Нюхтилин В. Мелхиседек

становится не светским, а клерикальным. Власть переходит к религиозным
авторитетам.
И опять все тот же вопрос - зачем персы создавали нацию, вход в которую
наподобие входа в тайное общество? Ведь эта нация была создана заново,
создана искусственно под Второзаконие, по совершенно новым уставам и
совершенно новым обычаям жизни, неведомым прежним евреям!
Похоже, что это были какие-то политические игры. Об этом говорит и то,
что первым душевным движением самаритян было радостное стремление
объединиться с прибывшими, как с единоверцами и родственниками по крови - но
их жестко оттеснили от нового сообщества и в компанию не взяли. Удивленные
самаритяне увидели совсем не тех евреев, которых они знали когда-то и
которых помнили по совместным поклонениям различным богам и богиням той
местности. Они увидели покорное дисциплинированное сообщество во главе с
левитами. От буйного и неуправляемого народа не осталось ничего. Вместо него
образовалась строго подчиненная организация с полувоенными законами и
строгой слежкой за соблюдением этих законов. Вернулась религиозная секта,
рабство в пределах которой было страшнее рабства завоевателей, поскольку
власть оккупантов не могла закабалить душу и частную жизнь, а власть
собственных священников распространялась на каждый шаг не только в частной
жизни, но даже и в лично-бытовой. Возник тот самый иудаизм, который подчинил
все в их жизни своим регламентациям, начиная от того, как произносить
молитву, и, заканчивая тем, можно ли есть яйцо, которое курица наполовину
снесла в субботу до появления второй звезды, или, можно ли в субботу
вытирать пот со лба платком.
Казалось бы - пора персам и успокоиться. Что хотели - получили. Но нет.
Вслед за этим персы отправляют к переселенцам с деньгами и широчайшими
полномочиями Ездру, который окончательно показывает новому народу, как они
теперь будут жить. Прибывший сразу же командует: всем собраться в три дня
перед ним под страхом отлучения от общества переселенцев! И куда деваться
тем людям, которые вернулись, как они думали на свободную жизнь в землю
отцов? Попробуй не собраться! Куда пойдешь, если отлучат? К самаритянам? Но
их там теперь никто не ждет, после того, как самаритянам доходчиво
объяснили, что они самозванцы и мерзкий, нечистый народ, и после того, как
был принят закон, запрещающий даже прикасаться к самаритянину, даже
разговаривать с ним, чтобы не оскверниться. Нет, этот вариант отпадает.
Назад в Вавилон? Но персы жестоко накажут за неисполнение своей политики,
они об этом предупреждали в своих рескриптах. Выход один - собраться в три
дня.
И вот некогда гордый и воинственный народ собирается в три дня по
приказу какого-то заезжего священника! Народ, который раньше и царей-то не
слушался особо! Народ, который раньше этих священников вообще ни во что не
ставил, продолжая кадить Ваалу и Астарте, лишь изредка вспоминая об Иегове,
теперь пришел по первому окрику. Ловушка в которую они попали - не отпускает
их до сих пор. Позволив священникам продекларировать открыто ненависть и
презрение к другим народам, они попали в полную зависимость от этих
священников, поскольку пути в другие народы уже не было.
Для священников же важно было на этом этапе сломить волю народа силой
персидского оружия, стоявшего тут же наготове. И это было сделано весьма
элегантно.
Чтобы сломить человека, надо убить в нем чувство достоинства. Туда и
ударили. Собрав народ, Ездра оглашает свой приказ: мужьям выгнать всех жен
неевреек и их детей. Страшнее по бесчеловечности приказа история не знает.
Дети и женщины не еврейской национальности приравнивались этим приказом к
уровню дворового пса. И таких жен и таких детей было много! Народ никогда,
как и любой другой народ, не стремился отделиться от других народов, чего бы
ни требовали от него какие-то там законы придурковатых книжников. У народа
была своя жизнь, а у верхушки государства - своя. Тем более что верхушка,
как мы видели, сама не очень то прислушивалась к левитам. Но теперь все
будет не так. Ездра называет все другие народы, кроме евреев,
"отвратительными народами" (Книга Ездры 9:14) и заставляет мужей и отцов
выгнать жен и детей на верную смерть. Если до приезда Ездры в мире появился
иудаизм, то после его приезда мир узнал, что такое фашизм. Нет, конечно, в
печь или в газовую камеру этих женщин с детьми никто не кидал только из-за
того, что они не той национальности, но, может быть, только по той причине,
что кидать должны были собственные мужья, а это даже для фашизма опасно:
если человек не видит, как именно с его позволения погибнет его семья, то об
этом можно и не думать. А если он сам будет ее убивать, своими руками, то
эти руки могут совершенно неожиданно оборотиться не в нужную сторону.
