Уэллс Герберт. Очерки истории цивилизации

недавно конфискованные церковные земли (Франция).
В обоих случаях объем выпущенных бумажных денег значительно превышал
уровень доверия людей к новым видам их обеспечения. Золото было изъято из
обращения и припрятано различными хитрецами или же уходило за границу для
оплаты импорта; и люди были вынуждены пользоваться вместо монет различными
купюрами и банкнотами неопределенной и постоянно убывающей ценности.
Несмотря на сложную природу денег, их практическое воздействие и
общественные функции, которые они призваны выполнять, можно вкратце
объяснить простым и понятным способом. Деньги, которые человек получает за
свою работу (умственную или физическую) или от продажи имеющей какую-либо
потребительскую ценность собственности, должны в конечном счете обладать
способностью приобретать ему для личного поль-
зования эквивалентное количество потребительских товаров. (Выражение
"потребительские товары" надо понимать в самом широком смысле, как
включающее в себя даже такие вещи, как путешествие, лекция, театральное
представление, предоставление жилья за деньги, медицинские услуги и т. п.)
Когда каждый член общества уверен в этом, а также в том, что деньги не
утратят своей покупательной способности, тогда денежное обращение -- и
распределение товаров посредством торговли -- находится в здоровом и
удовлетворительном состоянии. В такой и только в такой ситуации люди будут
работать с воодушевлением.
В современной войне взрыв одного крупного снаряда, даже если он не
попадает в цель, уничтожает такое количество труда и материалов,
приблизительным эквивалентом которого является уютный домик или стоимость
отпуска длиной в год для одного человека. Если же снаряд попадает в цель, то
к сокращению количества потребительских товаров следует прибавить еще и
разрушение того объекта, в который попадает снаряд. Каждый снаряд,
разрывавшийся во время мировой войны, понемногу уменьшал покупательную
способность каждой валюты во всех уголках мира. Если же в период падения
производства потребительских товаров происходит еще и рост объема денежной
массы,-- а это почти всегда необходимо для нужд революционных или
находящихся в состоянии войны правительств,-- то рост цен и падение ценности
денег, выплаченных в виде зарплаты, будут еще более интенсивными.
К тому же правительства, находящиеся в столь стесненных
обстоятельствах, обычно прибегают к денежным займам -- иными словами,
выпускают ценные бумаги, обеспеченные желанием и способностью всего общества
платить налоги.
Конечным следствием полностью деморализованных денег будет прекращение
всех работ и всей торговли, которые нельзя перевести на оплату натурой или
по бартеру. Люди будут согласны работать только за еду, одежду, жилище и за
оплату натурой. Немедленным следствием частичной деморализации денег
являются рост цен и возрастание степени риска при торговых операциях;
рабочие становятся подозрительными и раздражительными. В подобных
обстоятельствах человек предприимчивый желает избавиться от денег как можно
быстрее; за свой товар он требует максимума и снова покупает товар как можно
быстрее, чтобы избавиться от этой бренной субстанции -- бумажных денег. Все,
кто имеет фиксированный доход и денежные сбережения, терпят убытки в
результате роста цен, а те, кто живет на одну зарплату, начинают, с растущим
негодованием, замечать, что реальная ценность их зарплаты постоянно
снижается.
Большинство финансистов и спекулянтов того времени играли роль
прибрежных грабителей потерпевших крушение судов --
никакого явного злого умысла здесь не было, зато была абсолютная
уверенность в собственной правоте при полном одобрении сообщников. Целью
каждого умного человека было накопить максимальное количество имеющего
потребительскую ценность богатства, а потом -- и только потом -- приступить
к какой-то деятельности по обеспечению политической стабильности, которая с
выгодой гарантирует ему право собственности на эти накопления. Таковы были
характерные черты неблагоприятной экономической атмосферы: подозрительность,
лихорадочность, жадность и спекуляции...
В третей области, относительно которой у революции не было
сформировавшихся идей,-- в области международных отношений -- суждено было
произойти событиям, которые, во взаимодействии с финансовыми и
экономическими неурядицам и смутой и неразберихой, озабоченностью людей
обескураживающей неустойчивостью их частной собственности и денежных
сбережений и доходов, привели к катастрофическим результатам.
