Уэллс Герберт. Очерки истории цивилизации

социологов, психологов, педагогов и т. д.,-- которые делают для общественных
институтов ту же работу творческого анализа, которую выполняли ученые XVII и
XVIII веков
в области материалов и механизмов, полезных в жизни человека, создав
телеграфию, средства быстрого перемещения по морю, суше и воздуху и сделав,
таким образом, возможными тысячи ранее невозможных вещей, а также обеспечив
своим последователям возможность -- о чем сами они вряд ли подозревали --
выяснить то, что и как нужно делать, чтобы удовлетворить насущные
потребности человечества.
Давайте уподобимся Роджеру Бэкону в его пророческом настрое и
определим, что, по нашему мнению, станет общими основоположениями грядущего
всемирного государства.
Это государство будет зиждиться на единой мировой религии, значительно
упрощенной, обобщенной и более доступной для понимания. Это будет не
христианство, не ислам, не буддизм, не какая-то особая форма религии, но
религия в своей сути, чистая и неискаженная -- Восьмеричный Путь, Царство
Небесное, братство людей, творческое служение, самоотречение. Повсюду в мире
человеческие мысли и мотивы будут, посредством образования, опыта и
циркуляции идей, отвращены от поглощенности собственным эго и направлены на
радостное служение человеческому знанию, могуществу и человеческому
единству.
Это всемирное государство будет основываться на всеобщем образовании,
масштаб организации, проникновение и качество которого превзойдут весь
предыдущий опыт. Образование получит все человечество, а не только отдельные
классы и народы. Большинство родителей будут владеть технологией обучения.
Помимо родительских обязанностей, десятая или даже большая часть взрослого
населения будет, в какой-то период своей жизни, сотрудниками всемирной
образовательной организации. И процесс образования, в соответствии с
будущими потребностями, будет продолжаться всю жизнь; он не прекратится в
каком-то определенном возрасте. Просто с возрастом мужчины и женщины будут
заниматься самообразованием и становиться индивидуальными учащимися и
учителями друг друга.
Не будет ни армий, ни военных флотов, ни безработных, как имущих, так и
неимущих.
Организация научных исследований и статистики в будущем всемирном
государстве будет, по сравнению с днем сегодняшним, как океанский лайнер
рядом с ископаемым каноэ какого-нибудь путешественника раннего неолита.
Будет существовать обширная и свободная критическая и дискуссионная
литература.
Всемирная политическая организация будет демократической; иными
словами, государственное управление и способ ведения дел будут находиться в
непосредственном контакте с общим на-
правлением мысли всего образованного населения и быстро реагировать на
его запросы.
Экономическая организация будущего всемирного государства будет
заключаться в использовании для общего блага всех естественных ресурсов и
новейших научных достижений посредством органов и чиновников единого
правительства. Частный предприниматель станет слугой общества -- полезным,
уважаемым и хорошо оплачиваемым слугой -- и больше не будет
хозяином-грабителем общества. Все больше и больше производство будет
нацеливаться на всеобщее потребление, а не на извлечение прибыли.
Все это подразумевает наличие двух условий, которые в настоящее время,
как представляется, обеспечить очень трудно. Это касается механизма
осуществления данной задачи, однако эти условия так же важны для всемирного
благополучия, как важно для солдата, каким бы храбрым он ни был, чтобы его
автомат не давал осечек, а для пилота -- чтобы в воздухе его не подвел
штурвал. Политическое благополучие требует использования электоральных
методов, а благополучие экономическое требует использования кредита и денег,
огражденных или защищенных от манипуляций и проделок умных и нечестных
людей.

15

Вряд ли вызывает сомнение то, что создание всемирной федерации
человечества, вместе с достаточной степенью социальной справедливости,
обеспечением здравоохранения, а также примерно равных возможностей для всех
рождающихся в мире детей, будет означать столь значительное высвобождение и
рост энергии человечества, что можно будет говорить о начале новой
исторической эпохи.
