Страница:
конце концов ему пришлось сделать выбор между научной и литературной
работой. Вернее сказать, выбор сделала за него тяжелая хроническая болезнь
легких. Это она лишила его возможности работать в химической лаборатории
Технологического института, в котором по окончании курса он проходил
аспирантуру.
Года два после этого он все еще не хотел расстаться с химией: работал в
должности инженера на Невском стеариновом заводе, проектировал первый в
России завод искусственных эфирных масел, который и был построен по его
проекту.
И в те же самые годы он писал свои четыре книги по истории вещей - да
еще и пятую с причудливым заглавием "Сто тысяч почему" и не менее загадочным
подзаголовком "Путешествие по комнате".
Если в его истории часов и письменности речь идет о многих веках и
странах, то в этой книге говорится всего лишь об одной комнате. И тут
оказывается, что наша комната со всей ее простой и обычной обстановкой - это
целая страна, по которой очень интересно путешествовать. У каждой из
окружающих нас вещей - своя история, свой возраст, своя родина.
"Вот у вас на столе вилка и нож. Они всегда вместе, будто брат и
сестра. А знаете ли вы, что нож, по крайней мере, на пятьдесят тысяч лет
старше вилки? Нож был еще у первобытных людей, правда не железный, а
каменный, а вилкой стали пользоваться всего лет триста тому назад.
Люди знают, когда и кем изобретены телефон и электрическая лампочка, а
спросите их: давно ли придумано зеркало, носовой платок, давно ли стали
мыться мылом?..
На эти вопросы очень немногие ответят" {Кавычки здесь и в дальнейшем
означают выдержки из книг М. Ильина. В тех случаях, когда цитаты даны из
других источников, на это указывается особо в тексте или в примечаниях.
(Прим. автора.)}.
Вещи менялись, совершенствовались, странствовали по свету, переходя от
народа к народу, из страны в страну, прежде чем дошли до нас.
Любопытные сведения о вещах даются в книге "Сто тысяч почему" не в виде
занимательной смеси, которою иногда развлекают читателей журналы в часы
досуга. У Ильина они неразрывно связаны с историей быта и нравов различных
эпох.
"Путешествие по комнате" учит внимательнее вглядываться в окружающую
обстановку и глубже вдумываться в те простые повседневные явления, которые
многие из нас только называют, не давая себе труда разобраться в их
сущности, - например: почему дрова в печке трещат, почему мыло моет, бывает
ли у огня тень и т. д.
В этой книге, как и в других, Ильин стремится показать читателю,
насколько интереснее, шире и глубже становится мир обыкновенных вещей, если
смотреть на них понимающим взглядом.
Работа над "маленькой энциклопедией", состоящей из первых пяти книг,
требовала от Ильина не только поисков предельно ясного стиля, но и овладения
очень большим и разнообразным материалом, относящимся к разным векам и
странам.
Так жил он и работал, деля свое время между заводской лабораторией
иписьменным столом, пока болезнь не принудила его оставить город, а затем и
завод.
В сущности, от болезни зависели почти все перемены и повороты в его
внешней жизни.
И если наконец ему довелось целиком отдаться литературным трудам, то и
этим он был обязан своему старому врагу - болезни.
Именно тогда, отказавшись от работы на заводе, он и взялся за книгу,
окончательно определившую его дальнейший путь.
---
Покинув Ленинград, Ильин поселился в городе-парке, который в то время
назывался Детским Селом, а теперь носит имя Пушкина.
Небольшой городок с широкими улицами и тенистыми бульварами, с
двухэтажными и одноэтажными, деревянными, а кое-где и каменными домами
производил бы впечатление провинциального города - скорей губернского, чем
уездного, - если бы за его опрятными, мощеными улицами не открывались
величественные парки с дворцами екатерининской эпохи и если бы старое
Царское Село не было озарено славой поэта - царскосельского лицеиста.
Жизнь здесь была неторопливая и спокойная. Тишину нарушало только
дребезжание извозчичьих пролеток, цоканье копыт по булыжнику да гудки
паровозов со станции, находящейся в самом городе.
Ильин жил здесь в уединении, обложенный горами книг, набранных для
очередной работы. Ясные дни он проводил в парке, не разлучаясь и там с
книгой.
Всю жизнь любил он часы тишины и душевного покоя, наполненные бодрой и
сосредоточенной работой. Смолоду мечтал жить среди природы.
И вот все это нежданно-негаданно пришло к нему и принесло с собой новые
силы для работы и борьбы с болезнью.
Вместе с ним поселилась в Детском Селе, охотно отказавшись от городской
обстановки, его молодая жена, писательница Елена Александровна Сегал.
Я часто приезжал к ним из Ленинграда на целый день, а иной раз и с
ночевкой. Мы обсуждали с Ильиным замысел книги, которую он собирался
написать.
Впервые после исторических тем он взялся за самую современную: о первой
пятилетке.
По первоначальному замыслу это был всего только небольшой очерк о
только что опубликованных цифрах пятилетнего плана. Предназначался он для
детей и носил название "Цифры-картинки". Есть, мол, на свете книжки с
цифрами и есть книжки с картинками. А вот на днях появилась книжища в 1680
страниц, где за каждой цифрой скрывается картинка или, вернее, картина того,
что будет у нас построено за пять лет. Одна цифра - это паровозы, другая -
пароходы, третья - тракторы, автомобили и т. д.
И за всеми этими цифрами можно уже ясно разглядеть множество будущих
заводов, фабрик, совхозов, электростанций - целые союзы электростанций, -
новые железные и шоссейные дороги, новые каналы, озера, новую с (рану.
Очерк имел успех. Но для Ильина это было только началом работы. Его
воображению уже рисовалась книга о великом социалистическом строительстве.
Отдельные картинки сливались в большую картину.
Написать на ту же тему очередную агитационную брошюру, пользуясь
цифрами государственного плана и цитатами из газет и речей, было бы делом
нехитрым.
Такую книжку для юношества уже поспешило выпустить одно из
ленинградских издательств.
А Ильин взял на себя задачу потруднее. Ему хотелось, чтобы книга о
пятилетке раскрывала самую сущность планового хозяйства, противопоставляя
ему анархию, бесхозяйственность и расточительство мира частной собственности
и наживы.
