Кириенко Сергей. Гулы

   Замолчав, Аз Гохар затянулся, комиссар же вздохнул:
   – Один?
   – Если понадобится, то да.
   На мгновение, помимо собственной воли, Гольди ощутил нечто, похожее на уважение к старику. Человек этот, годящийся ему в отцы, так спокойно говорил о схватке с дьявольскими существами, что Гольди поверил в то, что тот действительно отправится в Террено, чтобы сразиться с гулами. Он посмотрел в сторону города: крохотная фигурка виднелась далеко на шоссе – метров за двести от них, два самолета по-прежнему висели над Террено, но теперь они не описывали широкие круги, а крутились на небольшом пятачке, – похоже, они заканчивали «обрабатывать» город.
   – Вы видели, что они сделали с Террено?
   – Конечно.
   – И вы все-таки хотите пойти туда? Ведь сейчас там полно газа – Террено отравлен. Как вы намереваетесь помешать гулам? Вы просто не сможете войти в город.
   Глядя на север, Аз Гохар протянул:
   – Как вы сами сказали, комиссар, этот газ тяжелее воздуха – он скопится возле реки, и на это не уйдет много времени. Основное же место, где будут действовать гулы, – кладбища, а они расположены на возвышенности – возле горы, – поэтому газ для меня опасности не представит… – Аз Гохар вновь затянулся: – Кстати, вы хорошо знаете отравляющие вещества?
   Гольди нахмурился, а старик продолжал:
   – Этот газ не похож ни на ви-экс, ни на зарин. Скорее это что-то новое – из сильнодействующих веществ, убивающих за секунды… Но у таких веществ есть один недостаток – они быстро распадаются на нейтральные компоненты и через пару минут после высвобождения уже не представляют опасности для людей. Я думаю, что этот газ из таких вот веществ.
   – Вы не можете быть в этом уверены.
   – Да, уверенным я быть не могу: придется проверить это на практике – другого выхода у меня нет.
   – Нет, есть, – возразил комиссар. – Мы можем вместе отправиться в Милан. Власти поднимут армию: город окружат кольцом, и ни одна тварь отсюда не выскочит!
   Какое-то время Аз Гохар молча курил, глядя на зависшие над городом шлейфы, потом бросил окурок в траву и принялся говорить размеренным тоном:
   – Действительно, это выход, комиссар, но подумайте, что произойдет в этом случае. Предположим, что вы доберетесь до Милана и расскажете обо всем происшедшем в Террено. Что сделают власти? Первым делом они попытаются связаться с Террено – чтобы проверить вашу информацию. Причем связываться они будут с официальными структурами города: муниципалитетом, магистратурой, комиссариатом… Я думаю, вы понимаете, что сейчас там сидят гулы, а они ответят, что ваша информация, мягко говоря, не верна. Если же власти попытаются связаться по рации с командиром окружных карабинеров, он им также ответит – ведь его и радиста Вассах оставил в живых. Причем, ответит, что в Террено ситуация Держится под контролем, и не происходит ничего необычного… Вы понимаете, комиссар, что власти Милана поверят им, а не вам?
   Заметив вспыхнувшее нетерпение в глазах Гольди, старик протянул:
   – Но предположим, что власти все-таки поверят вам. Тогда они вышлют в Террено разведчиков – ведь не могут же они бросить сотни солдат без разведки на смерть… Так вот, гулы уничтожат их точно так же, как карабинеров на площади, или еще проще – с помощью пулеметов. Они уничтожат их и выиграют время. Пока власти будут разбираться, что произошло с авангардом, гулы сделают то, что намерены сделать в Террено, и уйдут из долины. Когда в город введут войска, солдаты найдут в нем трупы – только трупы и ничего больше… Ведь не думаете же вы, что Вассах не предусмотрел вариант, что из восьмидесяти тысяч человек, населяющих город, не выживет ни один? Наверняка он на это и не рассчитывал – он знал, что выжившие будут. Но он знал и то, что никто не поверит им сразу, а когда поверит, будет поздно… Поймите, комиссар, что он слишком долго ждал этого дня, чтобы сделать ошибку.
