Страница:
определялся с позиций диктатуры партии и самой ВЧК, "карающий меч революции"
начал разить и ее свободомыслящих сторонников, был занесен над всем народом.
Дзержинский в нескольких фразах выразил целую "философию" беззакония и
произвола своей организации: "ЧК -- не суд, ЧК -- защита революции... ЧК
должна защищать революцию и побеждать врага, даже если меч ее при этом
попадает случайно на головы невинных".
Одно из самых потрясающих свидетельств того, как этот меч разил
невинные головы -- письма русского писателя Короленко, адресованные
Луначарскому. Перед нами характерный пример борьбы против саботажников и
спекулянтов: "...Мое смутное предчувствие есть факт: пять бессудных
расстрелов, пять трупов легли между моими тогдашними впечатлениями и той
минутой, когда я со стесненным сердцем берусь за перо. Только два-три дня
назад мы узнали из местных "Известий" имена жертв. Перед свиданием с вами я
видел родных Аронова и Мир-кина, и этот отблеск личного драматизма на эти
безвестные для меня тени. Я привез тогда на митинг, во-первых, копию
официального заключения лица, ведающего продовольствием. В нем значилось,
что в деяниях Аронова продовольственные власти не усмотрели нарушения
декретов. Во-вторых, я привез ходатайство мельничных рабочих, доказывающее,
что рабочие не считали его грубым эксплуататором и спекулянтом. Таким
образом, по вопросу об этих двух жизнях были разные, даже официальные,
мнения, требовавшие во всяком случае осторожности и проверки. И
действительно, за полторы недели до этого в Чрезвычайную комиссию поступило
предложение губисполкома, согласно заключению юрисконсульта, освободить
Аронова или передать его дело в революционный трибунал.
Вместо этого он расстрелян в административном порядке". А это уже
свидетельство о выполнении другой, не менее важной функции ВЧК -- борьбы с
контрреволю-
ционными организациями: "Теперь и в Полтаве мы видим то же:
Чрезвычайная комиссия на этот раз в полном согласии с другими учреждениями
производит сплошные аресты меньшевиков. Все более или менее выдающееся из
"неблагонадежной" социалистической оппозиции сидит в тюрьме...".
Органы ВЧК пронизывают структуру гражданских и военных учреждений новой
власти, их сеть покрывает всю территорию Советской республики. Одновременно,
осуществляя по своему усмотрению арест, ведение следствия, вынесение и
приведение приговора в исполнение, Чрезвычайные комиссии не только вызывали
ужас у населения, но и приводили в трепет местные органы власти. Все это не
могло не вызвать ответной реакции, прежде всего в эсеровской среде, чья
партия традиционно исповедовала метод террористических акций. После убийства
видного большевика Володарского 30 августа 1918 года в Петрограде был убит
председатель местного ЧК Урицкий, а в Москве эсеркой Фанни Каплан ранен
Ленин. 5 сентября Совнарком издал постановление о "красном терроре" и
поручает осуществление "беспощадного массового террора" ВЧК. Без суда, по
постановлению Чрезвычайной комиссии в этот же день Каплан была расстреляна.
Начинаются массовые казни, реальное число которых неизвестно. Но заместитель
председателя ВЧК Петерс, называя цифру -- 600 человек, не считает ее
чрезмерной за ранение вождя, а комиссар внутренних дел Петровский сетует на
чрезвычайно ничтожное, по его мнению, количество серьезных репрессий и
массовых расстрелов. В газетах этих дней можно было прочитать: "Нет
невинных. Каждая капля крови Ленина должна стоить буржуям и белогвардейцам
сотен мертвых".
Террор вводится в ранг систематической государственной политики,
направленной против населения. Петровский и Дзержинский дают указание брать
"значительное количество заложников". Появление "института" заложников, в
число которых попадали ни в чем не повинные люди, найдет широкое применение
не только "в борьбе с контрреволюцией", но и в "строительстве нового
общества". Так, в постановлении Совета рабоче-крестьянской обороны от 15
февраля 1919 года говорилось: "взять заложников из крестьян с тем, что если
расчистка снега не будет произведена, они будут расстреляны".
Кроме системы заложников, применяется еще один способ защиты
"рабоче-крестьянской власти" -- концлаге-
ря. Впервые этот термин использует нарком военмор Троцкий, который в
своем приказе от 4 июня 1918 года требует заключать в концлагеря восставших
чехословаков. Со временем контингент направляемых в концлагеря расширяется
от "белогвардейцев" до "попов, кулаков, зараженных мелкобуржуазной
психологией рабочих", и вообще всех "сомнительных". Это новое средство
массового террора получает название "школы труда". И здесь, по неписанной
"революционной законности", суд вершит прежде всего ВЧК. Что касается высшей
"писанной" законности, то она закрепляется принятой в июле 1918 первой
Конституции РСФСР. По этой Конституции значительная часть населения (около 5
млн) полностью лишается гражданских прав. В категорию "лишенцев", помимо
представителей "бывших эксплуататорских классов", включаются служители
культа, торговцы, использующие наемный труд, частники. Последняя "правовая
норма" ущемляла значительное число крестьян, которые во время сезонных
полевых работ позволяли себе нанять хотя бы одного работника. Для остальной
массы крестьянства при выборах в Советы пять голосов приравнивалось к одному
рабочего. Дети и члены семей "лишенцев" причислялись к этой категории
автоматически.
На таком внутреннем политическом фоне, в условиях гражданской войны,
разворачивалась борьба за "диктатуру партии". Весь спектр политических сил,
так или иначе противостоящих большевикам, разделялся на три основных лагеря.
Первый -- не только откровенно антибольшевистский, но и антисоветский.
Главной силой этого лагеря была кадетская партия, которая создавала
антибольшевистские политические коалиции ("Национальный центр", "Союз
возрождения России"), активно сотрудничала с белым движением. Поэтому борьба
с этим лагерем не ограничивалась политическими репрессиями, но и включала в
себя борьбу на основных фронтах гражданской войны. Военное поражение в этой
войне белых одновременно означало и политический разгром данного лагеря.
