Уэллс Герберт. Очерки истории цивилизации

которой плотность звездного вещества столь велика, что даже свет не может
покинуть окрестностей звезды.
что Солнце достаточно близко от нас, по сравнению с другими звездами.
Если бы Земля была маленьким шариком диаметром один сантиметр, тогда диаметр
Солнца был бы почти один метр. Нам известно, что Солнце также вращается
вокруг своей оси. Его атмосфера настолько раскалена, что все металлы
находятся там в газообразном состоянии. О том, что находится под
поверхностью Солнца, мы можем только догадываться.*
Вокруг Солнца на большом расстоянии вращается не только наша Земля, но
и другие подобные ей небесные тела -- планеты. Их можно видеть на небе,
потому что они отражают солнечный свет. Они достаточно близки к нам, чтобы
можно было с легкостью наблюдать их движение на небосводе. Ночь сменяет
ночь, и меняется их положение относительно неподвижных звезд.
Насколько пустынно космическое пространство, какое незначительное место
в нем занимает материя, можно легко представить на следующем примере. Если
бы, как мы уже сказали, Солнце было шаром один метр в поперечнике, то наша
Земля была бы соответственно шариком в один сантиметр, на расстоянии ста
семи метров от Солнца, а Луна была бы крупинкой размером с зернышко, в
тридцати сантиметрах от Земли.
Ближе к Солнцу, чем Земля, были бы две другие крупинки -- планеты
Меркурий и Венера, на расстоянии 40 и 77 метров соответственно. Далее за
Землей идут планеты Марс, Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун, на расстояниях 162,
556, 1020, 2062 и 3274 метра от Солнца соответственно. Прогулка от Солнца до
Нептуна заняла бы почти час.**
Между этими планетами находится значительное количество гораздо меньших
частичек, из которых большая часть -- это астероиды, которые кружатся между
Марсом и Юпитером. И время от времени крошечный сгусток светящегося пара и
пыли -- комета -- заплывал бы в эту систему из бескрайних пространств за ее
пределами. Все остальное пространство над нами и вокруг нас, а также на
немыслимом расстоянии от нас -- это холодный, пустой и безжизненный космос.
Ближайшая к нам неподвижная звезда, по нашей уменьшенной шкале (вспомним еще
раз, Земля -- шарик в один сантиметр, а Луна -- как маленькое зернышко),
была бы удалена на тридцать тысяч километров! А большин-

* По современным данным, Солнце на 70% состоит из водорода и на 27% из
гелия, находящихся в ионизированном состоянии плазмы; на все остальные
элементы приходится лишь 3%. В недрах Солнца происходят термоядерные реакции
синтеза ядер гелия из ядер водорода, что является основой его свечения.
** В 1930 г. была открыта последняя из ныне известных планет Солнечной
системы -- Плутон. В модели Уэллса она была бы удалена от Солнца в виде
метрового шара на 4220 метров.
ство видимых нами неподвижных звезд находилось бы в нашей модели в
сотнях и сотнях миллионов километров от нас.
Давайте теперь снова обратимся к Земле. Диаметр нашей планеты чуть
меньше двенадцати тысяч восьмисот километров. Ее поверхность неровная, более
выступающие участки -- это горы, а впадины на поверхности Земли заполнены
слоем воды -- океанами и морями. Максимальная глубина земного океана --
около одиннадцати километров, что очень мало в сравнении с размером самой
планеты.
Земной шар окружает тонкий воздушный покров -- атмосфера. При подъеме
на воздушном шаре или во время горного восхождения можно заметить, что
воздух постепенно становится менее плотным, пока не станет слишком
разреженным, чтобы поддерживать жизнь. На высоте же свыше тридцати двух
километров воздуха почти нет. Самая большая высота, на которую может
подняться птица,-- около шести километров; говорят, кондор может преодолеть
такую высоту. Однако большинство птиц и насекомых, которых поднимали на
воздушных шарах или аэропланах, падали замертво с куда меньшей высоты.