Очерк "Цифры-картинки", положивший начало этой работе, дал ей и верное
направление. Рассчитанный на младших школьников, он требовал от автора
настоящих находок: простого, остроумного, кристаллически-ясного замысла и
такого же четкого построения всей книги.
В процессе работы возраст предполагаемого читателя значительно
повысился. Но оттого, что книга была первоначально задумана для младших
ребят, она только выиграла в живости и простоте языка, в наглядности
изложения, ничуть не теряя серьезности.
Приступая к работе, Ильин отчетливо сознавал, какие трудности и
опасности могут встретиться ему в пути.
Так легко потонуть в материале, во множестве цифр и превратить книгу
опятилетке в некий каталог будущих заводов, фабрик, электростанций и т. д.
А если и удастся избежать этой опасности, то не менее трудно справиться
с другой. Можно рассказать очень хорошо, стройно и понятно о великом плане,
но от этого книга еще не станет увлекательной, то есть такой, которую брали
бы по доброй воле и не отрываясь дочитывали до конца. Ведь у нее нет даже
самого простого, но сколько-нибудь интригующего сюжета, который заставляет
читателя глотать страницу за страницей в ожидании развязки.
Уж не придумать ли для книги какой-нибудь условный сюжет, как это
делают многие популяризаторы, не верящие в занимательность своего материала
и потому пытающиеся придать ему остроту псевдобеллетристической приправой?
Но такой лукавый путь никогда не приводил к созданию увлекательной книги.
Великий английский поэт Вильям Блейк говорил: "Здоровая пища добывается
без сети и западни" [13].
Это вполне применимо к познавательной книге.
Ильин никогда не думал привлечь внимание к своим книгам какими бы то ни
было приманками. Как поэт, он верил, что читателя не может не взволновать
то, что волнует его самого.
Он напряженно вглядывался в материал, стараясь увидеть в нем будущее
строение своей книги.
Пятилетка. Первый в мире многолетний план строительства, план
одновременной перестройки огромной страны.
Разве сама по себе - безо всяких посторонних украшений и нарочито
придуманного сюжета - эта тема недостаточно увлекательна?
Показать читателю всю стройность и последовательность пятилетнего
плана, перспективу преодоления всех преград и трудностей, встающих на пути,
- вот главная задача книги, как ее определил для себя Ильин.
Так он и строит свой рассказ о пятилетке. Он вводит читателя, как
хозяина, во все подробности небывалой по размаху стройки, решает с его
участием важнейшие задачи, обсуждает с ним, где и какие заводы, фабрики,
электростанции надо построить, где провести новые железнодорожные пути,
отдает ему, как хозяину, полный отчет в том, сколько у нас добывается угля,
нефти, железа и что нужно для того, чтобы довести добычу до тех цифр, какие
указаны в плане пятилетки.
Читатель должен чувствовать себя ответственным участником этого
большого, всенародного дела.
Даже для каждого школьника находится посильная задача. Обращаясь к
ребятам - будущим хозяевам страны, - Ильин пишет:
"Устраивайте экспедиции, составляйте подробные карты. На этих картах
отмечайте все, что может пригодиться для пятилетки. Попросите старших
товарищей и учителей помочь вам, поучитесь у них определять минералы... Вы
вряд ли отличите кусок руды от простого камня. А это надо уметь разведчику.
И одних книг для этого мало. Тут нужно самому посмотреть и
потрогать..."
---
В своей книге Ильин показывает, какие неисчерпаемые возможности
открывает людям социалистический труд, социалистический порядок.
До сих пор не было страны, где бы так дружно и согласованно трудились в
едином строю работники самых разнообразных специальностей.
Научные институты во главе с Академией наук, заводы, шахты, нефтяные
промыслы, электростанции, железные дороги, авиация и пароходства - все
помогают друг другу, все делают общее дело.
Масштабы этой взаимопомощи Ильин показывает на очень убедительных
примерах.
Книгу "Рассказ о великом плане" он писал в 1929 году. Но и в ней уже
идет речь о будущих мощных комбинатах заводов, о союзах электростанций.
В главе "Электрическая страна" Ильин говорит:
"Со временем мы все комбинаты свяжем общей электрической сетью. В
первую очередь мы протянем электрические провода из Днепростроя в Донбасс.
Днепрострой и Донбасс дружно возьмутся за руки. Когда у Донбасса будет нужда
в токе, ему поможет Днепрострой. Когда Днепрострою нужен будет ток, ему
поможет Донбасс. А это будет случаться каждый год.
Весной, когда на поверхности земли разливаются реки, подземные воды
тоже начинают буянить - заливать шахты. День и ночь работают электрические
насосы - откачивают воду.
Остановить насосы - зальет. Мудрено ли, что в это время Донбассу не
хватает своего тока, нужен ток до зарезу. А на Днепре в это время половодье,
высокая вода, работают все до единой трубины, тока хоть отбавляй. Вот
тогда-то и поможет Днепр Донбассу, пошлет ему ток для насосов.
А когда вода спадет, когда турбинам не хватит воды и днепропетровским
заводам не хватит энергии, тогда с Днепростроя дадут знать в Донбасс:
- Помогайте!
...Но это только начало. Будет время, когда мы всю страну сделаем
электрической".
В примечании к посмертному изданию "Рассказа о великом плане",
вышедшему в 1959 году - почти через тридцать лет после первого, - говорится:
"Опыт социалистического строительства полностью подтвердил правильность
мысли, которую здесь высказывает М. Ильин. Создание мощных энергетических
систем, в которых электростанции как бы подают друг другу руки, соединяются
в единое кольцо, сделало работу больших электростанций с очень мощными
котлами и турбинами не только выгоднее, но и надежнее (временное прекращение
работы одной крупной станции не нарушает нормальной работы всей системы)".
Подобные же примечания сделаны в посмертном издании к тем страницам
"Рассказа о великом плане", где говорится о будущем освоении пустошей и
целинных земель, о строительстве каналов, соединяющих реки.
Заглянуть в будущее позволило автору книги о первой пятилетке
внимательное изучение государственного плана, в котором можно было уже
увидеть основные направления будущего преобразования страны.
---
Очень немногих примечаний, добавлений и поправок потребовали бы сейчас
те главы "Рассказа о великом плане", в которых говорится о богатейшей в мире
капиталистической стране, лежащей за океаном.