Второй лагерь так называемого "третьего пути" представляла прежде всего
партия социалистов-революционеров. На разных этапах в большей или меньшей
степени к нему примыкали меньшевики. После разгона Учредительного собрания,
в котором эсеры были представлены наибольшим числом, они возглавляют
движение, получив-
шее название "демократической контрреволюции". Само название было дано
участником этого движения Майским, который позднее примкнул к большевикам,
стал видным дипломатом и академиком. "Демократическая контрреволюция"
представляла собой деятельность самообъявленных правительств, возникших в
различных окраинных районах. Наиболее известным из них был Комуч (Комитет
членов Учредительного собрания в Самаре). В сентябре 1918 г. Комуч попытался
объединить другие правительства Урала и Сибири. Такое объединение произошло
в Уфе под названием "директории". Через несколько недель она была свергнута
Колчаком, который арестовывал и казнил эсеров.
После этих событий партия социалистов-революционеров раскалывается.
Основное ядро во главе с Черновым, отказываясь от вооруженной борьбы с
большевиками, по-прежнему выражает к ним враждебное отношение. Группа
председателя Комуча Вольского пытается наладить какие-то отношения с
большевиками. Крайне правое крыло призывает к актам политического террора.
Однако партия в целом не выдерживает внутренних распрей и внешних ударов со
стороны большевиков, левых эсеров и белогвардейцев, теряет поддержку в
массах и фактически сходит с политической арены. В феврале 1922 г. 47
руководителей эсеровской партии были арестованы. Этот репрессивный акт
получает международный резонанс и становится предметом обсуждения на
совещании трех Интернационалов.
Состоявшийся в июне 1922 г. судебный процесс приговаривает 14
подсудимых к смертной казни. Правда, декретом ВЦИКа исполнение приговора
было отложено.
Партия меньшевиков (РСДРП) после Октябрьской революции долгое время не
имела какой-либо "заранее выработанной, планомерной стратегии". ЦК РСДРП
полагал, что большевики, осознав неудачу предпринятого социалистического
эксперимента, "отступят и будут стремиться к соглашению с другими партиями".
В таких условиях "нельзя было разработать никаких конкретных планов, и все
действия меньшевиков в значительной мере носили характер импровизации..."
Кроме того не ослабевали внутрипартийные противоречия.
Левое крыло в меньшевизме отстаивало идею однородного социалистического
правительства, исходя не только из собственных представлений о перспективах
россий-
ской революции, но и будучи озабоченным восстановле-нием авторитета и
влияния своей партии. Банкротство коалиционной политики не вызывало
сомнений. Меньшевики пережили почти катастрофические для них результаты
выборов в Учредительное собрание. По стране за РСДРП проголосовало всего 2,3
% избирателей, и в Учредительное собрание она получила всего 17 мандатов.
К концу 1917 г. -- началу 1918 г. партия меньшевиков была "сильно
подорвана всем предыдущим ходом событий; ...сдавлена между эсерами и
большевиками... организационно и количественно ослабленной". Правое крыло во
главе с А. Н. Потресовым считало допустимым объединение против большевиков с
любыми силами, не исключало для себя вооруженных методов борьбы. В первые
послеоктябрьские дни ЦК РСДРП незначительным большинством отверг позицию
правых. Сначала (в резолюции от 29 октября) он признал недопустимым любое
соглашение с РСДРП (б) "до полной ликвидации большевистской авантюры". Но
после поражения мятежа Керенского -- Краснова высказался за "соглашение" с
большевистской партией.
Для обсуждения вопросов тактики ЦК меньшевиков созвал чрезвычайный
съезд партии (30 ноября -- 7 декабря 1917 г.). Его делегаты представляли
более чем 143 тыс. членов РСДРП.
Центральным на съезде был вопрос об отношении к Советской власти.
Проявив единодушие в негативной оценке Октябрьской революции, его делегаты
бурно спорили о прошлой, настоящей и будущей политике российской
социал-демократии. На съездовских заседаниях, по сути, сталкивались не
только позиции правого и левого крыла, но и два различных подхода к
перспективам партии.
Первое направление представляло левое крыло во главе с Ю. О. Мартовым.
В речи о текущем моменте он напомнил делегатам, что "переворот 25 октября"
был далеко не случайным, а предопределенным "всем ходом русской революции"
событием. Ю. О. Мартов полагал, что "октябрьский переворот", несмотря на
свою "отрицательную форму", объективно поставил перед собой прогрессивные,
хотя и неосуществимые задачи. Из этого тезиса выступающий делал вывод о двух
возможных путях "ликвидации этого переворота": 1) в форме развала русской
революции; 2) посредством восстановления единства рабочего движения,
координации сил пролетариата
и мелкобуржуазной демократии. Второй путь мыслился Мартовым как
единственный шанс спасения революции.
Правое оборонческое крыло отвергало любые компромиссы с большевистской
властью. "Мы стоим перед большевиками как враги и ведем борьбу с ними", --
говорила, к примеру, Зарецкая. А. Н. Потресов провозгласил долгом
социал-демократии "пойти в рабочие кварталы и сказать прямо и резко, что у
нас нет ничего общего с большевизмом". Он открыто отстаивал тезисы о большей
общности меньшевиков с буржуазной демократией, чем "со Смольным", и об
отсутствии в стране контрреволюционных сил "за пределами большевизма". На
вопрос из зала: чем свергнуть "самодержавие Смольного"? -- Потресов ответил:
"Чем угодно. Если сил нет, то это не значит, что мы должны примириться, как
не примирялись мы с самодержавием при Николае".
После выхода из РСДРП (весна 1918 г.) оборонческой группы А. Н.
Потресова, отрицавшей участие меньшевиков во ВЦИК, острота разногласий в
партии меньшевиков несколько притупилась. Однако сторонники "немедленного
подавления" Советского "режима" образовали фракцию "активной борьбы" с
большевиками. Их представители входили и в "Союз возрождения России", и в
состав антисоветских правительств (в Самаре, Омске, Екатеринбурге, Ашхабаде
и др.).