Аэропланам удавалось подниматься выше двенадцати километров, и воздушные
шары также взлетали до одиннадцатикилометровой отметки, однако это стоило их
пилотам немалых физических усилий. Небольшие экспериментальные аэростаты,
уже не с людьми, а с контрольным оборудованием на борту, поднимались на
высоту до тридцати шести километров.
Жизнь возможна лишь в нижних слоях атмосферы, не превышающих шести
километров, и в верхних слоях моря, не глубже сотни метров от уровня земной
поверхности.* Нам неизвестны какие-либо иные формы жизни кроме тех, что
существуют в этих на самом деле очень узких слоях воздуха и воды на нашей
планете. Насколько мы знаем, все остальное окружающее нас пространство
остается безжизненным. Ученые обсуждают возможность существования жизни на
других планетах, в первую очередь на Марсе или Венере, но пока это не более
чем научные предположения.
На этом завершим наш краткий разговор о Земле и окружающем ее
пространстве. Рассмотрим теперь наш предмет с точки зрения времени.
Астрономы, геологи и исследователи-физики

Сейчас жизнь обнаружена и на одиннадцатикилометровой глубине.
имеют сейчас возможность описать примерную картину возникновения Земли.
По их мнению, в определенный момент, достаточно далеко отстоящий от нас в
прошлом, Солнце представляло собой вращающуюся огненную массу материи, пока
еще не сжавшуюся в плотное средоточие тепла и света значительно больших
размеров, чем в наши дни. По мере вращения Солнца несколько фрагментов
отделились от него и превратились в планеты. Наша Земля -- одна из этих
планет. Пылающая масса, которая была основой для Земли, вращаясь,
разделилась на две части -- большую, саму Землю, и меньшую, теперь
безжизненную и неподвижную Луну.
Как долго, может спросить читатель, существует наш мир? В последние
несколько лет этот вопрос привлекал к себе особое внимание. Ранние оценки
значительно разнились между собой, однако постепенно в этом вопросе удалось
прийти к общему мнению. Астрономы и математики, которые основывают свои
расчеты на скорости остывания небесных тел и на процессах ядерного распада,
говорят о четырех миллиардах лет как возрасте Земли; а от той поры, когда на
Земле возникла жизнь в какой-либо ее форме, нас отделяет промежуток времени
в три миллиарда лет.* Возраст же Солнца как звезды определяется сейчас в
промежутке примерно пяти-шести миллиардов лет. На Земле, говорит сэр Джеймс
Джине в книге "Вселенная вокруг нас", через миллиард лет температура на
экваторе опустится до арктического уровня.** Учитывая, что возраст человека
как сознательного социального существа лишь тридцать тысяч лет, этот срок
дает ему неограниченные возможности для обретения знания и силы. Задолго до
того, как человек подойдет к этому рубежу, он может стать властелином
времени и пространства.

* По современным данным, возраст Земли -- около 4,7 млрд. лет, а жизни
на Земле в простейших ее одноклеточных формах -- не меньше 3,8 млрд. лет.
** Джине Дж. (1877--1946) -- английский физик и астроном; его теория, о
которой упоминает Уэллс, на сегодняшний день является устаревшей, однако она
хорошо передает умонастроения Уэллса, отраженные им также в его первой
повести -- "Машина времени".

Глава вторая. ЛЕТОПИСЬ ОКАМЕНЕЛОСТЕЙ

1. Первые живые существа.
2. Естественный отбор и изменение видов

1

Мы не знаем достоверно, как зародилась жизнь на Земле. У биологов на
этот счет есть много идей и предположений, но, по общему убеждению, жизнь
берет свое начало в теплом, прогреваемом солнцем мелководье, возможно, в
заводях и неглубоких заливах вдоль берегов первозданных морей. По всей
вероятности, она началась как некая "преджизнь", которая постепенно и
неотвратимо приобретала отличительные свойства жизни.
