Страница:
Глава 77
…
Катенька, куда же ты, любовь моя, пропала?Я всё сделал так, как мы договорились: завершил свои дела и приготовился к отъезду. Ждал неделю, другую… Ты не позвонила. Мне пришлось оставить перспективное дело, сулившее большие доходы. Сейчас устроился менеджером на фирму. Зарплата смешная — жалкие триста долларов. Возможностей выдвинуться никаких — надо мной региональный менеджер, проживающий в Краснодаре, он подчиняется Москве, и ему не улыбается продвигать своих подчинённых, в том числе меня.
А я всё жду твоего звонка. Что случилось?
Я полюбил тебя, привязался к тебе, я не могу жить без тебя. Вспомни наше лето — мы вместе наслаждались, и это блаженство не выразишь словами. Ты не можешь отказаться от этого. Ещё три месяца назад ты лучшего и не желала. Ты была для меня всё. Я был всем для тебя. Бывали минуты, когда мы уже и не знали, кто из нас — ты, кто — я, и вот ты уезжаешь, я слышу непонятные обвинения в свой адрес. Я теряюсь в догадках: что произошло, и что мне делать? Ты хочешь, чтоб я забыл тебя? Ну, много же ты захотела! Не надейся, что сможешь так спокойно выпутаться!
Знай, что я не переменился, остался тот, каким был. Позвони мне, и я к тебе приеду. Ты убедишься в правоте моих слов, и сама почувствуешь, что любишь меня так же, как и прежде.
С любовью, твой Андрей.
26 ноября 1996
Глава 78
…
Приветики!Андрюша, солнышко моё, узнаю тебя — своей настойчивостью ты сломил сопротивление бабушки, и она, вопреки запретам, дала тебе мой адрес.
Напрасно думаешь, что я забыла наше лето. Я всё помню, я не разлюбила тебя. Мои воспоминания, твои подарки, наши фотографии, — всё это живое настоящее нашей любви. Я верю тебе, просто мы по-разному понимаем любовь. Для меня это — служить любимому человеку, для тебя — не остаться ночью одному.
Давай по порядку.
Во-первых, хочу покаяться: я обманула тебя, сказав про свадьбу. Нет жениха, и не было никакой свадьбы. Зная тебя, как шалопая, я подумала, что проще будет разжечь твою страсть и соблазнить, сказав, что несвободна. Ты ведь всегда воспринимал меня, как чересчур серьёзную и недоступную. Ты не хотел обязательств, тебе нужно было что-нибудь попроще…
Ведь мужчине нужно что: побаловаться, и сохранить свободу. Несвободная женщина для этого — наилучший объект. Так рассуждала я, выбирая кратчайший путь для достижения своей цели. Надеюсь, ты не станешь меня за это осуждать.
Потом случилось то, что случилось. Я влюбилась, ты тоже. Чтобы избежать ненужных объяснений, я придерживалась этой версии, и «отменила» мнимую свадьбу.
Теперь про Кондаурова. Ничего у меня с ним не было, и не могло быть. Это наш дальний родственник. За последние семь лет мы виделись всего четыре раза. Очевидно, он не считал нужным объяснять своим людям, кто я такая, и они меня приняли за его любовницу.
В тот вечер, когда твой друг Трезор видел меня с Виктором, я пришла к нему, чтобы попросить у него денег. Знаешь ли, у девушек бывают потребности купить себе что-нибудь из одежды, а на это, как известно, нужны средства. Которых часто не хватает. У отца я постеснялась попросить — у него на тот момент были сложности. Папусик испытывал чисто отцовскую ревность, поэтому своё обращение к Виктору я решила скрыть. В своё время он баловал меня подарками, папусик при этом жутко сердился. Теперь ты представляешь его злость, когда он встретил меня в казино, и увидел, как Виктор передаёт мне деньги.
Тебя беспокоили мои страшные тайны, из-за этого ты накручивал себе бог знает что. Ничего тут страшного нет. Год назад папин знакомый, Владимир Быстров, попросил у отца взаймы пятнадцать тысяч долларов. У папусика таких денег не было, и он обратился к Тимофею Трифонову. Они служили вместе, и у них такая солдатская дружба — верят друг другу на слово. У Трифонова была в наличии искомая сумма, он занял отцу, тот передал деньги Быстрову.
Дело закрутилось.
В конце мая подошёл срок возврата денег, а Быстров исчез. Папусик запаниковал, поднял по тревоге множество народу. Он смерчем пронёсся по трём городам — Петербургу, Москве, и Волгограду. Владимира разыскали, оказалось, что вся эта история — буря в стакане воды, нагромождение случайностей и недоразумений. Он вернул деньги, и повёл папусика в это злополучное казино.
Трифонова в этот приезд разыскать не удалось, ему потом перевели деньги из Москвы.
Причина моего нежелания оставаться надолго в Волгограде — отец боялся, что меня начнут подтягивать к делу об убийстве Кондаурова. Я ни в чём не виновата, но этим милиционерам только дай повод. Кроме того, Трифонов. Отец много с кем общался в городе, и выяснил, что его армейский друг чуть ли не уголовник. У папусика появились нехорошие предчувствия в отношении Волгограда, и он решительно потребовал, чтобы я уехала. Мы с ним большие друзья, поэтому я послушалась.