В феврале 1918 г., когда в центре политической жизни страны стоял
вопрос об отношении к мирному договору с Германией, меньшевики
организовывали кампанию против заключения мира. В дни переговоров в Бресте
ЦК РСДРП выпустил прокламацию с призывом мира не подписывать, делегацию из
Бреста отозвать, начать "революционную войну", а для организации
"революционной обороны создать вместо Советского правительства новую власть
на широкой демократической основе".
В марте -- апреле 1918 г. меньшевики попытались использовать в борьбе с
"большевистской диктатурой" проходившие перевыборы губернских и уездных
городских Советов. Однако на выборах они понесли существенные потери. В
сложившейся обстановке РСДРП считала возможным оказать влияние на ход
событий благодаря поддержке и руководству движением, получившим название
"собраний уполномоченных". Эти собрания уполномоченных фабрик и заводов
планировались как независимые от партий и от тогдашней государственной
власти, а на деле -- противостоящие ей, альтернативные.
В этом направлении на заводах и фабриках Петрограда меньшевики начали
работу сразу же после роспуска Учредительного собрания. Характерно, что и
органы власти первоначально не видели в новом движении серьезной опасности,
воздерживались от применения к его участникам репрессивных мер. До апреля
1918 г. известен, пожалуй, один случай вмешательства государства в дела
"собраний уполномоченных" -- обыск красногвардейцами 31 марта помещения их
Бюро. Отношения организации "уполномоченных" с Советской властью обострялись
по мере распространения этого движения и его все более ярко выраженного
антиправительственного характера. Не случайно органы Советской власти с лета
1918 г. принимают решительные меры по пресечению деятельности собраний
уполномоченных фабрик и заводов. 13 июня за связь с этим движением в Москве
было задержано 56 человек.
Официальный меньшевизм был противником интервенции. В мае 1918 г.
Всероссийское партийное совещание РСДРП отвергло всякое вмешательство
союзных держав в российские дела, выразив тем самым и свое отношение к
чехословацкому мятежу. Однако РСДРП не противодействовала правительству
Самарского "Комитета членов Учредительного Собрания" (Комуч), несмотря на
его поддержку интервентами. Фактически ЦК меньшевиков пытался занять
"среднюю" позицию между Комучем и Советской властью. Активно выступить
против "Комитета членов Учредительного Собрания" для меньшевиков, как
объяснял в 1920 г. Мартов, было невозможно, поскольку: 1) они принципиально
отвергали Программу и методы РКП (б) и Советского правительства; 2) считали,
что вокруг Комуча "мобилизовались под знаменем народовластия и аграрного
переворота революционно-демократические элементы, опиравшиеся на
крестьянство или хотя бы на часть рабочих"; 3) рассматривали борьбу против
Комуча как содействие углублению и обострению гражданской войны внутри
демократии. Вместе с тем ЦК РСДРП отказал Комитету членов Учредительного
Собрания и партии эсеров в открытой поддержке, опасаясь, что их политика
может усилить реакцию.
Меньшевистское руководство неоднократно заявляло о неучастии РСДРП в
подготовке вооруженных выступлений, в правительствах, возникших при помощи
ино-странного штыка. Однако в резолюции ЦК меньшевиков (опубликована 1 июля
1918 г.) организациям партии
рекомендовалось поддерживать местные антисоветские мятежи в случае их
успеха. Мотивировалась подобная тактика необходимостью скорейшего окончания
гражданской войны и стремлением предотвратить расправы над большевиками. ЦК
РСДРП призывал рабочих устраивать антиправительственные демонстрации и
забастовки.
Меныневики-"активисты" оставались участниками антисоветских
правительств. Некоторые из них получили портфели министров труда: И. М.
Майский -- в Совете управляющих ведомствами Самарского Комуча, а Л.И.
Шу-миловский -- в Административном совете "Временного сибирского
правительства". Вместе с эсерами и энесами меньшевики были с августа по
ноябрь 1918 г. в составе "Временного областного правительства Урала", где
доминировали кадеты. Меньшевик Садовский возглавлял диктатуру Центрокаспия,
созданную в Баку после временного падения здесь 31 июля Советской власти и
непосредственно ответственную за расстрел в песках под Красно-водском 26
бакинских комиссаров. Вместе с эсерами меньшевики сыграли роль в
консолидации сил Северного Кавказа и юго-востока страны, в Мурманске, на
Каспии и в Закавказье.
Ноябрьская революция в Германии 1918 г. и тотчас же последовавшее за
ней аннулирование Брестского мирного договора коренным образом повлияло на
изменение отношения меньшевиков к международной политике Советской власти.
Идеи мировой социалистической революции завладевают умами лидеров
меньшевизма. Разгон Учредительного собрания, за который они неизменно
подвергали большевиков и левых эсеров нелицеприятной критике, уже не
представляется трагической ошибкой, а возможность возобновления его работы
категорически отвергается.
Резолюция ЦК РСДРП "Германская революция и задачи Р.С. -- Д.Р.П." от 14
ноября 1918 г. содержит призыв "решительно и бесповоротно порвать свой союз
с имущими классами и их партиями, опирающимися на англо-американский
империализм.., и стремиться достигнуть торжества демократических идей лишь
путем борьбы за влияние на рабочие и крестьянские массы".
Меньшевики не только признают Советскую власть, но и стремятся принять
участие в работе советских военных и хозяйственных органов. В обмен на
политическую лояльность они приобретают некоторую политическую легальность:
выходят в свет их печатные органы, депу-
таты от РСДРП заседают в Моссовете, Петросовете и в советах других
крупных центров.
Учитывая перемены в меньшевистской политике, ВЦИК в своем постановлении
от 30 ноября 1918 г. констатировал, что РСДРП, "по крайней мере в лице ее
руководящего центра, ныне отказалась от союза (коалиции) с буржуазными
партиями и группами как российскими, так и иностранными". В постановлении
подчеркивалось, что новая позиция партии меньшевиков открыла для нее
"возможность принимать -- наряду с другими партиями -- участие в работе
Советов, в работе по организации и обороне страны". ВЦИК признал
недействительной свою резолюцию от 14 июня 1918 г. "в той ее части, которая
касается партии меньшевиков". РСДРП, таким образом, была легализована, но
принятое решение не относилось к тем группам меньшевиков ("активистов"),
которые продолжали "находиться в союзе с русской и иностранной буржуазией
против Советской власти".
