Страница:
Востоке был корабль "Николай Ежов", доставлявший заключенных на колым
ские золотые прииски (см.: Vladimir Petrov. It Happens in Russia: Seven
Years
Forced Labour in the Siberian Goldfields.-- London, 1951, p. 72).
См.: Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers, 1944,
IV.--
Washington, 1966 [в дальнейшем: FRUS 1944], pp. 1241--1244; Alfred D.
Chand
ler (ed.) The Papers of Dwignt Dawid Eisenhower: The War Years, III.--
Balti
more, 1970, III, p. 2031.
Документы кабинета министров, 88/30; 451.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11137; 19 А, 51 А.
См. там же, 75 В.
См. там же, 58 A; FRUS 1944, р. 1244.
См. там же, 1245--1246; John R. Deane. The Strange Alliance.-- London,
1947, p. 185.
См.: Архив военного министерства Великобритании, 32/11137, 77 A; FRUS
1944, pp. 1245, 1246--1247.
См. там же, 1251--1253, 1255, 1263; Архив военного министерства Велико
британии, 32/11119, 268 А. Англичане тогда же получили идентичные жало
бы (см. там же. 32/11137, 162 А; 32/11119, 26 В).
См.: FRUS 1944. pp. 1247--1249.
О высоких моральных качествах Кирка и глубоком понимании им совет
ских проблем см.: Charles E. Bohlen. Witness to History.-- London,
1973,
pp. 56--66.
FRUS 1944, p.1250; Архив военного министерства Великобритании,
32/11137,
164 А--С, 166 А. Американский представитель на Средиземноморском театре
военных действий часто узнавал таким образом от своего английского
колле
ги о политике союзников (см.: Robert Murphy. Diplomat among Warriors.--
London, 1964, p. 207).
См.: Архив военного министерства Великобритании. 32/11137, 156 В, 213
А,
214 А, 234 А, 240 А.
См.: FRUS 1944, pp. 1253--1254.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11137, 168 А.
См.: FRUS 1944, pp. 1257--1259.
См. там же, р. 1261.
См. там же, pp. 1267--1270.
См. там же, pp. 1259--1260.
116
Письмо к автору книги от 20.5.1974. См. также: Charles F^. Bohlen,
указ.
Стеттиниусу (см.: FRUS 1944, р. 1261). Через четыре дня суровый
выговор,
для равновесия, получили и англичане (см.: Архив военного министерства
содержались пленные, см. там же, р. 1260. 2 ноября начальник штаба
прези
Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers, 1945, V,
Europe.--
Washington, 1967 (в дальнейшем: FRUS 1945), p. 1068. См. также:
Nicholas
Bethell. The Last Secret: Forcible Repatriation to Russia 1944-1947.--
London,
John R. Dean, указ. соч., pp. 188--189; Архив военного министерства
Велико
британии, 32/11681, 1 A; Foreign Relations of the United States.
Diplomatic
Papers: The Conferences at Malta and Yalta, 1945.-- Washington, 1945 [в
даль
См.: Архив военного министерства Великобритании, 32/11137, 322 А, 327
А.
Charles E. Bohlen, указ. соч. р. 166.
Malta and Yalta p. 416.
См. там же, p. 418; Edward R. Stettinius, Jun. Roosevelt and the
Russians: The
Yalta Conference.-- London, 1950, pp. 31, 41.
См.: Документы канцелярии премьер-министра, 3.5136.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11681, 168 В. Выдержки
приводятся по копии документа, который, судя по всему, американские вла
сти до настоящего времени держат в секрете. Профессор Эпштейн с сожале
нием констатировал этот факт в своей книге (См.: Julius Epstein.
Operation
Keelhaul... -- Old Greenwich, Connecticut, 1973, p. 44).
См.: FRUS 1945, pp. 1067--1072.
См.: John R. Deane, указ. соч., pp.191--192.
Документы канцелярии премьер-министра, 3.364/9, 435; Edward R.
Stettinius,
указ. соч., р. 68; The Earl of Avon. The Eden Memoirs: The Reckoning.--
Lon
don, 1965, pp. 510--511.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11681, 52 А.
См.: Документы канцелярии премьер-министра, 3.51/3, 7, 27--31.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11137, 252 А; Документы
кабинета министров, 8830, 460--462. У англичан находилось 18496 русских
военнопленных (см.: Архив военного министерства Великобритании,
32/11119, 218 А).
См.: Malta and Yalta, pp. 691--693.
См. там же, pp. 693--696.
См. там же. pp. 697, 756--757.
См. там же, pp. 754--756; Документы кабинета министров, 8830, 463.
Проект
документа обсуждался с советскими представителями на следующий день, и
те предложили несколько незначительных исправлений (см.: Malta and
Yalta,
pp. 863--866).
61 См.: Документы канцелярии премьер-министра, 3.51, 9; 3.364/9, 390,
392--395.
61а.Советская стенограмма беседы, состоявшейся 10 февраля, несколько
отличается от английской. В советской записи беседы о военнопленных
говорится следующее:
Черчилль говорит, что он хотел бы еще переговорить по поводу
военнопленных. Он узнал, что в Западной Европе находится довольно большое
количество русских военнопленных. Немцы обращались с ними, как с рабами, а
некоторых силой заставили поднять оружие против союзников.
Сталин говорит, что советское правительство просило бы, чтобы советских
граждан, находящихся в руках союзников, не били и чтобы не заставляли их
становиться изменниками родины. Черчилль отвечает, что таких случаев нет.
Британское и советское правительства уже как будто бы договорились об
условиях труда советских граждан, находящихся в руках союзников. 11 тысяч
совет-
118
ских граждан уже возвратились на родину, предполагается отправка еще 7
тысяч.