Почему я тебе не рассказывала всё это? Не знаю. Сложно описать предмет под названием «чёрт знает что, и сбоку бантик». А сверху ещё папины запреты.
В Петербурге мне нашли работу в редакции журнала. Это как раз то, о чём я мечтала. Но тут позвонила Рита и сказала, что встретила Машу, и та в разговоре постоянно твердила, что целыми днями занимается твоим освобождением. Свою квартиру превратила в базу для тюремно-прокурорских хлопот, и с её слов выходило, что она — единственный человек на свете, который старается для тебя. Рита шутливо спросила, уж не возобновила ли Маша свой роман. На что та ответила: «Наш роман никогда не прекращался».
Я не очень-то поверила этим словам, хотя и были разные мысли. Добил меня другой звонок. Позвонил следователь Сташин. Он меня о чём-то там спрашивал, я что-то ему отвечала. Потом он сказал, что Маша подтвердила твоё алиби, сообщив следствию, что провела с тобой три дня в гостинице «Волгоград». Это было как раз после моего отъезда. Следователь проверил эту информацию. Работники гостиницы показали, что указанная парочка действительно провела три ночи в номере.
Дальше я не могла слушать, и бросила трубку. Бешеная ревность захлестнула меня, я бросила всё, и уехала во Владивосток.
Позже до меня дошло, что надо было сначала поговорить с тобой. Не нужно было уезжать из Питера — столько усилий потрачено, чтобы устроить меня на работу, всё это оказалось перечеркнутым. Но я не смогла ничего поделать с собой. Мне хотелось уехать так далеко, чтобы ты меня не нашёл. Я знала: стоит мне услышать твой голос, а тем более увидеть, ты переубедишь меня, заставишь поверить в то, что всё услышанное мною — бред. А через некоторое время ты бы мне снова изменил.
Не хотелось уезжать, но… надо. Мне нужно было забыться, и это почти получилось. Знаю, что долго не смогу без тебя, и обязательно вернусь. Когда — не знаю. Если ты изменишься, будешь верен мне всё это время, мы снова будем вместе. Верю, что будет именно так. Настоящей любви — той, о которой я мечтаю — время и расстояние не преграда. Не собираюсь за тобой следить, и слушать сплетни. Когда мы встретимся, я всё пойму без лишних слов. Сердце любящей женщины невозможно обмануть.
А пока… боюсь звонить, потому что знаю: одно твоё слово заставит изменить моё решение. А это решение — единственно правильное в нашей ситуации. Нам нужно побыть порознь, чтобы осмыслить наши отношения, понять, что мы значим друг для друга.
Теперь ты знаешь всё. Всё в твоей власти, всё будет так, как ты захочешь. За это попрошу об одном одолжении — дождись меня. И если всё, о чём ты написал — правда, уверена: ты станешь самым счастливым мужчиной на свете!
Если нет — ты простишься со мной, как со странницей, которая уходит бог весть куда, и которой грустно.
До встречи. Твоя Катя.
20.12.1996.
Глава 79
…
Катюша, привет!Это полный абзац. Ты пишешь: «Маша сказала», «следователь сказал»… Не берусь анализировать Машу. Нас всю жизнь будут окружать Маши, Даши, Ксюши, и прочие кликуши. Все они будут что-то говорить, портить воздух зловонными словами. Вникать в это, разбираться, искать смысл — всё равно, что разгребать каловые завалы.
Опять же, Сташин, долбаный пукальщик, добытчик лжи. Он был пристрастен с самого начала, а когда меня вызволил Рубайлов, и у него начались неприятности из-за этого дела, патологические пристрастия обострились. Откуда я знаю, что сподвигло его позвонить тебе и что-то там проблеять.
Но дело не в этом. Если стоит вопрос доверия, можешь попросить того, кому доверяешь, проверить гостиницу «Волгоград». Ты убедишься, что меня там не было ни в указанные дни, ни в какие-либо другие. Сделай это, чтобы в другой раз у тебя не возникало желания подрываться по звонку какого-нибудь чертобеса.
Тут другой вопрос начинается: как долго будет продолжаться твоя беготня по длинным дистанциям. Длительное отсутствие чувственных удовольствий, это, знаешь ли, здорово угнетает. Не знаю, как там у тебя, а все мои части тела скучают по твоим. Давай ты как-нибудь по-другому будешь меня испытывать, а то как-то негуманно получается, не по-людски.
Не прощаюсь, надеюсь, ты поторопишься со встречей.
Твой Андрей.
12.01.1997
P.S. Прости за резкий тон. У меня голова идёт кругом, — как ты могла разрушить наши планы? Я люблю тебя.
Глава 80
Ангел на моем плече танцует канкан,
А черт на другом полонез.
Черт потом в раю исчез,
А ангел выпил водки стакан.
Я улыбнулась им обоим,
А сама ушла назад.
Я всегда живу невсклад.
Бог и Дьявол на покое.
Вы не видите свеченья
Над моею головой?
Я дружу сама с собой
В звуках ангельского пенья.
Вы не видите пыланья?
Ад в моих живет зрачках.
Два испуганных сверчка —
Глазки вашего стенанья.
Не пугайтесь: я не ведьма,
Не святая, не палач,
Не свихнувшегося плач —
Просто женщина я!
