Подвойская Леонида. Предтечи Зверя. Книга первая. Максим

   -Да ну тебя. И Новый год не встретить?
   -Ну, почему? Фаршированный поросенок на столе Вас не смущает? Ну еще один труп в углу. Наряженный. Подумаешь!
   -Всё, покупаю искусственную. Давай о деле.
   -Вот это, –тоже перешел на деловой тон Максим, – Вам на хранение. Двадцать процентов – Ваши. За "банковские услуги" и информацию.
   -Щедро. Ну да ладно. Придет время, сочтемся. Я думаю, вся эта продажная сволочь скоро ляснет и я еще вернусь. Кто их крышует?
   -Ого! Поверьте, отсюда не видать. Не знаю, когда всё с этими местными и не местными буграми кончится. Лучше займитесь своим делом. Откройте какую-нибудь сыскную контору. И не здесь, а в столице. Я спонсирую. Да и вообще мы могли бы там здорово помогать друг другу.
   -Подумаю, о многомудрый юноша. Ладно, к делу. У меня там ребята остались. Твой Хома, его фамилия Кисленко, пропал практически сразу после выписки. Обнаружен мертвым на пригородной свалке. То есть до дома и не доехал. Когда исследовали то, что осталось… Ты же понимаешь, столько времени… Такое впечатление, что растерзал какой-то здоровенный хищник. Типа медведя, – Холера инстинктивно оглянулся. Но в лесу было тихо.
   -Нет здесь никого, –успокоил розыскника Максим. – Дальше.
   -Ты откуда знаешь? Ну да ладно. Так вот, списали на то, что на свалке труп пораздирали псы. Но по заключению эксперта, эти, самые жуткие повреждения прижизненные.
   -Какие "жуткие"?
   -Не надо. Не уснешь. Просто поверь. К примеру, когда человека грохает поезд, ну как тогда, помнишь? Он сначала свою жертву раздевает. Потом отрывает руки – ноги. Потом голову. Потом раздирает живот и наматывает на рельсы кишки…
   -Хватит! – подкатила тошнота к горлу Макса.
   -Так вот, юноша, это по сравнению с тем, что сделали с Хомой, – цветочки. Или к примеру… Понимаю, твою реакцию, но это тебе будет интересно. Знаешь, чем наш король бильярда Гриня закончил? Сварился в холодец.
   -Это как? – изумился Макс.
   -Сидел в ванной, говорил по телефону, и вдруг замыкание. Двести двадцать по шнуру. Ну, он, правда, долго не мучился. А трубка упала в воду и как кипятильник работала. Они же мнительные, наши нувориши. "Мой дом –моя крепость." Даже б…гм…ну, девиц лёгкого поведения на ночь у себя не оставляют. К утру быки сломали дверь, а в ванной – холодец. Потом, когда наши и прокурорские приехали, быков, которые своего шефа вычерпывали, по несколько раз повыворачивало. Хотя, свинье – свинячья смерть. Ты что?
   -Ничего-ничего, сейчас пройдет, –давился подступающей тошнотой подросток. –Но я же не знал, что он в ванной. Я и не думал, –бормотал он.
   -Э-э-э, братец, да ты и здесь руку приложил? Ты когда приехал-то?
   -Перестаньте, –уже справившись со слабостью, попросил Макс. – Что известно ещё о Хоме? Есть подозрения?
   -Подозревают, конечно, "шакалят". Что-то они не поделили. Он же и в больнице с криминальной травмой лежал. Кто-то по голове здорово двинул. Ходят смутные разговоры, что он с дружками где-то что-то раскопал. Может, даже из того места, где вы чей-то сапог нашли. Помнишь, рассказывал? Какой-то клад. И не поделились. Кстати, сейчас в розыске ещё два его сотоварища. С учетом того, что случилось с Хомой, прогнозы самые мрачные… А тебе он там, в больнице, ничего не рассказывал? Или… не показывал?
   -Не-е-ет, – протянул Максим. – И вообще, вам-то зачем?
   -Ребята дают информацию мне, я – им. И просто, ну любя, что ли, хочу предупредить, –если замешан, берегись. Это не Прохора бандюганы и не шакалята. Кстати, о Прохоре. Его братан, ну, Ники, помнишь, я рассказывал, обещался жутко отомстить за братца. Скоро он возьмется за шакалят, так что эти пауки друг друга сожрут. Но с этим парнем, с Хомой, что-то пострашнее. Берегись, –повторил бывший мент.
   -Спасибо. Я сам его найду. Или вот что, –вдруг осенило юношу. –Скажите вашим друзьям, что я с Хомой общался и даже… Нет… Только, что я с ним в больнице подружился. Но не для того, чтобы они меня как вы тогда, расколоть пытались. Чтобы информация пошла.
   -На живца?
   -На ловца.
   -Опасно, парень, очень опасно.
   -Да не боюсь я, – отмахнулся Максим.
   -А как со Светланой? Точнее, с теми, кто убил? Про местную возню наслышан?
   -Рассказали. На самом деле – Прохор, Игнат, Ржавый с каким-то зеком. Но кто за ними –не знаю. Хочу узнать у Ржавого.