В июле 1919 г. ЦК РСДРП разрабатывает чрезвычайно важный программный
документ -- Воззвание "Что делать" -- определяющий отношение меньшевиков к
характеру гражданской войны и политическим и экономическим мероприятиям по
ее прекращению. "Мало разбить того или другого Колчака либо Деникина и
отогнать их полчища подальше от Москвы, Петрограда и Харькова, -- говорится
в нем, -- надо, чтобы разбитые сегодня, они не могли через три месяца снова
начать свое наступление". Главный источник белогвардейской контрреволюции,
считали авторы Воззвания, это -- "порядок, при котором вся полнота власти
находится в руках одной партии, составляющей маленькую часть всего населения
и притом правящей без всякого действительного контроля со стороны масс, при
их бесправии, и широко прибегая к террору, -- этот порядок явно не способен
ни удовлетворительно справиться с делом военной обороны революции, ни
успешно бороться с хозяйственной разрухой". Во изменение этого порядка
(дающего белогвардейской контрреволюции не только массу недовольных, готовых
ради свержения большевизма служить ей, людей, но и порождающего у
большинства трудящихся пассивность) ЦК РСДРП предлагал:
"1. Расширение избирательного права в Советы для всех трудящихся,
обеспеченное тайным голосованием и свободой устной и печатной агитации.
Лишение Советов права исключать по политическим мотивам отдельных депутатов
и целых групп.
Восстановление деятельности ЦИК Советов, как
высшего законодательного и управляющего органа, гласно
работающего под контролем всех граждан. Ни один закон
не вступает в силу, если он не обсужден и не принят
ЦИКом.
Восстановление свободы печати, собраний и союзов
с предоставлением каждой партии, образованной трудя
щимися, право и возможность пользоваться помещениями
для собраний, бумагой, типографиями и т. п. Ограничения
в этой области... не должны уничтожать самой свободы
и должны проводиться лишь судебными учреждениями
и органами...
Реорганизация Рев. Трибуналов на основе выбор
ности судей трудящимися. ...Отказ от террора, как системы
управления. Отмена смертной казни. Отмена всяких
независимых от суда органов следствия и расправы, как
Чрезвычайные комиссии.
Лишение всех партийных учреждений и ячеек
каких-либо прав органов государственной власти и каких-
либо материальных привилегий.
Упрощение бюрократической машины путем разви
тия местного самоуправления.
Политика соглашения по отношению к оторвав
шимся от России национальностям и воссоздание госу
дарственного единства на основе национального само
определения. ...Признание независимости Польши и Фин
ляндии".
В надежде на то, что большевики откажутся от своей утопической
программы построения социалистического общества методами террора и насилия и
воспримут идеи политической и экономической демократии, руководство
меньшевистской партии отвергло предложение IX съезда партии
социалистов-революционеров (18--21 июня 1919 г.) об образовании в России
единой социалистической партии "на основе последовательного демократизма и
принципов научного социализма".
Кульминация "левизны" меньшевистской тактики приходится на март --
апрель 1920 г., когда были приняты тезисы "Мировая социальная революция и
задачи социал-демократии". В них намечалась возможная и желательная для
России перспектива -- раздел власти между пролетариатом и крестьянством при
гегемонии рабочего класса. Всероссийское партийное совещание РСДРП (март
1920 г.) объявило о признании "в принципе" диктатуры пролетариата,
высказалось за возможность лишения
прав "нетрудовых слоев", за равноправие парламентаризма и Советов,
отказалось от оценки "чистой демократии" как абсолютного идеала и т. д.
Вместе с тем, с первого дня после постановлений Советского правительства о
легализации деятельности меньшевиков ВЧК и ее местные органы всячески
препятствовали им пользоваться свободой печати, слова и собраний. С огромным
трудом ЦК РСДРП добился освобождения из тюрем арестованных в сентябре 1918
г. членов партии. Исключенные из Советов фракции депутатов РСДРП в
большинстве случаев не были восстановлены в своих правах. Меньшевистские
газеты выходили только в Москве, в других городах их издание прекратилось.
Вторая волна террора обрушилась на меньшевиков в конце 1921 года после
завершения советско-польской войны и разгрома Врангеля. Меньшевики оказали
Советскому правительству и Красной Армии посильную помощь в борьбе с
контрреволюцией и иностранной военной интервенцией. "...Победа над
Врангелем, -- указывал ЦК РСДРП 17 ноября 1920 г., -- является не только
победой большевистского правительства. Это победа русской революции, всего
русского народа, который готов идти на самые тяжелые жертвы, лишь бы
воспрепятствовать явному и открытому восстановлению социального и
политического порядка, разрушенного в марте и ноябре 1917 г. после длившейся
целые десятилетия героической борьбы".
Несмотря на стремление меньшевиков участвовать в политической жизни
страны на основе уважения к Советской Конституции и неприятие ими
вооруженной борьбы с большевистским правительством, многим из них пришлось
выбирать между прекращением политической деятельности и эмиграцией, между
пропагандой идей демократического социализма и риском оказаться за решеткой
в силу невозможности скрывать свои политические и идейно-теоретические
убеждения. Осенью 1920 г. в эмиграции оказались Ю. О. Мартов и другие видные
деятели партии.
Из неэмигрировавших членов ЦК РСДРП наиболее крупными политическими
фигурами являлись Ф. И. Дан и Н. А. Рожков. Они были арестованы ВЧК в конце
февраля 1921 г., буквально накануне вооруженного выступления солдат и
матросов в Кронштадте, вместе с другими активными деятелями партии. 3 марта
ЦК РСДРП выступил с обращением "Ко всем социалистическим партиям, ко всем
рабочим и работницам" по поводу
произведенных ВЧК арестов. "Мы, конечно, -- говорилось в обращении, --
не посвящены в истинные причины предпринятого против нас похода. Мы можем
только о них догадываться... Вся нелепость и гнусность этого похода против
начал разить и ее свободомыслящих сторонников, был занесен над всем народом.