Глава 81
Все вдруг стали какие-то непредсказуемые. Маша говорила Андрею, что встречается с ним ради хорошей красивой любви, но во время этих встреч, вместо полагавшихся приятных слов, начинала выяснять отношения.
Она обвинила его в двуличности, стремлении усидеть на двух стульях. Он ею пользуется, пока нет рядом Кати. Что и следовало ожидать — всю жизнь так было. А ей не хочется сидеть на скамейке запасных игроков.
«Лучше сидеть на двух стульях, чем на двух кольях», — думал Андрей, и, предъявил свои претензии.
Он обвинил Машу в том, что, успокоившись, она вновь стала смотреть по сторонам, выискивая перспективных женихов. Она объяснила своё поведение просто. Потеряв мужа, решила сойтись с «лучшим из друзей», которого, как оказалось, всегда любила. Будь Андрей цельным человеком с твёрдыми намерениями, то не поступил бы так, как поступил. Он мог бы отказаться от Кати, и сразу сойтись с Машей. Или же честно признаться, что любит Катю. То есть, сделать какой-то выбор. Однако, не высказывая своих мыслей и чувств, он пользовал, по обыкновению, свою институтскую подругу, вынашивая замыслы, о которых ей стало известно из подслушанного телефонного разговора.
Он возразил: если она, как утверждает, любит его, то должна пойти на некоторые жертвы. Ему ведь нужно время на то, чтобы перестроиться, свыкнуться с этим неожиданным открытием — проснувшейся Машиной любовью.
Она ответила, что «сердце тоже свой расчёт имеет», и ей неразумно посвящать молодые годы человеку ненадёжному, находящемуся в перманентных поисках призрачного счастья.
Становилось ясно: дух женской солидарности одержал победу над духом соперничества. Маша не только не скрывала своей неприязни, но ещё невидимыми стрелами тонких насмешек ранила его самолюбие. Видите ли, он неспособен на любовь, а если и может быть чему-то верен, то только своим прихотям. Бедная Катя, — «хороший» ей достался жених!
Так в их отношениях наступил период взаимного недоверия и упрёков.
Она обвинила его в двуличности, стремлении усидеть на двух стульях. Он ею пользуется, пока нет рядом Кати. Что и следовало ожидать — всю жизнь так было. А ей не хочется сидеть на скамейке запасных игроков.
«Лучше сидеть на двух стульях, чем на двух кольях», — думал Андрей, и, предъявил свои претензии.
Он обвинил Машу в том, что, успокоившись, она вновь стала смотреть по сторонам, выискивая перспективных женихов. Она объяснила своё поведение просто. Потеряв мужа, решила сойтись с «лучшим из друзей», которого, как оказалось, всегда любила. Будь Андрей цельным человеком с твёрдыми намерениями, то не поступил бы так, как поступил. Он мог бы отказаться от Кати, и сразу сойтись с Машей. Или же честно признаться, что любит Катю. То есть, сделать какой-то выбор. Однако, не высказывая своих мыслей и чувств, он пользовал, по обыкновению, свою институтскую подругу, вынашивая замыслы, о которых ей стало известно из подслушанного телефонного разговора.
Он возразил: если она, как утверждает, любит его, то должна пойти на некоторые жертвы. Ему ведь нужно время на то, чтобы перестроиться, свыкнуться с этим неожиданным открытием — проснувшейся Машиной любовью.
Она ответила, что «сердце тоже свой расчёт имеет», и ей неразумно посвящать молодые годы человеку ненадёжному, находящемуся в перманентных поисках призрачного счастья.
Становилось ясно: дух женской солидарности одержал победу над духом соперничества. Маша не только не скрывала своей неприязни, но ещё невидимыми стрелами тонких насмешек ранила его самолюбие. Видите ли, он неспособен на любовь, а если и может быть чему-то верен, то только своим прихотям. Бедная Катя, — «хороший» ей достался жених!
Так в их отношениях наступил период взаимного недоверия и упрёков.
Глава 82
Этим вечером Игорь Быстров, назначенный заведующим кардиохирургическим отделением Волгоградского областного кардиологического центра, встречался с Михаилом Симоновым, директором петербургской компании «Передовые технологии». Они были знакомы не первый год, фирма зарекомендовала себя как надёжный поставщик, поэтому Игорь рекомендовал её главному врачу для закупки необходимого оборудования для отделений кардиохирургии и реанимации. Немецкая инжиниринговая компания, построившая кардиоцентр, поставила основную массу оборудования, но оказалось, что многого не хватает. Обнаружив это, Быстров связался с Симоновым, и тот приехал в Волгоград. За три дня они подробно обсудили спецификацию, утвердили её у главного врача, а в последний день своего пребывания в городе Симонов пригласил Быстрова в ресторан.
У входа в ресторан «Волгоград» Игорь увидел двух симпатичных девушек, и подошёл к ним.
— Привет, красавицы! Работаете, учитесь?
— Снимаемся, — ответила эффектная блондинка с короткой стрижкой.
Другая, рыжеволосая, хихикнув, отвернулась.
— Отличный съёмный день, — сказал Игорь.
Тут подошёл Михаил, и сообщил, что давно наблюдает за девушками, но природная скромность не позволила ему обратиться к ним. И они почти одновременно пригласили их в ресторан — Михаил многословно и путано, Игорь — коротко и с пояснением, что ресторан будет начальной точкой сегодняшнего вечера.
