Страница:
большинства съезда и замнаркома внутренних дел Владимирский снял до
голосования свой проект, утвержденный в ЦК партии.
Удар, нанесенный постановлениями VII съезда по централизму, послужил
толчком к активизации сил в госаппарате и партии, критически настроенных по
отношению к военно-коммунистической политике. Несмотря на то, что к 1920
году государству удалось в значительной степени сконцентрировать
материальные ресурсы и добиться от крестьян хлеба по разверстке, для многих
работников, связанных с хозяйственными проблемами, была очевидна
чрезвычайность принудительных мер, которые помимо временного
успеха серьезно подрывали социально-экономическую базу государства.
В соответствии с решениями съезда Президиум ВЦИК начинает разворачивать
свою деятельность по превращению в реальный рабочий аппарат и реальный орган
власти. В конце декабря он учреждает несколько комиссий для разработки основ
хозяйственной политики. Во главе важнейшей из них был назначен Бухарин,
который про-саботировал это решение. Более того, 17 января по его докладу
Политбюро предложило Президиуму ВЦИК упразднить комиссию и впредь не
назначать подобных комиссий самостоятельно.
Подавляющее большинство ВЦИКа состояло из коммунистов, поэтому в работе
его февральской сессии 20-го года, на которой Президиуму удалось поставить в
повестку ряд важных вопросов, включая вопрос о продовольственной политике,
сыграло исключительную роль положение нового партийного устава о статусе
комфрак-ций во внепартийных учреждениях. Фракции были поставлены под полный
контроль партийных комитетов и действовали в духе партийной дисциплины. На
сессии прения по докладам проходили не на пленарных заседаниях, а на фракции
под контролем ЦК. Тем самым роль высшего органа Советской власти была
сведена к формальным процедурам. Курс VII съезда Советов на оживление
органов советской власти не состоялся.
В начале 1920 года волна оппозиционного настроения по отношению к
экономической политике ЦК и Совнаркома захватила также руководство ВСНХ. В
первых числах января председатель Президиума ВСНХ Рыков предоставляет члену
Президиума Ларину, имевшему прочную и заслуженную репутацию противника
продовольственной диктатуры, в полной мере развернуть свои способности.
Ларин возглавил группу работников ВСНХ, которая подготовила проект перехода
от продразверстки к "комбинированной" системе, предполагавшей наряду с
сохранением принудительного отчуждения части продуктов у крестьян широкое
использование товарообмена по рыночным эквивалентам. Тем самым, в менее
развитой форме, предвосхитив первоначальную формулу нэпа, данную через год
на X съезде РКП (б).
Несмотря на резко отрицательную реакцию Политбюро и в частности,
Ленина, категорически потребовавшего от Рыкова "укоротить Ларина", Ларин
внес соответствующую резолюцию на III съезд Совнархозов, состоявшийся
в конце января. Съезд единогласно принял предложенную резолюцию, но
вследствие позиции ЦК партии она не получила абсолютно никакого отражения в
хозяйственной практике и даже нигде не была опубликована. Самого Ларина
вывели из состава членов Президиума ВСНХ.
Наряду с течениями, подмывающими и подрывающими устои военного
коммунизма, с самого начала мирной передышки переживала период постепенного
вызревания и развития идея, которая без труда завоевала официальное
признание. Эта идея исходила из военно-коммунистической системы и логически
ее развивала, воплотившись в план проведения всеобщей милитаризированной
трудовой повинности, который был призван надстроить над политикой
принудительного изъятия продуктов у крестьян систему принудительного труда в
промышленности. Душой всего дела стал Троцкий. Под его руководством
специальная комиссия начинает разрабатывать стратегию военного штурма
мирного строительства. К середине января эта линия получает свое оформление
и начинает непосредственным образом влиять на экономическую политику как
признанный ЦК партии курс. Таким образом, в государственном руководстве
определились две, хотя совершенно неравные по своим силам и
организованности, тенденции по отношению к перспективам дальнейшего
развития.
Однако на каком-то этапе воинственный настрой Троцкого дал сбой.
Сейчас, когда исследователи имеют возможность выносить суждения об этой
исторической фигуре, многие совершенно справедливо подчеркивают ее крайнюю
неоднозначность и противоречивость. Троцкий -- военный и Троцкий -- апологет
мировой революции в начале мирной передышки разрабатывают стратегию
применения диктаторских и военных методов приступа к социалистическому
строительству. Но когда Троцкий -- хозяйственник в это же время в качестве
председателя I Трудовой армии сталкивается с конкретными экономическими
проблемами, он (по его словам) приходит к выводу о необходимости отказаться
от военного коммунизма и "во что бы то ни стало ввести элемент личной
заинтересованности, т. е. восстановить в той или другой степени внутренний
рынок".
Конечно сомнительно, чтобы Троцкий весной 1920 года мог так свободно
рассуждать о судьбе военного коммунизма и о необходимости рынка, тем не
менее несомненно то, что в записке о сельскохозяйственной политике,
направленной в ЦК РКП (б) 20 марта, он действительно
предложил перейти от разверстки к налоговой системе и индивидуальному
товарообмену в хлебородных регионах страны. Но и в этом случае Ленин вновь
подтвердил себя категорическим противником преобразований и большинством
голосов в ЦК предложения Троцкого, обвиненного во "фритредерстве", были
отвергнуты.
В этот период, несмотря на назревшую социально-экономическую
необходимость реформы, настроение большинства влиятельной части партии было
отнюдь не в пользу уступок крестьянству, что также сказывалось на позиции
Ленина. Цюрупа замечал, что у Ленина была тактика всегда добиваться
поддержки большинства: "Будучи диктатором, он никогда единолично не давал
распоряжений". Эта особенность сыграла свою роль, наряду с теоретической
ошибкой в оценке возможностей военно-коммунистической системы. На IX съезде
партии Ленин имел неосторожность утверждать, что "наша революция от прежних
революций отличается тем, что в нашей революции нет утопизма". Подобная
самоуверенность была настолько сильна, что еще на целый год притупила у него
и у большинства руководства восприятие объективной необходимости. Для самого
Троцкого потребность в переходе к новой экономической политике оказалась
достаточно умозрительной, поэтому он легко отказался от своих предложений и
стал последовательным приверженцем государственного принуждения вплоть до
1921 года.
