Иванова Юлия. Дремучие двери

дальше кто знает...
Там, в римской клинике, было чувство не только утекающей жизни, но и
утекающих денег, что вызвало у всегда практично-расчетливого и
подозрительного Дениса некий невроз, которому еще вроде бы не было
названия. Проявляющийся в навязчивой мысли, что все врачи только и думают,
как приписать ему все существующие хвори, заставить принимать самые дорогие
лекарства и процедуры, делать ненужные операции с одной-единственной целью
- выпотрошить вместе с бренным телом его карманы. Размер счета, который ему
там предъявили, едва не довел его до второго инфаркта - каждый лишний день,
прием лекарств, процедуры, консультации, сиделка - стоил с его точки зрения
целого состояния, был грабежом на большой дороге. Таблетки застревали в
горле, врачи представлялись гангстерами. Он невесело пошутил, что если б
Иоанна его не забрала, он бы оттуда сам уполз ночью и сдох где-либо за
воротами, довольный, что за реанимацию, по крайней мере, не пришлют счет.
Денисов невроз оказался довольно стойким. "Брось, это дорого!" "А
сколько это будет стоить?" Физиотерапия, массаж, тренажеры, компьютерное
диагностическое кресло, которое Денис называл "электрические стулом", а все
вместе "живодерней", долго внушали ему страх. Пассажир, которого везут в
морг, да еще при этом щелкает счетчик. "Ничего не надо, я и так в порядке,
эти блаженные тебя разорят... Все эти утопии плохо кончаются. Бесплатный
сыр - в мышеловке"...
Иоанна терпеливо убеждала, что ее занятия со златогорскими детьми,
куда окрестные "крутые" охотно водят своих отпрысков, и сдача в аренду
машины, гаража и лужинского дома с участком не просто безболезненно для
нее, но удобно и желанно, что работа ей нравится, приносит удовлетворение.
А в Лужине у них живут хорошие порядочные люди, они наконец-то приведут все
в порядок - что прежде простаивало и разваливалось. Земля будет в надежных
руках, принесет урожай, Бог даст. И людям, которые попали под колесо
постсоветского апокалипсиса, - крышу, хлеб насущный. Ей же - свободу и то
непередаваемое отношение мира с Небом, собой и окружающими, когда все
ладится, сходятся концы с концами, успокаивается компас совести, и Господь
доволен. То самое "Царствие внутри нас", которое все чаще посещало ее в
Златогорье.
Скептик Денис - все-таки скорее скептик, а не циник, может, никогда и
не увлекся бы Златогорьем, если б не болезнь и связанное с пережитым новое
состояние души. Он никогда не был атеистом и, наверное, хотел бы поверить в
Свет, но убедительной для него всегда оставалась лишь тьма. Нечто со знаком
минус, вселенское, глобальное и непобедимое. Неотделимая от человека
потребность творить зло, как потребность дышать. От всякого зла он ждал еще
большего зла, добро казалось ловушкой или лицемерием, и он чувствовал себя
поначалу не в своей тарелке, как выпущенный из привычного болота в чистый
пруд. Но, наверное, каждый день представлять себе, что кто-то хочет
завладеть твоими правами на фильм, до нитки разорить или просто угробить по
каким-то изощренно-злодейским мотивам было уже невмоготу, и Иоанна однажды
сказала: "Знаешь, а ты попробуй поверить, что вот, хомо сапиенсы
действительно додумались наконец-то освободить друг друга. Меня - от хлопот
по даче, хозяйству и участку - некоторые это умеют лучше меня. От бестолку
простаивающей в гараже машины, от беготни по врачам и аптекам из-за
больного мужа. Я их - от бездомья, от необходимости доставать где-то
позарез нужный транспорт, нанимать дорогого репетитора для талантливых
детей, да и где они наймут писателя? Тебя - от страданий, от немощи и
отчаяния по поводу корысти и бестолковщины эскулапов. А ты, глядишь, набрав
силу, поверив в их добрые намерения, тоже снимешь что-то про нового
Кольчугина, в которого будут играть их дети, вместо того, чтобы баловать
травкой в темном подъезде. И круг замкнется... Почему бы нам не поверить,
а? Что такого невероятного в том, чтобы освободить друг друга от лишнего,
нудного, недостойного? От этого обрыдлого быта, жрущего время? Время и нас.