— Сегодня мы заняты, — отрезала блондинка.
— Понимаю, что такие красивые девушки не могут быть свободными, — мягко проговорил Игорь. — Запишете нас в свой график.
— Календарь 98-го пока не поступил в продажу, — ответила блондинка, и помахала рукой водителю серой иномарки, остановившейся напротив входа. Он первым вышел из машины, за ним последовали ещё двое молодых людей и девушка.
— Отшили, — мрачно обронил Игорь, и вошёл в открытую дверь. Михаил проследовал за ним:
— Интересное обращение: «работаете, учитесь?»
Игорь пояснил. Однажды он шёл с другом, и тот, заметив девушку на краю тротуара, уверенно сказал, что это проститутка. Игорь подошёл к ней, и осведомился о цене. Та не поняла, тогда он спросил более конкретно. Девушка оскорбилась. Оказалось, она ждёт своего парня, который вот-вот подъедет на машине. С тех пор Игорь, прежде чем знакомиться, спрашивает: «работаете, учитесь?»
— Где ты лазишь, Трезор? Еще минута, и нас бы увели, — сказала рыжеволосая, когда компания приблизилась.
Тот представил своих друзей: Андрей, Вадим. Девушки представились сами — блондинка назвалась Ольгой, рыжеволосая — Анной. С Оксаной, девушкой Романа, они уже были знакомы.
— Вперёд, на винные склады! — сказал Вадим, широким жестом приглашая всех в ресторан.
На сцене четвёрка парней с лицами, которые лучше не показывать беременным женщинам, забавлялась каким-то невообразимым шумовым мракобесием.
За столиком в дальнем углу, куда привёл компанию Роман, Андрею досталось место между ним и Вадимом.
— Что-то мужчины сбились в кучу, — заметила Аня.
— Ещё не вечер, успеем смикшироваться, — ответила Оля, лукаво подмигнув Андрею.
Она дольше всех выбирала, что будет есть. Просмотрев меню вдоль и поперёк, изучив ингредиентный состав каждого блюда, Оля всё же не могла решиться. Наконец, она ткнула пальцем наугад. Наклонившись, официант записал заказ.
Общий разговор как-то не клеился. Вадим пытался разговорить Ольгу, сидевшую справа от него, та отвечала невпопад, поглядывая на Андрея. Роман плотоядно рассматривал Оксану, поглаживая её ножку, Оксана о чём-то перешёптывалась с Аней.
К тому моменту, когда принесли напитки и салаты, удалось выяснить, что Аня занимается косметикой, а Оля помешана на фитнесе и натуральных продуктах. Вадим разлил вино по бокалам. Все ждали Ольгу — она затеяла спор с официантом.
— Это разве салат «Мимоза»? Я просто в шоке! В меню был указан выход — триста грамм. Вы хотите сказать, что здесь триста грамм?! Я знаю точно, что должно сюда входить. Вы утверждаете, в этой тарелке всё, что нужно?
Официант унёс салат обратно.
— Ты так совсем без еды останешься, — проговорил Вадим.
— Это блюдо… выглядело несексуально.
Когда все выпили, Ольга спросила Андрея, правда ли, что они с Вадимом работали в морге, а потом уволились. И получила ответ: да, так оно и было. Тогда она осведомилась о причине увольнения.
— Нас выгнали за некрофилию, — ответил Андрей.
— О, мясо! Звучит сексуально. Говорят, что американцы, когда умирают, сохраняются лучше других, потому что тупо питаются одними консервантами. Их даже не бальзамируют. Вас бы туда, в Америку.
— Сохранить внешность можно не только при помощи консервантов. Некоторые натуральные биологические жидкости… Способствуют… Омоложению кожи, например.
— Везёт тем девушкам, у кого всегда под рукой сексуальный донор этой самой… жидкости.
— Это офигительно, — вмешался Вадим. — А что делать донору, когда нет под рукой девушки? Куда девать руки?
Посмотрев Ольге в глаза, Андрей задумчиво произнёс:
— Дать волю рукам… пожертвовать биологическую жидкость окружающей среде.
Ольга громко рассмеялась, и не проконтролировала салат, который ей принёс официант.
Музыкантам не повезло со звуком — он сбивался в кучу, размазывался в кашу и был плох в любой точке зала: слева, справа, близко от сцены, и в самых дальних углах.
Вадим сделал было попытку пригласить Ольгу на танец, но потом махнул рукой — её вниманием всецело завладел Андрей. Недовольно буркнув «Мазафака!», Вадим поменялся с ней местами, и принялся окучивать Аню.
— У тебя потрясающая фигура, — сказал Андрей, когда Оля оказалась рядом с ним. — А эти брючки, ты в них очень сексуально выглядишь. Секси-Оля.
— Лох-дизайн. Тупо одела первое, что попалось под руку.
Андрей ответил, что светло-коричневые слаксы с накладными карманами, шнуровками и цепочками, конечно, сидят чуть мешковато, но всё же позволяют рассмотреть все волнующие изгибы.
— Мы тупо заказали одно и то же, — сказала она, разглядывая стоявшее перед ней блюдо — баранину на кости.
— Как считаешь, тут нормальный выход?
— Да, ебани меня калиткой, тут всё правильно.