Сталин заявляет, что среди советских граждан есть люди, которых немцы
силой заставляют работать, но есть и такие, которые добровольно подняли
оружие против союзников. Такие люди, конечно, должны нести ответственность
за свои действия. Союзники имеют полное право держать их у себя в лагерях.
Но он хотел бы предупредить, что людей той и другой категории советское
правительство считает советскими гражданами.
Черчилль заявляет, что британское правительство хочет вернуть возможно
скорее на родину ту и другую категорию людей. Дело за тоннажем.
Сталин говорит, что советское правительство просит также британское
правительство держать советских граждан отдельно от немцев и не ставить их
на одну доску с немцами.
Черчилль отвечает, что британское правительство стремится удовлетворить
пожелания советского правительства. Но оно хотело бы также знать, какое
количество английских военнопленных освобождено Красной армией.
Сталин говорит, что эти сведения можно будет получить с фронтов.
Черчилль спрашивает, разрешит ли советское правительство послать специальных
английских офицеров в лагеря освобожденных английских военнопленных для
ухода за ними. Сталин отвечает утвердительно.
Черчилль спрашивает, можно ли будет направить для английских
военнопленных, освобожденных Красной армией, грузы Красного Креста.
Сталин отвечает утвердительно.
Черчилль просит по возможности отправить английских военнопленных на
родину на тех же пароходах, на которых должны прибыть в ближайшее время 7
тысяч советских граждан. Сталин говорит, что это, конечно, можно будет
сделать. ("Советский Союз на международных конференциях периода Великой
отечественной войны 1941-1945 гг. Том IV. Крымская конференция руководителей
трех держав -- СССР, США и Великобритании (4--11 февраля 1945 г.). Сборник
документов".-- Москва, 1979 [в дальнейшем: Крымская конференция], с.
210--211). (Примеч. ред.) 62. См.: Документы кабинета министров, 66/63,
109--110, 115. Несмотря на это, "Дейли Телеграф" через два дня напечатала
полное изложение документа и привела выдержки из текста (см.: Daily
Telegraph, 13.12.1945). 62а.Советская стенограмма заседания глав
правительств 11 февраля 1945 года в Ливадийском дворце (12 час. 15 мин.)
зафиксировала следующее:
Рузвельт открывает совещание и предлагает начать с обсуждения проекта
коммюнике.
119
Сталин предлагает взять за основу обсуждения англо-американский
проект коммюнике.
Черчилль с этим соглашается...
(... Конференция переходит к обсуждению того раздела английского
проекта, который говорит о военнопленных).
Сталин предлагает не включать в коммюнике раздел о военнопленных, а
принять его текст как особое решение.
Черчилль спрашивает: можем ли мы публиковать соглашения о
военнопленных, которые должны быть подписаны сегодня после
дневного совещания?
Сталин отвечает, что соглашения могут быть опубликованы.
("Международная жизнь", 1965, No 8.)
Проект совместного заявления прессе от английской делегации был получен
в 2 часа 15 минут 11 февраля и являлся результатом обсуждения его между
английской и американской делегациями. Касательно военнопленных проект
предусматривал следующее заявление:
VIII
ОСВОБОЖДЕННЫЕ ВОЕННОПЛЕННЫЕ И ГРАЖДАНСКИЕ ЛИЦА
Было достигнуто всестороннее соглашение, предусматривающее детальные
мероприятия по защите, содержанию и репатриации военнопленных и гражданских
лиц Британского Содружества, Советского Союза и Соединенных Штатов,
освобожденных союзными силами, вступающими сейчас в Германию. В соответствии
с этими мероприятиями каждый союзник будет предоставлять пищу, одежду,
медицинское обслуживание и другую необходимую помощь гражданам и подданным
других стран-союзников до тех пор, пока не будет предоставлен транспорт для
их репатриации В оказании помощи британским подданным и американским
гражданам советскому правительству будут помогать британские и американские
должностные лица. Советские должностные лица будут помогать британским и
американским властям в выполнении их задачи по оказанию помощи советским
гражданам, освобожденным британскими и американскими войсками, в течение
всего времени, пока они будут находиться на европейском континенте или в
Соединенном Королевстве в ожидании транспорта для их отправки на родину. Мы
обязуемся оказывать всестороннюю помощь, совместимую с требованиями ведения
военных операций, в целях обеспечения быстрой репатриации всех военнопленных
и гражданских лиц (Крымская конференция, с. 227--228.) (Примеч. ред.)
63. Piers Dixon. Double Diploma: The Life of Sir Pierson Dixon, Don and
Diplomat.-- London, 1968, pp. 146--147.
63a. См.: Приложения. (Примеч. ред.)
120
См.: Robert Conquest. The Nation Killers: The Soviet Deportation of
Natio
См.: H. R. Trevor-Roper ( d.). Hitler's Table Talk 1941-1944.-- London,
1953,
pp. 548, 599. Gerald Reitlinger. The House Built on Sand.-- London,
1960.
См.: W. Averell Harriman, Elie Abel. Special Envoy to Churchill and
Stalin.--
To ли вследствие болезни Рузвельта, то ли по небрежности, президент и
госу
ми (см.: James F. Byrnes. Speaking Frankly. -- New York, 1947, p. 23;
см. так
Там же, pp. 1083--1084. Генералам Эйзенхауэру и Мак-Нарни 29 марта было
послано полное изложение этого письма (см.: Архив военного министерства
США в ответ на советскую радиопередачу от 30 апреля выступил с заявлени
ем, в котором отстаивал свою позицию в отношении русских военнопленных
(см.: Архив военного министерства Великобритании, 32/11119, 284 А, 297
А).
