Дюма Александр. Сальватор

   - Сальватор... А чем он занимается?
   Господин де Маранд улыбнулся.
   - Он, как уверяют, комиссионер.
   - Ага! Я начинаю догадываться. Да, да, я, кажется, слышал об одном философе с таким именем от генерала Лафайета, который очень высоко его ценит.
   - Не только слышали о нем, но и не раз разговаривали с ним самим.
   - Где же это было? - удивился генерал.
   - У меня.
   - Я разговаривал в вашем доме с комиссионером?
   - Как вы понимаете, ко мне он заходил без своей куртки и крючьев. Он, как и мы с вами, был во фраке и называл себя господином де Вальзиньи.
   - Вспомнил! - воскликнул генерал. - Очаровательный молодой человек!
   - Я хочу просить его быть моим вторым секундантом.
   Этот человек имел большое влияние на выборах и перевыборах.
   И я буду рад, если он сможет дать свидетельские показания в мою пользу огромному числу людей, которые меня видят лишь через окно моей кареты.
   - Очень хорошо! - похвалил генерал, следуя за банкиром.
   Они поднялись на четвертый этаж и подошли к двери Сальватора. Отпер им сам комиссионер.
   Молодой человек только что возвратился. Он был в бархатных панталонах и куртке.
   - Дорогой Вальзиньи, - сказал г-н де Маранд, - я пришел просить вас об услуге.
   - Говорите! - предложил Сальватор.
   - Вы не раз уверяли меня в своих дружеских чувствах.
   Я пришел просить вас доказать мне эту дружбу.
   - Я к вашим услугам.
   - Завтра я сражаюсь на дуэли; господин генерал Эрбель согласился быть одним моим секундантом. Могу ли я просить вас оказать мне честь быть другим секундантом?
   - С удовольствием, сударь. И я прошу вас лишь назвать причину дуэли и имя вашего обидчика.
   - Господин Лоредан де Вальженез только что напал на меня в палате, и это было сделано в столь неподобающей манере, что я не могу не потребовать удовлетворения.
   - Лоредан? - вскричал Сальватор.
   - Вы с ним знакомы? - удивился г-н де Маранд.
   - Да, - подтвердил Сальватор и грустно покачал головой. - О да, я его знаю.
   - Может быть, вы знаете его достаточно близко, чтобы отказаться быть моим секундантом?
   - Послушайте, сударь, - раздумчиво выговорил Сальватор. - Я ненавижу господина де Вальженеза по причинам, которые вы однажды узнаете, и это произойдет очень скоро, если предчувствия меня не обманывают. Я бы с удовольствием и сам вызвал его на дуэль. Но существует один человек, которому я поклялся, что с головы Лоредана не упадет ни один волос. Мне представляется, господа, что, если я соглашусь быть секундантом и во время дуэли с нашим недругом случится несчастье, выйдет так, что я не сдержал слова.
   - Вы правы, дорогой Вальзиньи, - кивнул г-н де Маранд, - мне остается лишь извиниться за причиненное вам беспокойство.
   - Я не могу быть вашим секундантом, - сказал Сальватор, - но, возможно, пригожусь вам как хирург. Если вы согласны, я готов предоставить себя в ваше распоряжение.
   - Я знал, что вы так или иначе окажете мне услугу, - молвил г-н де Маранд, протянув Сальватору руку.
   И он вышел в сопровождении генерала, вызвавшегося поутру заехать за молодым человеком, который в качестве хирурга считал себя вправе присутствовать на дуэли.
   С улицы Макон банкир с генералом отправились на Люксембургскую улицу, где жил генерал Пажоль, без колебаний принявший предложение г-на де Маранда.
   Спустя четверть часа оба генерала вошли в гостиную г-на де Вальженеза. Он лежал на диване и хохотал до слез над шутками Камилла де Розана и еще одного молодого фата.
   - Сударь! - обратился к Лоредану граф Эрбель. - Мы с генералом Пажолем хотели бы переговорить с вами наедине.