— Баранина считается самым полезным мясом. Баран — единственное животное, которое ничего не чувствует, когда его ведут на бойню. Остальная скотина в предчувствии смерти вырабатывает адреналин и другие гормоны, которые портят мясо. А ты, Оленька, ведёшь здоровый образ жизни, правильно питаешься. Разборчивая из разборчивых. Как ты докатилась до такой жизни?
— Ой, ну долго рассказывать. Так сексуальнее.
Андрей поднял бокал вина, Оля чокнулась стаканом свежеотжатого грейпфрутового сока.
— У тебя есть парень, ты с кем-нибудь встречаешься?
— Да. Мой парень — самый лучший.
— Кто бы подумал, что ты выберешь самое худшее. Но почему, ебани тебя калиткой, ты не сказала, что он самый сексуальный?
— Ой, ну долго рассказывать. Я же не говорю тупо, что он — самый лучший. Приходилось проверять, делать многочисленные пробы…
И она пояснила: её парню не пришлось самому доказывать свою исключительность. Ольга облегчила ему задачу, она искала доказательства сама, общаясь с другими мужчинами.
— Надеюсь, сегодня вечер проб, вечер сбора новых доказательств… Знаешь, хочется поскорее залезть в эти брючки. Откроешь для меня калитку?
— О, мясо! Ты ужасный пошляк… я в шоке… но ты говоришь всё как-то… ну очень сексуально.
— Ты ведь должна убедиться, что твой парень — самый лучший. Вот я и стараюсь — опять же, ради тебя.
— Чем ты занимаешься, кроме того, что служишь Женщине?
— Торгую медикаментами.
— У тебя свой бизнес?
— Да, мы на пару с приятелем замутили дело. Ещё работаю на двух иностранных фирмах.
— Круто. Ты тупо доишь две фирмы и развиваешь собственное дело. Я бы так не смогла.
— Даже если…
— Даже если бы меня тупо ебанули воротами.
Последняя композиция группы прозвучала как бы в атмосфере тотального отмирания всего живого, — хоть ложись и помирай. Артисты попрощались с залом и ушли. Включили магнитофон, и заиграла более привычная для собравшихся попса.
Роман вышел из-за стола, чтобы пройтись по залу, и поздороваться с теми, кого знает. Одним из первых, к кому он подошёл, оказался Игорь Быстров, с которым Трегубов познакомился на позапрошлой неделе, когда привёз в кардиоцентр своего деда. Они поздоровались за руку, Игорь представил Михаила, и Роман пригласил их в свою компанию.
— Да, мы не прочь угоститься за вашим столиком, — ответил Быстров, бросив взгляд на Ольгу.
— Всё, на что упал ваш взгляд, доктор — всё ваше.
— Меня интересует та стройная блондинка.
Роман поднял обе руки:
— Тут я пас! Сложная штучка, тем более она уже выбрала партнёра на сегодняшний вечер.
И, пожелав приятного отдыха, ретировался.
— Смотри, заливается, того гляди, стол опрокинет, — зло процедил Игорь. — А этот её крендель, у него, небось, едва хватает денег на кабак. И ничего, она слушает его бред, кипятком писает.
— Ерунда. Суетны женщины. Убедить их можно дарами, а не речами.
Раскрыв бумажник с кучей кредиток, Михаил продолжил:
— Попробуем? Отзовём в сторонку, предложим денег.
— Она заберёт деньги, и убежит к своему хахалю. Это в лучшем случае. В худшем — уйдёшь отсюда с пустыми карманами, и с вилами в спине. Не забывай, ты находишься в чужом городе.
— Да… И не очень-то она красивая… Прямо чучело…
— Эпидерсия какая-то… Наверняка заразная… Тьфу…
Сделав круг по залу и вернувшись, Роман поставил на стол бутылку коньяка, и сказал, перекрывая мощным голосом шум других голосов, музыку, и звон столовых приборов:
— Пожалуйста, фильдеперсовый коньяк, пять звездюлей.
При этих словах Вадим машинально посмотрел на двери.
— Когда я это слышу, мне кажется, что сейчас откуда-нибудь появится Еремеев. Ёперный театр, где его только черти носят?
Роман, оглянувшись:
— И я про то же. В какую преисподнюю он провалился?
И принялся разливать коньяк.
— А я вообще боюсь дверей, — сказала Аня. — Вдруг кто-нибудь зайдёт… из тех, кого не хочешь видеть.
Андрей добавил, что с некоторых пор ему кажется, что все двери открываются в бесконечность, и неизвестно истинное имя того, кто является к нам в человеческом обличье. Впервые он испытал страх от вида открывающейся двери, когда сидел в камере наутро после «маски-шоу».
— Что с того, что кто-нибудь войдёт? — спросила Ольга. — Нужен тебе человек, не нужен, — любую встречу можно обернуть в свою пользу.
— От судьбы не уйдёшь, — грустно проговорила Аня, — а хотелось бы, когда судьба хреновая.
Выяснилось, что Оксана тоже верит в судьбу. По её мнению, пытаться изменить ход событий — только портить жизнь.
— Все эти разговоры — реально несексуальные, — заявила Ольга. — Судьба, и прочая хрень — только то, что мы об этом думаем. А тот, кто начинает во что-то тупо верить, тут же попадает под чьё-нибудь влияние, и уподобляется…
Она бросила взгляд на тарелки с обглоданными костями, которые официант собирал со стола.