 
К этому времени они вышли на опушку.
 

   -Я скоро уезжаю в столицу на олимпиаду. Потом, наверное, будем вообще перебираться в столицу. Там и узнаю. Потом созвонимся.
   -Ну что же. Успехов, юноша. И всё равно, берегись. Страшно мне за тебя почему-то.

 
И вдруг Максиму тоже стало страшно. На мгновеньие. Страшно тем детским безотчетным ужасом, когда кажется, что за спиной крадётся какое-то жуткое чудовище.
 

   -Да ладно Вам, –упокоил он и себя и Холеру, пожимая напоследок сильную руку. – Это Вам просто от тоски по работе страшки приходят. Вот возьметесь за дело…
   -Твои слова, да Богу в уши… Хорошо. Уляжется, переговорим.

 
А вечером после танцев, Анюта решительно направилась к подъезду Максима. О том, что парень сейчас один, она знала.
 

   -Я никогда и не перед кем не собираюсь оставаться в долгу! – объяснила она своё поведение, входя в квартиру.

 
Наверное, это было подвигом со стороны пятнадцатилетнего пацана. Он мягко отстранил девушку: " Я… из благодарности…" Продвинутая девушка поняла и не дослушала. Не то негодующе, не то насмешливо фыркнув, Анюта исчезла, громко хлопнув дверью. Отался только запах тонких, волнующих духов. Волнующих… Эх! Но это было бы подлостью по отношению к другой девушке, в окнах которой сейчас горел свет. И которая завтра вновь выйдет на балкон за цветком. Хотя она же его уже бросила.
Максим уехал ранним утром. Даже не выйдя на балкон. Всё же перед Танькой было почему-то стыдно.
 
 
Глава 37
 
 
Столичная олимпиада отличалась от областной уровнем участников и уровнем сервиса. Всех разместили если не в престижной, то довольно уютной и добротной гостинице, в двухместных номерах. Не пожалели денег на питание и экскурсионное обслуживание. Говорили, что такие форумы патронирует сам Президент, установлены весьма солидные награды и, может быть, он их и будет вручать.
 

   -Мы, к сожалению, не физики, не генетики и не электронщики. К этим наверняка пожалует. А мы, как всегда, в загоне, – вздохнул Максимов сосед – высокий очкастый доходяга из мультика про отличников.
   -Это почему? – поинтересовался Максим.
   -Гуманитариям никогда не понять математиков, –махнул рукой парнишка. –Даже атомную бомбу в свое время рассчитали математики. А слава – физикам. Да и вся эта электроника на программировании. А это – опять же математика. Ай, ты сам всё понимаешь!