Страна эта является антиподом нашей не только потому, что находится в
противоположном полушарии, но и по всему своему строю и укладу.
Беглыми, но характерными чертами изобразил в своей книге Ильин некую
"Сумасшедшую страну", где творятся такие нелепости, до которых не додумались
бы и салтыковские пошехонцы. Здесь жгут зерно вместо топлива, выливают в
реку тысячи галлонов молока, оставляют в земле целые урожаи картофеля,
тратят сырье и энергию на изготовление вещей, которые никому не нужны.
Во всем этом нет ни малейшей выдумки или преувеличения. Все факты взяты
из показаний самих американцев - из их статистических материалов, из трудов
крупных экономистов.
Но это было более тридцати лет тому назад. Что же, изменилась Америка
за эти годы? Да, конечно, но не к лучшему. Ее политика стала более
авантюрной, опрометчивой и суетливой, экономика - еще менее устойчивой.
Кажется, что будто сегодня, а не в конце двадцатых годов были написаны
строчки, в которых Ильин прямо-таки с азбучной {Недаром эта книга Ильина
вышла в Америке под заглавием "Азбука новой России" ("New Russia's Primer,
New York and Boston, 1931). (Прим. автора)} простотой и наглядностью
показывает сущность безумной и азартной игры, носящей название
"конкуренция".
"Для того чтобы иметь как можно больше денег, - пишет Ильин, -
фабрикант старается поменьше платить тем, кто на него работает. Но ведь
рабочих во много раз больше, чем фабрикантов. Кто главный покупатель
товаров? Те люди, которые работают на фабриках, в магазинах, на железных
дорогах, на сельскохозяйственных фермах. И чем меньше они получают денег за
свой труд, тем меньше они в состоянии покупать.
Что же получается?
Получается, что в стране лишние товары, а покупать их некому...
В газете появляется статья:
- Ешьте больше мяса!
Это стараются мясоторговцы.
Другая газета убеждает:
- Ешьте больше хлеба!
Третья газета настаивает:
- Пейте больше молока!..
- Покупайте велосипеды! - Покупайте вечные перья!
- Покупайте никелированные кровати!
Игра идет все азартнее и азартнее. Цель игры - получить кошелек
покупателя. Этот кошелек один, а желающих его получить много. Если человек
будет покупать карандаши, у него не хватит денег на вечное перо. И вот люди,
которые делают вечные перья, становятся заклятыми врагами людей, которые
делают карандаши.
Воюют не только карандаши с перьями, воюют туфли с сапогами, сапоги с
велосипедами, велосипеды с автомобилями, автомобили с железными дорогами..."
"Нефть воюет с углем, лес с металлом, земледелие с промышленностью,
город с деревней.
Все воюют против всех".
Примечательно, что это острое, но правдивое изображение американской
действительности не помешало "Рассказу о великом плане" получить признание
нью-йоркского "Клуба лучшей книги за месяц" (тогда это еще было возможно!).
---
Помню, задолго до окончания книги я как-то сказал Ильину, что она может
встретить широкий отклик во всем мире, если только удастся найти
пронизывающую всю книгу внутреннюю фабулу, которая держала бы читателя в
напряжении от первой главы до последней,
Я сказал это и тут же подумал: уж не хватил ли я через край? Так далеко
было от этой скромной комнаты на одной из окраинных улиц тихого Детского
Села до "всего мира".
Да и сам Ильин не принял моих слов всерьез. Он решил, что это не более
чем педагогический прием - желание поддержать его в трудную минуту.
Прежние книги Ильина имели у читателей успех, но были популярнее своего
автора, которого еще не успела как следует заметить критика.
И вот наконец большая работа над совсем небольшой по объему книгой была
закончена. Книга пошла в печать.
Первые отзывы критики были не слишком благоприятны. Но, по счастью для
авторов, первые отзывы редко бывают окончательным приговором.
Вскоре "Рассказ о великом плане" случайно попал в руки одному из самых
неутомимых и неравнодушных читателей - Алексею Максимовичу Горькому. Горький
"читал и смеялся от радости" {"Литературный современник", 1936, Э 8, стр.
9-12. (Прим. автора.)}. "Очень радует меня успех "Рассказа о великом плане",
- писал он Ильину из Италии, - огромное значение имеет этот успех" {Письмо
из Сорренто от 29 июня 1932 г. (Прим. автора.)}.
По поручению Алексея Максимовича книга была послана в Нью-Йорк
профессору Каунтсу, который перевел ее на английский язык. Вслед за тем она
вышла в Англии, Франции, Германии, Чехословакии - более чем в двадцати
странах.
Разумеется, этот успех объясняется не только достоинствами книги, но и
тем огромным интересом, который вызвал во всем мире наш пятилетний план.
"У Москвы есть план" - так прямо и называлась книга в английском
издании.
Но по-настоящему горячо ее встретили наиболее прогрессивные круги в
Европе, в Китае, в Японии.
Ромен Роллан писал Государственному издательству в 1932 году:
"Эта книга - маленький шедевр, и было бы хорошо, если бы ее перевели на
все языки. Ни одна книга не передает так ясно и общедоступно великое
значение героической работы Советского Союза..."
---
Не меньшим успехом пользовалась у нас и за рубежом книга Ильина "Горы и
люди". Горький назвал ее "поэмой о настоящем" {Предисловие А. М. Горького к
книге "Горы и люди", Изд-во детской литературы, М. - Л. 1936. (Прим.
автора.)}.
А вслед за этими двумя книгами стали издаваться и переиздаваться у нас
и во многих странах более ранние книги Ильина: "Солнце на столе", "Черным по
белому", "Который час?", "Как автомобиль учился ходить", "Сто тысяч почему"
и другие.
У Ильина явилась возможность отдохнуть и основательно полечиться.
Несколько месяцев в 1931-1932 году он провел в горах Шварцвальда, где среди
снегов его грело южное солнце.
В этом горном санатории Ильин немного поздоровел и окреп, а затем снова
взялся за работу. Он задумал новую большую книгу о том, как человек научился
мыслить.
Тема книги была подсказана Алексеем Максимовичем Горьким. Ему книга и
посвящена.