Не успев родиться, республика начала воевать. В течение некоторого
времени новобранцы воевали с прежде невиданным патриотизмом и энтузиазмом.
Но так не могло продолжаться долго. Директория обнаружила, что руководит
страной-агрессором, терпящей невыносимую нужду и лишения дома, но обладающей
захваченными в ходе военных действий зарубежными территориями, где было
много ощутимого богатства, а также материальных и финансовых ресурсов.
На захваченные территории Франция пришла как освободительница, как
учитель республиканизма для всего человечества. Голландия и Бельгия стали
Батавской республикой, Генуя со всей Ривьерой -- Лигурийской республикой.
Северная Италия -- Цезальпинской республикой, Швейцария была переименована в
Гельветическую республику, Рим и Неаполь были провозглашены республиками.
Сплоченные вокруг Франции, эти республики задумывались как созвездие
свободы, идущее в авангарде всего человечества. Такова была идеальная
сторона. А в это же самое время французское правительство, а также отдельные
французские частные лица во взаимодействии с правительством занимались
опустошительной эксплуатацией ресурсов этих освобожденных стран.
Таким образом, через десять лет после созыва Генеральных штатов новая
Франция начала приобретать черты Франции старой. Она более энергична, более
деятельна; она носит простую шапку свободы вместо короны; у нее новая армия
-- но дезорганизованный флот; у нее появились новые богачи вместо богачей
прежних, новое крестьянство, работающее даже тяжелее, чем прежде, и платящее
больше налогов; у нее новая внешняя политика, поразительно напоминающая
осужденную и отвергнутую старую... Но золотой век уже закончился.

Глава тридцать шестая. КАРЬЕРА НАПОЛЕОНА БОНАПАРТА

1. Семья Бонапарта на Корсике.
2. Бонапарт -- генерал Республики.
3. Наполеон, первый консул, 1799--1804 гг.
4. Наполеон I, император, 1804--1814 гг. 5. Сто дней.
6. Карта Европы в 1815 году. 7. Стиль ампир

1

И вот мы подошли к одной из самых ярких личностей современной истории,
личности авантюриста и завоевателя, жизнь которого с необычайной
выразительностью демонстрирует универсальный конфликт между эгоизмом,
тщеславием, личными амбициями и более слабыми и неопределенными заботами об
общем благе. На фоне смятения, невзгод и надежд, на фоне воюющих и
прилагающих огромные усилия Франции и Европы, на фоне этого предвещающего
бурю ужасного рассвета появляется этот зловещий маленький архаический
персонаж, жесткий, крепко сбитый, способный, беспринципный, подражательный и
опрятно вульгарный.
Наполеон родился в 1769 г. на полуварварском тогда острове Корсика. Его
довольно прозаический отец-юрист был сначала корсиканским патриотом,
выступавшим против Французской монархии, старавшейся подчинить Корсику, а
затем перешел на сторону завоевателя. Его мать происходила из более крепкой
Породы людей: она была страстной патриоткой, женщиной сильной и властной.
(Она секла розгами своих сыновей; как-то она высекла Наполеона, когда ему
было уже шестнадцать.)
У него были многочисленные братья и сестры, и его семья настойчиво
преследовала французские власти требованиями вознаграждений и работы. За
исключением Наполеона, это была самая обычная "голодная" семья. Умный,
страстный и властный Наполеон унаследовал от своей матери романтический
корсиканский патриотизм.
Под патронажем французского губернатора Корсики он получил образование
сначала в военной школе в Бриенне, а затем в военной школе в Париже, откуда
пошел служить в артиллерию в 1785 г. Юноша проявил недюжинные способности в
математике и истории, у него была феноменальная память, он вел обширные
записные книжки, которые сохранились до наших дней. Эти записные книжки не
свидетельствуют о каком-то исключительном интеллекте, они содержат выписки
из оригинальных сочинений -- о самоубийстве и на другие, присущие
подростковому возрасту, темы.