— … баранам, которых ведут на бойню.
И, подняв стакан сока, предложила немедленно прекратить гнать пургу, и дружно выпить. Все послушно сделали то, что было сказано.
— У тебя типично западнославянская внешность, — сказал Андрей. — Помню, на одном из конкурсов красоты я видел девушек из Чехии и Польши. Вот, что-то похожее, только ты в сто раз лучше.
— Ну, мясо, нормальный разговор пошёл, — ответила Ольга с довольной улыбкой. — Дедушка и бабушка по отцовской линии с Западной Украины. А мамины предки — те поляки. А ты у нас специалист по лицам? Я в шоке!
Так они беседовали, делая друг другу бесчисленные комплименты. Прозвучали ласкающие слух сравнения и лестные эпитеты. Ольга сказала, что, возможно, Андрей и не дотянется по своим качествам до её парня, но то, что максимально приблизится — это точно. В любом случае, неизбежно сделать пробу, чтобы прийти к каким-то выводам… Андрей отвечал, что ему, в свою очередь, по неопытности не с кем сравнивать, но то, что он видит, превосходит все самые смелые ожидания.
На самом деле он ни на что не рассчитывал — обычно такие многообещающие разговоры ни к чему не ведут. Просто агрессивные кокетки бряцают оружием, испытывают мужчин на прочность. На таких нельзя делать ставку, и, когда совсем ничего не хочется, от скуки можно им немного подыграть.
— Пьём российский коньяк, — объявил Роман.
И добавил:
— Это всё от бедности.
На столе появилась вторая бутылка. Потом третья, четвёртая…
Заиграла медленная музыка — вальяжный блюз, светлый и расслабленный.
— Ты танцуешь? — спросила Ольга, беря Андрея за руку.
— Да. Танцы — это моя страсть.
Он поднялся, чувствуя, что ноги отказываются идти, а голова — думать. Оказавшись рядом со сценой, высчитывая, сколько же сегодня выпито, он обнял девушку, посмотрел в её глаза — светло-голубые, прозрачные, как безоблачное небо. От её взгляда он потерялся, мечтая раствориться в этой хрустально-чистой синеве, и боясь оказаться перед дверью, открывающейся в бесконечность. Всё поплыло перед глазами. Уверенные руки куда-то вели его, магнетический голос что-то говорил, куда-то звал.
У входа в ресторан «Волгоград» Игорь увидел двух симпатичных девушек, и подошёл к ним.
— Привет, красавицы! Работаете, учитесь?
— Снимаемся, — ответила эффектная блондинка с короткой стрижкой.
Другая, рыжеволосая, хихикнув, отвернулась.
— Отличный съёмный день, — сказал Игорь.
Тут подошёл Михаил, и сообщил, что давно наблюдает за девушками, но природная скромность не позволила ему обратиться к ним. И они почти одновременно пригласили их в ресторан — Михаил многословно и путано, Игорь — коротко и с пояснением, что ресторан будет начальной точкой сегодняшнего вечера.
— Сегодня мы заняты, — отрезала блондинка.
— Понимаю, что такие красивые девушки не могут быть свободными, — мягко проговорил Игорь. — Запишете нас в свой график.
— Календарь 98-го пока не поступил в продажу, — ответила блондинка, и помахала рукой водителю серой иномарки, остановившейся напротив входа. Он первым вышел из машины, за ним последовали ещё двое молодых людей и девушка.
— Отшили, — мрачно обронил Игорь, и вошёл в открытую дверь. Михаил проследовал за ним:
— Интересное обращение: «работаете, учитесь?»
Игорь пояснил. Однажды он шёл с другом, и тот, заметив девушку на краю тротуара, уверенно сказал, что это проститутка. Игорь подошёл к ней, и осведомился о цене. Та не поняла, тогда он спросил более конкретно. Девушка оскорбилась. Оказалось, она ждёт своего парня, который вот-вот подъедет на машине. С тех пор Игорь, прежде чем знакомиться, спрашивает: «работаете, учитесь?»
— Где ты лазишь, Трезор? Еще минута, и нас бы увели, — сказала рыжеволосая, когда компания приблизилась.
Тот представил своих друзей: Андрей, Вадим. Девушки представились сами — блондинка назвалась Ольгой, рыжеволосая — Анной. С Оксаной, девушкой Романа, они уже были знакомы.
— Вперёд, на винные склады! — сказал Вадим, широким жестом приглашая всех в ресторан.
На сцене четвёрка парней с лицами, которые лучше не показывать беременным женщинам, забавлялась каким-то невообразимым шумовым мракобесием.
За столиком в дальнем углу, куда привёл компанию Роман, Андрею досталось место между ним и Вадимом.
— Что-то мужчины сбились в кучу, — заметила Аня.
— Ещё не вечер, успеем смикшироваться, — ответила Оля, лукаво подмигнув Андрею.
Она дольше всех выбирала, что будет есть. Просмотрев меню вдоль и поперёк, изучив ингредиентный состав каждого блюда, Оля всё же не могла решиться. Наконец, она ткнула пальцем наугад. Наклонившись, официант записал заказ.
Общий разговор как-то не клеился. Вадим пытался разговорить Ольгу, сидевшую справа от него, та отвечала невпопад, поглядывая на Андрея. Роман плотоядно рассматривал Оксану, поглаживая её ножку, Оксана о чём-то перешёптывалась с Аней.