   - Зачем же наедине, господа? - вскричал Лоредан. - Вы можете говорить в присутствии моих друзей, у меня от них секретов нет.
   - В таком случае, - сухо продолжал граф Эрбель, - мы имеем честь просить у вас от имени господина де Маранда удовлетворения за нанесенное вами оскорбление.
   - Вы - секунданты господина де Маранда? - спросил Лоредан.
   - Да, сударь, - в один голос отозвались оба генерала.
   - В таком случае, господа, - сказал г-н де Вальженез, вставая и указывая на двух своих гостей, - вот мои секунданты. Соблаговолите обсудить с ними все вопросы. Я вручаю им свои полномочия.
   Он с высокомерным видом кивнул секундантам г-на де Маранда и, перед тем как выйти, сказал Камиллу:
   - Я прикажу подавать на стол. Заканчивайте поскорее, Камилл, я умираю с голоду.
   - Господа! - сказал генерал Эрбель. - Вам известно, в чем состоит оскорбление, за которое мы требуем удовлетворения?
   - Да, - подтвердил Камилл, едва заметно усмехнувшись.
   - Я считаю, что вдаваться в подробности ни к чему.
   - Разумеется, - с той же ухмылкой проговорил Камилл.
   - Намерены ли вы возместить ущерб, который вы нам нанесли?
   - Это зависит от того, какой род возмещения вы имеете в виду.
   - Я вас спрашиваю: готовы ли вы принести извинения?
   - Ну нет, - возразил Камилл, - любое извинение нам категорически запрещено.
   - В таком случае, - заметил генерал, - нам остается лишь обсудить условия дуэли.
   - Вы - пострадавшая сторона, - сказал Камилл. - Изложите свои условия.
   - Мы имеем честь предложить вам следующее: дуэль на пистолетах.
   - На пистолетах, очень хорошо.
   - Барьер в сорока шагах. Противники могут сделать или не делать по пятнадцати шагов.
   - Значит, если они пройдут по пятнадцать шагов, их будут разделять десять шагов?
   - Десять! Да, сударь.
   - Прекрасное расстояние; хорошо, пусть будет в десяти шагах.
   - Пистолеты возьмем у Лепажа, чтобы они были незнакомы обоим противникам.
   - Кто их возьмет?
   - Каждый из нас принесет по паре или, если угодно, подмастерье оружейника, который зарядит пистолеты, принесет две пары. Мы бросим жребий и определим, из каких стрелять.
   - Все очень хорошо. Теперь договоримся, где встречаемся.
   - Аллея Л а Мюэт, если угодно.
   - Аллея Ла Мюэт. В конце этой аллеи есть что-то вроде площадки, ничем не примечательной, будто нарочно созданной для встречи.
   - Пусть будет площадка.
   - А-а, мы забыли обсудить время.
   - Светает не раньше семи. Назначим встречу на девять.
   - В девять. Превосходно, сударь... Будет время привести себя в порядок.
   - Нам остается откланяться, господа, - проговорили два генерала.
   - Примите уверения в нашем почтении, - проговорили, поднимаясь, молодые люди.
   Едва секунданты банкира исчезли, г-н де Вальженез вошел в гостиную, приговаривая:
   - Ну и копуши! Я думал, вы никогда не кончите!
   - Вот на чем мы договорились, - начал Камилл.
   - Знаю! - перебил Лоредан. - Мы договорились поужинать в половине седьмого, а сейчас шесть тридцать пять.
   - Я говорю о дуэли.
   - А я - об ужине. Дуэль можно отложить, ужин - никогда.
   За стол!
   - За стол! - подхватили два молодых человека.
   И все трое направились к столовой, где их ожидала мадемуазель Сюзанна де Вальженез.
   За столом веселились от души, всему Парижу перемыли косточки, но особенно - банкиру, высмеивая г-на де Маранда на все лады как политика и финансиста, но особенно налегая на его внешность.
   О предстоявшей дуэли говорили не больше, чем о китайском императоре.