Чтобы рука была рукой, голова думала... глаза глядели, уши слышали и
желудок варил. Ведь мы так задуманы, нам вместе проще, удобнее - что тут
такого невероятного?"
- У тебя нет иного выхода, как поверить златогорцам, - убеждала
Иоанна, - ты все равно в их руках, деваться некуда... Кто нас защитит? Кто
вообще кого сейчас может защитить, кроме Господа Бога? Согласись, когда
висишь на нитке над бездной, а вокруг шастают эскулапы со скальпелями,
глупо всякий раз трястись, что они возьмут да перережут нитку - они б давно
это сделали, если бы хотели. Думай о чем-либо приятном, ну, например, что
из тебя здесь просто куют совершенство, отсекая лишнее... Чтоб ты стал
полегче и не сорвался с этой самой нитки. И что, как это ни невероятно, ты
им живой нужнее, а?
Денис неуверенно улыбался и понемногу оттаивал. Или просто устал
бояться - столько пришлось страдать. Мурлыкал даже златогорскую лирическую
без концовки:

Когда имел златые горы
И реки, полные вина -
Все отдал Златову Егору,
Осталась песенка одна,
Про то, как имел златые горы...

И так до бесконечности, пока не успокоишься. И махнув рукой, не
согласишься на любые процедуры, самые дорогостоящие. И веря, и не веря, что
все эти заграничные и не заграничные сверкающие приборы, руки, улыбки и
драгоценное время врачей, составленная специально для тебя диета, уход -
весь этот продуманный до мелочей, обволакивающий такой невероятной в наше
время трогательно-родительской заботой мир действительно принадлежит тебе -
надо лишь жить по его законам. Чтобы проступил, наконец, из тяжелой
бесформенной каменной глыбы твой задуманный Творцом образ - ожил,
наполнился теплом, красками и стал чудом. И сам ты стал творить чудеса, в
свою очередь, оживлять, воскрешать других, отсекая лишнее...
Детская болезнь, страсть к сказочкам? "Будьте как дети" - повеление
Неба, ибо скрытая от мудрецов Истина открыта младенцам... Мы иронизируем
над "сказочками", а они ключи от Царства. Туда вход по детскому билету.
- Давай, Денис, на старости поиграем в сказку, - предлагала она, - Тьмы
низких истин нам дороже нас возвышающий обман... В сказку о свободе, где
хозяин тебе - лишь Творец. Не барин, не денежный мешок, не родовая
необходимость, не голод, не государство - "машина для угнетения человека
человеком". Не партия, не коллектив, не общество и не тьма - только ты и
Создатель... "Иоанна, друг мой, не говори красиво",.. - думал, наверное,
Денис, а у нее, околдованной Златогорьем, на глаза наворачивались слезы.
Она была влюблена в Изанию, в революцию Духа. Как когда-то жаждущие Истины
сердца были влюблены в революцию социалистическую, в Октябрь семнадцатого,
в "сладкое слово "свобода", еще не ведая, что прекрасные пьянящие идеи в
обветшалом обывательском сознании, закиснув, изойдут легковесной пеной,
разнесут эти мехи в клочья, забрызгав все вокруг удушающей липкой
кислятиной. И народятся в протухшей питательной кровавой и уксосно-
алкогольной среде бойкие кусачие твари, разбегутся по израненному
жертвенному телу Руси - мученицы.