IX съезд РКП (б), состоявшийся 29 марта -- 5 апреля 1920 года, явился
очередным крупным этапом в совершенствовании военно-коммунистической
системы. В первую очередь его главнейшие решения о милитаризации
промышленности и транспорта тяжелым бременем легли на остатки рабочего
класса, закрепостив его на предприятиях.
"Единый хозяйственный план", "милитаризация", "единоличие", "военные
методы работы" -- вот круг тех понятий, которыми был намечен курс IX съезда,
и которые в тех условиях с разных сторон обозначали только одно -- усиление
государственного принуждения во имя строительства социализма.
Член РВС Кавказского фронта С. И. Гусев, один из инициаторов и активных
проповедников этого курса, чьи брошюры неоднократно упоминали и цитировали
Ленин и Троцкий, в одной из них писал, что пора покончить с "затыканием дыр"
(имелись в виду попытки наладить городское коммунальное хозяйство) и
направить все силы на основные задачи -- транспорт, топливо, хлеб. "Но не
то-
нуть же в нечистотах, не вымирать же от эпидемий? -- скажут мне. А
почему бы и нет! Отчасти тонуть, отчасти вымирать..."
Подобная психология в то время распустилась пышным цветом, предваряя
будущие гроздья сталинской политики. Гусев собственным примером
демонстрировал ее не только с внешней, декларативно-циничной стороны. У этой
психологии уже тогда была другая, тайная сторона. Как раз перед самым
съездом с Гусевым произошел скандальный случай, который стал известен
благодаря принципиальности некоторых продработников.
В это время участились случаи игнорирования ответственными
функционерами продовольственного законодательства по части запретов на
провоз продовольствия. Когда Гусев следовал на партийный форум, его
отдельный вагон, благодаря упрямству и настойчивости начальника
заградительного отряда, был проверен на предмет провоза нормированных
продуктов. Таковых оказалось изрядное количество: окорока, колбаса,
консервы, крупа, в том числе около тридцати бутылок спиртных напитков
(формально в России еще действовал сухой закон). В ответ на вопросы
начальника заградотряда Гусев заявил ему, что он "Хам, дурак и болван".
Продотрядовец и впрямь оказался недалеким в своем стремлении поставить
на одну доску простого мешочника и члена РВС. Это дело, как и множество
других подобных дел, завершилось постановлением Оргбюро ЦК, а затем
Наркомпрода, давшими "полную возможность освободить ответственных товарищей
от осмотра заградительными постами". Наркомпрод в ответ на постановление
Оргбюро услужливо писал, что выработаны удостоверения "коими будут
снабжаться соответствующие лица, причем сама техника этого дела может быть
упрощена до минимума. Возможно и снабжение особых учреждений такими
удостоверениями по представляемым ими спискам".
IX съезд открыл новый и последний этап в истории военного коммунизма.
Именно в этот, заключительный период известная идея непосредственного
перехода к социализму военно-коммунистическими методами начинает наиболее
очевидно довлеть в социально-экономических расчетах и мероприятиях
большевиков, вопреки уже ясно определившейся общественной потребности в
новой политике. Ставка руководства на принудительные методы, курс на
скорейшее изживание рыночных отношений, денежной системы и т. д. приходят в
открытое противоречие с инте-
ресами подавляющей части общества. Это противоречие проявилось в ряде
ключевых моментов, когда правительственная политика столкнулась с
усиливающимся недовольством рабочих и крестьянских масс и усилением
соответствующих настроений в руководящей прослойке общества.
К лету 1920 года потребность в изменении продовольственной политики
стала на местах настолько очевидной, что даже в консервативной среде
продовольственных комиссаров появляется множество сторонников отмены
продовольственной диктатуры. Это показало состоявшееся в июне -- июле II
Всероссийское продовольственное совещание, на котором происходила борьба за
выбор стратегии на предстоящую продовольственную кампанию -- либо переход к
продналогу, либо ужесточение продовольственной диктатуры и укрепление
государственной монополии. Несмотря на то, что руководству Наркомпрода
удалось настоять на втором варианте, сделать это удалось с огромным трудом
при поддержке партийных органов.
В течение 1919--1920 годов в сфере государственных обязательных
разверсток оказались не только хлеб и фураж, но почти все основные продукты
питания, а также некоторые виды промышленного сырья: лен, шерсть, кожи и т.
д. Размеры обязательных поставок с каждым годом возрастали. "Разверстка
должна охватить все", -- так формулировали свою задачу руководители
продовольственного ведомства в соответствии с установками общего курса на
развитие военно-коммунистической системы. В этот период Ленин вновь
возвращается к идеям провалившегося декрета 1918 года: "Надо, чтобы ни
одного лишнего пуда не было ни у одной крестьянской семьи... чтобы излишки
хлеба были полностью сданы государству рабочих", -- говорил он в октябре на
III съезде РКСМ.
На усиление реквизиционной политики и почти полное отсутствие
государственного обмена с деревней крестьяне отвечали резким сокращением
производства. В сочетании с уменьшением посевных площадей, стремление
Наркомпрода путем разверсток добиться реальной монополии на продукты
приводило к еще большему разрушению хозяйства, поскольку особенно в
Европейской России реквизиции подвергались уже не только "излишки", но и
семенной материал и необходимое для питания крестьянской семьи. Сохранение и
развитие политики разверстки в 1920--1921 продовольственном году фатальным
образом предопределило наступление страшного голода
1921--22 годов в наиболее эксплуатировавшихся регионах и гибель многих
миллионов людей.
