грозному, – продолжила "итальянка" свое повествование.

 
Он действительно куда-то торопился. Поэтому больше не расспрашивал и сесть не предлагал. Сам подошел вплотную к поддерживаемой катами с двух сторон девушке, с брезгливой миной рассмотрел истерзанную плоть.
 

   – Мои ребята дело знают. Значит, про колье не соврала. Ладно. Как ты думаешь, если он послушает твои крики, он притянет колье к нам? Эту безделушку в обмен на твою жизнь? Думаю, да, – ответил он сам. Да и с этим одаренным юношей пора познакомиться поближе. Где он сейчас, кстати?

 
Элен поняла, что теперь живой она с этого корабля не выйдет. Это не в правилах таких серьезных людей. И решилась на ПОСТУПОК –собравшись с силами, плюнула в грозного босса. Причем не в глаза, а в открывающийся для нового вопроса рот. И попала. Дальнейшую реакцию Элен просчитала точно – босс выхватил из плечевухи одного из горилл наган и начал стрелять в нахалку. Его страшно мутило и все еще разряжая пистолет, он заорал: "Вон"! всем присутствующим. Поэтому и упала начиненная свинцом жертва за борт.
 

   – Ну, а остальное уже ты знаешь, – закончила молодая женщина.

 
Они оба не знали, что убийцу таки вырвало и он расстрелял обойму уже в следы крови и рвоты на воде.
 

   – У меня всегда такие суки вызывают тошноту, – попробовал всё-таки сохранить реноме босс перед не успевшим, да и не собиравшимся рвать когти с палубы Полом. – Ну, что будем делать дальше? – спросил он, полоща рот холодным пивом и продолжая брезгливо кривиться.
   – Как вы и сказали, надо брать в оборот вундеркинда. Может, теперь выслушаете сведения о нем? Очень занимательные, босс.
   – Некогда занимательные россказни слушать. Только факты. Где, где его искать. Сначала – всем на розыск. Потом – твои сведения.
   – Хорошо. Он проживает в военном городке с отцом. Отец – Герой. Может, помните, на маневрах…
   – Проехали. Кстати, дома проверили?
   – Пересмотрели всё. Даже хомячиный домик.
   – Не полощи мне мозги всяким дерьмом. Нет, значит, нет. Дальше.
   – Поддерживает контакты с друзьями. Шпана нам неинтересная.
   – Зачем тогда ты это плетешь. Ну почему я все еще тебя терплю?
   – Привычка, босс. Кроме того, может, я в систематизации что упущу. У вас внимание цепче, – польстил шефу докладчик. Из криминального мира главная связь – только с этой "итальянкой"… покойной. Кроме того, какие-то непонятные контакты были с мелкотой районного и областного масштаба. Ну, это разборки по поводу его девки или одноклассницы. За что ее грохнули – дело темное, докапываться не было времени, но наш вундеркинд побывал у троих. Все отдали концы в страшных мучениях.
   – Неуловимый мститель?
   – Напрасная ирония, шеф. Третьим был Ржавый.
   – Ого! Думаешь, он?
   – За ним просто тянется шлейф каких-то жуткостей. К примеру, задрался один из городских, хотел пощипать, – его парализовало. Один из быков областного за неделю до того залупился с пацаном – отняло язык и руки. Или вот карманники.
   – Ну-ну, – заинтересовался босс. Об этом он уже слышал – просто мор среди представителей этого уважаемого ремесла. И у всех одинаковая болезнь – парализуются руки. Ни один под страхом смерти не желает работать в общественном транспорте. Зато на рынках теперь – перебор.
   – Ты что, думаешь, и это его работа?
   – Очень похоже…
   – Гипнотизер?
   – Не знаю. Но самое серьёзное – внезапная кончина троих авторитетов и их ребятушек в ресторане. Более 60 человечков. Это было во всех новостях, вплоть до Евро.
   – Наслышан. Тоже он?
   – Очень похоже на то. В его же родном городке. А ещё были какие-то неясные слухи о его контактах с Ираклием.
   – Ого! А что рассказала эта сучка?
   – Не успели раскрутить. Больше про колье…
   – Ладно. Ираклия пока трогать не будем. Оставим на потом. Но телефон на всякий случай…
   – Ираклий сейчас на коне. Какой-то большой куш сорвал. Говорят, очень большой…
   – Не до него пока. Только в той части, в которой это касается нашего мстителя.
   – Ясно… Ну и все, наверное. Кстати, та эпидемия с раскаяниями жуликов из детдомов.
   – А, этой мрази… Ну?
   – Это тоже было во время пребывания там нашего героя. Был на олимпиаде.
   – Ты думаешь?
   – А что, в конце концов сила гипноза очень разная бывает. Говорят, один к Сталину через всю охрану проходил. Внушал, что он товарищ Берия и те– под козырек.
   – Миф. Хотя, нам бы такого, а? Его бы энергию, да в мирных целях. А то мелко пацан плавает… Где он сейчас?
   – Он победил на олимпиаде в столице и получил путевку… сюда!
   – Не надо мне эффектов. Где он?
   – Из Ллорета исчез. Старший группы говорил – на дайвинге, но похоже – нет.
   – Значит, эта сучка ждала его? Что же ты сразу?
   – Босс, все под контролем. Ждем. И в номере, и на рецепшене, и на пляже.
   – Много на себя берешь?
   – Извините, босс. Не хотел отрывать по мелочам. Просто еще одно – два наблюдения.
   – Давай.
   – Когда он лежал в больнице, выздоравливали безнадеги. И эта… покойная – он кивнул за борт – смертельно больной сказалась. Потом вдруг излечилась. Я думал – какая-то пурга. Теперь полагаю, это он…
   – Да, все– таки рано я эту потаскуху… Ну да ладно… Что из этого следует?
   – Она еще откупиться хотела, любые деньги предлагала.
   – Ты же знаешь, нам нужно колье. При чем здесь деньги?
   – Но босс. Она не девочка. Она же загнала те две вещички и могла догадываться, о цене вопроса, так?
   – И предлагала оплатить, – нагнул лобастую голову босс. – Значит, поимела где-то? – понял босс.
   – Вот именно. Думаю, начала она бизнес на этом пацане.
   – Лечение? – догнал его мысль босс. – Да, вполне… Молодец. Значит?
   – Надо вычислить, кто из смертельно больных поправляется – где-то там и наш клиент.
   – Пока у всех на слуху один такой – очухался и как бы здоровее прежнего.
   – Да. Шейх. Но эта "итальянка" мелко плавала. Здесь куш был бы миллиардный. Ей не по зубам… Но ты говорил, что Ираклий…
   – Да, босс. Сошлось. Кстати, наш вундеркинд имел какую-то связь с этим Самедовичем именно через нашу сегодняшнюю… клиентку.