 
Они познакомились. Сосед отрекомендовался Николаем, но сказал, что отзывается на "Ник", "Николь" и просто "Коля".
Устремленная ввысь красота храма науки пришлась провинциалу по душе. Любознательный мозг юноши к этому времени впитал множество хроник, эпических баллад и откровенных баек о великих ученых, приложивших свою руку, точнее свои мозги к славе этого университета. И всё-таки, и всё-таки…
 

   – Скажите, а в музей авиации экскурсий не будет? А в музей космонавтики? – поинтересовался он.
   -Программой не предусмотрено, –ответил старший группы, неприязненно покосившийся на неспокойного подростка. Вероятнее всего, Максим нарвался на представителя чистой "неприкладной" математики. Юноша разочарованно вздохнул и уже не с таким энтузиазмом рассматривал портреты великих и места, где они творили. Самим олимпийцам творить предстояло в одной их просторных кафедр. Макс впервые увидел зал с амфитеатром расположенными столами.
   -Лучше бы наоборот – шепнул он соседу. И на недоуменный взгляд пояснил: "Преподаватель вверху, все остальные вот также, но вниз. И его всем видно и он видит, кто пишет, а кто в морской бой режется. И списать снизу вверх труднее".
   -Интересно. Ты давай, запатентуй это предложение, –отозвался Ник.
   -Дарю.

 
На этот раз состязание умов решено было провести обстоятельно. В три этапа. С выбыванием. С суточными перерывами между раундами. С экскурсиями для желающих. С дипломами… Да что с дипломами! С президентскими стипендиями. А занявший первое место, абсолютный победитель направлялся для месячной, ознакомительной практики что ли, аж в Кембридж! А занявший второе место – на две недели на отдых в … Не угадали, не в какой-либо "Артек". В Испанию! Занявший третье место – на десять дней в Турцию. Ну и дальше, по убывающей ("Представляю, что для программистов и физиков понаворочено", –вздохнул Ник).
Призы были аховые, и атмосфера математического братства немедленно улетучилась. Гомонящие автобусы, отвозившие ребят туда, возвращались назад с сосредоточенно-задумчивыми соискателями призов.
 

   -Есть за что мозги посушить, – подвел итог Николай, плюхаясь на застеленную кровать. – Всё-таки, стипендия, и Испания или Турция, а? – пригласил он к обсуждению соседа.
   -А Кембридж –слабо? – подначил Максим.
   -Э, брат, на этот счет губозакаточную машинку выдадут незамедлительно.
   -Это почему же?
   -Занято, Макс, уже забито. Не понимаешь? Уже и билеты заказаны. Есть один гений. Ну, не гений, но с большой головой и еще большим папой. Ну, не "самого" детка, а где-то рядом.
   -Но это нечестно!
   -Да брось ты. Как маленький, – сладко потянулся Ник. – Он, действительно, молодчина. У него уже международные публикации. Так что не он под первое место планируется, а первое место, то есть приз – под него.
   -Ну, это посмотрим.
   -Ого! – прокомментировал Николай. – Молодец. Еще не обломали?
   -А тебя уже?
   -Брось, не ерепенься. Я же так, для сведения, – примирительно пробурчал юноша и потянулся за толстенным математическим фолиантом. Гостиница погрузилась в предэкзаменационную тишину. Максим, и не собиравшийся готовиться, вышел в коридор и набрал врезавшийся в память номер. Пора.
   -Слушаю, –гулко и зловеще, словно из преисподней, прогудел страшный по своей силе голос. Но и Максим уже был уверен в своей странной, пугающей его самого силе.
   -Есть дело, Ржавый, – твердо проговорил юноша в трубку.
   -Это ты, милое дитя, –протеже Ираклия? Добро пожаловать, –зловеще завибрировала трубка.
   -Зови меня Архаил – представился подросток, вспомнив разговор в пыточной.
   -Сегодня в восемнадцать, в Углах, устроит? – что-то дрогнуло в трубке.
   -Вполне. Только Червень, будь сам. Вопрос исключительной важности.
   -Догадываюсь, юный мститель.