На подготовку к работе ушло много месяцев, если не считать нескольких
лет, которые Ильин ранее посвятил истории материальной культуры.
В сущности, все, что он писал до тех пор, вело к большой книге о
Человеке.
В предыдущих его книгах было рассказано о тех простых и основных
завоеваниях человечества, которые теперь никого не удивляют.
Человек не довольствовался светом солнца, луны и звезд и сам научился
добывать свет.
Человек определял время по солнцу, но этого ему было мало. Он придумал
часы, где стрелкой стала солнечная тень, и перепробовал множество способов
измерять время, ибо - "все, что продолжается сколько-нибудь времени, может
быть мерой времени, как все, что имеет длину, может быть мерой длины. Только
после длительных поисков человек изобрелпружинные часы. Достоинство пружины
Ильин определил несколькими словами: "Главное ее свойство - упрямство".
Но, пожалуй, величайшим из достижений человека было то, каким теперь он
овладевает в первом классе школы: он научился писать. Для этого ему
понадобились не месяцы, а века.
И вот появляется книга - в продолжение многих столетий рукописная и,
наконец, печатная. Человеческая мысль вырвалась на широкий простор.
Но кто же он такой, сам-то Человек, который создал весь этот мир вещей?
Его биографию дает читателю объемистая книга - вернее, две книги
{Впоследствии обе книги составили один том, содержащий три части. - С.М.} -
"Как человек стал великаном", написанные М. Ильиным в сотрудничестве с
Еленой Сегал.
Первая книга начинается как сказка о некоем загадочном великане. Руки
его поднимают любые тяжести и простираются очень далеко, ноги могут
пробежать в день тысячи километров. Он летает выше и быстрее птиц, плавает и
ныряет дальше и глубже всяких рыб, видит далекое и даже невидимое, слышит,
что говорят на других материках.
Такой великан существует на самом деле. Это - современный человек.
Но прежде чем стать великаном, человек должен был стать _человеком_,
пройти "школу-тысячелетку", - вернее, "многотысячелетку ".
Несмотря на сказочные образы и обороты речи, первая книга серьезно и
обстоятельно рассказывает о том, как труд сделал человека из
обезьяноподобного существа.
Точно так же, как и в других книгах Ильина, научные сведения здесь не
излагаются, а претворяются в живые образы. Вот будущий великан только учится
ходить. Вот впервые спускается "с верхнего яруса" девственных лесов, где он
жил до того, на землю.
Тут ноги первобытного человека, которым уже не приходится цепляться за
стволы и ветви деревьев, освобождают его руки для работы. Человек
переселяется из лесу в речные долины.
Откуда же нам известны детство и юность героя книги? Об этом говорят
следы. Но следы не ног, а рук: камни, найденные в речных долинах,
камни-орудия, которые имеют такую форму, какую могла им придать только
человеческая рука. "Самые древние из каменных орудий - это камни, оббитые с
двух сторон ударами другого камня".
У человека нет таких орудий для работы, данных природой, как у бобров,
умеющих валить деревья острыми, крепкими резцами, или как у рыжих лесных
муравьев, орудующих ножницами, которыми снабжена их голова, и
лапами-лопатами, которые копают и отбрасывают землю.
"К двадцати пальцам и тридцати двум зубам, которые человек получил от
своих предков, он добавил еще тысячи самых разнообразных - длинных и
коротких, толстых и тонких, острых и тупых, колющих, режущих, бьющих -
пальцев, резцов, клыков, когтей, кулаков".
Это дало ему столь значительные преимущества в состязании с другими
живыми существами, что угнаться за ним стало невозможно.
И тут сам собой приходит на память вопрос, который часто задают дети:
"Не смогут ли когда-нибудь муравьи или бобры догнать человека, если
только человек не будет разрушать их построек? И не может ли так случиться,
что, скажем, через миллион лет муравьи будут читать свои муравьиные газеты,
работать на муравьиных заводах, летать на муравьиных самолетах и слушать по
радио выступления муравьев?"
На этот вопрос мы находим исчерпывающий ответ в самой книге.
Может показаться странным, что две книги, вышедшие под общим названием
"Как человек стал великаном", так различны по своему объему. Первой книге,
охватывающей большой период времени, уделено гораздо меньше страниц.
Почему же так неравномерно распределен материал? А потому, что в первой
книге речь идет о детстве Человека, о его первобытном состоянии, когда он
развивался медленно, оставляя мало памятников - следов своей жизни и работы.
К тому же обе книги посвящены одной главной теме: как человек научился
мыслить. А мыслить по-настоящему, отличая воображаемое от действительного,
он учился очень долго. Для этого понадобились тысячи и тысячи лет.
Первые обобщенные понятия об окружающем дались ему еще труднее, чем
самые первые орудия. Прошло много веков, прежде чем из
отдельныхпредставлений о камнях, с которыми ему приходилось иметь дело, у
него возникло понятие о камне вообще.
"Все камни тверды, значит, камень - твердая вещь. Ни один камень не
заговорил, значит, камни не говорят. Так появляются первые зерна науки -
понятия о вещах".
Та же способность обобщения понадобилась людям для того, чтобы осознать
последовательность и периодичность времен года.
"После зимы бывает весна". Нас с вами этим не удивишь... Но для наших
предков смена времен года была одним из первых научных открытий, которое они
сделали после долгих наблюдений".
Любопытно, что наряду с рассказом о возникновении и развитии общих
понятий, основанных на непосредственных наблюдениях над природой, в книге
говорится о том, как постепенно обобщались и мифологические представления
наших отдаленных предков.
"Человек перестал думать, что в каждом животном обитает дух. Всех духов
зверей заменил в его представлении лесной бог, обитающий в чаще.
Земледелец перестал верить, что духи есть в каждом снопе. Для него все
духи хлеба соединились в богиню плодородия, которая заставляет произрастать
колосья.
Эти боги, которые пришли на смену прежним духам, уже не живут среди
людей. Знание все дальше и дальше вытесняет их из человеческого жилья. И они
переносят свое жилище туда, где еще не бывал человек: в темные священные
рощи, на лесистые вершины гор.
Но человек идет и туда. Знание освещает лесные дебри, разгоняет туман,
лежащий на горных склонах.