К тому моменту, когда принесли напитки и салаты, удалось выяснить, что Аня занимается косметикой, а Оля помешана на фитнесе и натуральных продуктах. Вадим разлил вино по бокалам. Все ждали Ольгу — она затеяла спор с официантом.
— Это разве салат «Мимоза»? Я просто в шоке! В меню был указан выход — триста грамм. Вы хотите сказать, что здесь триста грамм?! Я знаю точно, что должно сюда входить. Вы утверждаете, в этой тарелке всё, что нужно?
Официант унёс салат обратно.
— Ты так совсем без еды останешься, — проговорил Вадим.
— Это блюдо… выглядело несексуально.
Когда все выпили, Ольга спросила Андрея, правда ли, что они с Вадимом работали в морге, а потом уволились. И получила ответ: да, так оно и было. Тогда она осведомилась о причине увольнения.
— Нас выгнали за некрофилию, — ответил Андрей.
— О, мясо! Звучит сексуально. Говорят, что американцы, когда умирают, сохраняются лучше других, потому что тупо питаются одними консервантами. Их даже не бальзамируют. Вас бы туда, в Америку.
— Сохранить внешность можно не только при помощи консервантов. Некоторые натуральные биологические жидкости… Способствуют… Омоложению кожи, например.
— Везёт тем девушкам, у кого всегда под рукой сексуальный донор этой самой… жидкости.
— Это офигительно, — вмешался Вадим. — А что делать донору, когда нет под рукой девушки? Куда девать руки?
Посмотрев Ольге в глаза, Андрей задумчиво произнёс:
— Дать волю рукам… пожертвовать биологическую жидкость окружающей среде.
Ольга громко рассмеялась, и не проконтролировала салат, который ей принёс официант.
Музыкантам не повезло со звуком — он сбивался в кучу, размазывался в кашу и был плох в любой точке зала: слева, справа, близко от сцены, и в самых дальних углах.
Вадим сделал было попытку пригласить Ольгу на танец, но потом махнул рукой — её вниманием всецело завладел Андрей. Недовольно буркнув «Мазафака!», Вадим поменялся с ней местами, и принялся окучивать Аню.
— У тебя потрясающая фигура, — сказал Андрей, когда Оля оказалась рядом с ним. — А эти брючки, ты в них очень сексуально выглядишь. Секси-Оля.
— Лох-дизайн. Тупо одела первое, что попалось под руку.
Андрей ответил, что светло-коричневые слаксы с накладными карманами, шнуровками и цепочками, конечно, сидят чуть мешковато, но всё же позволяют рассмотреть все волнующие изгибы.
— Мы тупо заказали одно и то же, — сказала она, разглядывая стоявшее перед ней блюдо — баранину на кости.
— Как считаешь, тут нормальный выход?
— Да, ебани меня калиткой, тут всё правильно.
— Баранина считается самым полезным мясом. Баран — единственное животное, которое ничего не чувствует, когда его ведут на бойню. Остальная скотина в предчувствии смерти вырабатывает адреналин и другие гормоны, которые портят мясо. А ты, Оленька, ведёшь здоровый образ жизни, правильно питаешься. Разборчивая из разборчивых. Как ты докатилась до такой жизни?
— Ой, ну долго рассказывать. Так сексуальнее.
Андрей поднял бокал вина, Оля чокнулась стаканом свежеотжатого грейпфрутового сока.
— У тебя есть парень, ты с кем-нибудь встречаешься?
— Да. Мой парень — самый лучший.
— Кто бы подумал, что ты выберешь самое худшее. Но почему, ебани тебя калиткой, ты не сказала, что он самый сексуальный?
— Ой, ну долго рассказывать. Я же не говорю тупо, что он — самый лучший. Приходилось проверять, делать многочисленные пробы…
И она пояснила: её парню не пришлось самому доказывать свою исключительность. Ольга облегчила ему задачу, она искала доказательства сама, общаясь с другими мужчинами.
— Надеюсь, сегодня вечер проб, вечер сбора новых доказательств… Знаешь, хочется поскорее залезть в эти брючки. Откроешь для меня калитку?
— О, мясо! Ты ужасный пошляк… я в шоке… но ты говоришь всё как-то… ну очень сексуально.
— Ты ведь должна убедиться, что твой парень — самый лучший. Вот я и стараюсь — опять же, ради тебя.
— Чем ты занимаешься, кроме того, что служишь Женщине?
— Торгую медикаментами.
— У тебя свой бизнес?
— Да, мы на пару с приятелем замутили дело. Ещё работаю на двух иностранных фирмах.
— Круто. Ты тупо доишь две фирмы и развиваешь собственное дело. Я бы так не смогла.
— Даже если…
— Даже если бы меня тупо ебанули воротами.
Последняя композиция группы прозвучала как бы в атмосфере тотального отмирания всего живого, — хоть ложись и помирай. Артисты попрощались с залом и ушли. Включили магнитофон, и заиграла более привычная для собравшихся попса.
Роман вышел из-за стола, чтобы пройтись по залу, и поздороваться с теми, кого знает. Одним из первых, к кому он подошёл, оказался Игорь Быстров, с которым Трегубов познакомился на позапрошлой неделе, когда привёз в кардиоцентр своего деда. Они поздоровались за руку, Игорь представил Михаила, и Роман пригласил их в свою компанию.