 
На этом связь прервалась, и Макс пошел уточнять, что же это за Углы такие и как до них добираться.
Углы оказались одной из новых узаконенных свалок, сразу же облюбованных боевиками разного калибра для разборок. Подкупала безотходность процесса – все погибшие здесь же зарывались и здесь же сгнивали вместе с остальными отбросами человеческой жизнедеятельности. Здоровенные, выписанные откуда-то из-за бугра бульдозеры, ежедневно разравнивали все эти кучи, огороженные похожими на крепостные стенами, затем загружали все это в бездонные баки, где всё и перегнивало. Выделяющийся метан помогал столице обогреваться в лютые зимние стужи. Не Бог весть какая помощь, но во-первых, почти даром, а во-вторых, и от всей этой гнили хоть какая-то польза.
Максим приехал сюда на такси – иной транспорт на свалку не ходил. М-да, нашел босс местечко для свиданьица. Мало того, что вонь, так еще целый лабиринт стен, груд мусора, какие-то золотари копошатся, грейдеры стоят…
 

   -Эй, Архаил, давай сюда, – приглашающе помахала ему фигура в черной коже. Когда Макс подошел к черному, тот ловко увернулся и скрылся за гигантским ковшом тут – же взревевшего монстра. До противоположной стены грязно-серого бетона было метров восемь. Несколько секунд для приготовления очередной порции гниющего компоста. Пятясь, Макс оглянулся. На стене выстроились те самые золотари. Шестеро. Только держали в руках они не отрытые бутылки или какой картон, а крупнокалиберные "бульдоги". На серьёз принял "юного мстителя" Ржавый. И, конечно, не явился. Ладненько. Можно остановить трактор. Можно парализовать всех. Хотя, – Макс вспомнил таракана. Это – та же мразь. И в момент, когда до ковша осталось около метра, юноша заставил всю эту мусорную гвардию спрыгнуть сюда, к нему. Когда раздался вой и хруст раздавливаемой плоти, Макс двинулся сквозь железного монстра. До этого он не проводил таких опытов. Разыве только – сквозь стену, когда прорывался к ворюге – заведующей детдомом. Одежда, правда, осталась на месте и с ним не последовала. Значит, и сейчас с прикидом придется распрощаться – мелькнула запоздалая мысль. Голый по свалке, затем – по городу? Но новые ощущения на минуту затмили все рассуждения. Справа-слева промелькнуло толстое железо ковша, затем серый алюминий картера двигателя, его обдало жаром масла поддона, перед глазами винтом прокрутился коленчатый вал, маховик, и голова юноши вынырнула из движка. Последующие впечатления были не столь захватывающими, за исключением постепенно пронизывающей его грудь трансмиссии. Но вот и всё. Гигантский трактор зло грохотал уже позади. Макс развернулся и легко вспорхнул наверх железного чудовища. После пережитого всё казалось легко. В просторной, шикарной для этого вида транспорта кабине сидел тот самый "чернокожанный". В этот момент он сдавал назад, рассматривая плоды своих усилий. Когда пространство между ковшом и стеной открылось, он резко заглушил машину. Затем выругался. Максиму показалось, что у его визави даже зашевелились редкие волосы на вдруг покрывшейся потом лысине. Тракторист схватил сотовик.
   -Червень, дело сделано. В лепешку. Одно месиво.
   -Без эксцессов? – уточнил знакомый Максу гулкий голос.
   -Какое там без… Всех наших с собой утащил.
   -Это как? – дрогнул голос.
   -Вот так. К себе под ковш. Все вместе с ним в одном коме, –вздрогнул лысый, вглядываясь в останки.
   -Следовало ожидать чего-то такого. Не зря предупреждали. Всё, приезжай. Остальное –не твоя забота.

 
Тракторист, вырубив связь, потянулся к ручке двери. Затем, что-то почувствовав, повернулся и, увидев торчащую из задней стенки голову убитого им юноши, дико заорал.
 