   Из уважения ли к присутствующей даме, от беззаботности или из самонадеянной уверенности в исходе дела это происходило? Этого мы не знаем или, вернее, думаем, что было всего понемногу в умолчании троих молодых людей.
   Они были заняты десертом, когда личный слуга г-на де Вальженеза подал хозяину карточку на серебряном подносе.
   Лоредан бросил на карточку взгляд.
   - Конрад! - вскричал он.
   - Конрад! - едва слышно выдохнула мадемуазель де Вальженез и изменилась в лице. - Что ему нужно?
   Лоредан стал белым, под стать чашке севрского фарфора, которую поднес к губам.
   Камилл обратил внимание на то, что это имя взволновало и брата, и сестру.
   - Сожалею, но мне придется ненадолго вас оставить, - пролепетал г-н де Вальженез.
   Он обернулся к лакею и приказал:
   - Проводите его в мой кабинет.
   Лоредан встал.
   - До скорой встречи, господа.
   Он направился к двери, которая вела из столовой в кабинет.
   Сальватор ожидал стоя.
   Невозможно было выглядеть элегантнее, чем Сальватор в ту минуту, а также спокойнее и благороднее, чем он.
   Теперь это был действительно Конрад де Вальженез, как он и приказал о себе доложить.
   - Что вам угодно? - с ненавистью взглянув на гостя, спросил Лоредан.
   - Я хотел бы с вами переговорить, - отвечал Сальватор.
   - Разве вы забыли, что у нас лишь одна тема для разговора?
   - Ненависть, которую мы друг к другу испытываем.
   Нет, кузен,-я об этом помню, и доказательством тому - мой визит.
   - Уж не затем ли вы пришли, чтобы раз и навсегда покончить с этой ненавистью?
   - Отнюдь нет.
   - В таком случае, чего вы хотите?
   - Сейчас объясню, кузен. Вы завтра деретесь на дуэли, не так ли?
   - Какое это имеет отношение к вам?
   - Не только ко мне, но к нам обоим, вот вы сейчас увидите.
   Итак, у вас завтра в девять часов утра дуэль с господином де Марандом в Булонском лесу на пистолетах. Как видите, я неплохо осведомлен.
   - Да. Остается узнать, в каком источнике вы черпаете ваши сведения.
   Сальватор пожал плечами.
   - Откуда бы я ни узнал о вашей дуэли, я о ней знаю, и это будет темой нашего разговора, если не возражаете.
   - Уж не затем ли вы случайно пришли, чтобы читать мне мораль?
   - Я? Да что вы?! Я, напротив, полагаю, что вы обо мне беспокоитесь, и даже больше, чем нужно. Нет, я пришел лишь оказать вам услугу.
   - Вы?
   - А вас это удивляет?
   - Если вы явились шутки шутить, предупреждаю, что вы неудачно выбрали время.
   - С врагами я не шучу никогда, - серьезно заметил Сальватор.
   - Ну довольно! Что вам угодно? Говорите!
   - Вы хорошо знаете господина де Маранда?
   - Я знаю его довольно для того, чтобы преподать ему завтра хороший урок, о котором он будет помнить, если, конечно, у него останется для этого время.
   - Я вижу, вы плохо его знаете. Господин де Маранд до сих пор давал иногда уроки, но не получал их никогда.
   Лоредан снисходительно посмотрел на кузена и пожал плечами.
   - А-а, вы пожимаете плечами, - заметил Конрад. - Это свидетельствует о том, что вы в себя верите. Но поверьте на минуту мне и послушайте, что я вам скажу: господин де Маранд вас убьет.
   - Господин де Маранд! - рассмеялся молодой человек.
   - А-а, вам весело! Ну да! Чтобы какой-то банкир убил человека вашего происхождения и ваших достоинств! Хорошенькая история: пистолет против денежного мешка! Однако я хочу, чтобы вы поняли, какую огромную услугу я вам оказываю.
   Господин де Маранд дрался уже четырежды, насколько мне известно, и всякий раз убивал противника. Между прочим, в Ливорно господина де Бедмара, который был вашим приятелем, если память мне не изменяет.