   На мгновение Аз Гохар замолчал, и стали слышны всхлипывания Паолы. Гольди смотрел на старика, обдумывая его слова и понимая, что тот прав. Аз Гохар же закончил:
   – И, наконец, последнее, комиссар, раз уж вы хотите ехать в Милан… Мы стоим здесь уже минут семь. Вы заметили, что за это время по шоссе никто не проехал? Не только из города, но и в него. Вы знаете, что это значит? – Старик сделал паузу. – Это значит, что гулы перекрыли шоссе. Вы не сможете проехать по нему до Милана.
   Он замолчал, давая комиссару возможность обдумать услышанное.
   Гольди бросил взгляд в сторону автозаправочной станции, повернул голову и взглянул в противоположную сторону – туда, где шоссе плавно заворачивало, исчезая из вида в пятистах метрах от них. На всем протяжении дороги не было видно машин. А ведь обычно они проезжают по дороге с интервалом в минуту, отметил комиссар, а в выходные дни – и того чаще. За прошедшие же минуты по шоссе действительно никто не проехал. «Так неужели старик прав?» – подумал Гольди, чувствуя страх… Тем не менее он повторил:
   – Я еду в Милан. Другого выхода я не вижу.
   – Хорошо, комиссар, раз вы так решили, езжайте – сказал старик. – Я же отправляюсь в Террено – Он повернулся к машине:
   – Синьор Белов, вы со мной?
   – У Паолы в городе осталась мать, – ответил тот, – я иду с вами и попытаюсь выяснить, что с ней случилось.
   Старик молча кивнул.
   В этот миг дующий с юга ветер усилился, и под его порывами волны травы пригнулись к земле. Гольди повернулся на север и невольно задержал взгляд на бредущем по шоссе силуэте – Борзо уже миновал автозаправочную станцию. До сих пор он находился в относительной безопасности, так как ветер дул с юга и сносил рассеявшиеся остатки газа на север. Но скоро он окажется у окраины города, и что будет тогда?.. Гольди перевел взгляд на самолеты – один из них вдруг отвернул от центра Террено и полетел на северо-восток. Комиссар проследил за тем, как крестообразная точка оказалась над рекой и направилась к монастырю. Увиденное вызвало у него удивление лишь на секунду – он быстро понял, что означает этот маневр.
   – Он полетел к городским пляжам, – глухо проговорил Гольди, чувствуя горечь, – там сейчас несколько сот человек.
   Аз Гохар ничего не ответил – лишь посмотрел на удаляющийся самолет…
   Через минуту, когда крестообразная точка почти перестала быть видимой, слившись с серыми куполами Мертвых холмов, Гольди сказал:
   – Послушайте, я считаю, что идти в город – самоубийство, и ваш поступок продиктован обычным безумием, но вряд ли я смогу переубедить вас не идти туда, поэтому дам вам совет… Вы ничего не знаете о газе в действительности: он может оказаться быстрораспадающимся веществом, а может, и нет. Единственное, в чем вы можете быть уверены, это то, что скапливаться он будет в восточном районе города, возле реки. Я советую идти вам на Кальва-Монтанья. На горе вы сможете подождать, когда газ рассеется, кроме того, оттуда вы сможете увидеть, что будут делать гулы.
   Аз Гохар выслушал Гольди и ответил:
   – Спасибо, комиссар, я учту ваш совет.
   На мгновение он посмотрел на Паолу и Андрея, а потом снова перевел взгляд на Гольди:
   – И вот еще что, комиссар. Прежде чем вы уедете, нам надо уладить одно дело… Отдайте мне то, что вы у меня взяли.
   Брови Гольди дрогнули в недоумении.