Нигде на Земле в настоящий момент нет тех специфических условий,
физических и химических, при которых было бы возможным появление жизни. Вне
всяких сомнений, теперь не происходит никакого самозарождения жизни. Если
зарождение жизни было естественным, а не сверхъестественным процессом,
тогда, несомненно, наступит день, когда ученые смогут повторить и
воспроизвести его. И если многие биологи убеждены, что жизнь возникла при
соответствующих условиях так же естественно и неизбежно, как вода при
нормальном давлении, проходя точку замерзания, превращается в лед, то
другие, не менее авторитетные ученые, придерживаются прямо противоположной
точки зрения. В данной же работе не место определять, какая из этих точек
зрения верна.
Предположение, что жизнь появилась на Земле как естественный и
неизбежный химический и физический процесс, без вмешательства какого-либо
сверхъестественного фактора, кажется неприемлемой и даже отталкивающей, с
религиозной точки зрения. Однако причина этого неприятия, вероятно,
заключена не столько в антирелигиозности этой идеи, сколько в неоднозначном
понимании того, что же такое жизнь. Для религиозного сознания быть "живым"
означает обладать "душой", которой приписываются самые разнообразные
нравственные качества, противостоящие "мертвой материи". Но сложно понять,
почему существование слизняка, поганки, вши или паразитического на-
роста на стволе дерева каким-то непостижимым образом "выше", чем
удивительное сочетание элементов в кристаллической решетке или жемчужине,
прожилки в обломке мрамора, игра световых бликов на водной ряби в солнечный
день или же волны, которые выдувает ветер на песчаном берегу. Да и зачем
творцу Вселенной понадобилось бы разделять мир на почти неодушевленное и еще
неодушевленное?
Атмосфера в те дни, когда зарождалась жизнь, была гораздо плотнее.*
Солнце почти всегда было скрыто за огромными облачными массами, небеса были
темными от частых штормов и ураганов. Мощные вулканические силы поднимали
участки суши -- голой, лишенной растительности, без почвы. Почти непрерывные
вулканические штормовые дожди прокатывались по ней, и бурными потоками в
море смывались огромные массы осадков. Они оседали на морском дне и
уплотнялись, впоследствии превратившись в сланцы и глины, в песок, который
стал песчаником.
Геологи исследовали накопления этих осадков в том виде, в каком они
дошли до наших дней -- начиная с тех, что остались от наиболее ранних эпох,
до самых недавних. Конечно же, древнейшие отложения изменились сильнее
всего, подвергаясь разрушению и выветриванию. Теперь в них нет никаких
определенных следов жизни, даже если она и была в то время. Вероятно, самые
ранние формы жизни были маленькими и "мягкотелыми", не оставив после себя
никаких признаков своего существования. Только тогда, когда у некоторых из
этих существ появились твердые скелеты и панцири, в геологических породах
стали появляться их окаменевшие остатки, и теперь мы можем исследовать эти
первичные формы жизни.
В геологической литературе детально описаны подобные окаменелости,
которые находят в твердых породах, а также и сам порядок, в котором эти
породы слой за слоем располагаются один над другим. Самые древние породы,
видимо, складываюсь в те времена, когда еще совсем не было морей, когда
Земля была слишком горячей, чтобы могло появиться море. Вода, которая теперь
заполняет моря, тогда была паром, смешанным с воздухом в атмосфере. В более
высоких слоях атмосферы стояли плотные облака, проливавшиеся горячим дождем,
который снова превращался в пар задолго до того, как успевал упасть на
раскаленные скалы.
Далее Уэллс описывает сравнительно недавний период геологической
эволюции Земли. На более ранних стадиях атмосфера у нашей планеты
отсутствовала и земной пейзаж напоминал лунный со множеством метеоритных
кратеров.
В этой парообразной атмосфере из расплавленной первичной материи
застывали первые скальные породы. Эти первые породы, словно корка,
затвердевали над огненной жидкой материей так же, как застывает
расплавленная лава. Некоторое время спустя первичные породы заново плавились
и снова застывали, пока не образовался достаточно толстый скальный слой,
который уже оставался постоянно твердым.
После долгого времени водяной пар в атмосфере начал конденсироваться и
выпадать прямо на поверхность Земли, стекая по теплым первобытным скалам
потоками горячей воды, и скапливаться во впадинах, образуя заводи, озера и
первые моря. Потоки, которые стекали со скал, приносили в моря частички
породы, образовывавшие осадок. Он постепенно накапливался, слой за слоем,
образуя отложения, или, как говорят геологи, страту. Это был первичный
осадочный уровень.