— Да, мы не прочь угоститься за вашим столиком, — ответил Быстров, бросив взгляд на Ольгу.
— Всё, на что упал ваш взгляд, доктор — всё ваше.
— Меня интересует та стройная блондинка.
Роман поднял обе руки:
— Тут я пас! Сложная штучка, тем более она уже выбрала партнёра на сегодняшний вечер.
И, пожелав приятного отдыха, ретировался.
— Смотри, заливается, того гляди, стол опрокинет, — зло процедил Игорь. — А этот её крендель, у него, небось, едва хватает денег на кабак. И ничего, она слушает его бред, кипятком писает.
— Ерунда. Суетны женщины. Убедить их можно дарами, а не речами.
Раскрыв бумажник с кучей кредиток, Михаил продолжил:
— Попробуем? Отзовём в сторонку, предложим денег.
— Она заберёт деньги, и убежит к своему хахалю. Это в лучшем случае. В худшем — уйдёшь отсюда с пустыми карманами, и с вилами в спине. Не забывай, ты находишься в чужом городе.
— Да… И не очень-то она красивая… Прямо чучело…
— Эпидерсия какая-то… Наверняка заразная… Тьфу…
Сделав круг по залу и вернувшись, Роман поставил на стол бутылку коньяка, и сказал, перекрывая мощным голосом шум других голосов, музыку, и звон столовых приборов:
— Пожалуйста, фильдеперсовый коньяк, пять звездюлей.
При этих словах Вадим машинально посмотрел на двери.
— Когда я это слышу, мне кажется, что сейчас откуда-нибудь появится Еремеев. Ёперный театр, где его только черти носят?
Роман, оглянувшись:
— И я про то же. В какую преисподнюю он провалился?
И принялся разливать коньяк.
— А я вообще боюсь дверей, — сказала Аня. — Вдруг кто-нибудь зайдёт… из тех, кого не хочешь видеть.
Андрей добавил, что с некоторых пор ему кажется, что все двери открываются в бесконечность, и неизвестно истинное имя того, кто является к нам в человеческом обличье. Впервые он испытал страх от вида открывающейся двери, когда сидел в камере наутро после «маски-шоу».
— Что с того, что кто-нибудь войдёт? — спросила Ольга. — Нужен тебе человек, не нужен, — любую встречу можно обернуть в свою пользу.
— От судьбы не уйдёшь, — грустно проговорила Аня, — а хотелось бы, когда судьба хреновая.
Выяснилось, что Оксана тоже верит в судьбу. По её мнению, пытаться изменить ход событий — только портить жизнь.
— Все эти разговоры — реально несексуальные, — заявила Ольга. — Судьба, и прочая хрень — только то, что мы об этом думаем. А тот, кто начинает во что-то тупо верить, тут же попадает под чьё-нибудь влияние, и уподобляется…
Она бросила взгляд на тарелки с обглоданными костями, которые официант собирал со стола.
— … баранам, которых ведут на бойню.
И, подняв стакан сока, предложила немедленно прекратить гнать пургу, и дружно выпить. Все послушно сделали то, что было сказано.
— У тебя типично западнославянская внешность, — сказал Андрей. — Помню, на одном из конкурсов красоты я видел девушек из Чехии и Польши. Вот, что-то похожее, только ты в сто раз лучше.
— Ну, мясо, нормальный разговор пошёл, — ответила Ольга с довольной улыбкой. — Дедушка и бабушка по отцовской линии с Западной Украины. А мамины предки — те поляки. А ты у нас специалист по лицам? Я в шоке!
Так они беседовали, делая друг другу бесчисленные комплименты. Прозвучали ласкающие слух сравнения и лестные эпитеты. Ольга сказала, что, возможно, Андрей и не дотянется по своим качествам до её парня, но то, что максимально приблизится — это точно. В любом случае, неизбежно сделать пробу, чтобы прийти к каким-то выводам… Андрей отвечал, что ему, в свою очередь, по неопытности не с кем сравнивать, но то, что он видит, превосходит все самые смелые ожидания.
На самом деле он ни на что не рассчитывал — обычно такие многообещающие разговоры ни к чему не ведут. Просто агрессивные кокетки бряцают оружием, испытывают мужчин на прочность. На таких нельзя делать ставку, и, когда совсем ничего не хочется, от скуки можно им немного подыграть.
— Пьём российский коньяк, — объявил Роман.
И добавил:
— Это всё от бедности.
На столе появилась вторая бутылка. Потом третья, четвёртая…
Заиграла медленная музыка — вальяжный блюз, светлый и расслабленный.
— Ты танцуешь? — спросила Ольга, беря Андрея за руку.
— Да. Танцы — это моя страсть.
Он поднялся, чувствуя, что ноги отказываются идти, а голова — думать. Оказавшись рядом со сценой, высчитывая, сколько же сегодня выпито, он обнял девушку, посмотрел в её глаза — светло-голубые, прозрачные, как безоблачное небо. От её взгляда он потерялся, мечтая раствориться в этой хрустально-чистой синеве, и боясь оказаться перед дверью, открывающейся в бесконечность. Всё поплыло перед глазами. Уверенные руки куда-то вели его, магнетический голос что-то говорил, куда-то звал.