   – Баллончик и наполнители, – пояснил Аз Гохар.
   Мгновение Гольди с непониманием смотрел на старика – за событиями последнего часа он напрочь забыл о лежащей в его брюках фляжке, – потом до него дошло, что имеет в виду Аз Гохар. Сунув руку в карман, он вытащил фляжку и серебристые цилиндрики и спросил:
   – Насколько я понимаю, это не спрэй-флакон для больных астмой? Тогда что же это такое?
   – Вы не идете с нами, комиссар, – ответил старик, – а значит, вам нет необходимости знать это. – Он помедлил, пристально глядя на Гольди, словно на секунду увидел в его глазах колебание. – Или все-таки идете?
   Комиссар качнул головой:
   – Нет, я еду в Милан.
   – Хорошо. Раз вы сделали выбор, пусть так и будет, – старик подошел к Гольди и взял из его рук фляжку с цилиндрами.
   Еще какое-то время комиссар оставался на месте, чувствуя опустошенность в груди, потом развернулся и, пройдя мимо старика, выбрался на шоссе. Все это время машина стояла на дороге с работающим двигателем и широко открытыми дверцами. Комиссар решил, что если какое-то количество газа и попало в машину, то за прошедшие минуты оно оттуда выветрилось. Подойдя к водительской дверце, он осторожно сунул голову в салон и втянул носом воздух. Воздух в машине был обыкновенный.
   Гольди повернул голову:
   – Джей, садитесь в машину!
   Женщина выбралась на дорогу и, обойдя «ланчу», уселась на пассажирское сиденье. Гольди захлопнул заднюю дверцу и повернулся к Андрею.
   – Послушайте, – проговорил он после секундного колебания, – вы можете делать все, что хотите, но, думаю, девушке сейчас лучше поехать со мной. Вы тянете ее на верную смерть.
   Андрей бросил на него взгляд и сказал:
   – Комиссар, у Паолы в Террено осталась мать. Что бы вы делали, окажись ваша мать в городе?
   Комиссар промолчал. Он понимал, что эти трое обрекают себя на верную гибель, но как он может им домешать? Ведь не силой же тащить их в машину? Он уже понял, что Аз Гохар пойдет в город, даже если будет уверен, что в результате умрет, Паола в шоке и ни за что не успокоится, пока не выяснит, что стало с матерью, а Белов… Гольди задумался. Похоже, эта девушка ему не безразлична, да и со стариком его связывает кое-что общее – так что их не переубедишь.
   Обойдя машину, он подобрал лежащий на земле автомат.
   – Возьмите, это вам пригодится.
   Он бросил оружие, и Андрей поймал его правой рукой. Комиссар перевел взгляд на север: самолет, отправившийся к Морте-Коллине, окончательно скрылся из виду, второй еще кружил над Террено.
   Захлопнув дверь позади Джей, он обошел «ланчу» и оказался у водительской дверцы. В этот миг Аз Гохар закончил рассовывать баллончики по карманам и, обернувшись, сказал:
   – Послушайте, комиссар, я все-таки думаю, что гулы перекрыли шоссе – вряд ли они захотят, чтобы кто-то выбрался из города и помешал им осуществить план Вассаха. Так вот, если они это сделали, вы не проедете через заслон. Других же выездов из Террено не существует – кроме дороги на Варесе, но и она, скорее всего, перекрыта. Кроме того, я не думаю, что вы пойдете через гору пешком… И вот что я хочу вам сказать: мы отправимся к автозаправочной станции и будем ждать вас там тридцать минут…
   Увидев, что Гольди готов возразить, старик повторил:
   – Мы будем ждать вас тридцать минут. Если через полчаса вы не вернетесь, это будет означать одно из двух: либо я ошибаюсь и на шоссе нет заслона, либо вы погибли от рук гулов. – Старик потер переносицу. – Мне бы не хотелось, чтобы осуществилось второе, буду надеяться, что вы проедете до Милана. Если же вы сделаете это, постарайтесь рассказать о происшедшем здесь так, чтобы вам поверили. У нас мало времени, чтобы помешать гулам, – не более десяти часов. После этого будет поздно предпринимать что-либо – гулы уйдут из Террено. Помните об этом, комиссар.