В день подписания в Ялте соглашения о военнопленных Идеи с Молотовым
заключили также дополнительный договор о статусе русских, находившихся в
лагерях на территории Англии*. Сам документ может показаться невыразительным
и безликим, но стоящие за ним события далеко не таковы. История
насильственной репатриации разворачивалась не в одних лишь экзотических
краях -- таких, как Египет, юг Франции или Крым: настоящие драмы
разыгрывались и в районах весьма прозаических, вроде Уортинга и Гилдфорда.
Поэтому настал черед обратиться к тому, что происходило в Англии.
Как уже говорилось, русские, взятые в плен после высадки в Нормандии в
июне 1944 года, были перевезены в Англию и размещены в лагерях, где раньше
располагались военные части, ушедшие затем на фронт. 20 июля, когда Идеи
впервые известил советского посла об этих военнопленных, число их достигало
1600 человек. К октябрю эта цифра возросла в десять раз1.
В Англии русских пленных постепенно отделяли от немцев и переводили в
специальные лагеря, но фактически они по-прежнему оставались военнопленными.
В ожидании решения об их дальнейшей судьбе их содержали в лагерях по
необходимости: так было легче надзирать за пленными и поддерживать среди них
дисциплину.
Глава советской военной миссии генерал Васильев предложил изменить
статус пленных русских: считать их не военнопленными, а "советскими
гражданами, временно находящимися на территории союзной страны", и
"объединить бывших служащих Красной армии под началом советских офицеров и
сержантов..." Предложение показалось англичанам вполне приемлемым, надо было
лишь юридически обосновать изменение статуса. На этот случай имелся принятый
в 1940 году "Закон о союзных вооруженных силах", который позволял союзным
правительствам в изгнании держать военные формирования в Англии. От
советских властей
См. приложения.
122
требовалось лишь выполнение формальностей для того, чтобы мог
последовать королевский указ2. Казалось, никаких сложностей тут
не должно было быть. Однако они возникли.
Стоит задаться вопросом, почему советские власти так настаивали на
изменении статуса своих граждан. Первая, самая очевидная причина -- забота о
национальном престиже. Тот факт, что русские по-прежнему считались
военнопленными, захваченными в рядах вражеской армии, служил постоянным
напоминанием того, что Советский Союз, единственный среди союзных
государств, поставил врагу десятки тысяч солдат. Вторая причина --
необходимость установить строгий контроль над пленными, чтобы предупредить
все помехи к их скорейшей репатриации3. В-третьих, правительство
СССР, вероятно, боялось, что пленные могут потребовать применения к ним
Женевской конвенции. Наверное, советские власти только сейчас поняли, что
служба в немецкой армии автоматически дает русским право требовать, чтобы к
ним относились, как к немцам. Такой точки зрения придерживался тогда
Госдепартамент, и советское посольство было извещено об этом еще 27 сентября
1944 года4. Англичане этого мнения не разделяли, но в Москве
этого не знали -- как и того, что англичане наверняка не передумают.
Считаясь военнопленными, русские имели право, по условиям Конвенции,
заявить, что они немецкие граждане, и таким образом избежать депортации.
Между военным министерством и министерством внутренних дел
Великобритании началась дискуссия относительно применения "Закона о союзных
вооруженных силах" к русским. Прежде всего требовалось точно определить, на
какие категории русских этот Закон распространяется. Теобальд Мэтью,
сотрудник МИДа, работавший над этой проблемой, писал:
Ввиду установленного Законом определения члена союзных сил, данного в
разделе 5 (1)... русские должны доказать, что каждый отдельно взятый человек
служил в их вооруженных силах после 22 августа 1940 года. Одного только
факта мобилизации здесь недостаточно. Должны быть представлены
доказательства действительной службы в армии, как то: получение зарплаты,
участие в парадах или ношение формы. На практике это не должно представлять
никаких трудностей, но может оказаться крайне существенным, если нашим судам
придется рассматривать дела по обвинению в дезертирстве или самовольной
отлучке.
Другими словами, русские военнопленные на территории Англии подлежали
организации в настоящие военные формирования,
123
но, как отмечалось далее, советские офицеры не могли применять по
отношению к подчиненным смертную казнь или телесные наказания, пока
новосформированные объединения находились на английской земле5.
Идеи в телеграмме послу в Москве Кларку Керру пояснял: "Мы готовы
выполнить все пожелания советской военной миссии и сделать все, чтобы как
можно скорее заключить формальные соглашения".
Тем временем велась работа над проектом соглашения, которое, в случае
согласия советских властей, дало бы основу для введения Закона в действие.
Однако юристы отметили, что Закон может распространяться только на служащих
советских вооруженных сил, но не на советских граждан, не служащих в Красной
армии. Призывать же не служащих советских граждан в армию на английской
территории советское правительство, согласно Закону, не могло6.
На совещании с советской военной миссией генерал Гепп, начальник отдела
военнопленных, безуспешно попытался разъяснить позицию англичан7.
Английские чиновники были в смятении, ведь со всех сторон их осаждали
требованиями как можно скорее завершить это дело. 3 октября министр
внутренних дел Герберт Моррисон писал Идену:
Я согласен с вами, что желательно как можно скорее репатриировать этих
русских. Не говоря уже о других соображениях, если они останутся на нашей
земле в качестве служащих советских вооруженных сил... мы рискуем получить
массу жалоб от этих людей на плохое обращение с ними советских офицеров... а
другие могут отказаться признать себя советскими гражданами8.
О том же писал и сэр Орм Сарджент, выступавший от лица
МИДа9.