Прекратится растрачивание огромного количества ресурсов, вызванное
военными приготовлениями и взаимной подозрительностью конкурирующих мировых
держав; прекратятся также еще большие потери, обусловленные недостаточной
занятостью огромных масс населения, порожденной либо чрезмерным богатством,
лишающим людей стимула к работе, либо крайней бедностью, исключающей
возможность эффективного труда.
Произойдет значительный рост удовлетворения человеческих потребностей и
уровня жизни; изменится само понятие потребности; значительное развитие
получат транспорт и различные удобства; множество людей переместятся из
сферы неквалифицированного труда в более высокую область человеческой
деятельности -- область всевозможных искусств, обучения, научных
исследований и т. п. По всему миру будет происходить высвобождение
человеческого потенциала, которое ранее могло происходить лишь в
ограниченных пространствах и в драгоценные краткие периоды процветания и
безопасности.
Если вспомнить бывшие в прошлом всплески сверхчеловеческих
возможностей, есть все основания предполагать, что Афины Перикла, Флоренция
Медичи, Англия Елизаветы, великие свершения Ашоки, расцвет искусства при
династиях Тан и Мин -- лишь образцы того, что непрерывно и во все больших
количествах может давать мир в условиях надежной безопасности. История
оправдает эти ожидания, даже если произойдет не изменение природы человека,
а всего лишь его освобождение от сегодняшней системы беспорядочного
растрачивания ресурсов.
Мы уже видели, как после освобождения человеческой мысли в XV и XVI
веках относительно небольшое количество любознательных и умных людей, в
основном в Западной Европе, сформировали представление о мире и обеспечили
массив научных знаний, которые сейчас -- с материальной стороны --
революционизируют нашу жизнь.
По большей части, эти люди работали в условиях крайне неблагоприятных,
при недостатке средств и с незначительной помощью со стороны остального
человечества. Невозможно поверить, что эти люди представляли собой весь
возможный интеллектуальный урожай своего поколения.
В одной лишь Англии за последние три столетия наверняка появились
десятки Ньютонов, которые так и не научились читать, сотни Дальтонов,
Дарвинов и Хаксли, которые умерли в лачугах, не дожив до зрелого возраста
или так и не получив шанса доказать свои способности.
Во всем мире наверняка были мириады потенциальных первоклассных
исследователей, талантливых художников, людей творческих, которым так и не
удалось поймать проблеск вдохновения или момент удачи, чтобы оставить в этом
мире свой след.
Во время мировой войны в окопах одного лишь Западного фронта погибли
тысячи потенциальных выдающихся людей, так и не успев проявить себя. Но мир
с прочной международной безопасностью и с той или иной формой социальной
справедливости будет выуживать таланты мелкой сетью всеобщего образования и
получит улов, неизмеримо больший, чем то количество способных и талантливых
людей, которые проявили себя в прежние времена.
Именно подобные соображения оправдывают сосредоточение усилий в
ближайшем будущем на создании из сегодняшней путаницы нового и справедливого
всемирного государства. Война -- вещь страшная. С каждым днем она становится
все страш-
нее и ужаснее, и однажды -- если ей не положить конец -- она может
положить конец человечеству. Социальная несправедливость и вид порождаемых
ею недоразвитых и ограниченных человеческих существ терзают душу, но самый
сильный импульс к созидательной политической и социальной деятельности для
наделенной воображением личности заключается не столько в надежде избежать
эти пороки, сколько в тех великих возможностях, которое обеспечит
человечеству их устранение.
Мы уже обращали особое внимание на повсеместное устранение тяжелого
физического труда из жизни человека посредством создания новой породы рабов
-- машин. Это обстоятельство, а также исчезновение войн и сглаживание
бесконечных ограничений и разногласий с помощью более справедливого
социально-экономического порядка снимет с плеч наших детей бремя изнуряющего
труда и отупляющей рутинной работы, которые со времени возникновения первых
цивилизаций были ценой, которую человечество платило за свое благополучие и
безопасность.
Но это не означает, что люди прекратят работать, они прекратят
выполнять надоедливую принудительную работу и станут трудиться свободно,
осмысленно, активно и творчески в соответствии со своими талантами и
наклонностями.