Наполеон рано попал под магическое влияние Руссо, развил в себе
чувствительность и презрение к соблазнам цивилизации. В 1786 г. он написал
памфлет против швейцарского пастора, который подверг нападкам Руссо. Он
мечтал о независимой Корсике, свободной от французов. Благодаря революции он
стал пламенным республиканцем и сторонником нового французского режима на
Корсике. В течение нескольких лет, вплоть до падения Робеспьера, он
оставался якобинцем.
Вскоре Наполеон заработал репутацию полезного и способного офицера, а с
помощью младшего брата Робеспьера он получил свою первую возможность
отличиться в Тулоне. Роялисты сдачи Тулон британцам и испанцам, и флот
коалиции занял его гавань. Бонапарту поручили командовать артиллерией, и под
его руководством французы вынудили союзников покинуть порт и город.
Он был назначен командующим артиллерией в Италии, однако не успел
приступить к своим обязанностям, ибо за смертью Робеспьера могла последовать
его собственная: его взяли под арест как якобинца, и некоторое время ему
угрожала гильотина. Эта угроза миновала. Он был задействован как командующий
артиллерией во время неудавшегося рейда на Корсику, а затем вернулся в Париж
(1795 г.), представляя собой довольно жалкое зрелище.
Мадам Жюно в своих "Мемуарах" пишет, что в то время у него было худое
лицо и неряшливый внешний вид. "Его плохо причесанные и плохо ухоженные
волосы ниспадали на его серую шинель", перчаток он не носил, а сапоги его
были плохо смазаны.
Это было время упадка и реакции после жестокостей якобинской диктатуры.
В Париже звезда Свободы меркла перед "Меркурием, Марсом и Венерой" --
финансами, униформой и социальным шармом. Лучшие из простых людей были в
войсках, далеко за пределами Франции. Мы уже упоминали о последнем восстании
роялистов в 1795 г. Наполеону посчастливилось быть
в это время в Париже, и с началом этого восстания у него появилась
вторая возможность отличиться. Он спас Республику, которой теперь управляла
Директория.
Его способности произвели огромное впечатление на Карно, наиболее
честного из членов Директории. Более того, Наполеон женился на хорошенькой
молодой вдове -- мадам Жозефине де Богарне, которая имела большое влияние на
Барраса. Возможно, оба этих фактора помогли ему стать командующим в Италии.
Мы не имеем здесь возможности рассказать о его великолепных кампаниях в
Италии (1796--1797), но пару слов о том настроении, с которым осуществлялось
это вторжение в Италию, мы сказать обязаны, потому что оно ярко иллюстрирует
двуличие Франции и Наполеона и то, как революционный идеализм постепенно
уступал место практическим потребностям.
Бонапарт заявил итальянцам, что французы пришли освободить их от цепей
-- и это было правдой! Наполеон докладывал Директории: "В этой стране мы
соберем 20 000 000 франков в виде контрибуции и конфискаций; это одна из
самых богатых стран в мире". Своим солдатам он заявил: "Вы голодны, вы почти
раздеты... Я веду вас в плодороднейшую равнину мира. Там вы найдете большие
города, богатые провинции, честь, славу, богатства..."
Все мы имеем такую смешанную природу; однако эти пассажи, написанные
молодым человеком двадцати семи лет, свидетельствуют о том, что налет
возвышенного идеализма стерся у него в необычайно раннем возрасте.
Его успех в Италии был впечатляющим и полным. Он хотел пойти на Италию,
потому что это была крайне привлекательная задача; он поставил под угрозу
свое положение в армии, отказавшись взять на себя скучные обязанности по
руководству операцией против повстанцев в Вандее.
Наполеон был большим поклонником "Сравнительных жизнеописаний"
Плутарха, а также римской истории, и его крайне активное воображение было
занято мечтами о возрождении восточных завоеваний Римской империи. Он убрал
со своего пути Венецианскую республику, разделив ее между Францией и
Австрией, оставив за Францией Ионические острова и венецианский флот. Это
мирное соглашение, Кампоформийский мир, оказалось неудачной сделкой для
обеих сторон.