Перегибать палку здесь нельзя. Ее и не перегнули. Просто лишили человека
чести и сломали.
Так охранники лагерей избивают вновь прибывшего криминального
авторитета до кровавого поноса, после чего он остается авторитетом только
среди своих, а для него самого каждый охранник - авторитет...
Так персы и новые священники народа убили этот народ и создали новый -
бездумный и вышколенный. Происхождение нынешних евреев надо вести не от
Авраама, Евера, Арфаксада или Сима, а от этого скорбного дня, когда они
убивали своих жен и детей. Этот новый народ, иудеи, не только в своей крови
уже имел кровь других народов, но и на руках своих уже имел кровь
собственных невинных детей. Это была повязка. Если кто-то сейчас закричит на
нас - "антисемиты!", то мы отправим его к Библии, написанной "семитами".
Напоминаем: все, что мы приводили выше и приводим ниже - Библия!
А Библия пишет, что иноплеменных жен у евреев было настолько много, что
к моменту приезда фюрера Ездры по итогам его (Ездры) расследования, которое
он, в соответствии со своим высоким положением, провел только относительно
священников, был составлен список виновных, где указывалось 113 (сто
тринадцать!) имен. Женщины выгонялись просто на улицу с детьми во время,
которое "теперь дождливое" (Книга Ездры 10:13). Бедные евреи просили дать
оттяжку во времени, объясняя, что за день не управятся, мол, в этом деле мы
нагрешили много, да и холод и слякоть на дворе, как-то нехорошо это - не
собак же выгоняем, все-таки. Но все это было уже бесполезно. И все
подчинились. Ни один не взбунтовался. Всех сломали. А когда-то среди этого
народа были Самсон, Гедеон и Навин. Впрочем, это был другой народ. И по
крови и по духу. Семя Авраамово исчезло...
Разделив ранее Библию на две совершенно разные книги, на Ветхий завет и
на Новый завет, мы разделили далее Ветхий завет на религиозную историю
человечества, основанную на заимствованиях из верований Египта и шумерской
цивилизации, и на историю еврейского народа. Теперь есть все основания
выделить в Ветхом завете еще одни раздел - историю иудаизма, наступившую
после конца еврейского народа стараниями Саргона и Навуходоносора, царей
Ассирии и Вавилона, завоевавших и ассимилировавших евреев Израиля и Иудеи. И
все это частное дело некоего искусственного народа - в истоках христианства?
При чем здесь христианство? Как бы нам еще продержаться, чтобы вообще не
бросить копаться в этой книге?
Но пока разговор у нас о другом. Итак, евреи исчезли, появились
самаритяне и иудеи. Самаритяне нам неинтересны для нашего вопроса, поскольку
их осталось в настоящее время всего около 400 человек, а иудеи, которые
теперь называются вновь евреями, борются за чистоту своей расы.
Что ж, в таком варианте мы можем предположить, что эта борьба имеет под
собой какие-то основания. Какой смысл был запрещать смешанные браки под
страхом отлучения, если уже все было давно так перемешано, что непонятно
было чего в крови больше, а чего меньше? Естественно, что смысл был только в
одном - начинается новая нация, которая по-новому будет исполнять
Второзаконие, для чего появляется секта книжников, которые начинают писать
толкования к Второзаконию и инструкции для народа от имени Иеговы (!), а,
следовательно, что имеем на данный момент в этой нации в смысле крови, то и
принимаем условно за чистую, и дальше уже ни пяди не отдадим. Как в детской
игре: напортачили - тьфу, не играю! начинаем все сначала, как будто ничего
до этого не было, как будто все с начала - тьфу, играю! Это произошло в 444
году до нашей эры. И что же было дальше? А дальше Библия молчит. Она
закончилась! Потому что, хотя далее идут Книга Есфирь и Книги Пророков,
занимающие по объему добрую половину всего Ветхого Завета, но это хитрость
составителей, потому что все пророчества написаны практически в одно время -
во время последних царей Иудеи, Вавилонского плена и возвращения из него,
если, конечно не считать выдуманной истории о Данииле и Валтасаре, который
тоже выдуман. После Ездры даже пророки замолчали! Никто больше не мог
говорить без одобрения руководства секты! К пророкам мы еще вернемся. А пока
закончим с чистотой крови.