И боги, изгнанные из своего нового прибежища, возносятся на небо,
работой. Вернее сказать, выбор сделала за него тяжелая хроническая болезнь
легких. Это она лишила его возможности работать в химической лаборатории
Технологического института, в котором по окончании курса он проходил
аспирантуру.
Года два после этого он все еще не хотел расстаться с химией: работал в
должности инженера на Невском стеариновом заводе, проектировал первый в
России завод искусственных эфирных масел, который и был построен по его
проекту.
И в те же самые годы он писал свои четыре книги по истории вещей - да
еще и пятую с причудливым заглавием "Сто тысяч почему" и не менее загадочным
подзаголовком "Путешествие по комнате".
Если в его истории часов и письменности речь идет о многих веках и
странах, то в этой книге говорится всего лишь об одной комнате. И тут
оказывается, что наша комната со всей ее простой и обычной обстановкой - это
целая страна, по которой очень интересно путешествовать. У каждой из
окружающих нас вещей - своя история, свой возраст, своя родина.
"Вот у вас на столе вилка и нож. Они всегда вместе, будто брат и
сестра. А знаете ли вы, что нож, по крайней мере, на пятьдесят тысяч лет
старше вилки? Нож был еще у первобытных людей, правда не железный, а
каменный, а вилкой стали пользоваться всего лет триста тому назад.
Люди знают, когда и кем изобретены телефон и электрическая лампочка, а
спросите их: давно ли придумано зеркало, носовой платок, давно ли стали
мыться мылом?..
На эти вопросы очень немногие ответят" {Кавычки здесь и в дальнейшем
означают выдержки из книг М. Ильина. В тех случаях, когда цитаты даны из
других источников, на это указывается особо в тексте или в примечаниях.
(Прим. автора.)}.
Вещи менялись, совершенствовались, странствовали по свету, переходя от
народа к народу, из страны в страну, прежде чем дошли до нас.
Любопытные сведения о вещах даются в книге "Сто тысяч почему" не в виде
занимательной смеси, которою иногда развлекают читателей журналы в часы
досуга. У Ильина они неразрывно связаны с историей быта и нравов различных
эпох.
"Путешествие по комнате" учит внимательнее вглядываться в окружающую
обстановку и глубже вдумываться в те простые повседневные явления, которые
многие из нас только называют, не давая себе труда разобраться в их
сущности, - например: почему дрова в печке трещат, почему мыло моет, бывает
ли у огня тень и т. д.
В этой книге, как и в других, Ильин стремится показать читателю,
насколько интереснее, шире и глубже становится мир обыкновенных вещей, если
смотреть на них понимающим взглядом.
Работа над "маленькой энциклопедией", состоящей из первых пяти книг,
требовала от Ильина не только поисков предельно ясного стиля, но и овладения
очень большим и разнообразным материалом, относящимся к разным векам и
странам.
Так жил он и работал, деля свое время между заводской лабораторией
иписьменным столом, пока болезнь не принудила его оставить город, а затем и
завод.
В сущности, от болезни зависели почти все перемены и повороты в его
внешней жизни.
И если наконец ему довелось целиком отдаться литературным трудам, то и
этим он был обязан своему старому врагу - болезни.
Именно тогда, отказавшись от работы на заводе, он и взялся за книгу,
окончательно определившую его дальнейший путь.
---
Покинув Ленинград, Ильин поселился в городе-парке, который в то время
назывался Детским Селом, а теперь носит имя Пушкина.
Небольшой городок с широкими улицами и тенистыми бульварами, с
двухэтажными и одноэтажными, деревянными, а кое-где и каменными домами
производил бы впечатление провинциального города - скорей губернского, чем
уездного, - если бы за его опрятными, мощеными улицами не открывались
величественные парки с дворцами екатерининской эпохи и если бы старое
Царское Село не было озарено славой поэта - царскосельского лицеиста.
Жизнь здесь была неторопливая и спокойная. Тишину нарушало только
дребезжание извозчичьих пролеток, цоканье копыт по булыжнику да гудки
паровозов со станции, находящейся в самом городе.
Ильин жил здесь в уединении, обложенный горами книг, набранных для
очередной работы. Ясные дни он проводил в парке, не разлучаясь и там с
книгой.
Всю жизнь любил он часы тишины и душевного покоя, наполненные бодрой и
сосредоточенной работой. Смолоду мечтал жить среди природы.
И вот все это нежданно-негаданно пришло к нему и принесло с собой новые
силы для работы и борьбы с болезнью.
Вместе с ним поселилась в Детском Селе, охотно отказавшись от городской
обстановки, его молодая жена, писательница Елена Александровна Сегал.
Я часто приезжал к ним из Ленинграда на целый день, а иной раз и с
ночевкой. Мы обсуждали с Ильиным замысел книги, которую он собирался
написать.
Впервые после исторических тем он взялся за самую современную: о первой
пятилетке.
По первоначальному замыслу это был всего только небольшой очерк о
только что опубликованных цифрах пятилетнего плана. Предназначался он для
детей и носил название "Цифры-картинки". Есть, мол, на свете книжки с
цифрами и есть книжки с картинками. А вот на днях появилась книжища в 1680
страниц, где за каждой цифрой скрывается картинка или, вернее, картина того,
что будет у нас построено за пять лет. Одна цифра - это паровозы, другая -
пароходы, третья - тракторы, автомобили и т. д.
И за всеми этими цифрами можно уже ясно разглядеть множество будущих
заводов, фабрик, совхозов, электростанций - целые союзы электростанций, -
новые железные и шоссейные дороги, новые каналы, озера, новую с (рану.
Очерк имел успех. Но для Ильина это было только началом работы. Его
воображению уже рисовалась книга о великом социалистическом строительстве.
Отдельные картинки сливались в большую картину.
Написать на ту же тему очередную агитационную брошюру, пользуясь
цифрами государственного плана и цитатами из газет и речей, было бы делом
нехитрым.
Такую книжку для юношества уже поспешило выпустить одно из
ленинградских издательств.
А Ильин взял на себя задачу потруднее. Ему хотелось, чтобы книга о
пятилетке раскрывала самую сущность планового хозяйства, противопоставляя
ему анархию, бесхозяйственность и расточительство мира частной собственности
и наживы.