   Старик замолчал. Глядя на его фигуру, по колено утопающую в траве, его правую руку, до локтя измазанную кровью, Гольди подумал, что он все-таки сумасшедший: возвращаться в город, в котором произошло то, чему все они были свидетелями, – для этого надо потерять разум. Однако еще он отметил, что последние слова Аз Гохара не были лишены смысла: если он прав, и шоссе действительно перекрыто, то лучше им держаться всем вместе, а не разделяться и действовать поодиночке.
   – Хорошо, – кивнул он. – Если мы не сможем проехать по шоссе, мы вернемся и подберем вас, хотя я уверен, что вы ошибаетесь.
   Стоя в траве, Аз Гохар промолчал.
   Бросив взгляд на Андрея, комиссар сел за руль и закрыл дверь.
   – Пристегнитесь, Джей, – сказал он.
   Когда она защелкнула ремень безопасности, он пристегнулся сам, перевел рычаг скоростей в положение «вперед», но перед тем, как нажать газ, обернулся назад. Аз Гохар по-прежнему стоял в траве и смотрел на него. Неожиданно для себя, Гольди распахнул дверь и крикнул:
   – Полчаса!.. Если мы не вернемся через полчаса, отправляйтесь на Кальва-Монтанья!
   Старик молча кивнул. Гольди захлопнул дверь и нажал газ – «ланча» рывком тронулась с места и, стремительно ускоряясь, помчалась на запад…

Глава тридцатая

   Прорезая море травы, лента шоссе шла к горизонту, проходила мимо автозаправочной станции и терялась на севере. Вдалеке она была серебристо-белой, казалась холодной под рассеянным светом скрытого солнца – словно мертвая кожа змеи, – однако с приближением к ней «оживала», а с расстояния в несколько метров на асфальте становились заметны выбоины и сколы, напоминающие щербины на лице человека. Впрочем, резиновые подошвы гасили неровности, и Франческо не замечал их: шагая по шоссе, он смотрел в одну точку – на кружащие над городом самолеты.
   Несмотря на все события последнего часа, он сохранял достаточно самообладания: голова его работала ясно, хотя напряжение от того, что он увидел на выезде из Террено, заставляло чувствовать холод. Он не позволял себе запаниковать и дать овладеть собой тому рою мыслей, который готов был прорваться из глубины подсознания и заставить его бежать по шоссе. Он отсек все лишние мысли и думал о двух вещах: первое – ему необходимо добраться до дома и увезти жену и дочь из Террено, второе – не забыть того, что он услышал в машине… Час назад, когда он спрыгнул с монастырской стены и сдался полиции, ему казалось, что это решение верно – уехать на машине карабинеров в Террено было проще, чем самому пытаться пробираться в город через заросли винограда и полицейский заслон, рискуя нарваться на пули патрульных или непадающих. Прыгая со стены, он надеялся, что, если окажется в комиссариате, через четверть часа будет выпущен под залог – проблем здесь не возникнет: нужные люди в полиции у него есть, – после чего отправится домой, а через двадцать минут его уже не будет в Террено. Но то, что произошло после того как он встретился с Гольди, было попросту невозможным, и он не мог это предвидеть. Встреча со стариком и гигантом, спасшими его в монастыре, была первым звонком – оказавшись в одной с ними машине, Франческо почувствовал, что его план не сработает, вторым звонком стал рассказ старика, а третьим – то, что произошло на пьяцца дель Фуоко… Франческо не очень-то вслушивался в слова Аз Гохара, когда тот рассказывал о существах, устроивших бойню в монастыре. Единственное, что он уяснил себе, – это название непадающих – гулы. Его не очень интересовали детали – он видел достаточно сам, – поэтому упоминание о том, что гулы могут читать мысли людей и жить неограниченно долго, его не задели. Однако слова старика о том, что для рождения гулам нужны мертвые