И все-таки продержались 70 лет, не так уж мало. Наверное, он все же
молился тайно, Иосиф Грозный, пытаясь напрямую прорваться к Небу, минуя
отвергнутую еще в юности, тоже отчасти прокисшую церковную среду,
благославлявшую ненавистную власть угнетателей. Иосиф, возможно, молился
Ему, грозному, ветхозаветному. Карающему и гневно смиряющему бичом железным
падшие народы с их слепыми вождями. Молился, когда торопливо, из последних
сил, штопал, скреплял воловьими жилами расползающиеся на глазах ветхие
мехи, накладывая кожаные заплаты, давя пальцами попадающихся на глаза мошек
и червей, грозящих испортить молодое зарождающееся вино новой жизни.
Заштопал, кое-как затянул, сберег на несколько поколений...
Ты сам себе хозяин, хранитель кувшина. Но вино Изании - светлое,
святое, настоящее - из единого виноградника. "Я есмь истинная виноградная
лоза, а Отец Мой -Виноградарь"...

ПРЕДДВЕРИЕ 71

"Генеральному секретарю ЦК КПСС Михаилу Сергеевичу Горбачеву
Глубокоуважаемый Михаил Сергеевич!
В развитие нашей короткой беседы по случаю 68-й годовщины Великой
Октябрьской социалистической революции позвольте мне высказать несколько
соображений по вопросу отношений между государством и церковью. Закон об
отделении церкви от государства - основополагающий принцип, на котором
строятся наши отношения, - отнюдь не означает, что церковь находится вне
государства, а верующие граждане - вне советского общества. Напротив,
тысячами видимых и невидимых нитей церковь связана с государством, а
верующие нашей страны заняты практически во всех сферах экономической и
социальной жизни. Одним словом, отделение церкви от государства не
исключает сотрудничества между ними и даже, более того, только при
отделении и возможно подлинное сотрудничество.
В этой связи интересно вспомнить о позиции по данному вопросу первого
советского правительства. 14 марта 1918 года по поручению В.И.Ленина нарком
юстиции Гурский, нарком страхования Елизаров и управляющий делами СНК Бонч-
Бруевич приняли депутацию Поместного Собора Русской Православной Церкви. В
ходе состоявшейся беседы они заявили, что, издавая декрет от 23 января,
Совет Народных Комиссаров не стремился нанести ущерба церкви или в чем-то
стеснить ее деятельность, но имел в виду лишь отделить ее от государства,
то есть устранить то ненормальное положение, при котором церковь являлась
государственным ведомством. От имени правительства было заявлено даже о
готовности рассмотреть вопрос внесения, в соответствии с пожеланиями
Русской Православной Церкви, изменений в декрет при условии, что они не
будут противоречить принципу отделения. К сожалению, слишком жесткая
позиция представителей церкви того периода не позволила продолжить
начавшийся диалог с советским правительством. Но если последнее занимало
столь конструктивную позицию по отношению к церкви, возглавляемой людьми,
которые не в состоянии были правильно оценить исторические события 1917
года, то я убежден, что в настоящее время, незыблемо соблюдая принцип
отделения церкви от государства, существует гораздо более основания для
плодотворного сотрудничества между ними.
Глубокоуважаемый Михаил Сергеевич! Русская Православная церковь всегда
жила чаяниями и интересами своего народа. С ним она была и в радости, и в
годину испытаний. В прошлом она содействовала становлению и единству нашего
государства. Ее патриотическое служение в суровые годы Великой
Отечественной войны не требует доказательств...