Отказ руководства пересмотреть после окончания основного этапа
гражданской войны свою аграрную политику вызвал в течение 1920 года
соответствующую реакцию в настроениях крестьянства. Вначале оно предприняло
попытку найти легальные способы борьбы за свои интересы. В первой половине
20-го года по всей стране наблюдается стихийное стремление крестьян к
объединению в крестьянские союзы. В марте на XI Московском губернском съезде
Советов они заявляли докладчику Бухарину: "Наша Советская власть победила
мировой империализм при поддержке крестьян. Для дальнейшей совместной работы
необходимо дать право беспартийным крестьянам объединиться в какой-либо
крестьянский союз, под флагом которого крестьяне могли бы защищать свои
экономические интересы".
Бухарин охарактеризовал идею крестьянского союза как антисоветскую.
Повсеместно инициаторы таких союзов оканчивали свою политическую карьеру в
чрезвычайках. Ко второй половине 20-го года, особенно когда крестьянство с
объявлением новой разверстки убедилось, что государство расценило его
прошлогодний поворот в сторону советской власти не как основу для взаимного
сотрудничества, а как повод для дальнейшего ужесточения принудительной
политики, в сознании крестьян начинает происходить новый перелом.
Сибиряки, с нетерпением ожидавшие в 1919 году прихода Красной армии,
летом 1920 года уже начинают восставать, вновь начинается уход в партизаны.
Сибревком озабочен, как разоружить алтайских коммунистов, преимущественно
крестьян, которые в прошлом году массами записывались в партию.
В центральных губерниях отмечается новое явление. Владимирский губком в
отчете ЦК сообщал: "Если раньше продовольственный вопрос стоял гвоздем
порядка дня всех крестьянских съездов, собраний и конференций, то за
последнее время этим гвоздем стал "текущий момент". Кулачье сумело
сорганизоваться не только в волостях, но и прибыв на губ. беспартийную
конференцию, проявило демагогические выходки вплоть до отказа от помощи
фронту, прекращения войны, требования учредилки, свободной торговли, отмены
трудовой повинности и т. д. В губкоме имеются сведения, когда в одной
волости (Владимирского уезда) крестьяне явились на волостную конфе-
ренцию в количестве 800 человек, категорическим образом отказались от
помощи фронту и голосовали резолюцию чуть ли не за Врангеля". Таких примеров
немало и по другим губерниям.
Не добившись уступок от государства и потеряв вторую точку опоры с
разгромом основных сил контрреволюции, крестьянство предпринимает попытки
самостоятельно, силой повлиять на государственную политику. В августе
начинается известное восстание в Тамбовской губернии -- "антоновщина".
Усиливается движение по всем регионам страны. Информационные сводки ВЧК за
вторую половину 1920 года свидетельствуют, что в республике не было
практически ни одной губернии, не охваченной в той или иной степени так
называемым бандитизмом.
Настроение городских рабочих было немногим лучше. В Киеве в мае, после
начала польского наступления, губком партии и профсоюзы попытались провести
25 % мобилизацию рабочих для фронта. Мобилизация провалилась. По словам
секретаря губкома М. Рафеса: "На одном заводе при голосовании резолюции все
до одного рабочие воздержались. На другом принята резолюция, что рабочие
пойдут, если будет мобилизована буржуазия, а также в панике бегущие
советские служащие...".
С советско-польской войной связан характерный внешнеполитический
рецидив военного коммунизма. Речь идет о печально известном марше на
Варшаву. Для нас не имеют значения оперативные подробности этого эпизода
войны с поляками, важен общий замысел этой операции, начавшейся в дни работы
II Конгресса Коминтерна.
Думается, что наиболее точно ее суть выразил Троцкий в выступлении на
IX партконференции, где в бурной дискуссии происходил поиск виновных в
поражении под Варшавой. Отводя потоки обвинений от себя и командования
Западным фронтом, он сказал, что "нам задача была дана прощупать под ребра
белую Польшу, прощупать так крепко, чтобы из этого, может быть, получилась
бы Советская Польша". Сам Ленин косвенно подтвердил, что замысел был намного
шире разумения простого командующего фронтом и даже РВС Республики: "Вопрос
стоял так, что еще несколько дней победоносного наступления и не только
Варшава взята (это не так важно было бы), но разрушен Версальский мир".
Очевидно, в ЦК считали, что Европа еще не навоевалась.
Для исполнения этого замысла командующий Зап-фронтом М. Н. Тухачевский
подходил как нельзя лучше. По
всей видимости, в его карьере немалую роль сыграла характеристика,
которую ему, еще командующему 5-й армии Восточного фронта, дал председатель
Сибревкома И. Н. Смирнов: "Командарм Тухачевский -- 28 лет, с 1917 года в
партии, человек безусловно свой, смелый до авантюризма. Мягкий, поддающийся
влиянию, с тактичным комиссаром будет в любом месте отлично командовать не
только армией, но и фронтом".
Для похода в Европу необходим был именно такой талантливый, смелый до
авантюризма и одновременно послушный командующий. В одном из своих приказов
по фронту Тухачевский провозгласил: "На штыках понесем счастье и мир
трудящемуся человечеству". Но Европа холодно встретила посланцев счастья.
Красноармейцы, принимавшие участие в походе, говорили, что увидели, что
поляки, в том числе рабочие, не хотят Советского строя. "За Бугом в нас
стреляли и старый и малый", -- писал один солдат в письме, переданном
Троцким Ленину. Это сильно деморализовало армию. Солдаты недовольны войной,
устали. "Солдатская масса всецело против этой войны", -- говорилось в нем.
Гражданское население в театре военных действий также переживало
сложные чувства. Командированный ответработник, побывавший в освобожденных
районах, отмечал, что население явно предпочитает Польшу Советской
республике. "Нигде антисоветское настроение не так ярко, как в местах,
освобожденных от поляков, ибо экономически эти места сильно оживились во
время оккупации...". Но подобные тревожные сигналы растворялись в
подавляющем самоуверенном настроении партийно-государственного руководства.