Они уже не будут воевать с природой, как отупленные призывники кирки и
плуга; это будет завоевание величественное и прекрасное. Лишь бездушие
нашего сегодняшнего кризиса мешает нам видеть ясные и четкие подтверждения
нашей убежденности в том, что через несколько поколений каждый маленький
провинциальный городок может превратиться в Афины, каждый человек может
стать благовоспитанным и здоровым душой и телом, вся твердь земная -- его
сокровищницей, а самые отдаленные регионы -- его игровой площадкой.
В этом "Очерке" мы стремились продемонстрировать взаимодействие двух
великих систем развития в истории человеческого общества. Мы видели, как
некая культура позднего неолита положила начало великим первоначальным
цивилизациям в регионах мира с наносной почвой; эти первоначальные
цивилизации оказались продуктивными системами подчинения и послушания и во
множестве плодили предприимчивых и услужливых людей. Мы показали неизбежную
связь этих ранних цивилизаций с первыми храмами, царями-богами и
богами-царями.
Одновременно мы проследили от более простого неолитического уровня
развитие странствующих народов, которые стали народами кочевыми,
объединившимися в большие группы нордических ариев и гунно-монгольских
народов на северо-западе и северо-востоке, а также семитов -- в арабских
пустынях. Наш исторический очерк поведал о постоянно повторявшихся, давав-
ших приток свежей крови набегах, которым подвергались первоначальные
цивилизации со стороны этих более закаленных, смелых и свободных духом
народов степей и пустынь.
Мы уже указывали, что эти регулярные кочевые "инъекции" постепенно
изменяли эти цивилизации как по крови, так и по духу; что нынешние мировые
религии, так называемая демократия, смелость современных научных
исследований и всеобщая тяга к активности -- это плоды "номадизации"
цивилизаций. Древние цивилизации создали традицию и согласно этой традиции
жили. Сегодня сила традиции уничтожена. Оболочкой нашего государства все еще
является цивилизация, однако дух его -- это дух мира кочевников. Это -- дух
бескрайних равнин и открытых морей.
Поэтому трудно противостоять убежденности в том, что, как только на
земле станет править единый закон и непреодолимость границ перестанет
угнетать нас, беспокойство нашей натуры, которое срывает нас с места весной
и осенью, отправляя в путешествия, снова завладеет нами. Мы будем
повиноваться пульсирующему в наших венах зову летних и зимних пастбищ, зову
гор, пустынь и морей. Для тех из нас, кто имеет иные корни, это будет зов
леса; кто-то будет охотиться летом и возвращаться в поля к плугу ради
урожая. Но это не значит, что люди станут бездомными.
Обычная кочевая жизнь не бездомна, она -- передвижение от одного дома к
другому. Сегодняшние монголы, как и ласточки, преодолевают тысячи миль от
одного дома к другому. Нам представляется, что прекрасные и удобные города
грядущей эпохи будут иметь свои периоды, когда они будут полны жизни, и
периоды, когда они будут выглядеть спящими. Жизнь будет двигаться в
соответствии с сезонами, словно прилив и отлив, из одного региона в другой
по мере возрастания или уменьшения интереса к этому региону.
В этом лучше организованном мире будет немного тяжелой и нудной работы.
Энергия природы, запряженная в машины, будет выполнять тяжелую и нудную
работу за всех. Та же тяжелая и скучная работа, без которой нельзя будет
обойтись, будет выполняться каждым человеком как служба и повинность в
течение нескольких лет или месяцев, а представители тяжелого труда, а также
многие другие люди и виды деятельности, которые занимают угрожающе большое
место в нынешней социальной схеме, неизбежно утратят свое важное значение
или вообще исчезнут.
Будет мало или не будет вообще профессиональных военных; не будет
таможенников, на смену многочисленной полиции и персоналу тюрем придут такие
же многочисленные педагоги; психбольниц будет мало или не будет вообще;
всемирная система санитарии снизит количество больниц, медсестер, сиделок и
т. п.