Дзержинский в нескольких фразах выразил целую "философию" беззакония и
произвола своей организации: "ЧК -- не суд, ЧК -- защита революции... ЧК
должна защищать революцию и побеждать врага, даже если меч ее при этом
попадает случайно на головы невинных".
Одно из самых потрясающих свидетельств того, как этот меч разил
невинные головы -- письма русского писателя Короленко, адресованные
Луначарскому. Перед нами характерный пример борьбы против саботажников и
спекулянтов: "...Мое смутное предчувствие есть факт: пять бессудных
расстрелов, пять трупов легли между моими тогдашними впечатлениями и той
минутой, когда я со стесненным сердцем берусь за перо. Только два-три дня
назад мы узнали из местных "Известий" имена жертв. Перед свиданием с вами я
видел родных Аронова и Мир-кина, и этот отблеск личного драматизма на эти
безвестные для меня тени. Я привез тогда на митинг, во-первых, копию
официального заключения лица, ведающего продовольствием. В нем значилось,
что в деяниях Аронова продовольственные власти не усмотрели нарушения
декретов. Во-вторых, я привез ходатайство мельничных рабочих, доказывающее,
что рабочие не считали его грубым эксплуататором и спекулянтом. Таким
образом, по вопросу об этих двух жизнях были разные, даже официальные,
мнения, требовавшие во всяком случае осторожности и проверки. И
действительно, за полторы недели до этого в Чрезвычайную комиссию поступило
предложение губисполкома, согласно заключению юрисконсульта, освободить
Аронова или передать его дело в революционный трибунал.
Вместо этого он расстрелян в административном порядке". А это уже
свидетельство о выполнении другой, не менее важной функции ВЧК -- борьбы с
контрреволю-
ционными организациями: "Теперь и в Полтаве мы видим то же:
Чрезвычайная комиссия на этот раз в полном согласии с другими учреждениями
производит сплошные аресты меньшевиков. Все более или менее выдающееся из
"неблагонадежной" социалистической оппозиции сидит в тюрьме...".
Органы ВЧК пронизывают структуру гражданских и военных учреждений новой
власти, их сеть покрывает всю территорию Советской республики. Одновременно,
осуществляя по своему усмотрению арест, ведение следствия, вынесение и
приведение приговора в исполнение, Чрезвычайные комиссии не только вызывали
ужас у населения, но и приводили в трепет местные органы власти. Все это не
могло не вызвать ответной реакции, прежде всего в эсеровской среде, чья
партия традиционно исповедовала метод террористических акций. После убийства
видного большевика Володарского 30 августа 1918 года в Петрограде был убит
председатель местного ЧК Урицкий, а в Москве эсеркой Фанни Каплан ранен
Ленин. 5 сентября Совнарком издал постановление о "красном терроре" и
поручает осуществление "беспощадного массового террора" ВЧК. Без суда, по
постановлению Чрезвычайной комиссии в этот же день Каплан была расстреляна.
Начинаются массовые казни, реальное число которых неизвестно. Но заместитель
председателя ВЧК Петерс, называя цифру -- 600 человек, не считает ее
чрезмерной за ранение вождя, а комиссар внутренних дел Петровский сетует на
чрезвычайно ничтожное, по его мнению, количество серьезных репрессий и
массовых расстрелов. В газетах этих дней можно было прочитать: "Нет
невинных. Каждая капля крови Ленина должна стоить буржуям и белогвардейцам
сотен мертвых".
Террор вводится в ранг систематической государственной политики,
направленной против населения. Петровский и Дзержинский дают указание брать
"значительное количество заложников". Появление "института" заложников, в
число которых попадали ни в чем не повинные люди, найдет широкое применение
не только "в борьбе с контрреволюцией", но и в "строительстве нового
общества". Так, в постановлении Совета рабоче-крестьянской обороны от 15
февраля 1919 года говорилось: "взять заложников из крестьян с тем, что если
расчистка снега не будет произведена, они будут расстреляны".
Кроме системы заложников, применяется еще один способ защиты
"рабоче-крестьянской власти" -- концлаге-
ря. Впервые этот термин использует нарком военмор Троцкий, который в
своем приказе от 4 июня 1918 года требует заключать в концлагеря восставших
чехословаков. Со временем контингент направляемых в концлагеря расширяется
от "белогвардейцев" до "попов, кулаков, зараженных мелкобуржуазной
психологией рабочих", и вообще всех "сомнительных". Это новое средство
массового террора получает название "школы труда". И здесь, по неписанной
"революционной законности", суд вершит прежде всего ВЧК. Что касается высшей
"писанной" законности, то она закрепляется принятой в июле 1918 первой
Конституции РСФСР. По этой Конституции значительная часть населения (около 5
млн) полностью лишается гражданских прав. В категорию "лишенцев", помимо
представителей "бывших эксплуататорских классов", включаются служители
культа, торговцы, использующие наемный труд, частники. Последняя "правовая
норма" ущемляла значительное число крестьян, которые во время сезонных
полевых работ позволяли себе нанять хотя бы одного работника. Для остальной
массы крестьянства при выборах в Советы пять голосов приравнивалось к одному
рабочего. Дети и члены семей "лишенцев" причислялись к этой категории
автоматически.
На таком внутреннем политическом фоне, в условиях гражданской войны,
разворачивалась борьба за "диктатуру партии". Весь спектр политических сил,
так или иначе противостоящих большевикам, разделялся на три основных лагеря.
Первый -- не только откровенно антибольшевистский, но и антисоветский.
Главной силой этого лагеря была кадетская партия, которая создавала
антибольшевистские политические коалиции ("Национальный центр", "Союз
возрождения России"), активно сотрудничала с белым движением. Поэтому борьба
с этим лагерем не ограничивалась политическими репрессиями, но и включала в
себя борьбу на основных фронтах гражданской войны. Военное поражение в этой
войне белых одновременно означало и политический разгром данного лагеря.