человеческие тела, заставили его ощутить страх. Если им нужны трупы, гулы не остановятся на монастыре – это он понял раньше, чем гигант сообщил, что они собираются уничтожить жителей города, а поняв, поверил, что это правда. С детства у него была черта – не удивляться ничему новому. Черта эта беспокоила его мать, но потом пригодилась ему: мало, что могло удивить его, – все, что он узнавал, он воспринимал без эмоций и пытался сразу же извлечь из этого выгоду, без этого он не стал бы тем, кем он стал. И он поверил словам старика уже тогда, когда Гольди называл его сумасшедшим, а поверив, решил, что теперь у него лишь одна задача – вырваться из машины и вернуться домой, чтобы опередить гулов… Пока он сидел в «ланче» и старик рассказывал комиссару о гулах, он надеялся, что сможет освободиться в комиссариате, поэтому ничего не предпринимал. Но когда они подъехали к комиссариату и увидели, как за считанные секунды погибли миланские карабинеры, он понял, что его прежний план рухнул. Единственное, что ему оставалось теперь, – попытаться вырваться из машины. Однако после этого события начали развиваться стремительно, и он просто не успел ничего сделать: за несколько минут они пролетели Террено, видя, как гибнут его жители. И вот теперь он возвращается в город, в надежде, что Мальда и Фернандина спаслись.
   Резиновые подошвы пружинили, и шоссе уплывало назад вместе с машиной, у которой застыли пять человек. Франческо словно забыл о них – глядя на городскую окраину, он чувствовал толчки ветра в спину и прикидывал: каковы шансы на то, что Мальда и Фернандина спаслись?.. Он ничего не знал об использованном гулами газе. Единственное, что можно было утверждать: он убивает мгновенно. И еще – он тяжелее воздуха. Как сказал Гольди, газ будет скапливаться в низинах, возле реки. Его дом находится на севере города – в трех километрах от Олоны. Это значит, что если его и заденет, то только первой волной, потом газ уйдет к реке… Когда он отправлялся к монастырю, на вилле оставались Рокко Траколло и дюжина человек Эрбы. Охранники у Армандо надежные и свое дело знают – наверняка, увидев самолеты, они увели женщин в подвал, а там никакой газ их уже не достанет – подвал герметичен. А если так, то можно быть уверенным, что они живы, – какой бы газ ни использовали гулы, через несколько минут его концентрация уменьшится, а спустя еще четверть часа, возможно, станет и безопасной. Если же это синтетическое вещество, оно распадется на безопасные компоненты еще раньше – через пару минут. Ему нужно лишь добраться до дома, посадить Мальду и Фернандину в машину и уехать в Милан. Там они сядут на самолет, а о будущем подумают потом…
   Думая о дочери и жене, Франческо не заметил, как на него надвинулся город. Машина с полицейской сиреной и замершие возле нее люди растворились на фоне зарослей винограда, и вскоре он оказался в ста метрах от автозаправочной станции. Зеркальные стекла и сверкающие хромом топливные колонки приближались к нему, увеличиваясь в размерах, поднимаясь из травы, словно диковинные животные из глубины моря, и с приближением к автозаправочной в голове у Франческо ясно вырисовывалась мысль, смутно витавшая в его мозгу, пока он шел по шоссе: ему необходима машина. Если он достанет машину, то сможет быстро доехать до дома. По улицам восточного района он доберется до него за десять минут, если же окажется, что там до сих пор газ, он сможет объехать город вдоль восточного подножия Кальва-Монтанья, обогнет циркониевый завод и по объездной дороге на севере подъедет к своему дому – даже такой путь не займет у него больше двадцати минут, – а это пустяк по сравнению с часом, который потребуется, если добираться до дома пешком.