В связи с проектом новой Программы КПСС, который предоставлен на
обсуждение не только членов партии, но и всего советского народа, разрешите
мне обратиться к Вам с конкретным предложением. Почему бы в этом документе,
который на многие годы будет определять поступательное движение нашего
общества, не отразить готовности КПСС сотрудничать с верующими различных
религий в укреплении международного мира, предотвращении угрозы ядерной
катастрофы, как об этом было сказано в обращении, принятом
коммунистическими и рабочими партиями несколько лет тому назад, а также в
решении задач экономического и социального развития? Это, будучи
отражением реально существующего положения, дало бы мощный стимул для
более активного участия верующих различных стран в общечеловеческой задаче
сохранения международного мира, а верующих нашей страны побудило бы к более
активному участию также и в общесозидательном труде. Нет сомнений, что
включение такого положения в Программу произвело бы чрезвычайно выгодное
впечатление за рубежом, показав, что свобода совести реально существует в
нашей стране, пользуется признанием государственного и партийного
руководства, что нанесло бы сильный удар попыткам враждебной нам пропаганды
в извращенном свете представить положение верующих в Советском Союзе. Это
оказало бы помощь и многим компартиям, для которых проблема взаимоотношений
с верующими имеет весьма актуальный характер..."
С глубоким уважением АЛЕКСИЙ, Митрополит Таллинский и Эстонский,
Управляющий делами Московской Патриархии. 1985 г.
"... Пользующиеся очевидным расположением патриарха "перестройщики" и
"реформаторы" разорвали вековые связи между Россией и Украиной, чем нанесли
жесточайший, чтобы не сказать гибельный, урон жизненным интересам РПЦ. Ведь
на самом деле за внешними признаками нынешнего православного бума в России
скрывается глубокая зияющая рана, имя которой - отторжение Украины вместе с
оставшимся на ее территории абсолютным большинством наиболее крупных
приходов и главных святынь Русской Православной Церкви". /Валерий
Легостаев/.
"От лица Русской Православной Церкви и своего, выражаю глубокое и
искреннее соболезнование по случаю кончины незабвенного Иосифа
Виссарионовича Сталина, великого строителя народного счастья.
Кончина его является тяжким горем для нашего отечества, для всех
народов населяющих его. Его кончину с глубокою скорбью переживает вся
русская Православная Церковь, которая никогда не забудет его
благожелательного отношения к нуждам церковным.
Светлая память о нем будет неизгладимо жить в сердцах наших. С особым
чувством непрестающией любви Церковь наша возглашает ему вечную память."
(АЛЕКСИЙ /Симанский/, Патриарх Московский и всея Руси)
"Отношение к западному миру изменилось давно. События в Косово просто
добавили новый материал. Лишь для незначительной части людей стало
открытием, что западный мир, возглавляемый "глобальным сверхобществом",
которое сложилось над западными странами - оно включает более 50 миллионов
человек, контролирует более 50 процентов мировых ресурсов, - западный мир
полностью, цинично, без всякого прикрытия обнаружил свои истинные
намерения: мировое господство и полное уничтожение всяких попыток
сопротивления.
Чем "успешнее" мы движемся в нынешнем направлении, тем дальше мы от
истины. Чем больше будет поверхностных успехов существующего ныне
общественного строя, тем хуже для России, тем ближе будет Россия к полному
историческому уничтожению." /Александр Зиновьев/


* * *


"Русский патриотизм есть великий мистический, геополитический,
исторический, сотериологический ПРОЕКТ, доверенный избранному народу
великороссов, как особый Завет, сформировавший для этого специальный этнос,
отличающийся чертами и свойствами, не имеющими аналогов нигде больше...
В многомерных физических и гиперфизических мирах есть регионы, где
структура сбивается в непредвиденную сторону: таково избранничество
русских, непредсказуемое, неожиданное, обрушившееся без предупреждения из
самых запретных и безумных сфер.
Русский патриотизм начинает с требований небывалого и заканчивает
диктатурой невозможного. Поэтому он не длится, а разверзается...
Русские - единственный народ, в который можно войти /но из которого
нельзя выйти без глубинных и необратимых травм/. Каждый порядочный человек
на земле - русский... Русские не подчиняются законам физики, биологии и
психологии. Все приборы при измерении русского человека ломаются. Русские
мерят все своей собственной мерой, которая бесконечна...