Второй лагерь так называемого "третьего пути" представляла прежде всего
партия социалистов-революционеров. На разных этапах в большей или меньшей
степени к нему примыкали меньшевики. После разгона Учредительного собрания,
в котором эсеры были представлены наибольшим числом, они возглавляют
движение, получив-
шее название "демократической контрреволюции". Само название было дано
участником этого движения Майским, который позднее примкнул к большевикам,
стал видным дипломатом и академиком. "Демократическая контрреволюция"
представляла собой деятельность самообъявленных правительств, возникших в
различных окраинных районах. Наиболее известным из них был Комуч (Комитет
членов Учредительного собрания в Самаре). В сентябре 1918 г. Комуч попытался
объединить другие правительства Урала и Сибири. Такое объединение произошло
в Уфе под названием "директории". Через несколько недель она была свергнута
Колчаком, который арестовывал и казнил эсеров.
После этих событий партия социалистов-революционеров раскалывается.
Основное ядро во главе с Черновым, отказываясь от вооруженной борьбы с
большевиками, по-прежнему выражает к ним враждебное отношение. Группа
председателя Комуча Вольского пытается наладить какие-то отношения с
большевиками. Крайне правое крыло призывает к актам политического террора.
Однако партия в целом не выдерживает внутренних распрей и внешних ударов со
стороны большевиков, левых эсеров и белогвардейцев, теряет поддержку в
массах и фактически сходит с политической арены. В феврале 1922 г. 47
руководителей эсеровской партии были арестованы. Этот репрессивный акт
получает международный резонанс и становится предметом обсуждения на
совещании трех Интернационалов.
Состоявшийся в июне 1922 г. судебный процесс приговаривает 14
подсудимых к смертной казни. Правда, декретом ВЦИКа исполнение приговора
было отложено.
Партия меньшевиков (РСДРП) после Октябрьской революции долгое время не
имела какой-либо "заранее выработанной, планомерной стратегии". ЦК РСДРП
полагал, что большевики, осознав неудачу предпринятого социалистического
эксперимента, "отступят и будут стремиться к соглашению с другими партиями".
В таких условиях "нельзя было разработать никаких конкретных планов, и все
действия меньшевиков в значительной мере носили характер импровизации..."
Кроме того не ослабевали внутрипартийные противоречия.
Левое крыло в меньшевизме отстаивало идею однородного социалистического
правительства, исходя не только из собственных представлений о перспективах
россий-
ской революции, но и будучи озабоченным восстановле-нием авторитета и
влияния своей партии. Банкротство коалиционной политики не вызывало
сомнений. Меньшевики пережили почти катастрофические для них результаты
выборов в Учредительное собрание. По стране за РСДРП проголосовало всего 2,3
% избирателей, и в Учредительное собрание она получила всего 17 мандатов.
К концу 1917 г. -- началу 1918 г. партия меньшевиков была "сильно
подорвана всем предыдущим ходом событий; ...сдавлена между эсерами и
большевиками... организационно и количественно ослабленной". Правое крыло во
главе с А. Н. Потресовым считало допустимым объединение против большевиков с
любыми силами, не исключало для себя вооруженных методов борьбы. В первые
послеоктябрьские дни ЦК РСДРП незначительным большинством отверг позицию
правых. Сначала (в резолюции от 29 октября) он признал недопустимым любое
соглашение с РСДРП (б) "до полной ликвидации большевистской авантюры". Но
после поражения мятежа Керенского -- Краснова высказался за "соглашение" с
большевистской партией.
Для обсуждения вопросов тактики ЦК меньшевиков созвал чрезвычайный
съезд партии (30 ноября -- 7 декабря 1917 г.). Его делегаты представляли
более чем 143 тыс. членов РСДРП.
Центральным на съезде был вопрос об отношении к Советской власти.
Проявив единодушие в негативной оценке Октябрьской революции, его делегаты
бурно спорили о прошлой, настоящей и будущей политике российской
социал-демократии. На съездовских заседаниях, по сути, сталкивались не
только позиции правого и левого крыла, но и два различных подхода к
перспективам партии.
Первое направление представляло левое крыло во главе с Ю. О. Мартовым.
В речи о текущем моменте он напомнил делегатам, что "переворот 25 октября"
был далеко не случайным, а предопределенным "всем ходом русской революции"
событием. Ю. О. Мартов полагал, что "октябрьский переворот", несмотря на
свою "отрицательную форму", объективно поставил перед собой прогрессивные,
хотя и неосуществимые задачи. Из этого тезиса выступающий делал вывод о двух
возможных путях "ликвидации этого переворота": 1) в форме развала русской
революции; 2) посредством восстановления единства рабочего движения,
координации сил пролетариата
и мелкобуржуазной демократии. Второй путь мыслился Мартовым как
единственный шанс спасения революции.
Правое оборонческое крыло отвергало любые компромиссы с большевистской
властью. "Мы стоим перед большевиками как враги и ведем борьбу с ними", --
говорила, к примеру, Зарецкая. А. Н. Потресов провозгласил долгом
социал-демократии "пойти в рабочие кварталы и сказать прямо и резко, что у
нас нет ничего общего с большевизмом". Он открыто отстаивал тезисы о большей
общности меньшевиков с буржуазной демократией, чем "со Смольным", и об
отсутствии в стране контрреволюционных сил "за пределами большевизма". На
вопрос из зала: чем свергнуть "самодержавие Смольного"? -- Потресов ответил:
"Чем угодно. Если сил нет, то это не значит, что мы должны примириться, как
не примирялись мы с самодержавием при Николае".
После выхода из РСДРП (весна 1918 г.) оборонческой группы А. Н.
Потресова, отрицавшей участие меньшевиков во ВЦИК, острота разногласий в
партии меньшевиков несколько притупилась. Однако сторонники "немедленного
подавления" Советского "режима" образовали фракцию "активной борьбы" с
большевиками. Их представители входили и в "Союз возрождения России", и в
состав антисоветских правительств (в Самаре, Омске, Екатеринбурге, Ашхабаде
и др.).