   -Аааадрееес, –добавив страху завыл Максим, –Аааадреесс бооосса? Тыыы или ооон? – потянуло свежеиспеченное привидение руки к шее лысого.
   -Вон! Прочь! Изыди! Иди к нему! Это всё он! –теперь уже визжала жертва. –На Коломенской. Дом пять! Изыди!
   -Отдай свое черное сердце…, –Макс протянул руку к груди жертвы и тут понял, что переиграл: тракторист потерял сознание и сполз с сидения. Только теперь юноша взглянул вперед – туда, за ковш. И чуть сдержался от подкатившей к горлу рвоты. Возможно, коллеги киллера-тракториста собирались палить в воздух, предупреждая шефа, возможно, в последний момент вопияли к небесам, кто знает? Но из двенадцати рук восемь или девять с растопыренными пальцами торчали вверх из красного кома тряпья, костей, кишок, зубов и вывороченных глаз. Ужаса добавляла пульсация и предсмертное шевеление этой протоплазмы. И совсем жутко было видеть сжимающиеся-разжимающиеся пальцы на некоторых из рук. А этот, лежащий в кабине, чьих рук дело, – ничего. Не ужаснулся. Нормально хозяину доложил. Вот привидения забоялся, а вот такого – нет. "Конченный человек", –решил юноша и стал вытаскивать лысого из грейдера. Бежать бы отсюда, но голый не побежишь. Макс вздохнул и стал стягивать с бесчувственного тела его черную кожу. Она оказалась почти впору. Подросток брезгливо поморщился, но выхода не было. Посмотрел права лысого, узнал, что того зовут Михаил Стеклов (наверняка среди своих – Майкл Стек или Гласс), нащупал в одном из карманов автомобильные ключи. И то, не на такси приехали. Где-то недалеко и припарковались. Максим нажал на кнопку брелка и действительно, недалеко, в примыкающем к свалке кустарнике что-то пискливо отозвалось. Мучительно на что-то решаясь, юноша медлил, рассматривая синевшее от наколок тело Майкла. Сидел. И не раз. Тот же бешеный пес. И если не остановить… Ведь так просто – сжать сердце… Максим встряхнул головой, отгоняя искус. Нет. Не могу. Вот так просто, беспомощное тело? Нет… А ведь он и не сомневался. Раздавил бы в лепешку. Ну что ты, Макс, что? Ведь придет в себя – заложит. Предупредит… И будет убивать дальше. Хорошо, если своих или себе подобных… Ну? Время не ждет!

 
Максим, злясь на себя за слюнтяйство, ударил полем по лысому, парализовав ему ноги и речь. "Пусть теперь поживет в аду. Не убивать. Калечить. Лишать возможности убивать и жировать", –думал Белый, подходя к довольно солидному бумеру. – "Но ведь тех шестерых ты под ковш закинул?" – Он сглотнул, вспомнив ком растерзанной плоти. – "Но это в борьбе, при самообороне" – оправдывался сам перед собой парень, усаживаясь за руль автомобиля. "Да ладно тебе "самообороне",– ехидничал внутренний оппонент. – "Кто тебе что может сделать, а?"
 

   -Не знаю, но нападающих быков и убийц буду уничтожать. Именно как бешенных псов. Даже хуже. Без сожаления. Слишком уж много их развелось, – уже вслух решил Макс. Видимо, ужас кровавого зрелища несколько поутих. Помня отцовские уроки автодела, он завел автомобиль и после нескольких прыжков, всё-таки поехал.