Очерк "Цифры-картинки", положивший начало этой работе, дал ей и верное
направление. Рассчитанный на младших школьников, он требовал от автора
настоящих находок: простого, остроумного, кристаллически-ясного замысла и
такого же четкого построения всей книги.
В процессе работы возраст предполагаемого читателя значительно
повысился. Но оттого, что книга была первоначально задумана для младших
ребят, она только выиграла в живости и простоте языка, в наглядности
изложения, ничуть не теряя серьезности.
Приступая к работе, Ильин отчетливо сознавал, какие трудности и
опасности могут встретиться ему в пути.
Так легко потонуть в материале, во множестве цифр и превратить книгу
опятилетке в некий каталог будущих заводов, фабрик, электростанций и т. д.
А если и удастся избежать этой опасности, то не менее трудно справиться
с другой. Можно рассказать очень хорошо, стройно и понятно о великом плане,
но от этого книга еще не станет увлекательной, то есть такой, которую брали
бы по доброй воле и не отрываясь дочитывали до конца. Ведь у нее нет даже
самого простого, но сколько-нибудь интригующего сюжета, который заставляет
читателя глотать страницу за страницей в ожидании развязки.
Уж не придумать ли для книги какой-нибудь условный сюжет, как это
делают многие популяризаторы, не верящие в занимательность своего материала
и потому пытающиеся придать ему остроту псевдобеллетристической приправой?
Но такой лукавый путь никогда не приводил к созданию увлекательной книги.
Великий английский поэт Вильям Блейк говорил: "Здоровая пища добывается
без сети и западни" [13].
Это вполне применимо к познавательной книге.
Ильин никогда не думал привлечь внимание к своим книгам какими бы то ни
было приманками. Как поэт, он верил, что читателя не может не взволновать
то, что волнует его самого.
Он напряженно вглядывался в материал, стараясь увидеть в нем будущее
строение своей книги.
Пятилетка. Первый в мире многолетний план строительства, план
одновременной перестройки огромной страны.
Разве сама по себе - безо всяких посторонних украшений и нарочито
придуманного сюжета - эта тема недостаточно увлекательна?
Показать читателю всю стройность и последовательность пятилетнего
плана, перспективу преодоления всех преград и трудностей, встающих на пути,
- вот главная задача книги, как ее определил для себя Ильин.
Так он и строит свой рассказ о пятилетке. Он вводит читателя, как
хозяина, во все подробности небывалой по размаху стройки, решает с его
участием важнейшие задачи, обсуждает с ним, где и какие заводы, фабрики,
электростанции надо построить, где провести новые железнодорожные пути,
отдает ему, как хозяину, полный отчет в том, сколько у нас добывается угля,
нефти, железа и что нужно для того, чтобы довести добычу до тех цифр, какие
указаны в плане пятилетки.
Читатель должен чувствовать себя ответственным участником этого
большого, всенародного дела.
Даже для каждого школьника находится посильная задача. Обращаясь к
ребятам - будущим хозяевам страны, - Ильин пишет:
"Устраивайте экспедиции, составляйте подробные карты. На этих картах
отмечайте все, что может пригодиться для пятилетки. Попросите старших
товарищей и учителей помочь вам, поучитесь у них определять минералы... Вы
вряд ли отличите кусок руды от простого камня. А это надо уметь разведчику.
И одних книг для этого мало. Тут нужно самому посмотреть и
потрогать..."
---
В своей книге Ильин показывает, какие неисчерпаемые возможности
открывает людям социалистический труд, социалистический порядок.
До сих пор не было страны, где бы так дружно и согласованно трудились в
едином строю работники самых разнообразных специальностей.
Научные институты во главе с Академией наук, заводы, шахты, нефтяные
промыслы, электростанции, железные дороги, авиация и пароходства - все
помогают друг другу, все делают общее дело.
Масштабы этой взаимопомощи Ильин показывает на очень убедительных
примерах.
Книгу "Рассказ о великом плане" он писал в 1929 году. Но и в ней уже
идет речь о будущих мощных комбинатах заводов, о союзах электростанций.
В главе "Электрическая страна" Ильин говорит:
"Со временем мы все комбинаты свяжем общей электрической сетью. В
первую очередь мы протянем электрические провода из Днепростроя в Донбасс.
Днепрострой и Донбасс дружно возьмутся за руки. Когда у Донбасса будет нужда
в токе, ему поможет Днепрострой. Когда Днепрострою нужен будет ток, ему
поможет Донбасс. А это будет случаться каждый год.
Весной, когда на поверхности земли разливаются реки, подземные воды
тоже начинают буянить - заливать шахты. День и ночь работают электрические
насосы - откачивают воду.
Остановить насосы - зальет. Мудрено ли, что в это время Донбассу не
хватает своего тока, нужен ток до зарезу. А на Днепре в это время половодье,
высокая вода, работают все до единой трубины, тока хоть отбавляй. Вот
тогда-то и поможет Днепр Донбассу, пошлет ему ток для насосов.
А когда вода спадет, когда турбинам не хватит воды и днепропетровским
заводам не хватит энергии, тогда с Днепростроя дадут знать в Донбасс:
- Помогайте!
...Но это только начало. Будет время, когда мы всю страну сделаем
электрической".
В примечании к посмертному изданию "Рассказа о великом плане",
вышедшему в 1959 году - почти через тридцать лет после первого, - говорится:
"Опыт социалистического строительства полностью подтвердил правильность
мысли, которую здесь высказывает М. Ильин. Создание мощных энергетических
систем, в которых электростанции как бы подают друг другу руки, соединяются
в единое кольцо, сделало работу больших электростанций с очень мощными
котлами и турбинами не только выгоднее, но и надежнее (временное прекращение
работы одной крупной станции не нарушает нормальной работы всей системы)".
Подобные же примечания сделаны в посмертном издании к тем страницам
"Рассказа о великом плане", где говорится о будущем освоении пустошей и
целинных земель, о строительстве каналов, соединяющих реки.
Заглянуть в будущее позволило автору книги о первой пятилетке
внимательное изучение государственного плана, в котором можно было уже
увидеть основные направления будущего преобразования страны.
---
Очень немногих примечаний, добавлений и поправок потребовали бы сейчас
те главы "Рассказа о великом плане", в которых говорится о богатейшей в мире
капиталистической стране, лежащей за океаном.