В феврале 1918 г., когда в центре политической жизни страны стоял
вопрос об отношении к мирному договору с Германией, меньшевики
организовывали кампанию против заключения мира. В дни переговоров в Бресте
ЦК РСДРП выпустил прокламацию с призывом мира не подписывать, делегацию из
Бреста отозвать, начать "революционную войну", а для организации
"революционной обороны создать вместо Советского правительства новую власть
на широкой демократической основе".
В марте -- апреле 1918 г. меньшевики попытались использовать в борьбе с
"большевистской диктатурой" проходившие перевыборы губернских и уездных
городских Советов. Однако на выборах они понесли существенные потери. В
сложившейся обстановке РСДРП считала возможным оказать влияние на ход
событий благодаря поддержке и руководству движением, получившим название
"собраний уполномоченных". Эти собрания уполномоченных фабрик и заводов
планировались как независимые от партий и от тогдашней государственной
власти, а на деле -- противостоящие ей, альтернативные.
В этом направлении на заводах и фабриках Петрограда меньшевики начали
работу сразу же после роспуска Учредительного собрания. Характерно, что и
органы власти первоначально не видели в новом движении серьезной опасности,
воздерживались от применения к его участникам репрессивных мер. До апреля
1918 г. известен, пожалуй, один случай вмешательства государства в дела
"собраний уполномоченных" -- обыск красногвардейцами 31 марта помещения их
Бюро. Отношения организации "уполномоченных" с Советской властью обострялись
по мере распространения этого движения и его все более ярко выраженного
антиправительственного характера. Не случайно органы Советской власти с лета
1918 г. принимают решительные меры по пресечению деятельности собраний
уполномоченных фабрик и заводов. 13 июня за связь с этим движением в Москве
было задержано 56 человек.
Официальный меньшевизм был противником интервенции. В мае 1918 г.
Всероссийское партийное совещание РСДРП отвергло всякое вмешательство
союзных держав в российские дела, выразив тем самым и свое отношение к
чехословацкому мятежу. Однако РСДРП не противодействовала правительству
Самарского "Комитета членов Учредительного Собрания" (Комуч), несмотря на
его поддержку интервентами. Фактически ЦК меньшевиков пытался занять
"среднюю" позицию между Комучем и Советской властью. Активно выступить
против "Комитета членов Учредительного Собрания" для меньшевиков, как
объяснял в 1920 г. Мартов, было невозможно, поскольку: 1) они принципиально
отвергали Программу и методы РКП (б) и Советского правительства; 2) считали,
что вокруг Комуча "мобилизовались под знаменем народовластия и аграрного
переворота революционно-демократические элементы, опиравшиеся на
крестьянство или хотя бы на часть рабочих"; 3) рассматривали борьбу против
Комуча как содействие углублению и обострению гражданской войны внутри
демократии. Вместе с тем ЦК РСДРП отказал Комитету членов Учредительного
Собрания и партии эсеров в открытой поддержке, опасаясь, что их политика
может усилить реакцию.
Меньшевистское руководство неоднократно заявляло о неучастии РСДРП в
подготовке вооруженных выступлений, в правительствах, возникших при помощи
ино-странного штыка. Однако в резолюции ЦК меньшевиков (опубликована 1 июля
1918 г.) организациям партии
рекомендовалось поддерживать местные антисоветские мятежи в случае их
успеха. Мотивировалась подобная тактика необходимостью скорейшего окончания
гражданской войны и стремлением предотвратить расправы над большевиками. ЦК
РСДРП призывал рабочих устраивать антиправительственные демонстрации и
забастовки.
Меныневики-"активисты" оставались участниками антисоветских
правительств. Некоторые из них получили портфели министров труда: И. М.
Майский -- в Совете управляющих ведомствами Самарского Комуча, а Л.И.
Шу-миловский -- в Административном совете "Временного сибирского
правительства". Вместе с эсерами и энесами меньшевики были с августа по
ноябрь 1918 г. в составе "Временного областного правительства Урала", где
доминировали кадеты. Меньшевик Садовский возглавлял диктатуру Центрокаспия,
созданную в Баку после временного падения здесь 31 июля Советской власти и
непосредственно ответственную за расстрел в песках под Красно-водском 26
бакинских комиссаров. Вместе с эсерами меньшевики сыграли роль в
консолидации сил Северного Кавказа и юго-востока страны, в Мурманске, на
Каспии и в Закавказье.
Ноябрьская революция в Германии 1918 г. и тотчас же последовавшее за
ней аннулирование Брестского мирного договора коренным образом повлияло на
изменение отношения меньшевиков к международной политике Советской власти.
Идеи мировой социалистической революции завладевают умами лидеров
меньшевизма. Разгон Учредительного собрания, за который они неизменно
подвергали большевиков и левых эсеров нелицеприятной критике, уже не
представляется трагической ошибкой, а возможность возобновления его работы
категорически отвергается.
Резолюция ЦК РСДРП "Германская революция и задачи Р.С. -- Д.Р.П." от 14
ноября 1918 г. содержит призыв "решительно и бесповоротно порвать свой союз
с имущими классами и их партиями, опирающимися на англо-американский
империализм.., и стремиться достигнуть торжества демократических идей лишь
путем борьбы за влияние на рабочие и крестьянские массы".
Меньшевики не только признают Советскую власть, но и стремятся принять
участие в работе советских военных и хозяйственных органов. В обмен на
политическую лояльность они приобретают некоторую политическую легальность:
выходят в свет их печатные органы, депу-
таты от РСДРП заседают в Моссовете, Петросовете и в советах других
крупных центров.
Учитывая перемены в меньшевистской политике, ВЦИК в своем постановлении
от 30 ноября 1918 г. констатировал, что РСДРП, "по крайней мере в лице ее
руководящего центра, ныне отказалась от союза (коалиции) с буржуазными
партиями и группами как российскими, так и иностранными". В постановлении
подчеркивалось, что новая позиция партии меньшевиков открыла для нее
"возможность принимать -- наряду с другими партиями -- участие в работе
Советов, в работе по организации и обороне страны". ВЦИК признал
недействительной свою резолюцию от 14 июня 1918 г. "в той ее части, которая
касается партии меньшевиков". РСДРП, таким образом, была легализована, но
принятое решение не относилось к тем группам меньшевиков ("активистов"),
которые продолжали "находиться в союзе с русской и иностранной буржуазией
против Советской власти".