Самые ранние осадочные породы опускались во впадины и покрывались
другими породами. Их можно наблюдать в различных местах, где они либо не
покрыты позднейшей стратой, либо вышли на поверхность после долгого периода,
который они провели в толще земных недр, когда отступили породы, покрывавшие
их ранее.
Породы, в которых не содержится признаков жизни, называют азойскими
(безжизненными) породами. Но в некоторых из этих самых ранних осадочных
пород встречается такое вещество, как графит (черный свинец), а также
красный и черный оксид железа. Для их возникновения, как считают ученые,
необходима деятельность живых существ (хотя пока это не установлено
наверняка). По этой причине некоторые геологи предпочитают называть эпоху,
когда складывались эти наиболее ранние осадочные породы, археем (древняя
эпоха). Они предполагают, что первичные формы жизни имели мягкую структуру,
у них не было ни скелетов, ни панцирей, которые сохранились бы в
окаменелостях после их гибели, и что именно их химическое воздействие
вызвало осаждение графита и оксида железа.
Эти азойские, или архейские, пласты покрывают другие, также очень
древние и эрозивные, но в которых уже содержатся признаки жизни. Следы этих
древнейших организмов очень просты: это либо остатки простейших растений --
водорослей, либо отпечатки, напоминающие след червеобразного существа в
морском иле. Этот второй слой отложений получил название протерозойского
(протерозой -- эпоха начала жизни). Он образует достаточно долгий период в
истории мира.*
' Более двух миллиардов лет.
Выше протерозойских отложений идет третий уровень, в котором можно
обнаружить уже значительное количество и разнообразие следов живых
организмов. Здесь появляются признаки панцирных рыб, крабов и подобных им
ползающих существ, червей, водорослей и так далее, а затем большое
разнообразие рыб и первых наземных растений и животных. Эта геологическая
эпоха называется палеозоем (древняя жизнь), за время которой жизнь
постепенно распространялась и развивалась в морях нашей планеты, а затем
вышла на сушу.
В нижнем палеозое наибольшее распространение получили так называемые
трилобиты. Они ползали по морскому дну, как большие морские улитки.
Настоящими властителями морей того времени были ракоскорпионы (эвриптериды),
представители их отдельных видов достигали в длину трех метров. Они
представляли собой наивысший уровень развития ранней жизни. Во множестве
водились также различные панцирные рыбы и брахиоподы (плеченогие моллюски).
Но не разнообразие форм жизни поражает наше воображение. В те времена
не было ничего, что могло бы бегать, летать или хотя бы плавать сравнительно
быстро и умело. Если не принимать во внимание размеры некоторых существ,
жизнь той поры походила на ту, которую можно наблюдать сейчас под
микроскопом в капле воды, взятой из любой летней лужицы,-- и была, пожалуй,
даже менее разнообразна.
Такой была жизнь морского мелководья в раннем палеозое, продолжавшемся
несколько сотен миллионов лет. Суша в тот период, по всей очевидности, была
пустынной -- мы не находим ни следов, ни признаков наземной жизни. Все живое
в те дни проводило свою жизнь, либо большую ее часть, под водой. На
протяжении немыслимо долгих веков это и была вся земная жизнь, а до этого
времени еще миллионы и миллионы лет наша огненная и безжизненная планета
вращалась в пространстве.
Между эпохой образования этих нижнепалеозойских пород, эпохой
господства морских скорпионов и трилобитов, и нашим временем -- неисчислимые
века, которые представлены слоями и напластованиями осадочных пород. Первыми
идут слои верхнего палеозоя, а над ними геологи различают еще два
значительных уровня. Следом за палеозоем идет мезозой (средняя жизнь),;
второй обширный слой отложений, в котором также находят ископаемые остатки.