Наверное никогда за три послеоктябрьских года советское правительство
не чувствовало такой уверенности и прилива сил, как в последние месяцы 1920
года. В октябре были заключены предварительные условия мирного договора и
прекращены военные действия с Польшей. В ноябре Красная армия победоносно
завершила гражданскую войну, опрокинув в Черное море врангелевские войска.
На хозяйственном фронте отлаженный продовольственный аппарат ударными
темпами вел выкачку хлеба у крестьян и гнал его в промышленные районы.
Продовольственный паек рабочих Москвы и Петрограда приобрел небывалые для
последних лет размеры и регулярность.
Накормленные рабочие увеличивали производительность труда.
Промышленность в ноябре -- декабре начи-
нает наращивать выпуск продукции. На 1921 год планируется почти двойное
увеличение программы производства. Знаменитый приказ No 1042 наркома путей
сообщения Троцкого принес ощутимые результаты и самый разрушенный участок
народного хозяйства -- железнодорожный транспорт также переживал подъем.
Сократилось количество "больных" паровозов и вагонов, увеличился объем
перевозок.
Ввиду устранения внешней опасности, партия большевиков позволяет себе
немного расслабиться и заняться накопившимися внутренними разногласиями и
проблемами. Дискуссия о "верхах" и "низах" в партии плавно переходит в русло
более широкой дискуссии о профсоюзах. Троцкий, вдохновленный своими
административными успехами на транспорте, 3 ноября на комфракции V
Всероссийской профсоюзной конференции бросает лозунги "огосударствления"
профсоюзов и "завинчивания гаек военного коммунизма". Его менее решительные
товарищи, не склонные экспериментировать с пролетариатом, стоят за
сохранение статус кво профсоюзов и даже допускают возможность расширения
рабочей демократии, но в области отношений с крестьянством готовят не менее
радикальный проект.
Ленин, забыв о своих же словах на VIII съезде РКП (б), что "нет ничего
глупее, как самая мысль о насилии в области хозяйственных отношений среднего
крестьянина", активно поддерживает, зародившуюся в недрах Наркомпрода, идею
широкомасштабного применения государственного принуждения в
сельскохозяйственном производстве, которая в конце декабря находит свое
законодательное выражение в принятом VIII съездом Советов постановлении о
мерах укрепления и развития крестьянского хозяйства. На этом же съезде в
ответ на лавину предложений, как со стороны меньшевиков и эсеров, так и со
стороны части комфракции, отказаться от политики разверстки и перейти к
системе продналога, Ленин хладнокровно отвечает, что не видит в этом "ничего
конкретного и делового".
Параллельно идет волна декретов в плане "ликвидации" денег. В конце
1920 -- начале 1921 года отменяется оплата городским населением
государственных услуг по снабжению продовольствием, ширпотребом, топливом,
медикаментами, плата за жилье, пользование телеграфом и телефоном. ВСНХ
национализирует остатки мелких предприятий. Малейшие проблески сомнений
гасятся необычайно
дружным хором голосов, уверенных в скором и непосредственном переходе к
социалистическому строительству.
На исходе 1920 года государственная воля выжимала из системы военного
коммунизма беспрецедентное ускорение, и помыслы руководства были устремлены
только вперед, что не позволяло заглянуть за внешнюю оболочку и понять, что
основные узлы общественного организма находятся на грани разрыва. Впрочем
даже от очевидных проблем предпочитали отмахиваться. Достаточно сказать, что
вопрос о тамбовском восстании впервые был рассмотрен в ЦК РКП (б) лишь в
начале 1921 года, т.е. только через пять месяцев после его начала.
Внешнее благополучие было самым резким образом нарушено со вступлением
страны в 1921 год. С новым годом кризис перешел через грань подспудного
созревания в открытую форму и первый его удар пришелся по стальным артериям
республики -- железнодорожному транспорту, который начал катастрофически
снижать объем перевозок из-за недостатка топлива. Проблема топлива оказалась
напрямую связанной с отношениями с крестьянством и продовольственной
политикой. Заготовка дров в порядке повинности велась крестьянами крайне
вяло. Заготовка же методом хозяйственного подряда, ввиду ее
капиталистического характера, была упразднена еще осенью 20-го. Шахтеры,
которые видели только хвосты хлебных маршрутов, проносящихся с Кубани мимо
Донбасса в центр, разворовывали остатки угля для обмена на продовольствие.
В первых числах января стали ощущаться перебои с хлебом в Москве и
Петрограде. Выяснение причин показало, что все резервы продовольствия в
разоренной Европейской России исчерпаны и надежда остается только на подвоз
с отдаленных окраин -- Сибири и Северного Кавказа. В это же время помимо
нехватки топлива развитию перевозок начало препятствовать еще одно не менее
грозное обстоятельство. На тамбовщине, в Поволжье, Сибири и других местах
ширилось повстанческое движение крестьян, несогласных с продовольственной
политикой государства. Их отряды целенаправленно разрушали железнодорожные
пути, затрудняя и без того обессилевшее транспортное обращение. Волна
крестьянских восстаний в течение января нарастала стремительно.
Сами по себе плохо вооруженные крестьянские отряды не представляли
особенной угрозы государству. Оно намеревалось поступить с ними так же, как
и со многими
сотнями разрозненных выступлений, случавшихся и ранее. Ко после
Врангеля крестьянство нашло себе мощного союзника в лице Красной армии,
которая на 90 с лишним процентов состояла из тех же крестьян, и на ее
состоянии непосредственным образом отражалось брожение умов в деревне.
Победоносная Красная армия оказалась весьма ненадежным орудием в борьбе
против повстанцев. С наступлением зимы настроение в воинских частях
приобрело очень беспокойный характер. Из охваченной восстанием Сибири в
Москву летели просьбы отозвать "разложившиеся" сибирские дивизии в Европу и
прислать хотя бы и оборванные и голодные, но верные воинские части.
Одновременно с этим проходила демобилизация. Демобилизованные
красноармейцы, возвращаясь на родину, находили свои деревни в полной нищете
и отчаянии и зачастую направлялись в отряды восставших. Ленин на X съезде
голосования свой проект, утвержденный в ЦК партии.