В июле 1919 г. ЦК РСДРП разрабатывает чрезвычайно важный программный
документ -- Воззвание "Что делать" -- определяющий отношение меньшевиков к
характеру гражданской войны и политическим и экономическим мероприятиям по
ее прекращению. "Мало разбить того или другого Колчака либо Деникина и
отогнать их полчища подальше от Москвы, Петрограда и Харькова, -- говорится
в нем, -- надо, чтобы разбитые сегодня, они не могли через три месяца снова
начать свое наступление". Главный источник белогвардейской контрреволюции,
считали авторы Воззвания, это -- "порядок, при котором вся полнота власти
находится в руках одной партии, составляющей маленькую часть всего населения
и притом правящей без всякого действительного контроля со стороны масс, при
их бесправии, и широко прибегая к террору, -- этот порядок явно не способен
ни удовлетворительно справиться с делом военной обороны революции, ни
успешно бороться с хозяйственной разрухой". Во изменение этого порядка
(дающего белогвардейской контрреволюции не только массу недовольных, готовых
ради свержения большевизма служить ей, людей, но и порождающего у
большинства трудящихся пассивность) ЦК РСДРП предлагал:
"1. Расширение избирательного права в Советы для всех трудящихся,
обеспеченное тайным голосованием и свободой устной и печатной агитации.
Лишение Советов права исключать по политическим мотивам отдельных депутатов
и целых групп.
Восстановление деятельности ЦИК Советов, как
высшего законодательного и управляющего органа, гласно
работающего под контролем всех граждан. Ни один закон
не вступает в силу, если он не обсужден и не принят
ЦИКом.
Восстановление свободы печати, собраний и союзов
с предоставлением каждой партии, образованной трудя
щимися, право и возможность пользоваться помещениями
для собраний, бумагой, типографиями и т. п. Ограничения
в этой области... не должны уничтожать самой свободы
и должны проводиться лишь судебными учреждениями
и органами...
Реорганизация Рев. Трибуналов на основе выбор
ности судей трудящимися. ...Отказ от террора, как системы
управления. Отмена смертной казни. Отмена всяких
независимых от суда органов следствия и расправы, как
Чрезвычайные комиссии.
Лишение всех партийных учреждений и ячеек
каких-либо прав органов государственной власти и каких-
либо материальных привилегий.
Упрощение бюрократической машины путем разви
тия местного самоуправления.
Политика соглашения по отношению к оторвав
шимся от России национальностям и воссоздание госу
дарственного единства на основе национального само
определения. ...Признание независимости Польши и Фин
ляндии".
В надежде на то, что большевики откажутся от своей утопической
программы построения социалистического общества методами террора и насилия и
воспримут идеи политической и экономической демократии, руководство
меньшевистской партии отвергло предложение IX съезда партии
социалистов-революционеров (18--21 июня 1919 г.) об образовании в России
единой социалистической партии "на основе последовательного демократизма и
принципов научного социализма".
Кульминация "левизны" меньшевистской тактики приходится на март --
апрель 1920 г., когда были приняты тезисы "Мировая социальная революция и
задачи социал-демократии". В них намечалась возможная и желательная для
России перспектива -- раздел власти между пролетариатом и крестьянством при
гегемонии рабочего класса. Всероссийское партийное совещание РСДРП (март
1920 г.) объявило о признании "в принципе" диктатуры пролетариата,
высказалось за возможность лишения
прав "нетрудовых слоев", за равноправие парламентаризма и Советов,
отказалось от оценки "чистой демократии" как абсолютного идеала и т. д.
Вместе с тем, с первого дня после постановлений Советского правительства о
легализации деятельности меньшевиков ВЧК и ее местные органы всячески
препятствовали им пользоваться свободой печати, слова и собраний. С огромным
трудом ЦК РСДРП добился освобождения из тюрем арестованных в сентябре 1918
г. членов партии. Исключенные из Советов фракции депутатов РСДРП в
большинстве случаев не были восстановлены в своих правах. Меньшевистские
газеты выходили только в Москве, в других городах их издание прекратилось.
Вторая волна террора обрушилась на меньшевиков в конце 1921 года после
завершения советско-польской войны и разгрома Врангеля. Меньшевики оказали
Советскому правительству и Красной Армии посильную помощь в борьбе с
контрреволюцией и иностранной военной интервенцией. "...Победа над
Врангелем, -- указывал ЦК РСДРП 17 ноября 1920 г., -- является не только
победой большевистского правительства. Это победа русской революции, всего
русского народа, который готов идти на самые тяжелые жертвы, лишь бы
воспрепятствовать явному и открытому восстановлению социального и
политического порядка, разрушенного в марте и ноябре 1917 г. после длившейся
целые десятилетия героической борьбы".
Несмотря на стремление меньшевиков участвовать в политической жизни
страны на основе уважения к Советской Конституции и неприятие ими
вооруженной борьбы с большевистским правительством, многим из них пришлось
выбирать между прекращением политической деятельности и эмиграцией, между
пропагандой идей демократического социализма и риском оказаться за решеткой
в силу невозможности скрывать свои политические и идейно-теоретические
убеждения. Осенью 1920 г. в эмиграции оказались Ю. О. Мартов и другие видные
деятели партии.
Из неэмигрировавших членов ЦК РСДРП наиболее крупными политическими
фигурами являлись Ф. И. Дан и Н. А. Рожков. Они были арестованы ВЧК в конце
февраля 1921 г., буквально накануне вооруженного выступления солдат и
матросов в Кронштадте, вместе с другими активными деятелями партии. 3 марта
ЦК РСДРП выступил с обращением "Ко всем социалистическим партиям, ко всем
рабочим и работницам" по поводу
произведенных ВЧК арестов. "Мы, конечно, -- говорилось в обращении, --
не посвящены в истинные причины предпринятого против нас похода. Мы можем
только о них догадываться... Вся нелепость и гнусность этого похода против