Этот период продолжался около сотни миллионов, более быстрых, чем наши, лет,
от которых до нас дошло Удивительное множество окаменелых остатков и костей
ископаемых рептилий, о чем вскоре пойдет речь. А над ними находятся
геологические отложения, принадлежащие эпохе, называемой кайнозоем (новая
жизнь). Это -- третий великий том в истории
жизни, том неоконченный. Его последняя страница писалась уже в
совершенно недавнее время, буквально "вчера", когда "вчерашние" реки смывали
во "вчерашние" моря пыль и песок, под которыми оказались погребены кости,
чешуя и тела, ставшие сегодняшними окаменелостями.
Следы и окаменелости в породах, как и сами породы, являются
историческим документом. Их можно назвать Летописью Окаменелостей, но не
следует забывать, что в этой летописи нет никакого намека на
организованность и порядок. Это лишь следы того, что происходило в прошлом.
Если мы достаточно разумны, то сумеем прочитать эти следы.
Доступные нам породы не похожи на страницы библиотечной книги, они
разорваны, разбросаны, рассеяны в разные стороны, исковерканы, словно
небрежно построенный дом после того, как он последовательно пережил
бомбардировку, вражеское нашествие, потоп, землетрясение и пожар. И так они
пролежали долгие века под ногами у ничего не подозревающих людей. Ископаемые
остатки древних животных были известны ионийским грекам в VI в. до н. э., о
них спорили в Александрии в III в. до н. э. Эратосфен и другие ученые. Итог
этой дискуссии подвел в своей "Географии" Страбон (64 до н. э. -- 24 н.
э.).*
Об окаменелых остатках неведомых существ знал латинский поэт Овидий,
считая, что это были первые неуклюжие попытки творческой силы. На них
обращали внимание арабские писатели X в. Леонардо да Винчи, живший совсем
недавно, в начале XVI в. (1452--1519), был одним из первых европейцев, кто
догадался о подлинном значении окаменелостей. И только в последние полтора
столетия человек начал серьезно и последовательно работать над разгадкой
этих ранних страниц истории своего мира, так долго находившихся в забвении.
В предыдущем разделе мы не дали четкого определения, что же такое
жизнь. Пожалуй, стоит просто перечислить некоторые общие сведения об этом
явлении, которое завоевывало себе место в теплых водах и приливном иле
раннего палеозоя и которое, возможно, во всей бесконечности космоса можно
встретить только на нашей планете.
* Эратосфен (ок. 276--194 до н. э.) и Страбон (64/63 до н. э.-- 23/24
н. э.) -величайшие географы античности.
Представители живой природы в наши дни поразительно отличаются друг от
друга, однако все живые существа прошлого и настоящего обладают определенной
силой роста, все живые существа нуждаются в питании, все живые существа
движутся, когда они растут и питаются, хотя это движение может быть не более
чем распространение корней в почве или ветвей в воздухе.
Более того, живые существа размножаются, они дают начало другим
подобным существам, либо вырастая и затем разделяясь, либо с помощью спор,
семян или яиц, или другими способами размножения. Воспроизводство себе
подобных -- это тоже одна из неотъемлемых характеристик жизни.
После того как особь какое-то время живет и производит потомство, она
стареет и умирает.
Это происходит в силу определенной необходимости. Для жизни существуют
такие же природные ограничения, как и для роста, и это относится как к
животным, так и к растениям. Однако это не применимо к тем объектам, которые
мы называем неживыми. Неживые предметы, например кристаллы, тоже растут,
однако у них нет установленных пределов роста или величины, они не могут
самостоятельно двигаться, и внутри у них отсутствует обмен веществ.
Кристаллы, однажды сформировавшись, могут сохраняться без изменений миллионы
лет. У неживых предметов также отсутствует размножение.
Рост, умирание и воспроизводство живых существ приводят к удивительным
последствиям. Молодые особи, которых производят на свет живые существа --
или сразу, или после некоторых промежуточных стадий и изменений (таких, как
превращение гусеницы в бабочку),-- становятся похожи на своих родителей.
Однако они никогда не повторяют в точности родителей или друг друга, всегда
есть небольшие отличия, которые мы называем индивидуальными признаками.