Идеи и другие сторонники насильственной репатриации неоднократно
подчеркивали, что эта политика оправдана необходимостью получить
удовлетворительные гарантии сотрудничества СССР в деле возвращения
освобожденных английских военнопленных. МИД также надеялся, что выполнение
пожеланий Советского Союза послужит залогом добрых отношений между двумя
странами10. Важно отметить, что имелось еще одно соображение:
англичане боялись, как бы вся история с русскими пленными не привела к
открытому скандалу в Англии. Это опасение выражали Герберт Моррисон и Орм
Сарджент, а заместитель Идена, сэр Александр Кадоган, высказал 15 октября
настоятельное пожелание, чтобы
124
русские гражданские лица (которых нельзя было формально включить в
предполагаемые союзные вооруженные силы) были репатриированы как можно
скорее".
Через два дня после этого Идеи, находившийся вместе с Черчиллем в
Москве на конференции "Толстой", встретился с Молотовым и заявил о своем
согласии с тем, что все советские граждане должны быть возвращены на родину
"независимо от пожеланий отдельных лиц". Одновременно он вручил Молотову
копию проекта соглашения, заключение которого должно было предшествовать
введению Закона в действие12. Но дела обстояли отнюдь не так
хорошо, как могло показаться. Не успел Идеи вернуться в Англию, как Кларк
Керр сообщил из Москвы:
Народному комиссариату по иностранным делам не нравится проект
соглашения, который вы вручили... поскольку в случае его принятия русские
пленные будут организованы в союзное вооруженное формирование в Англии, что
не отвечает пожеланиям советского правительства.
Сотруднику комиссариата Новикову разъяснили, что это единственный
способ сделать так, чтобы пленные "до репатриации считались свободными
гражданами союзной державы". Новиков, спасая престиж, выдвинул
контрпредложение: "советские граждане формально останутся на положении
военнопленных до момента репатриации", но в лагеря будут иметь доступ
советские офицеры, как если бы пленные были "свободными гражданами союзной
державы".
Этот нудный обмен мнениями вызвал гнев самого премьер-министра, который
обвинил МИД в затягивании дела, что было совершенно несправедливо, ибо МИД
всеми силами старался заключить соглашение. На стол в МИДе легла очередная
личная записка премьер-министра:
Не создаем ли мы ненужные трудности? Мне кажется, мы начинаем
пререкаться по поводу дел, которые в принципе уже решены, а в частностях
придаем несоразмерно большое значение суждениям мелких чиновников. Я
полагал, что мы договорились отослать всех русских назад в Россию.
В пространном ответе сэр Александр Кадоган заверил Черчилля, что МИД
изо всех сил старается идти навстречу советским пожеланиям, тогда как
советские представители по непонятным причинам отказываются принять решение,
которое "является не просто наилучшим, но единственно возможным". Черчилль
раздраженно приписал внизу письма Кадогана: "Мы должны изба-
125
виться от всех них как можно скорее. Насколько я понимаю, вы обещали
это Молотову"13.
Почему советские власти так противились мерам, которые были им выгодны?
Они хотели получить назад всех военнопленных. Английский МИД испытывал не
менее горячее желание от них избавиться. Тогда почему же Советы столько
месяцев откровенно тормозили переговоры? Сотрудники МИДа не могли ответить
на этот вопрос. Специалистам оставалось лишь удивляться и продолжать
переговоры вслепую. Между тем, хотя МИД и не заметил этого, советские власти
ясно обозначили причины, по которым возражали против Закона: "В случае его
принятия русские пленные будут организованы в союзное вооруженное
формирование в Англии, что не отвечает пожеланиям советского правительства".
Совершенно ясно, что это не было очередным надуманным предлогом; возражения
исходили с самых верхов.
Если бы мидовские чиновники призадумались, они заметили бы, что у
советских властей вызывает едва ли не патологический страх мысль о наличии
оружия у собственных граждан, находящихся за рубежом. Ведь даже в 1936 году
Советский Союз, в отличие от нацистской Германии и фашистской Италии, не
решился послать свои войска в Испанию14. Мы уже рассказали о том,
как НКВД потопил проект ССО по использованию освобожденных русских
военнопленных для совместной работы с французскими маки или организации
сопротивления среди иностранных рабочих в Германии. Гусев голословно
заявлял, будто английские военные власти в Египте "мобилизуют в армию
советских военнопленных" (лорд Мойн после тщательного расследования отверг
это обвинение, назвав его "безосновательным... как и прежние обвинения
такого рода...")15. В ноябре ВКЭСС было поручено "расследовать
сообщение о том, что 850 русских было отправлено из Марселя в Северную
Африку для мобилизации во французский Иностранный легион; не успели однако
приступить к расследованию, как советское посольство признало, что сообщение
оказалось неверным..."16 Тем не менее агенты НКВД, дабы выследить
несуществующих русских солдат Легиона, добрались до самого
Индокитая17. А в США Громыко высказал американцам аналогичные
обвинения, но получил отпор от государственного секретаря
Хэлла18.
Однако эти фантастические измышления отражали весьма реальные страхи
Сталина и советского руководства. Ведь Гитлеру, несмотря на крайне жестокое
обращение с русскими, удалось все же набрать из военнопленных почти миллион
желавших воевать против коммунизма. Какого же успеха могли добиться гуманные
демократические страны, если бы им пришло в голову начать ту же игру! Любой
советский гражданин, хоть
126
мимолетно взглянувший на жизнь за пределами СССР, становился
политически неблагонадежным и по возвращении неизбежно оказывался в
исправительно-трудовом лагере. Даже части Красной армии, побывавшие в
окружении, сразу попадали под подозрение. Как же мог Сталин чувствовать себя
в безопасности, если на английской земле, вне пределов досягаемости, вдруг
ские золотые прииски (см.: Vladimir Petrov. It Happens in Russia: Seven
Years
Forced Labour in the Siberian Goldfields.-- London, 1951, p. 72).