Всемирная экономическая справедливость будет способствовать
исчезновению мигрирующей популяции жуликов, шулеров, азартных игроков,
спекулянтов, паразитов и вообще нечестных дельцов. Но в этом мире будущего
не станет меньше приключений и романтики. Например, для морского рыболовства
и борьбы с морской стихией понадобится особый, крепкий и выносливый тип
людей; воздушный океан покорится лишь людям мужественным, а на земле всегда
будет достаточно мест глухих и опасных.
У людей снова возрастет интерес к животному миру. В наши бестолковые и
беспорядочные дни происходит бездумное и неконтролируемое уничтожение
различных видов животных -- под определенным углом зрения этот процесс даже
более трагичен, чем человеческие страдания.
В XIX веке были истреблены десятки видов животных, некоторые из них --
весьма интересные. Поэтому одним из первых плодов реального существования
всемирного государства будет улучшение защиты диких на данный момент
животных.
Для человеческой истории это вещь очень странная -- что, начиная с
бронзового века, было сделано мало в смысле приручения, использования и
понимания животных и их жизни вокруг нас. А это тупое убийство, которое
сегодня называется спортом, в более образованном мировом сообществе
неизбежно уступит место облагораживанию примитивных инстинктов,-- которые до
сих пор находили подобный выход,-- таким способом, что люди будут
заинтересованы не в смерти животных, а в их жизни.
Это приведет, возможно, к новым, очень необычным и прекрасным попыткам
подружиться с этими трогательными братьями нашими меньшими, которых мы уже
не будем бояться, как врагов, ненавидеть, как соперников, и неволить, как
рабов.
Всемирное государство и всеобщая справедливость не означают, что
человечество попадет в тюрьму мрачной учрежденческой организованности.
По-прежнему будут существовать горы и моря, джунгли и огромные леса -- между
прочим, ухоженные и охраняемые, а люди будут относиться к ним с необходимой
бережностью. Все так же перед нами будут расстилаться бескрайние равнины,
все так же будут дуть неистовые ветры. Но в людях уже не будет столько
ненависти, столько страха, не будет столько тяги к мошенничеству -- их тела
и души станут чище.
Но, наверное, самая трудная, почти невозможная задача, которую может
поставить перед собой автор,-- это представить жизнь людей более
образованных, более довольных своей жизнью, более свободных и более
здоровых, чем он сам. Сегодня мы уже достаточно информированы и знаем, что у
каждого человеческого качества есть бесконечный простор для
совершенствования. Нужны лишь коллективные усилия.
Наша нищета, наша стесненность, наши инфекции и болезни, наши ссоры и
разногласия -- все это вещи контролируемые и устранимые с помощью
согласованных человеческих действий. Но мы так же плохо представляем себе
жизнь без них, как и несчастное, грязное, презираемое и очерствевшее душой
создание, родившееся и выросшее в жестоких и мрачных условиях европейских
трущоб, не представляет себе, что такое каждый день принимать ванну, всегда
быть хорошо одетым, заниматься альпинизмом ради удовольствия, летать на
самолете, встречать лишь приятных и хорошо воспитанных людей, проводить
исследования или создавать восхитительные вещи.
Причем время, когда все это станет доступным для всех людей, может
наступить гораздо быстрее, чем мы думаем. Каждый, кто верит в это, это время
приближает; каждое разуверившееся сердце -- отдаляет.
Никто не может предсказать, какие сюрпризы или разочарования готовит
нам будущее. Возможно, историкам придется отложить, едва начав, написание
главы о Всемирном Государстве и приступить к написанию других глав, о
которых мы и не догадываемся. Эти главы могут быть такими же длинными и
столь же полными конфликтов, как и наш рассказ о возникновении, развитии и
соперничестве великих держав. Возможно, еще предстоят трагические
экономические столкновения, жестокие схватки между расами и классами; может
получиться так, что "частный бизнес" не захочет усваивать урок служения
обществу, пока не произойдет какая-нибудь революция в масштабах поистине
катастрофических.