Для этого нам придется отклониться от Библии, как это теперь понятно,
раз она уже закончилась, как от неоспоримого источника, и обратится к
историческим материалам, которые всегда спорны, и с ними надо быть
аккуратнее в выводах. В силу этого будем скупы в сообщениях.
Скажем главное - в 70 году нашей эры Иерусалим, как столица Иудеи, был
разрушен римлянами, Иудея была ликвидирована и евреи разъехались кто куда по
всему Ближнему Востоку. Затем с арабами они перебрались в Испанию, а оттуда
в Западную Европу, где живут до сих пор. Что мы можем сказать о чистоте этой
нации?
А вот что. Евреи - семитский народ. Те же арабы, как предполагается.
Каждый народ, как представитель своей расы, отличается от других народов
характерными особенностями внешнего облика. Если поставить рядом араба и
немца - их никогда не спутаешь, даже не заглядывая в паспорт.
Если поставить рядом араба и еврея, двух, как предполагается, опять же,
семитов, то нужен ли будет нам и здесь паспорт, чтобы их отличить друг от
друга? Куда делась семитская кровь из семитского народа? Она растворилась в
западноевропейской крови. Это бесспорно.
Если же поставить рядом западноевропейского еврея и европейца, то мы
без паспорта никогда не догадаемся, где есть кто. Народ, по внешности не
отличающийся от европейского расового вида, не может считаться семитским
народом, и не может бороться далее за чистоту своей крови без того, чтобы
это не выглядело одним из разделов цирковой программы бродячей труппы с
репертуаром, слишком смелым для уровня актеров, у которых только бравая
улыбка соответствует тому, что они пытаются делать на публику. Вся генетика
западноевропейских народов - давно европейская.
Если посадить рядом еврея Дизраэли и англичанина Черчилля, то кто из
этих двух премьеров правительства Великобритании по внешнему виду более
англичанин? Дизраэли своей английской внешностью сухого лорда даст сто очков
вперед Черчиллю, у которого нос картошкой и круглая физиономия. Откуда у
семитского народа такая английская внешность?
Если поставить рядом француза и французского еврея, итальянца и
итальянского еврея, американца и американского еврея и т.д. и т.д., то, что
семитского мы найдем в этих евреях? Да ничего! А ведь это люди семитской
расы! Как еврейская нация превратилась в европеоидную нацию? Наверное, не
оттого, что дышали единым воздухом тысячу лет с другими народами, а оттого,
что делили с ними одну семейную подушку тот же период времени. Ну и когда
настанет время сказать открыто, что бороться больше не за что? Ведь, если
судить по внешности, то Пушкин более эфиоп, чем Мадлен Олбрайт - еврейка.
Нынешние потомки Пушкина уже ничего эфиопского во внешнем облике не
проявляют. Кровь растворилась за пять-семь поколений. А у предков Мадлен
Олбрайт - еще раньше, как и у всех остальных "сефардов", как называют евреев
Западной Европы.
Один из сефардов - Карл Маркс. Он похож на араба? Он копия еще одного
человека, принесшего меньше вреда людям, но известного немного меньше. Это -
Демис Русос. Он и Карл Маркс - как два брата близнеца. А ведь Русос - грек.
Да и на знаменитых барельефах коммунистической эпохи на территории России,
где Маркс и Энгельс изображены в профиль, никогда не скажешь, что там араб
затесался. Сефарды, то есть потомки тех евреев, которые вошли в Испанию с
арабами, одним лишь своим обликом говорят - мы европейцы, - более чем порой
сами европейцы.
Однако есть еще и другие евреи. "Ашкенази". Это евреи Восточной Европы.