См.: Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers, 1944,
IV.--
Washington, 1966 [в дальнейшем: FRUS 1944], pp. 1241--1244; Alfred D.
Chand
ler (ed.) The Papers of Dwignt Dawid Eisenhower: The War Years, III.--
Balti
more, 1970, III, p. 2031.
Документы кабинета министров, 88/30; 451.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11137; 19 А, 51 А.
См. там же, 75 В.
См. там же, 58 A; FRUS 1944, р. 1244.
См. там же, 1245--1246; John R. Deane. The Strange Alliance.-- London,
1947, p. 185.
См.: Архив военного министерства Великобритании, 32/11137, 77 A; FRUS
1944, pp. 1245, 1246--1247.
См. там же, 1251--1253, 1255, 1263; Архив военного министерства Велико
британии, 32/11119, 268 А. Англичане тогда же получили идентичные жало
бы (см. там же. 32/11137, 162 А; 32/11119, 26 В).
См.: FRUS 1944. pp. 1247--1249.
О высоких моральных качествах Кирка и глубоком понимании им совет
ских проблем см.: Charles E. Bohlen. Witness to History.-- London,
1973,
pp. 56--66.
FRUS 1944, p.1250; Архив военного министерства Великобритании,
32/11137,
164 А--С, 166 А. Американский представитель на Средиземноморском театре
военных действий часто узнавал таким образом от своего английского
колле
ги о политике союзников (см.: Robert Murphy. Diplomat among Warriors.--
London, 1964, p. 207).
См.: Архив военного министерства Великобритании. 32/11137, 156 В, 213
А,
214 А, 234 А, 240 А.
См.: FRUS 1944, pp. 1253--1254.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11137, 168 А.
См.: FRUS 1944, pp. 1257--1259.
См. там же, р. 1261.
См. там же, pp. 1267--1270.
См. там же, pp. 1259--1260.
116
Письмо к автору книги от 20.5.1974. См. также: Charles F^. Bohlen,
указ.
Стеттиниусу (см.: FRUS 1944, р. 1261). Через четыре дня суровый
выговор,
для равновесия, получили и англичане (см.: Архив военного министерства
содержались пленные, см. там же, р. 1260. 2 ноября начальник штаба
прези
Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers, 1945, V,
Europe.--
Washington, 1967 (в дальнейшем: FRUS 1945), p. 1068. См. также:
Nicholas
Bethell. The Last Secret: Forcible Repatriation to Russia 1944-1947.--
London,
John R. Dean, указ. соч., pp. 188--189; Архив военного министерства
Велико
британии, 32/11681, 1 A; Foreign Relations of the United States.
Diplomatic
Papers: The Conferences at Malta and Yalta, 1945.-- Washington, 1945 [в
даль
См.: Архив военного министерства Великобритании, 32/11137, 322 А, 327
А.
Charles E. Bohlen, указ. соч. р. 166.
Malta and Yalta p. 416.
См. там же, p. 418; Edward R. Stettinius, Jun. Roosevelt and the
Russians: The
Yalta Conference.-- London, 1950, pp. 31, 41.
См.: Документы канцелярии премьер-министра, 3.5136.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11681, 168 В. Выдержки
приводятся по копии документа, который, судя по всему, американские вла
сти до настоящего времени держат в секрете. Профессор Эпштейн с сожале
нием констатировал этот факт в своей книге (См.: Julius Epstein.
Operation
Keelhaul... -- Old Greenwich, Connecticut, 1973, p. 44).
См.: FRUS 1945, pp. 1067--1072.
См.: John R. Deane, указ. соч., pp.191--192.
Документы канцелярии премьер-министра, 3.364/9, 435; Edward R.
Stettinius,
указ. соч., р. 68; The Earl of Avon. The Eden Memoirs: The Reckoning.--
Lon
don, 1965, pp. 510--511.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11681, 52 А.
См.: Документы канцелярии премьер-министра, 3.51/3, 7, 27--31.
Архив военного министерства Великобритании, 32/11137, 252 А; Документы
кабинета министров, 8830, 460--462. У англичан находилось 18496 русских
военнопленных (см.: Архив военного министерства Великобритании,
32/11119, 218 А).
См.: Malta and Yalta, pp. 691--693.
См. там же, pp. 693--696.
См. там же. pp. 697, 756--757.
См. там же, pp. 754--756; Документы кабинета министров, 8830, 463.
Проект
документа обсуждался с советскими представителями на следующий день, и
те предложили несколько незначительных исправлений (см.: Malta and
Yalta,
pp. 863--866).
61 См.: Документы канцелярии премьер-министра, 3.51, 9; 3.364/9, 390,
392--395.
61а.Советская стенограмма беседы, состоявшейся 10 февраля, несколько
отличается от английской. В советской записи беседы о военнопленных
говорится следующее:
Черчилль говорит, что он хотел бы еще переговорить по поводу
военнопленных. Он узнал, что в Западной Европе находится довольно большое
количество русских военнопленных. Немцы обращались с ними, как с рабами, а
некоторых силой заставили поднять оружие против союзников.
Сталин говорит, что советское правительство просило бы, чтобы советских
граждан, находящихся в руках союзников, не били и чтобы не заставляли их
становиться изменниками родины. Черчилль отвечает, что таких случаев нет.
Британское и советское правительства уже как будто бы договорились об
условиях труда советских граждан, находящихся в руках союзников. 11 тысяч
совет-
118
ских граждан уже возвратились на родину, предполагается отправка еще 7
тысяч.