Русские воплощают в себе Страшный Суд. Те, кто живет рядом в ними,
подвергаются метафзическому испытанию - их дико отталкивает и дико
притягивает.
Глупо пытаться формализовать нашу тайну. Мы можем остаться собой, уйдя
от себя на тысячи километров....
В русском все никогда не окончательно, это всех бесит, но это
абсолютная вопросительная пристань духа". /Александр Дугин/


ТАК ГОВОРИЛ ЗЛАТОВ...

Человек освобождается от рабства служения чужой похоти - вот подлинная
революция!
Просто освобождение от материальной необходимости
может быть опасным и вредным. Освободившаяся колоссальная энергия
должна быть направлена не на служение силам тьмы, не в песок, не на
безудержное удовлетворение "растущих потребностей", даже не просто на любое
созидание, ибо "созидать" можно и Вавилонскую башню, и бордели. А на
максимальную реализацию в каждом Образа и Замысла.
Наш главный вопрос: "Для чего?", "На чьей стороне?"
С нашей точки зрения все имеет смысл лишь с выходом человека в личное
бессмертие в Боге. Сатанинская свобода от Замысла Творца привела мир к
катастрофе.
Мы помогаем лишь тем, кто намерен употреблять обретенную свободу для
служения Господину, Его Делу на земле.
При рабовладельческом строе, крепостничестве, рабы, не имевшие иных
средств к существованию, находились в послушании у господ и весь грех за
несостоявшиеся жизни падал на рабовладельца. Там же, где у человека есть
свобода выбора, для него во всей остроте встает вопрос: "Кому и чему
служишь?" Ибо если мы порождаем дурную свободу и освобождаем зло - грех на
нас. Поэтому мы так внимательно следим за каждым.
Нам, как известно, не всегда "дано предугадать", случиться может
всякое, непредвиденное. Но если мы знаем и попускаем - грех на нас. Это все
равно, что командиру совершить непоправимую ошибку, подставив под пули
своих бойцов. Поэтому мы так щепетильны при приеме в Изанию. Поэтому
столько ступеней и проверок.
Господь говорит о "хлебе насущном" - необходимом условии свободы для
реализации талантов, для отдачи ДОЛГОВ. Для служения Делу Божию на земле.
Если мы обеспечим человеку все необходимое, он уже не имеет права работать
на чью-либо похоть. При рабстве несвобода оправдывалась.
В эпоху Антихриста встанет вопрос и об отказе от ХЛЕБА НАСУЩНОГО.
Итак, мы даем человеку относительную свободу внешнюю ради обретения
СВОБОДЫ ВНУТРЕННЕЙ, которая подразумевает, в свою очередь, добровольный
отказ от внешней и внутренней НЕСВОБОДЫ - от цепей эгоизма, жадности,
разврата, гордости и т.д. То есть мы свободой боремся с несвободой.
НЕСВОБОДА от СВОБОДЫ ВНЕШНЕЙ дает СВОБОДУ ВНУТРЕННЮЮ.
Кстати, эти интеллигентские разговорчики, что, мол, не знаем "как
надо" - кощунство после Божественного откровения Благой Вести. Во всяком
случае, мы знаем, как "НЕ НАДО"!
Можно ли воина-добровольца назвать свободным в его выборе? Да,
конечно. Но свободен ли он в необходимости преодолевать все тяготы и
лишения походной жизни, тяжелые ранения, боль, страх, когда нужно под
пулями идти в атаку и т. д.? Отдать, наконец, жизнь за свой выбор? Нет, в
данном случае, он раб своего решения. Но это бремя не тяготит его, ибо в
нем высшая правда и свобода. Ибо "иго Мое благо, а бремя Мое легко есть".
То ощущение правильности пути, восхождения, близости Неба дает незабываемое
счастье подлинности бытия, Царствия. Мы обеспечиваем внешнюю свободу тем,
кто свободно подчинился необходимости служить Замыслу.