Мы пока не знаем, мы не можем сказать. Это -- ненужные беды, но они
могут стать неизбежными. Человеческая история все больше напоминает гонку
между образованием и катастрофой. В случае объединяющего усилия
христианского мира и объединяющего влияния механической революции катастрофа
победила по крайней мере в том, что ей удалось вызвать мировую войну. Мы
пока не знаем, сколько еще побед останется за катастрофой. Могут возникнуть
новые заблуждения, которые будут в течение определенного времени держать
людей во власти порочных и обреченных схем, которые затем рухнут среди
вызванных ими несчастий и убийств целых поколений людей.
Тем не менее, неуклюже или гладко, мир прогрессирует и будет
прогрессировать. В данном "Очерке", в рассказе о людях палеолита, мы
использовали описание самой что ни на есть роскошной жизни приблизительно
пятьдесят тысяч лет назад. Это была скотская жизнь. Мы также описывали в
общих чертах сборище ради принесения в жертву человека около пятнадцати
тысяч лет назад. Эта сцена выглядит невероятно жестокой для сегодняшнего
цивилизованного читателя.
Однако с тех пор как великая империя ацтеков верила, что может прожить
лишь благодаря кровопролитию, прошло только около пятисот лет. Каждый год в
Мексике сотни человек приносились в жертву и умирали следующим образом: тело
перегибалось, как лук, через жертвенный камень, грудь вспарывалась ножом из
обсидиана, и священнослужитель вырывал бьющееся сердце все еще живой жертвы.
Возможно, близится день, когда мы больше не будем вырывать сердца
людей, даже ради наших национальных божеств. Пусть читатель заглянет в
приведенную нами хронологическую таблицу и увидит истинную меру и
преходящесть всех конфликтов, лишений и несчастий нашего периода смутных и
болезненных, однако в целом дающих надежду перемен.

16

История есть и всегда должна быть не более чем рассказом об истоках. Мы
же можем отважиться на пророчество и заявить, что главы, которые еще
предстоит написать, расскажут об окончательном достижении всемирного
политического и социального единства, хотя, возможно, на пути к нему
человечество пройдет сквозь длительные паузы поражений и катастроф. Но когда
такое единство будет достигнуто, это не будет означать наступления периода
покоя, это даже не будет передышкой перед началом новой борьбы и более
мощных усилий. Люди объединятся лишь для того, чтобы активизировать поиск
новых знаний и возможностей. Как всегда, они будут жить в ожидании новых
свершений. Жизнь животных и растений, мало изученные психологические
процессы, внутренняя структура материи и строение Земного шара раскроют свои
секреты и вознаградят своего покорителя. Жизнь непрерывно обновляется.
Собранная наконец воедино под началом человека, этого обучающегося учителя
вселенной, объединенная, дисциплинированная, вооруженная таинственной силой
атома, Жизнь, вечно умирающая и рождающаяся снова, вечно юная и задорная,
вскоре встанет на Землю, как на подставку для ног, и расширит свои владения
среди звезд.

ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА

В завершение данного "Очерка" мы приводим таблицу основных событий с
800 г. до н. э. до 1931 г. н. э.
Читателю следует иметь четкое представление об истинном соотношении
исторического и геологического времени. Позвольте привести цитату из недавно
вышедшей книги Дж. X. Робинсона*:
"Чтобы понять, в каком свете после открытия огромных эпох в истории
человечества предстает наше нынешнее положение, давайте позаимствуем с
некоторыми изменениями (у Генриха Шмидта, одного из учеников Гек-келя)
остроумный способ для иллюстрации современной исторической перспективы.
Давайте представим, что вся история человечества втиснута в двенадцать часов
и что мы живем в полдень долгого дня человечества.