Удар, нанесенный постановлениями VII съезда по централизму, послужил
толчком к активизации сил в госаппарате и партии, критически настроенных по
отношению к военно-коммунистической политике. Несмотря на то, что к 1920
году государству удалось в значительной степени сконцентрировать
материальные ресурсы и добиться от крестьян хлеба по разверстке, для многих
работников, связанных с хозяйственными проблемами, была очевидна
чрезвычайность принудительных мер, которые помимо временного
успеха серьезно подрывали социально-экономическую базу государства.
В соответствии с решениями съезда Президиум ВЦИК начинает разворачивать
свою деятельность по превращению в реальный рабочий аппарат и реальный орган
власти. В конце декабря он учреждает несколько комиссий для разработки основ
хозяйственной политики. Во главе важнейшей из них был назначен Бухарин,
который про-саботировал это решение. Более того, 17 января по его докладу
Политбюро предложило Президиуму ВЦИК упразднить комиссию и впредь не
назначать подобных комиссий самостоятельно.
Подавляющее большинство ВЦИКа состояло из коммунистов, поэтому в работе
его февральской сессии 20-го года, на которой Президиуму удалось поставить в
повестку ряд важных вопросов, включая вопрос о продовольственной политике,
сыграло исключительную роль положение нового партийного устава о статусе
комфрак-ций во внепартийных учреждениях. Фракции были поставлены под полный
контроль партийных комитетов и действовали в духе партийной дисциплины. На
сессии прения по докладам проходили не на пленарных заседаниях, а на фракции
под контролем ЦК. Тем самым роль высшего органа Советской власти была
сведена к формальным процедурам. Курс VII съезда Советов на оживление
органов советской власти не состоялся.
В начале 1920 года волна оппозиционного настроения по отношению к
экономической политике ЦК и Совнаркома захватила также руководство ВСНХ. В
первых числах января председатель Президиума ВСНХ Рыков предоставляет члену
Президиума Ларину, имевшему прочную и заслуженную репутацию противника
продовольственной диктатуры, в полной мере развернуть свои способности.
Ларин возглавил группу работников ВСНХ, которая подготовила проект перехода
от продразверстки к "комбинированной" системе, предполагавшей наряду с
сохранением принудительного отчуждения части продуктов у крестьян широкое
использование товарообмена по рыночным эквивалентам. Тем самым, в менее
развитой форме, предвосхитив первоначальную формулу нэпа, данную через год
на X съезде РКП (б).
Несмотря на резко отрицательную реакцию Политбюро и в частности,
Ленина, категорически потребовавшего от Рыкова "укоротить Ларина", Ларин
внес соответствующую резолюцию на III съезд Совнархозов, состоявшийся
в конце января. Съезд единогласно принял предложенную резолюцию, но
вследствие позиции ЦК партии она не получила абсолютно никакого отражения в
хозяйственной практике и даже нигде не была опубликована. Самого Ларина
вывели из состава членов Президиума ВСНХ.
Наряду с течениями, подмывающими и подрывающими устои военного
коммунизма, с самого начала мирной передышки переживала период постепенного
вызревания и развития идея, которая без труда завоевала официальное
признание. Эта идея исходила из военно-коммунистической системы и логически
ее развивала, воплотившись в план проведения всеобщей милитаризированной
трудовой повинности, который был призван надстроить над политикой
принудительного изъятия продуктов у крестьян систему принудительного труда в
промышленности. Душой всего дела стал Троцкий. Под его руководством
специальная комиссия начинает разрабатывать стратегию военного штурма
мирного строительства. К середине января эта линия получает свое оформление
и начинает непосредственным образом влиять на экономическую политику как
признанный ЦК партии курс. Таким образом, в государственном руководстве
определились две, хотя совершенно неравные по своим силам и
организованности, тенденции по отношению к перспективам дальнейшего
развития.
Однако на каком-то этапе воинственный настрой Троцкого дал сбой.
Сейчас, когда исследователи имеют возможность выносить суждения об этой
исторической фигуре, многие совершенно справедливо подчеркивают ее крайнюю
неоднозначность и противоречивость. Троцкий -- военный и Троцкий -- апологет
мировой революции в начале мирной передышки разрабатывают стратегию
применения диктаторских и военных методов приступа к социалистическому
строительству. Но когда Троцкий -- хозяйственник в это же время в качестве
председателя I Трудовой армии сталкивается с конкретными экономическими
проблемами, он (по его словам) приходит к выводу о необходимости отказаться
от военного коммунизма и "во что бы то ни стало ввести элемент личной
заинтересованности, т. е. восстановить в той или другой степени внутренний
рынок".
Конечно сомнительно, чтобы Троцкий весной 1920 года мог так свободно
рассуждать о судьбе военного коммунизма и о необходимости рынка, тем не
менее несомненно то, что в записке о сельскохозяйственной политике,
направленной в ЦК РКП (б) 20 марта, он действительно
предложил перейти от разверстки к налоговой системе и индивидуальному
товарообмену в хлебородных регионах страны. Но и в этом случае Ленин вновь
подтвердил себя категорическим противником преобразований и большинством
голосов в ЦК предложения Троцкого, обвиненного во "фритредерстве", были
отвергнуты.
В этот период, несмотря на назревшую социально-экономическую
необходимость реформы, настроение большинства влиятельной части партии было
отнюдь не в пользу уступок крестьянству, что также сказывалось на позиции
Ленина. Цюрупа замечал, что у Ленина была тактика всегда добиваться
поддержки большинства: "Будучи диктатором, он никогда единолично не давал
распоряжений". Эта особенность сыграла свою роль, наряду с теоретической
ошибкой в оценке возможностей военно-коммунистической системы. На IX съезде
партии Ленин имел неосторожность утверждать, что "наша революция от прежних
революций отличается тем, что в нашей революции нет утопизма". Подобная
самоуверенность была настолько сильна, что еще на целый год притупила у него
и у большинства руководства восприятие объективной необходимости. Для самого
Троцкого потребность в переходе к новой экономической политике оказалась
достаточно умозрительной, поэтому он легко отказался от своих предложений и
стал последовательным приверженцем государственного принуждения вплоть до
1921 года.