Молодая республика Франция содействовала уничтожению республики древней
-- Наполеон настоял на своей точке зрения вопреки сильным протестам во
Франции -- и Австрия получила Венецию, где в 1918 г. ей суждено было истечь
кровью. Существовали также секретные статьи договора, согласно которым как
Франция, так и Австрия должны были спустя некоторое время завладеть
южногерманскими территориями. Но ум Наполеона
был занят не только натиском Рима в восточном направлении. Это была
страна Цезаря -- и Цезарь оказался плохим примером для удачливого генерала
не очень стабильной республики.
Цезарь вернулся в Рим из Галлии героем и завоевателем. Его подражатель
должен был вернуться из Египта и Индии -- Египет и Индия должны были стать
его Галлией. Предвестники провала были налицо. Путь в Египет и Индию лежал
через море, а британцы, несмотря на два недавних матросских бунта, были
сильнее на море, чем французы. Более того, Египет был частью Турецкой
империи, в те дни далеко не последней державы. Тем не менее Наполеон убедил
Директорию, ослепленную его итальянскими подвигами, дать ему разрешение на
поход. Армада отправилась из Тулона в мае 1798 г., захватила Мальту, удачно
избежала встречи с британским флотом и прибыла в Александрию. Он быстро
выгрузил на берег свои войска и в результате битвы у подножия пирамид стал
хозяином Египта.
Основные силы британского флота находились в то время в Атлантике у
порта Кадис, однако адмирал отобрал соединение из своих лучших кораблей под
командованием вице-адмирала Нельсона -- такого же военного гения на море,
как и Наполеон на суше -- для того, чтобы найти французскую флотилию и
вступить с ней в бой. В течение некоторого времени попытки Нельсона найти
французский флот были тщетными; наконец вечером 1 августа он обнаружил его
на якорной стоянке в Абукирском заливе. Он застал французов врасплох; многие
были на берегу, а на флагманском корабле происходило совещание. У него не
было морских карт, поэтому входить на мелководье в сумерках было
небезопасно.
Французский адмирал посчитал, что противник не начнет атаку раньше, чем
утром, и поэтому не спешил с возвращением своих людей на корабли, пока не
стало слишком поздно. Нельсон тем не менее нанес удар сразу -- вопреки
советам некоторых своих капитанов. Только один корабль сел на мель и, таким
образом, обозначил мелкое место для остального флота. Нельсон начал атаку в
два ряда кораблей на закате, и французы оказались между двух огней. Сражение
началось, когда уже стемнело; бой грохотал и гремел в ночной темноте,
которая вскоре осветилась пламенем пылающих французских кораблей, а затем --
взрывом французского флагманского корабля "Орион"... До полуночи сражение на
Ниле закончилось, флот Наполеона был уничтожен, а сам Наполеон отрезан от
Франции.
Эта египетская экспедиция была, пожалуй, самой безрассудной военной
операцией, которую знала история. Наполеон был вынужден остаться в Египте в
тот момент, когда турки уже начали концентрировать против него свои силы, а
в его армии нача
лась эпидемия чумы. Несмотря на это, он продолжал воплощать свои
восточные планы. Он одержал победу под Яффой и, не имея достаточного
количества провианта, приказал убить всех пленных. Затем он попытался
овладеть Акрой, где против него была использована его же осадная артиллерия,
захваченная на море британцами. Потерпев неудачу, он возвратился в Египет,
где одержат блестящую победу над турецкими войсками при Абукире, а затем
бросил свою армию -- она продержалась до 1801 г., когда сдалась англичанам
-- и тайком пробрался во Францию (1799 г.), едва избежав пленения британским
крейсером у берегов Сицилии.