   - Господин де Бедмар скончался от апоплексического удара, - ничуть не смущаясь, отвечал Лоредан.
   - Господин де Бедмар был убит на дуэли. Знайте, кузен, что всякий раз, как родственники хотят скрыть с той или иной целью причину смерти одного из своих членов, они призывают на помощь апоплексию, это знают даже дети. Выслушайте следующее: завтра между девятью и четвертью десятого вы умрете от апоплексии, как господин де Бедмар, а если это может доставить вам удовольствие, я помещу в газетах заметку об истинной причине вашей смерти.
   - Довольно шуток! - все больше распаляясь, вскричал г-н де Вальженез. Я прошу вас на этом остановиться, если вы не хотите, чтобы этот разговор принял другой оборот.
   - А какой оборот он, по-вашему, может принять? Уж не считаете ли вы, кузен, что вам по плечу выбросить меня из окошка? Если это так, взгляните на меня.
   С этими словами Конрад вытянул вперед обе руки. Под рукавами выступили мощные мускулы.
   Лоредан непроизвольно отступил назад.
   - Кончим поскорее! - поторопил он. - Что вам нужно?
   - Я пришел спросить о вашей последней воле и обещаю, что все в точности исполню.
   - Не сомневаюсь: вы поспорили с кем-нибудь из ваших приятелей, что разыграете меня, - предположил Лоредан.
   - Я никогда не спорю, сударь, и никого не разыгрываю.
   Говорю вам, что вы будете убиты, потому что человек, с которым вы стреляетесь завтра на дуэли, поклялся, что вы умрете, а он безупречно храбр. Вы же бледны - взгляните-ка вот в это зеркало, - вы обливаетесь потом. Должен еще заметить, что, даже если вы будете завтра только ранены, на свете существует человек, который продолжит дело, которое начнет господин де Маранд.
   - Вы, конечно? - с ненавистью бросил кузену Лоредан.
   - Нет, - отвечал Сальватор, - моя очередь только третья.
   - О ком же вы говорите?
   - Об отце девушки, которую вы похитили, а я вырвал из ваших рук: об отце Мины. Выслушайте меня серьезно, - продолжал Конрад, - так же серьезно, как я говорю с вами; я и так потерял здесь достаточно времени. Вы обречены: если вы не упадете под выстрелом одного, вас убьют другие. Во имя вашего отца, честнейшего из честных, во имя вашей матери, от горя сошедшей в могилу, во имя ваших предков, добродетельных дворян, ничем не запятнавших свой герб, во имя человеческого уважения, если в вас осталась хоть капля добродетели, во имя справедливого Бога, если вы еще верите в Бога, заклинаю вас:
   скажите мне, какие ваши преступления мне надлежит искупить после вашей смерти?
   - Сударь! Это безумие или редкая наглость! - вскричал Лоредан. Приказываю вам выйти вон!
   - А я в другой раз заклинаю вас не оставлять позади себя такое, что может запятнать тысячелетием завоеванную добродетель.
   - Шутка слишком затянулась, сударь! Подите прочь! - властно проговорил г-н де Вальженез.
   Но Конрад оставался невозмутим и не двигался с места.
   - В третий раз заклинаю вас: скажите, что дурного вы совершили, и после вашей смерти я обращу в добро причиненное вами зло.
   - Ступайте, ступайте! - закричал Лоредан, обрушился на шнур и изо всех сил стал звонить в колокольчик.
   - Да ниспошлет вам свое милосердие Господь в час вашей смерти! - строго проговорил Конрад.
   Он вышел.
   XI
   Король ждет
   Встреча, как мы сообщили, была назначена в Булонском лесу.
   Увы! Все проходит на земле. Вот исчезло и еще одно воспоминание нашей юности. Вот и еще один пустынный лес теперь кишит людьми! Когда наши дети увидят этот английский парк, вычищенный, прилизанный, разряженный, сияющий и напомаженный, словно картина для выставки, заказанная буржуа, они не поверят старинным описаниям этого бывшего леса Лувуа, который король-грабитель по имени Франциск Первый приказал обнести стеной, чтобы без помех там охотиться.