Страна эта является антиподом нашей не только потому, что находится в
противоположном полушарии, но и по всему своему строю и укладу.
Беглыми, но характерными чертами изобразил в своей книге Ильин некую
"Сумасшедшую страну", где творятся такие нелепости, до которых не додумались
бы и салтыковские пошехонцы. Здесь жгут зерно вместо топлива, выливают в
реку тысячи галлонов молока, оставляют в земле целые урожаи картофеля,
тратят сырье и энергию на изготовление вещей, которые никому не нужны.
Во всем этом нет ни малейшей выдумки или преувеличения. Все факты взяты
из показаний самих американцев - из их статистических материалов, из трудов
крупных экономистов.
Но это было более тридцати лет тому назад. Что же, изменилась Америка
за эти годы? Да, конечно, но не к лучшему. Ее политика стала более
авантюрной, опрометчивой и суетливой, экономика - еще менее устойчивой.
Кажется, что будто сегодня, а не в конце двадцатых годов были написаны
строчки, в которых Ильин прямо-таки с азбучной {Недаром эта книга Ильина
вышла в Америке под заглавием "Азбука новой России" ("New Russia's Primer,
New York and Boston, 1931). (Прим. автора)} простотой и наглядностью
показывает сущность безумной и азартной игры, носящей название
"конкуренция".
"Для того чтобы иметь как можно больше денег, - пишет Ильин, -
фабрикант старается поменьше платить тем, кто на него работает. Но ведь
рабочих во много раз больше, чем фабрикантов. Кто главный покупатель
товаров? Те люди, которые работают на фабриках, в магазинах, на железных
дорогах, на сельскохозяйственных фермах. И чем меньше они получают денег за
свой труд, тем меньше они в состоянии покупать.
Что же получается?
Получается, что в стране лишние товары, а покупать их некому...
В газете появляется статья:
- Ешьте больше мяса!
Это стараются мясоторговцы.
Другая газета убеждает:
- Ешьте больше хлеба!
Третья газета настаивает:
- Пейте больше молока!..
- Покупайте велосипеды! - Покупайте вечные перья!
- Покупайте никелированные кровати!
Игра идет все азартнее и азартнее. Цель игры - получить кошелек
покупателя. Этот кошелек один, а желающих его получить много. Если человек
будет покупать карандаши, у него не хватит денег на вечное перо. И вот люди,
которые делают вечные перья, становятся заклятыми врагами людей, которые
делают карандаши.
Воюют не только карандаши с перьями, воюют туфли с сапогами, сапоги с
велосипедами, велосипеды с автомобилями, автомобили с железными дорогами..."
"Нефть воюет с углем, лес с металлом, земледелие с промышленностью,
город с деревней.
Все воюют против всех".
Примечательно, что это острое, но правдивое изображение американской
действительности не помешало "Рассказу о великом плане" получить признание
нью-йоркского "Клуба лучшей книги за месяц" (тогда это еще было возможно!).
---
Помню, задолго до окончания книги я как-то сказал Ильину, что она может
встретить широкий отклик во всем мире, если только удастся найти
пронизывающую всю книгу внутреннюю фабулу, которая держала бы читателя в
напряжении от первой главы до последней,
Я сказал это и тут же подумал: уж не хватил ли я через край? Так далеко
было от этой скромной комнаты на одной из окраинных улиц тихого Детского
Села до "всего мира".
Да и сам Ильин не принял моих слов всерьез. Он решил, что это не более
чем педагогический прием - желание поддержать его в трудную минуту.
Прежние книги Ильина имели у читателей успех, но были популярнее своего
автора, которого еще не успела как следует заметить критика.
И вот наконец большая работа над совсем небольшой по объему книгой была
закончена. Книга пошла в печать.
Первые отзывы критики были не слишком благоприятны. Но, по счастью для
авторов, первые отзывы редко бывают окончательным приговором.
Вскоре "Рассказ о великом плане" случайно попал в руки одному из самых
неутомимых и неравнодушных читателей - Алексею Максимовичу Горькому. Горький
"читал и смеялся от радости" {"Литературный современник", 1936, Э 8, стр.
9-12. (Прим. автора.)}. "Очень радует меня успех "Рассказа о великом плане",
- писал он Ильину из Италии, - огромное значение имеет этот успех" {Письмо
из Сорренто от 29 июня 1932 г. (Прим. автора.)}.
По поручению Алексея Максимовича книга была послана в Нью-Йорк
профессору Каунтсу, который перевел ее на английский язык. Вслед за тем она
вышла в Англии, Франции, Германии, Чехословакии - более чем в двадцати
странах.
Разумеется, этот успех объясняется не только достоинствами книги, но и
тем огромным интересом, который вызвал во всем мире наш пятилетний план.
"У Москвы есть план" - так прямо и называлась книга в английском
издании.
Но по-настоящему горячо ее встретили наиболее прогрессивные круги в
Европе, в Китае, в Японии.
Ромен Роллан писал Государственному издательству в 1932 году:
"Эта книга - маленький шедевр, и было бы хорошо, если бы ее перевели на
все языки. Ни одна книга не передает так ясно и общедоступно великое
значение героической работы Советского Союза..."
---
Не меньшим успехом пользовалась у нас и за рубежом книга Ильина "Горы и
люди". Горький назвал ее "поэмой о настоящем" {Предисловие А. М. Горького к
книге "Горы и люди", Изд-во детской литературы, М. - Л. 1936. (Прим.
автора.)}.
А вслед за этими двумя книгами стали издаваться и переиздаваться у нас
и во многих странах более ранние книги Ильина: "Солнце на столе", "Черным по
белому", "Который час?", "Как автомобиль учился ходить", "Сто тысяч почему"
и другие.
У Ильина явилась возможность отдохнуть и основательно полечиться.
Несколько месяцев в 1931-1932 году он провел в горах Шварцвальда, где среди
снегов его грело южное солнце.
В этом горном санатории Ильин немного поздоровел и окреп, а затем снова
взялся за работу. Он задумал новую большую книгу о том, как человек научился
мыслить.
Тема книги была подсказана Алексеем Максимовичем Горьким. Ему книга и
посвящена.