IX съезд РКП (б), состоявшийся 29 марта -- 5 апреля 1920 года, явился
очередным крупным этапом в совершенствовании военно-коммунистической
системы. В первую очередь его главнейшие решения о милитаризации
промышленности и транспорта тяжелым бременем легли на остатки рабочего
класса, закрепостив его на предприятиях.
"Единый хозяйственный план", "милитаризация", "единоличие", "военные
методы работы" -- вот круг тех понятий, которыми был намечен курс IX съезда,
и которые в тех условиях с разных сторон обозначали только одно -- усиление
государственного принуждения во имя строительства социализма.
Член РВС Кавказского фронта С. И. Гусев, один из инициаторов и активных
проповедников этого курса, чьи брошюры неоднократно упоминали и цитировали
Ленин и Троцкий, в одной из них писал, что пора покончить с "затыканием дыр"
(имелись в виду попытки наладить городское коммунальное хозяйство) и
направить все силы на основные задачи -- транспорт, топливо, хлеб. "Но не
то-
нуть же в нечистотах, не вымирать же от эпидемий? -- скажут мне. А
почему бы и нет! Отчасти тонуть, отчасти вымирать..."
Подобная психология в то время распустилась пышным цветом, предваряя
будущие гроздья сталинской политики. Гусев собственным примером
демонстрировал ее не только с внешней, декларативно-циничной стороны. У этой
психологии уже тогда была другая, тайная сторона. Как раз перед самым
съездом с Гусевым произошел скандальный случай, который стал известен
благодаря принципиальности некоторых продработников.
В это время участились случаи игнорирования ответственными
функционерами продовольственного законодательства по части запретов на
провоз продовольствия. Когда Гусев следовал на партийный форум, его
отдельный вагон, благодаря упрямству и настойчивости начальника
заградительного отряда, был проверен на предмет провоза нормированных
продуктов. Таковых оказалось изрядное количество: окорока, колбаса,
консервы, крупа, в том числе около тридцати бутылок спиртных напитков
(формально в России еще действовал сухой закон). В ответ на вопросы
начальника заградотряда Гусев заявил ему, что он "Хам, дурак и болван".
Продотрядовец и впрямь оказался недалеким в своем стремлении поставить
на одну доску простого мешочника и члена РВС. Это дело, как и множество
других подобных дел, завершилось постановлением Оргбюро ЦК, а затем
Наркомпрода, давшими "полную возможность освободить ответственных товарищей
от осмотра заградительными постами". Наркомпрод в ответ на постановление
Оргбюро услужливо писал, что выработаны удостоверения "коими будут
снабжаться соответствующие лица, причем сама техника этого дела может быть
упрощена до минимума. Возможно и снабжение особых учреждений такими
удостоверениями по представляемым ими спискам".
IX съезд открыл новый и последний этап в истории военного коммунизма.
Именно в этот, заключительный период известная идея непосредственного
перехода к социализму военно-коммунистическими методами начинает наиболее
очевидно довлеть в социально-экономических расчетах и мероприятиях
большевиков, вопреки уже ясно определившейся общественной потребности в
новой политике. Ставка руководства на принудительные методы, курс на
скорейшее изживание рыночных отношений, денежной системы и т. д. приходят в
открытое противоречие с инте-
ресами подавляющей части общества. Это противоречие проявилось в ряде
ключевых моментов, когда правительственная политика столкнулась с
усиливающимся недовольством рабочих и крестьянских масс и усилением
соответствующих настроений в руководящей прослойке общества.
К лету 1920 года потребность в изменении продовольственной политики
стала на местах настолько очевидной, что даже в консервативной среде
продовольственных комиссаров появляется множество сторонников отмены
продовольственной диктатуры. Это показало состоявшееся в июне -- июле II
Всероссийское продовольственное совещание, на котором происходила борьба за
выбор стратегии на предстоящую продовольственную кампанию -- либо переход к
продналогу, либо ужесточение продовольственной диктатуры и укрепление
государственной монополии. Несмотря на то, что руководству Наркомпрода
удалось настоять на втором варианте, сделать это удалось с огромным трудом
при поддержке партийных органов.
В течение 1919--1920 годов в сфере государственных обязательных
разверсток оказались не только хлеб и фураж, но почти все основные продукты
питания, а также некоторые виды промышленного сырья: лен, шерсть, кожи и т.
д. Размеры обязательных поставок с каждым годом возрастали. "Разверстка
должна охватить все", -- так формулировали свою задачу руководители
продовольственного ведомства в соответствии с установками общего курса на
развитие военно-коммунистической системы. В этот период Ленин вновь
возвращается к идеям провалившегося декрета 1918 года: "Надо, чтобы ни
одного лишнего пуда не было ни у одной крестьянской семьи... чтобы излишки
хлеба были полностью сданы государству рабочих", -- говорил он в октябре на
III съезде РКСМ.
На усиление реквизиционной политики и почти полное отсутствие
государственного обмена с деревней крестьяне отвечали резким сокращением
производства. В сочетании с уменьшением посевных площадей, стремление
Наркомпрода путем разверсток добиться реальной монополии на продукты
приводило к еще большему разрушению хозяйства, поскольку особенно в
Европейской России реквизиции подвергались уже не только "излишки", но и
семенной материал и необходимое для питания крестьянской семьи. Сохранение и
развитие политики разверстки в 1920--1921 продовольственном году фатальным
образом предопределило наступление страшного голода
1921--22 годов в наиболее эксплуатировавшихся регионах и гибель многих
миллионов людей.