   Не поймут они и того, что были времена, когда именно там противники назначали дуэли, в уверенности, что никого не встретят. Это было настолько естественно, что секунданты человека, принимавшего условия своего противника, сочли бы секундантов этого противника ненормальными или дурно воспитанными, если бы те выбрали другое место, а не ворота Майо или аллею Л а Мюэт.
   Кроме того, по роковому стечению обстоятельств проходившие в этих местах дуэли - в отличие от тех, что имели место в Клиньянкуре или Сен-Мандэ, - кончались почти всегда ничем.
   Казалось, нимфы Булонского леса, привыкшие видеть, как дуэлянты заряжают пистолеты или выхватывают шпаги, одним своим дуновением заставляли пули изменять направление, одним жестом отклоняли шпаги.
   У ворот Майо жил один владелец ресторана, который разбогател на несостоявшихся или счастливо окончившихся дуэлях.
   Поспешим заметить, что секунданты г-на де Маранда и г-на де Вальженеза остановили свой выбор вовсе не по этой консервативной причине.
   Обе стороны понимали, что им предстоит принять участие в дуэли, во время которой должна непременно пролиться кровь.
   Утром того дня, когда была назначена дуэль, Булонский лес выглядел весьма живописно.
   Дело происходило в январе, то есть в самый разгар зимы, и лес представлял собой изумительное зрелище.
   Низкое молочное небо, сухой морозный воздух, покрытая сияющим инеем земля, сверкающие на солнце деревья, роняющие с грациозной небрежностью снопы искр, похожих на сталактиты, - все это придавало лесу сходство с огромной декорацией, расставленной в соляном гроте.
   Первым пришел на условленное место Сальватор. Он оставил свою карету в боковой аллее, углубился в лес и скоро узнал указанную площадку. Прошло несколько минут, прежде чем он услышал голоса и шум шагов.
   Он обернулся и увидел г-на де Маранда, подходившего в сопровождении генерала Пажоля и графа Эрбеля За ними шагал лакей в ливрее дома Марандов с портфелем под мышкой.
   Банкир держал целую пачку писем, прибывших, очевидно, в ту минуту, как он отправлялся в Булонский лес. Он читал их на ходу, рвал те, что казались ему незначительными, передавал другие лакею, делал пометки карандашом, подставив для этого шляпу.
   Заметив Сальватора, он подошел, крепко пожал ему руку и спросил:
   - Эти господа еще не прибыли?
   - Нет. Вы приехали на десять минут раньше.
   - Тем лучше, - заметил банкир, - я так боялся опоздать, что, несмотря на торопливость своих секретарей, был вынужден оставить несколько ордонансов в особняке с приказанием принести их мне сразу же после того, как с них снимут копии Он взглянул на часы.
   - Если эти господа приедут не раньше девяти, то мой шеф-секретарь успеет, как обещал, привезти эти ордонансы, и я их подпишу, пока вы станете отмерять шаги и заряжать пистолеты. Пока же, если позволите, я прочту письмо.
   - Разве вы не можете отложить подписание ордонансов? - удивился генерал Эрбель.
   - Невозможно! Король ждет их нынче утром А вы знаете, господа, что король не отличается ангельским терпением - Поступайте как считаете нужным, - проговорили генералы.
   - Кстати, господин Сальватор, - прибавил г-н де Маранд, - где, по-вашему, состоится поединок?
   - Здесь.
   - Я бы хотел заранее занять свое место, чтобы потом не отвлекаться, заметил г-н де Маранд.
   - Вы можете встать здесь, - предложил Сальватор. - Но это место неудобное, у вас за спиной деревья, они помогут противнику целиться.
   - Это, черт возьми, мне безразлично, - сказал г-н де Маранд, направляясь в указанное Сальватором место и продолжая читать, рвать и помечать письма.
   И генералы, и Сальватор повидали на своем веку смельчаков, но даже они с восхищением наблюдали, как этот человек в минуту наивысшей опасности хладнокровно читал утреннюю корреспонденцию.