Сталин заявляет, что среди советских граждан есть люди, которых немцы
силой заставляют работать, но есть и такие, которые добровольно подняли
оружие против союзников. Такие люди, конечно, должны нести ответственность
за свои действия. Союзники имеют полное право держать их у себя в лагерях.
Но он хотел бы предупредить, что людей той и другой категории советское
правительство считает советскими гражданами.
Черчилль заявляет, что британское правительство хочет вернуть возможно
скорее на родину ту и другую категорию людей. Дело за тоннажем.
Сталин говорит, что советское правительство просит также британское
правительство держать советских граждан отдельно от немцев и не ставить их
на одну доску с немцами.
Черчилль отвечает, что британское правительство стремится удовлетворить
пожелания советского правительства. Но оно хотело бы также знать, какое
количество английских военнопленных освобождено Красной армией.
Сталин говорит, что эти сведения можно будет получить с фронтов.
Черчилль спрашивает, разрешит ли советское правительство послать специальных
английских офицеров в лагеря освобожденных английских военнопленных для
ухода за ними. Сталин отвечает утвердительно.
Черчилль спрашивает, можно ли будет направить для английских
военнопленных, освобожденных Красной армией, грузы Красного Креста.
Сталин отвечает утвердительно.
Черчилль просит по возможности отправить английских военнопленных на
родину на тех же пароходах, на которых должны прибыть в ближайшее время 7
тысяч советских граждан. Сталин говорит, что это, конечно, можно будет
сделать. ("Советский Союз на международных конференциях периода Великой
отечественной войны 1941-1945 гг. Том IV. Крымская конференция руководителей
трех держав -- СССР, США и Великобритании (4--11 февраля 1945 г.). Сборник
документов".-- Москва, 1979 [в дальнейшем: Крымская конференция], с.
210--211). (Примеч. ред.) 62. См.: Документы кабинета министров, 66/63,
109--110, 115. Несмотря на это, "Дейли Телеграф" через два дня напечатала
полное изложение документа и привела выдержки из текста (см.: Daily
Telegraph, 13.12.1945). 62а.Советская стенограмма заседания глав
правительств 11 февраля 1945 года в Ливадийском дворце (12 час. 15 мин.)
зафиксировала следующее:
Рузвельт открывает совещание и предлагает начать с обсуждения проекта
коммюнике.
119
Сталин предлагает взять за основу обсуждения англо-американский
проект коммюнике.
Черчилль с этим соглашается...
(... Конференция переходит к обсуждению того раздела английского
проекта, который говорит о военнопленных).
Сталин предлагает не включать в коммюнике раздел о военнопленных, а
принять его текст как особое решение.
Черчилль спрашивает: можем ли мы публиковать соглашения о
военнопленных, которые должны быть подписаны сегодня после
дневного совещания?
Сталин отвечает, что соглашения могут быть опубликованы.
("Международная жизнь", 1965, No 8.)
Проект совместного заявления прессе от английской делегации был получен
в 2 часа 15 минут 11 февраля и являлся результатом обсуждения его между
английской и американской делегациями. Касательно военнопленных проект
предусматривал следующее заявление:
VIII
ОСВОБОЖДЕННЫЕ ВОЕННОПЛЕННЫЕ И ГРАЖДАНСКИЕ ЛИЦА
Было достигнуто всестороннее соглашение, предусматривающее детальные
мероприятия по защите, содержанию и репатриации военнопленных и гражданских
лиц Британского Содружества, Советского Союза и Соединенных Штатов,
освобожденных союзными силами, вступающими сейчас в Германию. В соответствии
с этими мероприятиями каждый союзник будет предоставлять пищу, одежду,
медицинское обслуживание и другую необходимую помощь гражданам и подданным
других стран-союзников до тех пор, пока не будет предоставлен транспорт для
их репатриации В оказании помощи британским подданным и американским
гражданам советскому правительству будут помогать британские и американские
должностные лица. Советские должностные лица будут помогать британским и
американским властям в выполнении их задачи по оказанию помощи советским
гражданам, освобожденным британскими и американскими войсками, в течение
всего времени, пока они будут находиться на европейском континенте или в
Соединенном Королевстве в ожидании транспорта для их отправки на родину. Мы
обязуемся оказывать всестороннюю помощь, совместимую с требованиями ведения
военных операций, в целях обеспечения быстрой репатриации всех военнопленных
и гражданских лиц (Крымская конференция, с. 227--228.) (Примеч. ред.)
63. Piers Dixon. Double Diploma: The Life of Sir Pierson Dixon, Don and
Diplomat.-- London, 1968, pp. 146--147.
63a. См.: Приложения. (Примеч. ред.)
120
См.: Robert Conquest. The Nation Killers: The Soviet Deportation of
Natio
См.: H. R. Trevor-Roper ( d.). Hitler's Table Talk 1941-1944.-- London,
1953,
pp. 548, 599. Gerald Reitlinger. The House Built on Sand.-- London,
1960.
См.: W. Averell Harriman, Elie Abel. Special Envoy to Churchill and
Stalin.--
To ли вследствие болезни Рузвельта, то ли по небрежности, президент и
госу
ми (см.: James F. Byrnes. Speaking Frankly. -- New York, 1947, p. 23;
см. так
Там же, pp. 1083--1084. Генералам Эйзенхауэру и Мак-Нарни 29 марта было
послано полное изложение этого письма (см.: Архив военного министерства
США в ответ на советскую радиопередачу от 30 апреля выступил с заявлени
ем, в котором отстаивал свою позицию в отношении русских военнопленных
(см.: Архив военного министерства Великобритании, 32/11119, 284 А, 297
А).