 
"До какой-нибудь остановки, а там брошу. Или до первого такси. Некогда. Завтра олимпиада. Кончить надо сегодня", – решил Макс, нажимая на газ…
Таксист поинтересовался наличием у клиента денег и Макс, спохватившись, пошарил по карманам, заглянул в барсетку, взятую из уже брошенного в придорожных зарослях бумера. Все его сбережения остались там, на свалке, в той жуткой куче. К счастью, главный киллер был запасливым малым, и пассажир передал несколько довольно крупных купюр бдительному таксисту. Тот молча кивнул и, казалось бы, перестал обращать внимание на затянутого в кожу юнца. Максим же, рассеянно глядя на столичные пригороды, думал, что он сделает со Ржавым. Конечно, кара должна быть страшной и мучительной… И долгой. В конце концов, смерть – всё-таки избавление от мук. Хоть страшное своей неизвестностью, но избавление. Надо, чтобы подольше помучился. Или… или сделать с ним то, чего он больше всего боится! – решил юноша. И обобрать. До нитки. И всё – опять же сиротам. Или?.. Ага, приехали. Спасибо.
"Юный мститель". Кто-то всё-таки настучал. Или вычислили? Не удастся теперь внезапно. Хотя, я, вроде, уже уничтожен? А чего он боится? Некогда, некогда, некогда фантазировать, –собирался Макс с мыслями, осматривая довольно солидную крепостную стену, отделяющую логово Ржавого от остального мира. По периметру нескончаемой ограды зло, словно сквозь оптический прицел, присматривались к внешнему космосу камеры наблюдения. Незамеченным не пройдешь. Хотя… Юноша закрыл глаза и попытался увидеть течение тока в подключенных к камерам кабелям. То, что вдруг открылось ему, ошеломляло. Словно кровь по организму, разливалось электричество по особняку. Вон там мощный, ослепительно-красный поток вливается в этот организм от центрального провода. Он бьется, пульсирует, меняет оттенки цвета. А дальше разливается на розовые, голубые, сиреневые струи, те –на небольшие ручейки, а они разветвляются на светящиеся ниточки. Та-а-ак. Потрясно, но некогда. Сейчас – в обратную сторону. От камер – куда? Так. Там и пульт. А рядом, в том же пульте – переключатель. Этакая перемычка между потоками. Если убрать? То есть, соединить потоки? Макс сфокусировал свое таинственное поле на промежутке между двумя мощными потоками электричества, как он полагал, на пульте управления.
Что это было? В ослепительный миг все потоки соединились в один, бьющий во все стороны фонтан. Одна из его струй пронзительно-зеленой змеей кинулась в сторону Максима и наполнила его бурлящей энергией. Юноша еще не привык к такой зарядке, и сознание его на мгновение отключилось. Правда, очнулся он быстро. Ощущения? Ну, кто пробовал воткнуть в розетку изогнутый гвоздь или просто по глупости хватался за провода –знают. Макс вспомнил, как получил такой "заряд бодрости", вкручивая лампочку во включенный патрон. Хотя здесь – он оглушенно покачал головой – здесь что-то было не так. Ну да ладно. Главное, теперь волны электроэнергии бушевали вдали – не доходя до крепости Ржавого. Пора. Не теряя времени на раздевания (по опыту он знал, что одежда останется здесь, у места, где он войдет в стену), мститель проткнулся сквозь ограду и оказался в просторном дворе. Нет, скорее поместье. По всем правилам фортификации за стеной периметром простиралась мертвая зона – гладкая бетонированная дорожка метра в четыре шириной. Подросток проскочил ее одним прыжком – пока охрана, наверняка, ошалело переключает тумблеры. Ага, вот и они, родные. Как без них? Огромнейшие, омерзительные в своей бессистемной и безнаказанной агрессии псины. Это уже не ново, и Максим знал, что уничтожение этих уродов не составляет для него труда, не приносит боли и душевных мук. Даже убийство той первой, бешеной собаки вызвало более серьезные терзания. Через долю секунды, уже в прыжке на жертву, их сердца оборвались и на землю тяжело упали три агонизирующих сгустка мышц. Откуда-то издали приближался лай еще трех или четырех псин. Максим раздосадованно поморщился – эти трупы укажут на место проникновения незваного гостя. А убивать на расстоянии, по голосу, не чувствуя нападения… Нет! Подросток присел за кустом начинающегося лесопарка и сосредоточился, вылавливая волну собачьих чувств. Да, тоже самое. Ярость, азарт, черная ненависть. А если? – И он попытался внушить псинам безотчетный ужас. Ну, должны же они хоть чего-то бояться? На генетическом уровне? А если? – вспомнив дурашливый рассказ Шекли, он полыхнул в собачьи морды стеной огня. Дикий испуганный визг, перешедший в завывания, стал быстро удаляться. Максим, счастливо улыбаясь, пустил этот воображаемый таежный пожар следом, и поставил стеной у самых поджатых хвостов животных. Всё! Они обезврежены. Навсегда. И убивать не пришлось! С этими мыслями юноша двинулся дальше –напрямую к особняку "а-ля дворянское гнездо". Он успел пронырнуть через заднюю стену и оказаться в кладовой, когда охрана, рванувшаяся сначала на лай, потом –на визг собак, вновь стала по постам.
Кладовая должна ассоциироваться с какими-то старыми валенками, сушеными вениками, древней рухлядью и пылью. Ничего подобного здесь не было. Или Ржавый, или его дворецкий любили порядок. Всё было аккуратно сложено в стоящих на стеллажах солидных армейских зеленых ящиках и ящичках всевозможных размеров и вместимости. Все закрыты на замки, а некоторые даже опломбированы. Но особо интриговали оцинкованные ящики, строгой шеренгой стоявшие на отдельном стеллаже. Впрочем, сейчас было не до этого. Максим очень осторожно выглянул через стены. Справа оказалась кухня, слева – бильярдная. Значит, значит… Кабинет, конечно, на втором этаже. Выше, под крышей, всякие там спальни, курильни, прочие прибамбасы. Ниже –гараж, сауна, ну что там еще? Фитнес, массажная и так далее. Столовая парадная –на втором. Но кухня –на первом. Значит… В кино видел. Этакий маленький лифтик для подачи пищи. Этакий штришок особого шика. То что надо. Он кинулся на кухню и быстро втиснулся в это устройство. Подняться по канату проблем не составило, и вскоре Максим уже слышал голоса – резкий, грубый и бубнящий. Ему повезло. Не желая осквернять свой кабинет многочисленными быками из охраны, Ржавый на этот раз инструктировал свое воинство в столовой. Видимо, сразу после напутствия намеревался пересидеть опасность в более надежном кабинете, но спускаться вниз, под открытое небо, не хватило духу. А конференц-зал – это уж слишком. Поэтому вот так, почти рутинно…
 