   Его лицо было хорошо видно, так как он стоял с непокрытой головой, ведь шляпа служила ему пюпитром. Он выглядел взволнованным не больше, как если бы выписывал счет; рука его бегала по бумаге спокойно, ровно, будто он сидел в своем кожаном кресле за рабочим столом рядом с сейфом.
   И эта невозмутимость объяснялась, по-видимому, тем, что он не верил в свою смерть. Действительно, вера в свою судьбу - всемогущая сила, которой Провидение наделяет больших честолюбцев или безумцев, эта сила заставляет их слепо, не отклоняясь от пути, не спотыкаясь о камни на дороге, идти прямо к цели.
   Почти все мы осознаем, какая перед нами стоит задача, и тот, у кого она необычайно велика, с усмешкой наблюдает за приближающейся к нему смертью. Он может быть уверен, что смерть пройдет мимо, если он еще не исполнил того, что написано ему на роду.
   Этим объясняется спокойствие великих завоевателей перед лицом опасности.
   Ровно в девять часов на условное место прибыли трое молодых людей; г-н де Вальженез казался беззаботным, два его секунданта держались серьезнее, чем можно было ожидать от столь легкомысленных людей.
   В то же время в конце аллеи показался курьер, он скакал во весь опор.
   Курьер привез ордонансы, которые с нетерпением ожидал г-н де Маранд.
   Молодые люди взглянули на всадника, но, узнав, что у того дело к банкиру, перестали обращать на него внимание.
   - Вот и мы, - сказал креолец, подходя к двум генералам. - Мы сожалеем, что заставили вас ждать.
   - Вам незачем извиняться, господа: вы никогда не опаздываете, - сухо заметил генерал Эрбель, памятуя о вчерашней выходке.
   - Ну что же, мы к вашим услугам, - проговорил второй секундант г-на де Вальженеза.
   Лоредан собирался выбраться из чащи, где он находился, и дать секундантам возможность договориться, как вдруг заметил Сальватора.
   Он не сдержал дрожи и со свистом взмахнул тросточкой с набалдашником из лазурита, которую держал в руках.
   - Ага! И вы здесь! - презрительно бросил он Сальватору.
   - Так точно, - строго ответил тот.
   - Господа! - обратился Лоредан к своим секундантам. - Не знаю, кому пришло в голову нас оскорбить, приведя сюда этого комиссионера Но если только он здесь не для того, чтобы уносить раненого на своих крючьях, я не признаю его секундантом.
   - Я явился не как секундант, сударь, - холодно возразил Сальватор.
   - Как любитель?
   - Нет, в качестве хирурга, к вашим услугам.
   Господин де Вальженез отвернулся с презрительным видом и, пожав плечами, отошел прочь.
   Четверо секундантов разложили неподалеку от г-на де Маранда принесенные коробки с пистолетами.
   Опустившись на одно колено в том месте, откуда банкир должен был стрелять, он торопливо просматривал ордонансы и подписывал их, обмакивая перо в чернильницу, которую держал курьер.
   Глядя на двух противников в минуту наивысшей опасности, когда один невозмутимо продолжал обычное занятие, а другой с трудом пытался скрыть лихорадочное возбуждение, было нетрудно догадаться, кто из них был храбрым и сильным.
   Сальватор внимательно смотрел на них обоих, пытаясь разрешить философский вопрос - кто глупее: тот, кто вызывает на дуэль, или тот, кто принимает вызов.
   "Шальная пуля, выпущенная этим фатом, - думал он, - может оборвать жизнь этого сильного человека. Он многого добился в своей сфере, прояснил самые щекотливые финансовые вопросы, принес пользу отечеству и еще мог бы сделать немало полезного. По другую сторону - пустоголовый, вздорный человек, не только бесполезный для других людей, но и наносящий вред своими поступками, дурным примером, словом - злодей.