На подготовку к работе ушло много месяцев, если не считать нескольких
лет, которые Ильин ранее посвятил истории материальной культуры.
В сущности, все, что он писал до тех пор, вело к большой книге о
Человеке.
В предыдущих его книгах было рассказано о тех простых и основных
завоеваниях человечества, которые теперь никого не удивляют.
Человек не довольствовался светом солнца, луны и звезд и сам научился
добывать свет.
Человек определял время по солнцу, но этого ему было мало. Он придумал
часы, где стрелкой стала солнечная тень, и перепробовал множество способов
измерять время, ибо - "все, что продолжается сколько-нибудь времени, может
быть мерой времени, как все, что имеет длину, может быть мерой длины. Только
после длительных поисков человек изобрелпружинные часы. Достоинство пружины
Ильин определил несколькими словами: "Главное ее свойство - упрямство".
Но, пожалуй, величайшим из достижений человека было то, каким теперь он
овладевает в первом классе школы: он научился писать. Для этого ему
понадобились не месяцы, а века.
И вот появляется книга - в продолжение многих столетий рукописная и,
наконец, печатная. Человеческая мысль вырвалась на широкий простор.
Но кто же он такой, сам-то Человек, который создал весь этот мир вещей?
Его биографию дает читателю объемистая книга - вернее, две книги
{Впоследствии обе книги составили один том, содержащий три части. - С.М.} -
"Как человек стал великаном", написанные М. Ильиным в сотрудничестве с
Еленой Сегал.
Первая книга начинается как сказка о некоем загадочном великане. Руки
его поднимают любые тяжести и простираются очень далеко, ноги могут
пробежать в день тысячи километров. Он летает выше и быстрее птиц, плавает и
ныряет дальше и глубже всяких рыб, видит далекое и даже невидимое, слышит,
что говорят на других материках.
Такой великан существует на самом деле. Это - современный человек.
Но прежде чем стать великаном, человек должен был стать _человеком_,
пройти "школу-тысячелетку", - вернее, "многотысячелетку ".
Несмотря на сказочные образы и обороты речи, первая книга серьезно и
обстоятельно рассказывает о том, как труд сделал человека из
обезьяноподобного существа.
Точно так же, как и в других книгах Ильина, научные сведения здесь не
излагаются, а претворяются в живые образы. Вот будущий великан только учится
ходить. Вот впервые спускается "с верхнего яруса" девственных лесов, где он
жил до того, на землю.
Тут ноги первобытного человека, которым уже не приходится цепляться за
стволы и ветви деревьев, освобождают его руки для работы. Человек
переселяется из лесу в речные долины.
Откуда же нам известны детство и юность героя книги? Об этом говорят
следы. Но следы не ног, а рук: камни, найденные в речных долинах,
камни-орудия, которые имеют такую форму, какую могла им придать только
человеческая рука. "Самые древние из каменных орудий - это камни, оббитые с
двух сторон ударами другого камня".
У человека нет таких орудий для работы, данных природой, как у бобров,
умеющих валить деревья острыми, крепкими резцами, или как у рыжих лесных
муравьев, орудующих ножницами, которыми снабжена их голова, и
лапами-лопатами, которые копают и отбрасывают землю.
"К двадцати пальцам и тридцати двум зубам, которые человек получил от
своих предков, он добавил еще тысячи самых разнообразных - длинных и
коротких, толстых и тонких, острых и тупых, колющих, режущих, бьющих -
пальцев, резцов, клыков, когтей, кулаков".
Это дало ему столь значительные преимущества в состязании с другими
живыми существами, что угнаться за ним стало невозможно.
И тут сам собой приходит на память вопрос, который часто задают дети:
"Не смогут ли когда-нибудь муравьи или бобры догнать человека, если
только человек не будет разрушать их построек? И не может ли так случиться,
что, скажем, через миллион лет муравьи будут читать свои муравьиные газеты,
работать на муравьиных заводах, летать на муравьиных самолетах и слушать по
радио выступления муравьев?"
На этот вопрос мы находим исчерпывающий ответ в самой книге.
Может показаться странным, что две книги, вышедшие под общим названием
"Как человек стал великаном", так различны по своему объему. Первой книге,
охватывающей большой период времени, уделено гораздо меньше страниц.
Почему же так неравномерно распределен материал? А потому, что в первой
книге речь идет о детстве Человека, о его первобытном состоянии, когда он
развивался медленно, оставляя мало памятников - следов своей жизни и работы.
К тому же обе книги посвящены одной главной теме: как человек научился
мыслить. А мыслить по-настоящему, отличая воображаемое от действительного,
он учился очень долго. Для этого понадобились тысячи и тысячи лет.
Первые обобщенные понятия об окружающем дались ему еще труднее, чем
самые первые орудия. Прошло много веков, прежде чем из
отдельныхпредставлений о камнях, с которыми ему приходилось иметь дело, у
него возникло понятие о камне вообще.
"Все камни тверды, значит, камень - твердая вещь. Ни один камень не
заговорил, значит, камни не говорят. Так появляются первые зерна науки -
понятия о вещах".
Та же способность обобщения понадобилась людям для того, чтобы осознать
последовательность и периодичность времен года.
"После зимы бывает весна". Нас с вами этим не удивишь... Но для наших
предков смена времен года была одним из первых научных открытий, которое они
сделали после долгих наблюдений".
Любопытно, что наряду с рассказом о возникновении и развитии общих
понятий, основанных на непосредственных наблюдениях над природой, в книге
говорится о том, как постепенно обобщались и мифологические представления
наших отдаленных предков.
"Человек перестал думать, что в каждом животном обитает дух. Всех духов
зверей заменил в его представлении лесной бог, обитающий в чаще.
Земледелец перестал верить, что духи есть в каждом снопе. Для него все
духи хлеба соединились в богиню плодородия, которая заставляет произрастать
колосья.
Эти боги, которые пришли на смену прежним духам, уже не живут среди
людей. Знание все дальше и дальше вытесняет их из человеческого жилья. И они
переносят свое жилище туда, где еще не бывал человек: в темные священные
рощи, на лесистые вершины гор.
Но человек идет и туда. Знание освещает лесные дебри, разгоняет туман,
лежащий на горных склонах.
И боги, изгнанные из своего нового прибежища, возносятся на небо,