   Приближаясь к автозаправочной, Франческо внимательно всматривался в прямоугольники бензоколонок, надеясь увидеть автомобиль. Однако, чем меньше оставалось до станции, тем яснее становилось ему, что машин там попросту нет. Когда он оказался возле поворота – в двадцати метрах от блестящей вывески здания, – то понял, что ему придется идти дальше – машин возле бензоколонок не было. Однако больше того: он не видел и служащих станции – ни перед зданием автозаправочной, ни под навесом придорожной траттории их не было. Не останавливаясь ни на мгновение, Франческо прошел мимо поворота и, не оглядываясь назад, двинулся дальше.
   Он не знал, что произошло со служащими станции, вряд ли гулы убили их газом – в этом случае он бы увидел их трупы. Тогда что с ними стало? Франческо раздумывал над этим не дольше секунды – сейчас его меньше всего заботило, что стало со служащими автозаправочной, его интересовало другое – где взять машину? Глядя на приближающуюся окраину города, он думал о том, чему явился свидетелем, когда они выезжали из Террено, – он видел сотни погибших, десятки машин, остановившихся из-за смерти водителей. Достаточно пройти пятьдесят метров по корсо Чентрале, и любая машина с мертвым водителем будет его. «Если только там нет газа», – шевельнулось в глубине подсознания… Ширина отравленной полосы составила метров пятьсот, когда они выезжали из Террено. С того времени газовые шлейфы успели полностью накрыть город, и сейчас наверняка каждая его улица и проулок полны трупов. Так как же он добудет машину?.. Глядя на один из двух самолетов, который в этот момент отвернул от центра Террено и, перестав выбрасывать газ, направился к Морте-Коллине, Франческо вспомнил о ветре. Он дует от юга, а значит, газ сдувается к северу. С момента, когда самолеты пролетели над южной оконечностью города, прошло как минимум десять минут. За это время ветер, наверняка, очистил зону в несколько сотен метров – для этого он достаточно силен. А следовательно, южная окраина города сейчас безопасна?
   Шагая по шоссе, Франческо напряженно раздумывал. Наверняка знать этого он не мог – оставалось только предполагать. Впрочем, и другого выхода у него сейчас нет – придется пробовать пройти по корсо Чентрале. Если он почувствует какие-нибудь признаки отравления, то сможет вернуться назад, если же все будет в порядке, он достанет машину…
   С каждой секундой расстояние до городской окраины уменьшалось и стена черепичных крыш разрасталась, убегая вправо и влево. С правой стороны от дороги Франческо видел водозаборную башню, стоящую на берегу Олоны. До башни было около пятисот метров, но она была видна лишь частично – половину скрывали деревья, протянувшиеся от реки до шоссе. Эти же деревья скрывали городскую окраину, оставляя видимыми лишь крыши домов. Сейчас он прошел половину расстояния между автозаправочной и окраиной города и четко различал дюжину зданий, примостившихся возле шоссе, переходящего в Корсо Чентрале, ларек продавца газет, автобусную остановку и огромный автобус, въехавший в эту самую остановку. Никакого движения впереди не было – колыхались только кроны деревьев под порывами ветра.
   Идя по шоссе, Франческо с напряжением всматривался в крыши домов, не замечая, как сжимаются желваки, каменея и отдаваясь болью в висках. Глядя на приближающуюся остановку, он пытался думать о том, что Мальда и Фернандина спаслись, и старался подготовить себя к тому, что увидит через минуту. Ему не впервой было видеть смерть человека – от пули, гарроты, ножа… но то, что он должен был увидеть сейчас, было смертью иного рода – тысячи ни в чем не повинных людей были убиты дьявольскими созданиями. Шагая к Террено, Франческо настраивал себя на то, чтобы остаться спокойным и сохранить хладнокровие, иначе, если он поддастся эмоциям, он может погибнуть.