Давайте предположим, с целью упрощения и удобства исчисления, что
человек передвигается на двух конечностях и проявляет изобретательность лишь
на протяжении двухсот сорока тысяч лет. Каждый час на наших часах будет
означать двадцать тысяч лет, каждая минута -- триста тридцать три и три
десятых года. За первые одиннадцать с половиной часов ничего
зарегистрировано не было. Мы ничего не знаем ни о людях, ни о событиях; мы
лишь предполагаем, что на земле жил человек, потому что находим его каменные
орудия, осколки гончарных изделий, а также некоторые его рисунки мамонтов и
бизонов.
И лишь без двадцати минут двенадцать начинают появляться самые первые
следы Египетской и Вавилонской цивилизаций. Греческой литературе, философии
и науке, о которых мы привыкли говорить как о "древних", нет и семи минут от
роду. За минуту до двенадцати лорд Бэкон написал свое "Приумножение наук", а
с тех пор, как человек заставил работать вместо себя паровой двигатель, не
прошло и полминуты".
Такой вот прекрасный пример маломасштабного представления истории с
помощью часов.
Только после определения года первой Олимпиады и даты основания Рима
хронология становится достаточно четкой, чтобы определить год, в котором
произошло то или иное событие. Примерно в тысячном году до н.э. арийские
народы стали поселяться на полуостровах Испании, Италии и Балканах, а в
Индии к то-
* Дж. X. Робинсон (1863--1936) -- английский историк, один из
основателей направления так называемой "новой истории".
му времени они уже обосновались; Кносс был уже уничтожен, а великие
египетские времена Тутанхамона III, Аменхотепа 111 и Рамзеса II закончились
за три или четыре столетия до этого. В долине Нила правили слабые монархи
XXI династии.
Израиль был единым государством под правлением своих первых царей;
возможно, правил Саул или Давид, а может, даже Соломон. Саргон I (2300 г. до
н. э.) из Аккадско-Шумерского царства был лишь отдаленным эпизодом
вавилонской истории, еще более отдаленным, чем Константин Великий для мира
нынешнего. Уже прошла тысяча лет, как умер Хаммурапи. Ассирийцы уже
господствовали над менее воинственными вавилонянами. В 1100 г. до н. э.
Тиглатпаласар I завоевал Вавилон. Однако перманентного завоевания не
произошло; Ассирия и Вавилония все еще оставались отдельными империями. В
Китае процветала новая династия Чжоу. Стоунхендж в Англии уже насчитывал
тысячу лет.
Следующие два столетия стали свидетелями возрождения Египта при XXII
династии, распада небольшого и недолго существовавшего Израильско-Иудейского
царства Соломона, распространения греков на Балканах, в Южной Италии и в
Малой Азии, а также господства этрусков в Центральной Италии. Мы можем
начать наш перечень достоверных дат с 800 г. до н. э.

До нашей эры

800. Основан Карфаген.
790. Завоевание эфиопами Египта (основание XXV династии).
776. Первая Олимпиада.
753. Основан Рим.
745. Тиглатпаласар III завоевывает Вавилонию и основывает новую
Ассирийскую империю.
738. Менаим, царь Израиля, откупается от Тиглатпаласара III.
735. Греки поселяются в Сицилии.
722. Саргон II вооружает ассирийцев железным оружием.
721. Саргон переселяет евреев.
705. Синахериб.
701. Его армия уничтожена чумой во время похода на Египет.
680. Асархаддон захватывает Фивы в Египте (свергнув эфиопскую XXV
династию).
667. Сарданапал.
663. Псамметих I освобождает Египет и основывает XXVI династию (до
610). В войне с Ассирией ему помогают лидийские войска, которые послал Гиг.
608. Фараон Нехо наносит поражение Иосии, царю Иудеи, в сражении при
Мегиддо.
606. Захват Ниневии халдеями и мидянами. Основание Халдейского царства.
604. Нехо оттеснен к Евфрату и разбит Навуходоносором II.
586. Навуходоносор угоняет евреев в Вавилон. Многие из них бегут в
Египет и оседают там.
558. Кир Персидский становится преемником Киаксара Мидийского. Кир
разбивает Креза. Примерно в это же время родились Будда, а также Конфуций и
Лао-цзы.
539. Кир завоевывает Вавилон и основывает Персидскую империю.