ИГО и БРЕМЯ. То есть конечная высшая свобода в Боге приобретается
через добровольную несвободу - необходимость жесткого самоограничения,
аскезы, подчинения Делу Неба.
В Господней молитве "Отче наш" заключена формула спасения.
Признать высшее, духовное, небесное происхождение человека. Здесь все
важно. ОТЕЦ НАШ НЕБЕСНЫЙ, да будет Воля Твоя... Предоставление себя Воле
Отца, ибо "сила Божия в немощи совершается", отказ от своей греховной
сущности. ОТЕЦ - отношения патерналистские, любящей семьи. НАШ -
соборность.
Добровольный призыв к Небесному Отцу освятить, преобразить, подчинить
Его законам падший мир, погибающий во зле и тьме. "Да приидет Царствие
Твое". От Отца -хлеб насущный. Отцу - возвращение ДОЛГА.
Как же вернуть долги (данные Небом таланты) Господину? Обычно под этим
понимают милостыню, благотворительность, прощение обид. "Должники" в нашем
понимании - те, кому мы послужили своими талантами, - вдохновением, силами
и временем, мастерством и разумом. Для кого построили дома и самолеты,
сшили одежду, написали хорошую книгу или картину, вырастили фрукты, открыли
новую звезду или кого вылечили от слепоты, физической или духовной.
Разумеется, мы должны получать за это вознаграждение, труд в нашем
несовершенном мире должен стимулироваться и должна быть мера труда.
Но, кроме прощения личных обид, у нас нет иного пути вернуть Творцу
"долги", как безвозмездно служить своими талантами, всей своей жизнью Его
Делу - восстановлению Богочеловечества. Падение человека - дробление,
распад сродни ядерному. Деление на отдельные души, каждая из которых должна
определиться за земной путь, приняв или отвергнув записанный в сердце
Замысел Неба.
Господь заповедал человеку не заботиться о хлебе насущном, как бы
гарантируя его каждому своему чаду. Но мы - воины Неба, рабы, сыны, можем
исполнить поручение Творца, обеспечив каждому "нашему" необходимо-
достаточное для осуществления им Замысла.
Первое /хлеб насущный/ получаем. Второе - "долги", таланты - отдаем.
Эти понятия жизненно важно, необходимо разделить, чтобы мы могли избежать
пленения Мамоной. Проматывающий свой талант остается вечным должником,
блудным сыном, не вернувшимся к отцу. Будем проматывать - не простятся
"долги наши", "последнее отнимется" и такой раб "бит будет". "Даром
получили - даром давайте". Здесь, повторяю, вопрос не в самом богатстве
/оно тоже является талантом/, а в его употреблении. Послужить им Делу или с
помощью богатства заставить других служить тебе?
И, наконец, третье, тесно связанное с первыми двумя. "Не введи нас во
искушение". То есть не дай нам впасть в искушение, споткнуться о ступень,
упасть. Искушения - необходимые ступени, испытания, преодолевая которые,
выбирая между добром и злом, Богом и князем тьмы, мы в муках "рождаемся
свыше". Искушения - это те самые Божии "нельзя", запреты данного нам
Закона. Они сходны во всех основных религиях, включая и моральный кодекс
строителя коммунизма. Этими "нельзя!" Господь даровал нам свободу выбора,
ибо где нет выбора, там нет и свободы. Преодолевая искушения, мы находим
правильный путь, выбираем свободно и ежечасно между светом и тьмой.
Искушения необходимы - это наша школа. Преодолевая их, побеждая нашу падшую
природу, мы просим Творца "не дать впасть в искушение". Удержать, помочь
преодолеть. Заметьте, не "избави от искушений", а "не дай впасть", "не
введи".
Но "ИЗБАВИ ОТ ЛУКАВОГО". Еще один аспект третьего правила Неба,
которое человечество грубо и глобально нарушает. Небо нам предписывает
бежать от лукавого, от князя тьмы.