Их намного больше, чем сефардов. Может быть это те, кто со времен Ездры
сохранил кровь в чистоте? Может быть, и так. Но кровь у них - не семитская,
а тюркская. Потому что они потомки не евреев, а хазар! В VI веке нашей эры
хазары были обращены в иудейство! Чужой народ, ближе, чем за тысячу верст
никогда не приближавшийся к Палестине, явно нечистый и "отвратительный", был
обращен в свою святую веру! Это зачем? А кто его знает наверняка? Но
предположить можно.
Около 640 года нашей эры арабы отправились завоевывать Европу с запада.
Омар-калиф вторгся в Испанию, а в войске у него находилось еврейское кочевое
правительство без государства, которое он взял с собой! В то время как арабы
завоевывали Испанию и отдавали испанские города под управление евреям,
именно в это время на востоке Европы около 680 года хазары перешли в
иудейскую веру. Это был тюркский народ, который создал хазарское царство от
Каспийского до Черного морей. Эти воинственные, жившие грабежами и войной
языческие орды вдруг стали иудеями, избранным народом, и все мощью
навалились на Европу с Востока. Странная вещь история - одновременно с двух
сторон евреи шли на клинках других народов в Европу, а никто данной аналогии
ни разу не отметил!
Однако на Востоке получилось не так хорошо, как на Западе. На Востоке
хазары напоролись на русских, которым все равно было какая у них теперь
вера, русские их разбили, покорили и основали на их территории Киевскую
Русь, ставшую впоследствии христианской.
Ну, а хазары, оставаясь иудеями по вере, и подчиняясь политически
всемирному талмудистскому правительству евреев, ушли в Малороссию, а оттуда
в Польшу, где ( сразу же после того, как испанцы выгнали арабов вместе с
еврейским правительством со своей земли), вдруг возникло ниоткуда новое
еврейское правительство со своим государством Кагал. В этом государстве на
территории Польши, со своей конституцией и со своей закрытой зоной, уже
откуда-то жило несколько миллионов евреев (так этот народ снова стал
называться между собой), которые были бывшими хазарами. Поэтому евреи
семитской наружности вообще отсутствуют на земле в настоящее время почти
полностью (кроме тех, чьи предки бежали от испанцев назад на Ближний Восток
и в Северную Африку), а евреи тюркской наружности преобладают среди всего
нынешнего еврейского народа. Вот за какую кровь борются нынешние раввины. За
тюркско-европейскую. А могли бы бороться и за русско-европейскую, потому что
хазары приняли иудейство после того, как от него отказались русские.
Представляете?!
Итак, по крови не осталось ни одного не то что бы чистого, но вообще
никакого еврея от тех иудеев, которые когда-то кричали "хайль, Ездра",
проводили расовый геноцид, чистку религиозно-партийных рядов и расторгали
смешанные браки.
Однако борьба продолжается, несмотря на то, что в США сейчас по
официальной статистике среди евреев 50% смешанных браков, в Англии также
почти 50% и из них только половина заключается в синагоге. По всей Европе
этот процент колеблется от 30 до 50%, а в России вообще достигает 70%. Но
борьба за чистоту крови только нарастает по накалу. Приятно сознавать, что
есть люди, которых не останавливают трудности. Это так редко в наш сложный
век. В давние времена таких было буквально единицы. Настолько мало, что мы
до сих пор о некоторых из них помним. Например, Сизиф...
Причем, вся эта борьба не баловство. Горя она приносит немало, несмотря
на бутафорность всего того, что эту борьбу окружает. Однажды молодая еврейка
выходила замуж за молодого русского парня. Это было незабываемо. Описать эту
свадьбу не под силу ни одному комедиографу с того момента, когда на ней
появились родственники невесты. А появились они внезапно, все вместе и уже
под самый занавес. Ни на бракосочетании, ни на прочих этапах торжества ни
одного человека со стороны невесты не было. И вот, когда в ход уже пошел
привезенный из станицы самогон, поскольку "казенка" быстро таяла на глазах,
которые уже мало что различали вокруг себя однозначно, пришли "сваты". После
некоторого замешательства, возникшего в зале, положение спас дедушка жениха.
Он рассадил вновь прибывших по свободным местам, образовавшимся за счет
слабаков, выпавших из застольного марафона, и, нарушив тягостное молчание,
произнес речь в честь новых гостей.