Этого провала было достаточно, чтобы дискредитировать любого
генерала,-- если бы об этом провале было что-либо известно. Но те же самые
британские военные корабли, которые чуть было не взяли в плен Наполеона,
помогли ему тем, что лишали французский народ возможности узнать правду о
ситуации в Египте. Он мог цветисто разглагольствовать о битве при Абукире и
скрыть неудачу при Акре. Именно тогда дела у Франции шли не очень хорошо. В
различных регионах она потерпела несколько военных поражений; значительная
часть Италии -- Италии, завоеванной Бонапартом,-- была утрачена, и это
заставило людей вспомнить о нем как о единственном и естественном спасителе
в данной ситуации.
Кроме того, процветало казнокрадство, и кое-что в этом отношении стало
достоянием общественности -- Франция переживала очередной финансовый
скандал. Наполеон казнокрадом не был, а общество пребывало в том состоянии
моральной усталости, когда возникает потребность в сильной и честной
личности, гениальном кудеснике-целителе, который сделает все для всех. Люди
убедили себя, что этот производящий благоприятное впечатление молодой
человек с жестким выражением лица, который чудесным образом так вовремя
вернулся из Египта, и есть та необходимая им сильная и честная личность --
новый Вашингтон.
Думая скорее о Юлии Цезаре, чем о Вашингтоне, Наполеон откликнулся на
потребность своего времени. Был разработан и осуществлен тщательно
спланированный заговор с целью замены Директории тремя консулами -- могло
показаться, что римская история была в то время повальным увлечением,-- из
которых главным должен был стать Наполеон.
История реализации этого заговора является слишком сложной, чтобы
уделить ей место в нашей книге: имел место разгон нижней палаты (Совета
пятисот) в стиле Кромвеля, и именно в этом деле Наполеон утратил присутствие
духа. Депутаты кричали на него, и он явно был напуган. Он чуть не упал в
обморок, запинался и вообще не мог говорить, но положение спас его брат
Люсьен, который впустил солдат и разогнан Совет. Этот небольшой сбой не
повлиял на окончательный успех плана. В Люксембургском дворце обосновались
три консула со специальными полномочиями для пересмотра конституции.
Вновь обретя самонадеянность и будучи уверенным в поддержке народа,
Наполеон круто обошелся со своими коллегами по консульству. Была разработана
конституция, в соответствии с которой главное исполнительное должностное
лицо следовало называть первым консулом. Первый консул имел огромные
полномочия. Понятно, что им должен был стать Наполеон -- так было записано
прямо в конституции. По истечении десяти лет первый консул подлежал
переизбранию или замене. Ему должен был помогать Государственный совет,
который он же и назначал. Государственный совет должен был инициировать
законы и направлять свои предложения в два органа -- Законодательный корпус
(который мог голосовать, но не обсуждать) и Трибунат (который мог обсуждать,
но не голосовать).
Эти два органа комплектовались сенатом, который назначали консулы,
путем отбора кандидатов из особой общественной прослойки, "выдающихся людей
Франции", которых избирали "выдающиеся люди департаментов", которые, в свою
очередь, избирались "выдающимися людьми коммун", которых избирали обычные
избиратели. Право голоса при избрании "выдающихся людей коммуны" было
всеобщим. Это был единственный "пережиток" демократии в этой ошеломляющей
пирамиде.
Новая конституция в основном была совместным творением почтенного
философа Сийеса, который был одним из трех консулов, и Бонапарта. А Франция
настолько устала от бед и забот, настолько уверены были люди в достоинствах
и способностях этого посланного, казалось, самой судьбой человека, что когда
в начале XIX в. эта конституция была представлена на общенациональное
голосование, то она прошла 3011 007 голосами "за" при 1562 голосах "против".
Франция всецело вверила себя Бонапарту и приготовилась быть спокойной,
счастливой и победоносной.
Это, вне всякого сомнения, была историческая возможность, ранее никому
не выпадавшая. Это было положение, в котором человек мог склониться в страхе
перед собой и всецело отдаться служению Богу и людям. Старый порядок вещей
умер или умирал; незнакомые новые силы витали над миром в поисках формы и
направления; перспектива всемирной республики и мира во всем мире будоражила
многие беспокойные умы. В руках Наполеона была Франция -- инструмент,
которым он мог пользоваться на свое усмотрение, словно изящным мечом,
стремящимся к миру, но всегда готовым к войне. В этой великой возможности
было все, кроме благородного воображения. Не обладая этой чертой, На-
полеон не мог придумать ничего лучшего, чем взобраться на вершину этой
великой возможности, словно молодой петух на навозную кучу.