   Эти двое стоят один против другого, и сейчас, возможно, глупость убьет ум, слабость одолеет силу, Ариман победит Оромаза... А ведь мы живем в девятнадцатом веке и еще верим в Божий суд!"
   В эту минуту генерал Эрбель подошел к г-ну де Маранду.
   - Сударь! - сказал он. - Извольте приготовиться.
   - Я готов, - ответил банкир.
   И он продолжал читать и подписывать ордонансы.
   - Вы меня не поняли, - улыбнулся генерал. - Я прошу вас встать и так ждать.
   - Разве господин де Вальженез уже собирается стрелять?
   - Нет, но чтобы кровообращение восстановилось и уравновесилось после того, как вы находились в неудобной позе...
   - Пустое, - покачал головой г-н де Маранд.
   - Спросите у своего хирурга, - взглянув на Сальватора, продолжал генерал.
   - Вам действительно лучше встать, - подтвердил тот, сделав шаг по направлению к банкиру.
   - Так вы думаете, что у меня взволнуется кровь? - рассмеялся г-н де Маранд. - Клянусь честью, если бы у меня было время, я дал бы вам пощупать мой пульс и вы убедились бы, что он ничуть не чаще, чем обычно.
   Он указал на оставшиеся бумаги.
   - К сожалению, все это мне нужно успеть прочесть и подписать за пять минут.
   - То, что вы делаете, безумие! - заметил генерал. - Вы слишком натрудите руку и не сможете хорошо прицелиться.
   - Ба! - беззаботно бросил г-н де Маранд, не переставая подписывать бумаги. - Я не верю, что он меня убьет, генерал И вы не верите, так? Прикажите заряжать пистолеты.
   Проследите, чтобы не забыли вкатить пули, и отмерьте сорок шагов.
   Генерал Эрбель молча поклонился и пошел к другим секундантам.
   Сальватор, не скрывая восхищения, следил за банкиром.
   Секунданты сговорились на том, что противники будут стреляться с расстояния в сорок шагов, каждый из них волен подойти на пятнадцать шагов к барьеру, чтобы оказаться поближе к противнику.
   Осмотрев и зарядив пистолеты, секунданты стали отмерять шаги.
   Господин де Вальженез оказался на дороге у генерала Пажоля, который этим занимался.
   - Простите, сударь, - обратился тот к Лоредану, - соблаговолите меня пропустить.
   - Пожалуйста, сударь, - молвил тот, резко повернувшись на каблуках, и сбил тростью звездочки инея с травы, которую он обезглавил, как Тарквиний.
   - Вот чудак! - пробормотал генерал и продолжал отмерять расстояние.
   Когда дело было сделано, г-ну де Вальженезу повторили условия поединка и вручили пистолет.
   На счет "три" противники могли двинуться навстречу один другому или стрелять с места - на их усмотрение.
   - Очень хорошо, господа, - сказал г-н де Маранд, бросив трость на землю. - Я к вашим услугам.
   - Извольте, сударь, - обратился граф Эрбель к г-ну де Маранду и подал ему пистолет.
   - Пусть господин де Вальженез скажет, когда будет готов, - бросил банкир. Он взял пистолет, переложил его в левую руку и снова собрался писать.
   - Да вот же...
   - Мы с господином Лореданом имеем право подойти друг к другу на пятнадцать шагов и тогда выстрелить?
   - Да.
   - Пусть он сделает положенные ему шаги и стреляет, а я выстрелю потом Вы же видите, мне осталось подписать всего два ордонанса.
   - Вас убьют, как зайца в норе, - возмутился генерал.
   - Он?! - удивился г-н де Маранд и поднял на графа глаза, светившиеся уверенностью. - Он? - повторил банкир. - Да я готов поспорить на сотню луидоров, генерал, что его пуля меня даже не заденет... Итак, когда вам будет угодно, генерал.
   - Это решено?
   - Король ждет, - пояснил г-н де Маранд, подписывая предпоследний ордонанс и принимаясь за чтение последнего.
   - Он от своего не отступится, - пробормотал Сальватор.
   - Считайте, что он убит, - сказал генерал Пажоль.