   -Ну что там? Ты что оторопел? Дай сюда, – вырвал сотовик из рук действительно оторопелого мужика рыжий живчик. Максим из своего укрытия во все глаза смотрел на Ржавого. Маленький. Лобастый. Крепко сбитый. Тонкие поджатые губы. Действительно огненно-рыжая шевелюра. Порывистые движения. И жутко контрастирующий с этим всем обликом бас. Ну, словно речному трамвайчику присобачили гудок океанского лайнера.
   -Да… Как? Короче. Что мямлишь? Никого? А собаки – просто так? Испугались? Чего? Кого испугались? Они на медведя, на крокодила… Ладно. Хватит. Стрелять во всё, что пошевелится. Да. На поражение. Сейчас появится.
   -Вот такая получается лажа, братаны. Или господа, кому что ближе. Появился некий неуловимый мститель. Юноша нежного возраста со странными способностями и повадками. Мои коллеги – ваш, ваш и ваш боссы любезно согласились прикомандировать вас на сегодняшний день ко мне. Еще минут пятнадцать назад я думал, что мы справились сами. Но увы.

 
Хозяин, расхаживая вдоль подобия шеренги, вдруг вызверился на одного из громил.
 

   -Чего лыбишься, дружок? Думаешь, в игрушки играем? – Одним ударом Ржавый свалил гориллу на пол, и, не обращая больше внимания на незадачливого слушателя, продолжил.
   – Этот вьюноша ухайдокал Прохора и его ребят. Так, что один сам в петлю влез. Вот, его брателло Ники даже оттуда своих ребят прислал. Я не гоню пургу? – Посланцы Ники отрицательно покачали головами. – Он уходил Игната и его профи так, что те рехнулись и замордовали своего босса. Есть все основания думать – это для тех, кто умеет, –что эпидемия параличей у наших коллег-щипачей – тоже его работа. Да и другие мелкие проказы. Сегодня на гм… рандеву с моими ребятами он сначала, не знаю как, киданул под грейдер шестерых моих ребят, а потом, как я понимаю, уделал и моего лучшего киллера. Теперь он идет сюда. Или, судя по фокусам с электричеством и собаками, – уже пришел. А посему, –подвел Ржавый итог повествованию – ваша группа, на периметр к Ревелю, вы все – на все входы в дом, вы – первый этаж, вы –на лестницах между этажами. Вы здесь. Осип, Ларик, Морж, – со мной. Вновь всем. В доме, кроме вас никого нет. Во все шевелящееся стрелять на поражение, – дополнил босс, растворяясь в анфиладах, ведущих в кабинет.