Тысяча бабочек может дать в этом году значительное потомство, на следующий
год их будет еще больше. Они могут казаться нам в точности такими же, как и
их предшественники, но у каждой из них будет свое небольшое отличие.
Нам тяжело заметить индивидуальные отличия у бабочек, поскольку мы
обычно не наблюдаем за ними очень уж пристально. Иное дело с людьми. Все
мужчины и женщины на свете произошли от мужчин и женщин, живших в 1800 г.,
но ни один из нас не повторяет в точности кого-либо из этого ушедшего
поколения.
То, что справедливо по отношению к людям и бабочкам, справедливо и по
отношению к любому другому типу живых существ -- как животных, так и
растений. В каждом поколении каждого биологического вида проявляются свои
индивидуальные особенности. Это не менее справедливо и по отношению ко всем
тем крошечным существам, которыми кишели археозойские и протерозойские
моря, и к современному человеку.
Каждый из видов живых существ постоянно умирает и снова возрождается во
множестве новых особей.
Рассмотрим, что должно произойти с только что родившимся поколением
живых существ какого-либо из видов. Некоторые из особей будут сильнее или
определенным образом приспособленное к жизни, чем остальные, которые
окажутся слабыми и менее жизнеспособными.
На длительность жизни отдельного организма может оказать влияние любая
случайность или выгодное совпадение обстоятельств. Однако в целом более
приспособленные особи будут жить, развиваться и производить потомство,
обгоняя более слабых. Те, в свою очередь, окажутся менее приспособленными
добывать пищу, отбиваться от врагов и выживать в трудных условиях. И так в
каждом поколении будет происходить своеобразный отсев, отбор самых слабых и
неприспособленных в пользу сильных и приспособленных. Этот процесс
называется естественным отбором или выживанием более приспособленных.
Из самого факта, что живые существа растут, питаются и умирают,
следует, что все виды, до тех пор, пока условия их существования остаются
неизменными, с каждым новым поколением все больше и больше приспосабливаются
к этим условиям.
На деле же природные условия никогда не остаются неизменными и все
живые существа постоянно оказываются в чем-то неприспособленными. Адаптация
к новым условиям всегда бывает в чем-то неполной, а иногда она оказывается
слишком неполной. Однако в критическом положении на помощь живым существам
приходит способность к резкому проявлению новых признаков, новых
особенностей в их строении и функционировании, которая называется мутацией,
в том числе возникновению особенностей более значительных, чем обычные
индивидуальные различия.
Эти мутации могут затруднять борьбу за выживание, или помогать в этой
борьбе, или вообще не влиять на дальнейшую судьбу организма. В первом случае
они отбрасываются естественным отбором, во втором -- приветствуются и
сохраняются, в последнем случае они могут сохраниться внутри вида, не
принося ни пользы, ни вреда, как результат непроизвольного искажения.
Сама по себе мутация кажется процессом совершенно случайным,
действующим наугад. Она может оказаться своевременным ответом на
необходимость, может быть бесцельным и тупиковым вариантом развития или
абсурдным отклонением. В последнем случае она создает "монстра", который
погибает. В первом же случае такая мутация распространяется на весь вид.
Представим, к примеру, маленькое животное со светло-коричневым мехом,
живущее в очень холодной местности, к тому же почти всегда покрытой снегом.
Те из особей, у кого окажется самый плотный и самый белый мех, будут меньше
всего страдать от холода, наименее заметны для врагов и сами не будут на
виду во время охоты. Каждая мутация в этом направлении будет полезной. Мех
этих особей будет уплотняться и становиться белее с каждым новым поколением,
пока не станет наиболее подходящим для данных условий.
Теперь представим, что климат изменился, в этой местности стало теплее,
снег исчез. Белые зверьки станут отчетливо видны большую часть года, а
густой мех в новых условиях -- только помеха. Теперь в преимущественном
положении окажутся те из них, у которых более темная окраска и менее густой
мех, а самые белые и пушистые окажутся в затруднительном положении. Каждая
благоприятная мутация будет подхватываться и закрепляться в процессе
естественного отбора весь этот неблагоприятный период.
Если это изменение климата наступит слишком быстро и не случится