Отказ руководства пересмотреть после окончания основного этапа
гражданской войны свою аграрную политику вызвал в течение 1920 года
соответствующую реакцию в настроениях крестьянства. Вначале оно предприняло
попытку найти легальные способы борьбы за свои интересы. В первой половине
20-го года по всей стране наблюдается стихийное стремление крестьян к
объединению в крестьянские союзы. В марте на XI Московском губернском съезде
Советов они заявляли докладчику Бухарину: "Наша Советская власть победила
мировой империализм при поддержке крестьян. Для дальнейшей совместной работы
необходимо дать право беспартийным крестьянам объединиться в какой-либо
крестьянский союз, под флагом которого крестьяне могли бы защищать свои
экономические интересы".
Бухарин охарактеризовал идею крестьянского союза как антисоветскую.
Повсеместно инициаторы таких союзов оканчивали свою политическую карьеру в
чрезвычайках. Ко второй половине 20-го года, особенно когда крестьянство с
объявлением новой разверстки убедилось, что государство расценило его
прошлогодний поворот в сторону советской власти не как основу для взаимного
сотрудничества, а как повод для дальнейшего ужесточения принудительной
политики, в сознании крестьян начинает происходить новый перелом.
Сибиряки, с нетерпением ожидавшие в 1919 году прихода Красной армии,
летом 1920 года уже начинают восставать, вновь начинается уход в партизаны.
Сибревком озабочен, как разоружить алтайских коммунистов, преимущественно
крестьян, которые в прошлом году массами записывались в партию.
В центральных губерниях отмечается новое явление. Владимирский губком в
отчете ЦК сообщал: "Если раньше продовольственный вопрос стоял гвоздем
порядка дня всех крестьянских съездов, собраний и конференций, то за
последнее время этим гвоздем стал "текущий момент". Кулачье сумело
сорганизоваться не только в волостях, но и прибыв на губ. беспартийную
конференцию, проявило демагогические выходки вплоть до отказа от помощи
фронту, прекращения войны, требования учредилки, свободной торговли, отмены
трудовой повинности и т. д. В губкоме имеются сведения, когда в одной
волости (Владимирского уезда) крестьяне явились на волостную конфе-
ренцию в количестве 800 человек, категорическим образом отказались от
помощи фронту и голосовали резолюцию чуть ли не за Врангеля". Таких примеров
немало и по другим губерниям.
Не добившись уступок от государства и потеряв вторую точку опоры с
разгромом основных сил контрреволюции, крестьянство предпринимает попытки
самостоятельно, силой повлиять на государственную политику. В августе
начинается известное восстание в Тамбовской губернии -- "антоновщина".
Усиливается движение по всем регионам страны. Информационные сводки ВЧК за
вторую половину 1920 года свидетельствуют, что в республике не было
практически ни одной губернии, не охваченной в той или иной степени так
называемым бандитизмом.
Настроение городских рабочих было немногим лучше. В Киеве в мае, после
начала польского наступления, губком партии и профсоюзы попытались провести
25 % мобилизацию рабочих для фронта. Мобилизация провалилась. По словам
секретаря губкома М. Рафеса: "На одном заводе при голосовании резолюции все
до одного рабочие воздержались. На другом принята резолюция, что рабочие
пойдут, если будет мобилизована буржуазия, а также в панике бегущие
советские служащие...".
С советско-польской войной связан характерный внешнеполитический
рецидив военного коммунизма. Речь идет о печально известном марше на
Варшаву. Для нас не имеют значения оперативные подробности этого эпизода
войны с поляками, важен общий замысел этой операции, начавшейся в дни работы
II Конгресса Коминтерна.
Думается, что наиболее точно ее суть выразил Троцкий в выступлении на
IX партконференции, где в бурной дискуссии происходил поиск виновных в
поражении под Варшавой. Отводя потоки обвинений от себя и командования
Западным фронтом, он сказал, что "нам задача была дана прощупать под ребра
белую Польшу, прощупать так крепко, чтобы из этого, может быть, получилась
бы Советская Польша". Сам Ленин косвенно подтвердил, что замысел был намного
шире разумения простого командующего фронтом и даже РВС Республики: "Вопрос
стоял так, что еще несколько дней победоносного наступления и не только
Варшава взята (это не так важно было бы), но разрушен Версальский мир".
Очевидно, в ЦК считали, что Европа еще не навоевалась.
Для исполнения этого замысла командующий Зап-фронтом М. Н. Тухачевский
подходил как нельзя лучше. По
всей видимости, в его карьере немалую роль сыграла характеристика,
которую ему, еще командующему 5-й армии Восточного фронта, дал председатель
Сибревкома И. Н. Смирнов: "Командарм Тухачевский -- 28 лет, с 1917 года в
партии, человек безусловно свой, смелый до авантюризма. Мягкий, поддающийся
влиянию, с тактичным комиссаром будет в любом месте отлично командовать не
только армией, но и фронтом".
Для похода в Европу необходим был именно такой талантливый, смелый до
авантюризма и одновременно послушный командующий. В одном из своих приказов
по фронту Тухачевский провозгласил: "На штыках понесем счастье и мир
трудящемуся человечеству". Но Европа холодно встретила посланцев счастья.
Красноармейцы, принимавшие участие в походе, говорили, что увидели, что
поляки, в том числе рабочие, не хотят Советского строя. "За Бугом в нас
стреляли и старый и малый", -- писал один солдат в письме, переданном
Троцким Ленину. Это сильно деморализовало армию. Солдаты недовольны войной,
устали. "Солдатская масса всецело против этой войны", -- говорилось в нем.
Гражданское население в театре военных действий также переживало
сложные чувства. Командированный ответработник, побывавший в освобожденных
районах, отмечал, что население явно предпочитает Польшу Советской
республике. "Нигде антисоветское настроение не так ярко, как в местах,
освобожденных от поляков, ибо экономически эти места сильно оживились во
время оккупации...". Но подобные тревожные сигналы растворялись в
подавляющем самоуверенном настроении партийно-государственного руководства.