Это была показательная речь, единственным недостатком которой можно
считать только то, что она состояла из трех совершенно независимых друг от
друга тематических частей, каждая из которых была, почему-то, ничем не
связана между собой. Однако все эти три автономные части вполне объединялись
тем искренним добродушием, которым дедушка пронизал все свое приветственное
слово. В первой своей части он мягко принес свои извинения за то, что
постоянно сомневался, действительно ли родственники "Хаечки" настоящие
евреи, поскольку теперь он видит, что евреи они самые настоящие, без обмана,
поскольку пришли на свадьбу тогда, когда ритуал одаривания новобрачных
подарками уже закончился. После этого реверанса в сторону новой родни
дедушка переметнулся ко второй части своего тоста так внезапно, что когда
все уже устали ждать красивого перехода к свадьбе от рассказов об опыте
моряка загранплавания нефтеналивного флота порта приписки Новороссийск,
дедушка уже находился в третьей, завершающей стадии спича, которая была
предельно короткой, и звучала, наверное, музыкой в ушах вновь прибывших:
"Так я не вижу подарков!".
В пикировке интеллектов верх взял отец невесты, который скромно
объяснил в ответном благодарственном слове: "Мы еще не пили, не ели, вот
поедим, погуляем, тогда будут и подарки". Нельзя сказать, что он не выполнил
первой части своего обещания. Что касается второй его части, то, очевидно, в
какой-то момент, им были внесены в нее определенные коррективы, которые
позволили вообще снять ее с повестки актуальных дел на сегодняшний вечер.
Затем свадьба приняла тот свой необратимый вид, когда все говорят, но
никто никого не слушает, когда все танцуют, несмотря на то, что двигаться по
ровной уже никто не может, когда все одновременно поют хором разные песни
каждый в отдельности, с благодарностью за поддержку и понимание, кивая
головами друг другу в такт, и когда не занятые этим участники торжества,
разбиваются по парам и выясняют отношения.
Первая пара была очень красива. Очаровательная невеста смотрела на
окружающих удивительно мягким, спокойным и иронически лучистым взором,
иногда доверчиво отвечая на жадный взгляд пылкого жениха с добрым обещанием.
Во всем этом бедламе она сохраняла удивительную умиротворенность, уверенную
силу и какую-то понятную только ей радость. Жених же не видел вообще никого,
кроме нее.
Вторая пара была очень картинна. Отец жениха обнимал отца невесты и
тем, кто не мог пересилить умиления от трогательного вида двух породненных
мужчин разных народов, достаточно было подойти поближе, чтобы услышать, как
отец жениха ласково говорил отцу невесты: "Ты пойми, что Хайка теперь и моя
дочь, такая же, как твоя. Так что, если вы ее и дальше будете мордовать, то
я дипломатию больше вести не буду, - буду сразу в харю бить". Отец невесты
очень энергично качал в ответ головой, и на его солидарном лице было
написано: "Дело говоришь!".
А третья пара была очень трагичной. Дедушка сидел рядом с матерью
невесты, и что-то тихо говорил ей. Та кивала, но в ее глазах, которые
смотрели куда-то вовнутрь себя, было такое горе, какое редко встретишь на
похоронах. Она хоронила дочь! Приглядевшись к этому неслышимому никому крику
матери, можно было заметить, что она ни разу не посмотрела на дочь, не
попрощалась с нею и не подошла к молодым, когда наступил конец застолья.
Раввины придумали игрушку, играя в которую доверчивые люди теряют смысл
жизни и радость этой жизни, если игрушка выскальзывает из их рук. Потому что
раввины не объяснили, что это - всего лишь игрушка, чтобы у дитя шаловливые
руки заняты были, а не действительная правда необходимости.
Стоит ли вся эта выдумка страданий только одной этой матери, которое
заволакивало ее голубые (!) глаза?
Но, каков бы ни был ответ на этот вопрос, а избранность этого народа их
кровью совершенно не подтверждается, поскольку многократно и не единожды это
уже совсем другой народ по крови. Того наивного народа, к которому они себя
сейчас относят, уже нет ни физически, ни исторически.