"Будешь как Бог", - как известно, страшная роковая ложь. Но
современный мир с его навязчивой наглой рекламой: "хоти как можно больше,
слаще, запретнее - голубых, розовых, содома, дурмана - есть лишь один в
мире бог - твое желание" - мир с восторгом внимает сатанинскому
нашептыванию, служит ему верно, истово, превращая в гимн. Мы можем бороться
с искушениями, однако нам не по силам без помощи Божьей вступить в
единоборство с князем тьмы. Разные весовые категории. Но так же как руками
своих воинов Господь может обеспечить верных хлебом насущным, Он этими же
руками "избавит их от лукавого", оградит от прямого сатанинского насилия,
обеспечив, выражаясь современным языком, права "малых сих", которых
"пастырю доброму"/ доброму кесарю, доброму государству/ Творец приказал
охранять от волков. Это прямой долг желающих жить по Замыслу, поручение
Неба. Молитва Господня дает нам на это прямое благословение, тем более, что
речь идет не только о спасении жертв, но и "соблазнителей", каковым "лучше
бы вообще не родиться" по суровому предупреждению Неба. "Отец наш небесный
помоги нам исполнить Твою волю на земле", - такова суть Господней молитвы.
Мы не утописты и отлично понимаем, что враг силен и в корне переделать
"безумный, безумный мир" - нереально. Но многое в наших силах. Не об этом
ли говорит молитва старца: "Господи, дай мне силы стойко переносить то, что
я не могу изменить, мужество изменить то, что могу, и мудрость отличать
одно от другого"...


* * *


Вампиры вкрутую, всмятку, в мешочек. Вкрутую - раздутые от крови,
денег, вещей, желудочного сока - торжество дурной взбесившейся материи над
духом. Или всмятку - раздавленные, высосанные, одурманенные останкинской
иглой - но они все равно "за", ибо боятся, что отнимут зелье и заставят
работать... С лопнувшей скорлупой и вывалившиеся нутром, которое они
выставляют напоказ, требуя своей доли в пожирании страны во имя "социальной
справедливости". Или жаждут возмездия, крови "крутых". Или "в мешочек" - с
мешками, рюкзаками, гигантскими сумками, пробивающиеся на рыночный Олимп
горбом своим. И все вместе - в перхоти, поту, прыщах, прокладках и
памперсах...
В Златогорье всей этой тошниловки не было. С кромешными "тачками",
шлюхами, дебильными отпрысками, фазендами, помойками, огрызками, окурками,
с коленопреклоненным плачем о зарплате и голосованием "сердцем"; с
кровожадным щелканьем зубов, со взрывающимися пакетами, коробками, машинами
и домами, с набитыми барахлом мешками, с истошным визгом разборок местного
значения и сумок на несмазанных колесиках - нечего такого в Златогорье не
было. Здесь говорили друг другу "товарищ", радостно и самозабвенно
занимались, наконец-то дорвавшись, каждый своим любимым делом, а все прочее
- еда, жилье, одежда, спорт и отдых были просто приятным источником энергии
для служения делу. Главное наслаждение давало именно оно, дело, полное
смысла и удовлетворения. Здесь, в общем-то, все были трудоголиками. И
сбежавшая из скандальных шумных семей техническая и творческая
интеллигенция, - без разрыва, мирно, просто как когда-то в дом творчества,
и молодые семейные пары самых разных профессий - ребенок не только под
присмотром, но и с медицинской, духовно-воспитательной стороны нечего лучше
желать. И никаких бытовых забот. Спорт и, в общем-то, любые развлечения,
кроме противных Небу.
Многие измученные беженцы из "горячих точек" обрели здесь подлинный
дом. Изан-нет подобрал им подходящую желанную работу в Москве и Подмосковье
- больше всего, конечно, по строительным специальностям. Ну а для женщин,