Наверное никогда за три послеоктябрьских года советское правительство
не чувствовало такой уверенности и прилива сил, как в последние месяцы 1920
года. В октябре были заключены предварительные условия мирного договора и
прекращены военные действия с Польшей. В ноябре Красная армия победоносно
завершила гражданскую войну, опрокинув в Черное море врангелевские войска.
На хозяйственном фронте отлаженный продовольственный аппарат ударными
темпами вел выкачку хлеба у крестьян и гнал его в промышленные районы.
Продовольственный паек рабочих Москвы и Петрограда приобрел небывалые для
последних лет размеры и регулярность.
Накормленные рабочие увеличивали производительность труда.
Промышленность в ноябре -- декабре начи-
нает наращивать выпуск продукции. На 1921 год планируется почти двойное
увеличение программы производства. Знаменитый приказ No 1042 наркома путей
сообщения Троцкого принес ощутимые результаты и самый разрушенный участок
народного хозяйства -- железнодорожный транспорт также переживал подъем.
Сократилось количество "больных" паровозов и вагонов, увеличился объем
перевозок.
Ввиду устранения внешней опасности, партия большевиков позволяет себе
немного расслабиться и заняться накопившимися внутренними разногласиями и
проблемами. Дискуссия о "верхах" и "низах" в партии плавно переходит в русло
более широкой дискуссии о профсоюзах. Троцкий, вдохновленный своими
административными успехами на транспорте, 3 ноября на комфракции V
Всероссийской профсоюзной конференции бросает лозунги "огосударствления"
профсоюзов и "завинчивания гаек военного коммунизма". Его менее решительные
товарищи, не склонные экспериментировать с пролетариатом, стоят за
сохранение статус кво профсоюзов и даже допускают возможность расширения
рабочей демократии, но в области отношений с крестьянством готовят не менее
радикальный проект.
Ленин, забыв о своих же словах на VIII съезде РКП (б), что "нет ничего
глупее, как самая мысль о насилии в области хозяйственных отношений среднего
крестьянина", активно поддерживает, зародившуюся в недрах Наркомпрода, идею
широкомасштабного применения государственного принуждения в
сельскохозяйственном производстве, которая в конце декабря находит свое
законодательное выражение в принятом VIII съездом Советов постановлении о
мерах укрепления и развития крестьянского хозяйства. На этом же съезде в
ответ на лавину предложений, как со стороны меньшевиков и эсеров, так и со
стороны части комфракции, отказаться от политики разверстки и перейти к
системе продналога, Ленин хладнокровно отвечает, что не видит в этом "ничего
конкретного и делового".
Параллельно идет волна декретов в плане "ликвидации" денег. В конце
1920 -- начале 1921 года отменяется оплата городским населением
государственных услуг по снабжению продовольствием, ширпотребом, топливом,
медикаментами, плата за жилье, пользование телеграфом и телефоном. ВСНХ
национализирует остатки мелких предприятий. Малейшие проблески сомнений
гасятся необычайно
дружным хором голосов, уверенных в скором и непосредственном переходе к
социалистическому строительству.
На исходе 1920 года государственная воля выжимала из системы военного
коммунизма беспрецедентное ускорение, и помыслы руководства были устремлены
только вперед, что не позволяло заглянуть за внешнюю оболочку и понять, что
основные узлы общественного организма находятся на грани разрыва. Впрочем
даже от очевидных проблем предпочитали отмахиваться. Достаточно сказать, что
вопрос о тамбовском восстании впервые был рассмотрен в ЦК РКП (б) лишь в
начале 1921 года, т.е. только через пять месяцев после его начала.
Внешнее благополучие было самым резким образом нарушено со вступлением
страны в 1921 год. С новым годом кризис перешел через грань подспудного
созревания в открытую форму и первый его удар пришелся по стальным артериям
республики -- железнодорожному транспорту, который начал катастрофически
снижать объем перевозок из-за недостатка топлива. Проблема топлива оказалась
напрямую связанной с отношениями с крестьянством и продовольственной
политикой. Заготовка дров в порядке повинности велась крестьянами крайне
вяло. Заготовка же методом хозяйственного подряда, ввиду ее
капиталистического характера, была упразднена еще осенью 20-го. Шахтеры,
которые видели только хвосты хлебных маршрутов, проносящихся с Кубани мимо
Донбасса в центр, разворовывали остатки угля для обмена на продовольствие.
В первых числах января стали ощущаться перебои с хлебом в Москве и
Петрограде. Выяснение причин показало, что все резервы продовольствия в
разоренной Европейской России исчерпаны и надежда остается только на подвоз
с отдаленных окраин -- Сибири и Северного Кавказа. В это же время помимо
нехватки топлива развитию перевозок начало препятствовать еще одно не менее
грозное обстоятельство. На тамбовщине, в Поволжье, Сибири и других местах
ширилось повстанческое движение крестьян, несогласных с продовольственной
политикой государства. Их отряды целенаправленно разрушали железнодорожные
пути, затрудняя и без того обессилевшее транспортное обращение. Волна
крестьянских восстаний в течение января нарастала стремительно.
Сами по себе плохо вооруженные крестьянские отряды не представляли
особенной угрозы государству. Оно намеревалось поступить с ними так же, как
и со многими
сотнями разрозненных выступлений, случавшихся и ранее. Ко после
Врангеля крестьянство нашло себе мощного союзника в лице Красной армии,
которая на 90 с лишним процентов состояла из тех же крестьян, и на ее
состоянии непосредственным образом отражалось брожение умов в деревне.
Победоносная Красная армия оказалась весьма ненадежным орудием в борьбе
против повстанцев. С наступлением зимы настроение в воинских частях
приобрело очень беспокойный характер. Из охваченной восстанием Сибири в
Москву летели просьбы отозвать "разложившиеся" сибирские дивизии в Европу и
прислать хотя бы и оборванные и голодные, но верные воинские части.
Одновременно с этим проходила демобилизация. Демобилизованные
красноармейцы, возвращаясь на родину, находили свои деревни в полной нищете
и отчаянии и зачастую направлялись в отряды восставших. Ленин на X съезде