Что остается? Остается еще один миф, который гласит на всех углах, что
евреи на протяжении всей своей истории постоянно так уютно устраиваются
среди других народов, что нельзя не подумать, что Бог за ними действительно
присматривает. Иногда даже поговаривают о том, что мир вообще тайно в их
руках, что они управляют всеми правительствами, особенно европейскими и
американским. Если это так, то это действительно в чем-то избранный народ.
Посмотрим.
Для этого опять вернемся к Библии, как к авторитету, который никто не
будет оспаривать. Вроде бы, библейские события были слишком давно, чтобы
искать в них что-то, затрагивающее эту тему. Но если Бог помогал им особо,
то Он помогал бы им всегда, и нам легче будет это увидеть с самого начала,
тем более что в Библии на это столько много прямых ссылок, что обойти их
было бы совершенно непорядочно. Поэтому начнем прямо с нашего доброго
знакомого Авраама.
Авраам был шейхом, кочевником, и жил со своим кочевым племенем в Уре
Халдейском, то есть на территории Месопотамии. Месопотамия была в те времена
сильным и богатым государством. В нем были свои правила игры, как и в любом,
впрочем, государстве и, очевидно, Авраам со своим народом играл по этим
правилам. А правила были просты - вы кочевники, вот и пасите свой скот и
водите свои караваны, делайте, что умеете, мы вас трогать не будем. А если
захотите стать оседлыми - оседайте в городах и подчиняйтесь царю Вавилона.
Ну, а если не хотите оседать в городах и подчиняться царю Вавилона, то
пасите свой скот и водите свои караваны, мы вас трогать не будем ... если вы
испросите заблаговременно на это разрешение у царя Вавилона и он подпишет
вам вашу заявку. Иначе мы вас трогать не будем, но царь рассердится и его
войско вас поубивает, а ваш скот заберет себе. Вот и все правила. Понятные
даже шейху.
У Авраама и его племени было два выхода. Первый - осесть в одной из
крепостей Вавилона, приобщиться к письменности, культуре, спокойной жизни,
выращивать хлеб, жить в домах, служить царю и быть под защитой царя от
кочевников. Второй выход состоял в том, чтобы оставаться теми, кто они есть
- разводить скот, спать под открытым небом, есть полусырое мясо, продавать
скот и молоко горожанам, для чего эти горожане и будут им давать разрешение
выпасать означенный скот в окрестностях своих городов, где есть вода, а,
следовательно, и пастбища.
Оба выхода хороши по-своему. Ни один не плох настолько, чтобы
перевесить другой своими преимуществами или недостатками. Так жили все. Но
Авраам выбирает третий путь, при котором он из богатого Вавилона уходит в
пустыню, в Ханаан, где и самим хананеям есть было нечего, воды было мало,
пастбищ совсем почти что не было, городов практически не было, население
было дикое и ни на какие договоры не шло, что, в конце концов, и привело
потомков Авраама к выбору - или помереть с голоду, или идти на оседлую жизнь
в подчинение к египетским фараонам за банальное пропитание. Непонятное
решение Авраама было явной авантюрой, которая провалилась, едва не стоив
жизни всему его племени.
О том, что Авраамово племя устроилось уютно и тайными интригами
руководило какими-то там правительствами и говорить пока не приходится. Пока
что все наоборот. Обижаемые всеми чужаки ходили по Ханаану (так называлась
тогда Палестина) и Аврааму приходилось довольно часто расплачиваться своей
женой Саррой с местными царьками, чтобы сохранить свою жизнь. Он выдавал ее
за свою сестру и в качестве подарка одалживал на время ханаанским вождям. И
Сарра честно отработала право на претензии, чтобы не Авраам назывался
патриархом этого народа, а именно она. Потому что расплачиваться за
недальновидность патриарха поначалу пришлось именно ей.
Естественно, что обида накапливалась, и отсюда, именно во времена
Авраама, возможно, родилась эта мечта когда-нибудь отомстить всем и вся на
этой земле, став ее властителем. Но Аврааму это не удалось. И вряд ли он это
даже пытался сделать. Он пытался сделать обратное - заслужить дружбу и
уважение местных. Что ему, в общем-то, удалось. Зато левиты, которые писали
Книгу Бытия веками позже Авраама, (в то время, когда евреи вторглись в
Палестину из Египта и воевали там ежедневно на протяжении столетий со своими
соседями), для поддержки боевого духа народа и для обоснования политических