   За пару минут он прошел последние метры шоссе и оказался в том месте, где оно переходило в корсо Чентрале: поперек дороги была прочерчена желтая линия, с внешней стороны от которой был выписан номер шоссе, с внутренней – «Добро пожаловать в Террено!», в сорока метрах от надписи стоял газетный ларек.
   На мгновение Франческо остановился, обводя взглядом улицу. Никакого движения он по-прежнему не замечал. Возле газетного ларька виднелся труп продавца, лежащий на земле таким образом, что из-за ларька выглядывала только его нижняя половина, метрах в семидесяти от ларька замер автобус, протаранивший остановку, с левой стороны улицы тянулись деревья. Частично они закрывали стоящие за ними дома, поэтому Франческо не мог разглядеть, есть ли там люди. Однако метрах в ста от него, как раз напротив автобусной остановки, располагалось кафе, и в этом кафе он без труда различил несколько человеческих силуэтов. Наконец, еще дальше автобусной остановки, там где корсо Чентрале облачалось в бетон, виднелась пара машин.
   Медленно втянув носом воздух, Франческо прислушался к телу. До сих пор ничего необычного он не ощущал и сейчас не почувствовал, чтобы воздух отличался от того, к какому он привык за годы жизни в Террено: в нем чувствовались запах реки и нагретого солнцем асфальта, аромат цветущих каштанов… Похоже, его догадка верна, подумал Франческо: газ сдувается ветром. Оглянувшись по сторонам, он двинулся по корсо Чентрале.
   Полминуты спустя он прошел мимо ларька, не останавливаясь проследовал дальше и через двадцать секунд оказался у автобусной остановки. Пока он шел, ему постоянно казалось, что он слышит какой-то звук, доносящийся с севера – оттуда, где замерли автомобили. Возле ларька он почти не был слышен, однако с приближением к автобусу, становился все более отчетливым, превращаясь из прерывистого (из-за порывов сносящего его ветра) в непрерывный. Когда он поравнялся с автобусом, то понял, что протяжный звук был воем автомобильного клаксона. «Наверное, один из автомобилей врезался в дом, и у него замкнуло проводку», – подумал Франческо, переводя взгляд на автобус, – пластмассовая остановка была снесена почти начисто: уцелела лишь одна ее стенка, наклонившаяся под углом к тротуару, остальные превратились в обломки, усеявшие землю в радиусе двадцати метров, огромный пятидесятиместный автобус, въехавший в остановку, был рейсовым, направлявшимся в Милан. Бросив взгляд на его окна, Франческо увидел, что автобус был заполнен почти на три четверти: сейчас большинство пассажиров замерло, уткнувшись головами в сиденья, – съехав с дороги, автобус снес остановку и зарылся бампером в землю, – однако двигатель его до сих пор работал, и его мягкое урчание звучало кощунственным диссонансом на фоне того, что находилось в салоне.
   Оторвав взгляд от автобуса, Франческо двинулся дальше.
   Через короткое время он прошел мимо кафетерия, расположенного в пятнадцати метрах от остановки. На открытой площадке между столами лежали покойники. В глаза Франческо бросилась белая юбка официантки, замершей ногами к дороге. Ветер трепал эту юбку, обнажая мертвые бедра, и Франческо почему-то поразила эта деталь – он вдруг подумал о Мальде: что, если жена лежит сейчас так же и ветер треплет подол ее платья?.. На секунду он прикрыл глаза, ощутив укол страха. Холод гулял по его телу, и он чувствовал непреодолимое желание броситься вперед, перейти с шага на бег, чтобы быстрее поравняться с машинами. Усилием воли он подавил это желание – бежать сейчас было нельзя: идти нужно медленно, чтобы успеть почувствовать опасность, если она придет. Отвернувшись от кафетерия, Франческо двинулся к машинам.