В день подписания в Ялте соглашения о военнопленных Идеи с Молотовым
заключили также дополнительный договор о статусе русских, находившихся в
лагерях на территории Англии*. Сам документ может показаться невыразительным
и безликим, но стоящие за ним события далеко не таковы. История
насильственной репатриации разворачивалась не в одних лишь экзотических
краях -- таких, как Египет, юг Франции или Крым: настоящие драмы
разыгрывались и в районах весьма прозаических, вроде Уортинга и Гилдфорда.
Поэтому настал черед обратиться к тому, что происходило в Англии.
Как уже говорилось, русские, взятые в плен после высадки в Нормандии в
июне 1944 года, были перевезены в Англию и размещены в лагерях, где раньше
располагались военные части, ушедшие затем на фронт. 20 июля, когда Идеи
впервые известил советского посла об этих военнопленных, число их достигало
1600 человек. К октябрю эта цифра возросла в десять раз1.
В Англии русских пленных постепенно отделяли от немцев и переводили в
специальные лагеря, но фактически они по-прежнему оставались военнопленными.
В ожидании решения об их дальнейшей судьбе их содержали в лагерях по
необходимости: так было легче надзирать за пленными и поддерживать среди них
дисциплину.
Глава советской военной миссии генерал Васильев предложил изменить
статус пленных русских: считать их не военнопленными, а "советскими
гражданами, временно находящимися на территории союзной страны", и
"объединить бывших служащих Красной армии под началом советских офицеров и
сержантов..." Предложение показалось англичанам вполне приемлемым, надо было
лишь юридически обосновать изменение статуса. На этот случай имелся принятый
в 1940 году "Закон о союзных вооруженных силах", который позволял союзным
правительствам в изгнании держать военные формирования в Англии. От
советских властей
См. приложения.
122
требовалось лишь выполнение формальностей для того, чтобы мог
последовать королевский указ2. Казалось, никаких сложностей тут
не должно было быть. Однако они возникли.
Стоит задаться вопросом, почему советские власти так настаивали на
изменении статуса своих граждан. Первая, самая очевидная причина -- забота о
национальном престиже. Тот факт, что русские по-прежнему считались
военнопленными, захваченными в рядах вражеской армии, служил постоянным
напоминанием того, что Советский Союз, единственный среди союзных
государств, поставил врагу десятки тысяч солдат. Вторая причина --
необходимость установить строгий контроль над пленными, чтобы предупредить
все помехи к их скорейшей репатриации3. В-третьих, правительство
СССР, вероятно, боялось, что пленные могут потребовать применения к ним
Женевской конвенции. Наверное, советские власти только сейчас поняли, что
служба в немецкой армии автоматически дает русским право требовать, чтобы к
ним относились, как к немцам. Такой точки зрения придерживался тогда
Госдепартамент, и советское посольство было извещено об этом еще 27 сентября
1944 года4. Англичане этого мнения не разделяли, но в Москве
этого не знали -- как и того, что англичане наверняка не передумают.
Считаясь военнопленными, русские имели право, по условиям Конвенции,
заявить, что они немецкие граждане, и таким образом избежать депортации.
Между военным министерством и министерством внутренних дел
Великобритании началась дискуссия относительно применения "Закона о союзных
вооруженных силах" к русским. Прежде всего требовалось точно определить, на
какие категории русских этот Закон распространяется. Теобальд Мэтью,
сотрудник МИДа, работавший над этой проблемой, писал:
Ввиду установленного Законом определения члена союзных сил, данного в
разделе 5 (1)... русские должны доказать, что каждый отдельно взятый человек
служил в их вооруженных силах после 22 августа 1940 года. Одного только
факта мобилизации здесь недостаточно. Должны быть представлены
доказательства действительной службы в армии, как то: получение зарплаты,
участие в парадах или ношение формы. На практике это не должно представлять
никаких трудностей, но может оказаться крайне существенным, если нашим судам
придется рассматривать дела по обвинению в дезертирстве или самовольной
отлучке.
Другими словами, русские военнопленные на территории Англии подлежали
организации в настоящие военные формирования,
123
но, как отмечалось далее, советские офицеры не могли применять по
отношению к подчиненным смертную казнь или телесные наказания, пока
новосформированные объединения находились на английской земле5.
Идеи в телеграмме послу в Москве Кларку Керру пояснял: "Мы готовы
выполнить все пожелания советской военной миссии и сделать все, чтобы как
можно скорее заключить формальные соглашения".
Тем временем велась работа над проектом соглашения, которое, в случае
согласия советских властей, дало бы основу для введения Закона в действие.
Однако юристы отметили, что Закон может распространяться только на служащих
советских вооруженных сил, но не на советских граждан, не служащих в Красной
армии. Призывать же не служащих советских граждан в армию на английской
территории советское правительство, согласно Закону, не могло6.
На совещании с советской военной миссией генерал Гепп, начальник отдела
военнопленных, безуспешно попытался разъяснить позицию англичан7.
Английские чиновники были в смятении, ведь со всех сторон их осаждали
требованиями как можно скорее завершить это дело. 3 октября министр
внутренних дел Герберт Моррисон писал Идену:
Я согласен с вами, что желательно как можно скорее репатриировать этих
русских. Не говоря уже о других соображениях, если они останутся на нашей
земле в качестве служащих советских вооруженных сил... мы рискуем получить
массу жалоб от этих людей на плохое обращение с ними советских офицеров... а
другие могут отказаться признать себя советскими гражданами8.
О том же писал и сэр Орм Сарджент, выступавший от лица
МИДа9.