Его карьера в качестве первого консула была, возможно, наименее
бесславным периодом его деятельности. Он лично занялся военными делами,
которые при Директории шли из вон рук плохо, и завершил сложную военную
кампанию в Северной Италии победой при Маренго (1800 г.). Это была победа,
которая в определенный момент чуть не обернулась катастрофой. В декабре того
же года генерал Моро, посреди снега, грязи и вообще отвратительной погоды,
нанес сокрушительное поражение австрийской армии при Гогенлиндене. Если бы
эту победу одержал Наполеон, то она считалась бы одним из самых характерных
и ярких его подвигов. Она сделала возможным столь необходимый для Франции
мир.
В 1801 г. были подписаны предварительные условия мирного соглашения с
Англией и Австрией. Мирное соглашение с Англией, Амьенский договор, было
заключено в 1802 г., и у Наполеона появилась возможность посвятить себя
созидательной государственной деятельности, которая была столь необходима
Франции и, следовательно, Европе. В результате войны территория страны
значительно увеличилась, мирное соглашение с Англией восстановило
колониальную империю Франции и обеспечило ей такое надежное положение, о
котором Людовик XIV и мечтать не смел. Теперь Наполеон мог спокойно
создавать и укреплять новый социальный строй, творить современное
государство, призванное стать светочем и источником вдохновения для Европы и
всего мира.
Но он и не собирался делать ничего подобного. Его ограниченное, чисто
подражательное воображение было заполнено мечтами о том, чтобы стать новым
Цезарем. Он втайне стремился стать настоящим императором, с короной на
голове и всеми соперниками, однокашниками и друзьями -- у его ног. Титул
императора не мог прибавить ему полномочий сверх тех, которыми он уже
пользовался, но этот титул мог обеспечить нечто большее -- восхищение его
матери.
Можно ли было ожидать иной реакции от человека, подобного Наполеону, на
представившуюся ему восхитительную творческую перспективу? Но сначала
Франция должна была стать процветающей. Для голодной Франции император был
бы явно неуместным бременем. Наполеон приступил к осуществлению старого
плана дорожного строительства, одобренного еще Людовиком XV; он создавал
систему каналов в подражание каналам английским; он реорганизовал полицию и
обеспечил безопасность внутри страны и, подготавливая сцену для своей личной
драмы, вознамерился придать Парижу облик Рима -- с классическими арками
и колоннами. Он воспользовался ранее существовавшими великолепными
планами развития банковского дела. Во всех этих начинаниях он шел в ногу со
своим временем; они все равно были бы реализованы -- с меньшим деспотизмом,
с меньшей централизацией,-- даже если бы его никогда не было. Кроме того,
Наполеон решил ослабить республиканцев, фундаментальные принципы которых он
собирался упразднить. Он призвал эмигрантов вернуться в страну, при условии,
что они представят убедительные гарантии уважения к новому режиму. Многие из
них хотели вернуться на таких условиях и забыть о Бурбонах.
Кроме того, Наполеон заключил важный примирительный договор, конкордат
с Римско-католической церковью. Она должна была поддерживать его, а он
должен был восстановить власть Рима в церковных приходах. Он считал, что без
религии Франция никогда не станет послушной и управляемой, никогда не
потерпит новой монархии.
"Разве может быть порядок в стране,-- говорил он,-- без религии?
Общество не может существовать без имущественного неравенства, которое, в
свою очередь, не может существовать без религии. Когда один человек умирает
от голода рядом с другим человеком, который страдает от обжорства, то
примириться с этим можно только тогда, когда есть власть, которая заявляет:
"На то есть воля Божия: в этом мире должны быть богатые и бедные, но в мире
ином и в жизни вечной неравенство будет проявляться по-иному"".
Наполеон считал, что религия -- и особенно ее поздняя