Идеи и другие сторонники насильственной репатриации неоднократно
подчеркивали, что эта политика оправдана необходимостью получить
удовлетворительные гарантии сотрудничества СССР в деле возвращения
освобожденных английских военнопленных. МИД также надеялся, что выполнение
пожеланий Советского Союза послужит залогом добрых отношений между двумя
странами10. Важно отметить, что имелось еще одно соображение:
англичане боялись, как бы вся история с русскими пленными не привела к
открытому скандалу в Англии. Это опасение выражали Герберт Моррисон и Орм
Сарджент, а заместитель Идена, сэр Александр Кадоган, высказал 15 октября
настоятельное пожелание, чтобы
124
русские гражданские лица (которых нельзя было формально включить в
предполагаемые союзные вооруженные силы) были репатриированы как можно
скорее".
Через два дня после этого Идеи, находившийся вместе с Черчиллем в
Москве на конференции "Толстой", встретился с Молотовым и заявил о своем
согласии с тем, что все советские граждане должны быть возвращены на родину
"независимо от пожеланий отдельных лиц". Одновременно он вручил Молотову
копию проекта соглашения, заключение которого должно было предшествовать
введению Закона в действие12. Но дела обстояли отнюдь не так
хорошо, как могло показаться. Не успел Идеи вернуться в Англию, как Кларк
Керр сообщил из Москвы:
Народному комиссариату по иностранным делам не нравится проект
соглашения, который вы вручили... поскольку в случае его принятия русские
пленные будут организованы в союзное вооруженное формирование в Англии, что
не отвечает пожеланиям советского правительства.
Сотруднику комиссариата Новикову разъяснили, что это единственный
способ сделать так, чтобы пленные "до репатриации считались свободными
гражданами союзной державы". Новиков, спасая престиж, выдвинул
контрпредложение: "советские граждане формально останутся на положении
военнопленных до момента репатриации", но в лагеря будут иметь доступ
советские офицеры, как если бы пленные были "свободными гражданами союзной
державы".
Этот нудный обмен мнениями вызвал гнев самого премьер-министра, который
обвинил МИД в затягивании дела, что было совершенно несправедливо, ибо МИД
всеми силами старался заключить соглашение. На стол в МИДе легла очередная
личная записка премьер-министра:
Не создаем ли мы ненужные трудности? Мне кажется, мы начинаем
пререкаться по поводу дел, которые в принципе уже решены, а в частностях
придаем несоразмерно большое значение суждениям мелких чиновников. Я
полагал, что мы договорились отослать всех русских назад в Россию.
В пространном ответе сэр Александр Кадоган заверил Черчилля, что МИД
изо всех сил старается идти навстречу советским пожеланиям, тогда как
советские представители по непонятным причинам отказываются принять решение,
которое "является не просто наилучшим, но единственно возможным". Черчилль
раздраженно приписал внизу письма Кадогана: "Мы должны изба-
125
виться от всех них как можно скорее. Насколько я понимаю, вы обещали
это Молотову"13.
Почему советские власти так противились мерам, которые были им выгодны?
Они хотели получить назад всех военнопленных. Английский МИД испытывал не
менее горячее желание от них избавиться. Тогда почему же Советы столько
месяцев откровенно тормозили переговоры? Сотрудники МИДа не могли ответить
на этот вопрос. Специалистам оставалось лишь удивляться и продолжать
переговоры вслепую. Между тем, хотя МИД и не заметил этого, советские власти
ясно обозначили причины, по которым возражали против Закона: "В случае его
принятия русские пленные будут организованы в союзное вооруженное
формирование в Англии, что не отвечает пожеланиям советского правительства".
Совершенно ясно, что это не было очередным надуманным предлогом; возражения
исходили с самых верхов.
Если бы мидовские чиновники призадумались, они заметили бы, что у
советских властей вызывает едва ли не патологический страх мысль о наличии
оружия у собственных граждан, находящихся за рубежом. Ведь даже в 1936 году
Советский Союз, в отличие от нацистской Германии и фашистской Италии, не
решился послать свои войска в Испанию14. Мы уже рассказали о том,
как НКВД потопил проект ССО по использованию освобожденных русских
военнопленных для совместной работы с французскими маки или организации
сопротивления среди иностранных рабочих в Германии. Гусев голословно
заявлял, будто английские военные власти в Египте "мобилизуют в армию
советских военнопленных" (лорд Мойн после тщательного расследования отверг
это обвинение, назвав его "безосновательным... как и прежние обвинения
такого рода...")15. В ноябре ВКЭСС было поручено "расследовать
сообщение о том, что 850 русских было отправлено из Марселя в Северную
Африку для мобилизации во французский Иностранный легион; не успели однако
приступить к расследованию, как советское посольство признало, что сообщение
оказалось неверным..."16 Тем не менее агенты НКВД, дабы выследить
несуществующих русских солдат Легиона, добрались до самого
Индокитая17. А в США Громыко высказал американцам аналогичные
обвинения, но получил отпор от государственного секретаря
Хэлла18.
Однако эти фантастические измышления отражали весьма реальные страхи
Сталина и советского руководства. Ведь Гитлеру, несмотря на крайне жестокое
обращение с русскими, удалось все же набрать из военнопленных почти миллион
желавших воевать против коммунизма. Какого же успеха могли добиться гуманные
демократические страны, если бы им пришло в голову начать ту же игру! Любой
советский гражданин, хоть
126
мимолетно взглянувший на жизнь за пределами СССР, становился
политически неблагонадежным и по возвращении неизбежно оказывался в
исправительно-трудовом лагере. Даже части Красной армии, побывавшие в
окружении, сразу попадали под подозрение. Как же мог Сталин чувствовать себя
в безопасности, если на английской земле, вне пределов досягаемости, вдруг