Федоров Александр. Оракул

приготовились к встрече с весьма представительным эфирным телом.
Необъяснимая гнетущая тревожность обуяла всех тех, кто знал, помнил и любил
Сергеева при жизни.
Еще бросок вверх и выключились из панорамы различимые человеческие и
иные тела. Сергеев понял, что душа в своем полете, в возвышении,
преодолевает последнюю невидимую силу притяжения, как бы переходя на
возможности первой, второй и третьей ступеней отрыва от Земли, от прошлой
жизни (даже этот Божий принцип заимствовали люди - ракетостроители). Она
стала собственностью Галактики.
За этой планкой душа выбирала далекие ориентиры: что-то основательно
тянуло ее к Венере и Меркурию, то есть призывало смещаться ближе к Солнцу,
но что-то влекло и к сияющим кольцам Сатурна - в противоположную сторону -
по пути к космической бездне.
Еще старик Кассини (Джованни Доменико) и его сын Жак, - оба итальянцы
по происхождению, но ставшие великими астрономами во Франции и
возглавлявшие, каждый в свое время, Парижскую обсерваторию, - пристально
рассматривали загадочный Сатурн. Почти три столетия назад Кассини-старший
рассмотрел особую "щель" между большими кольцами Сатурна. Так она теперь и
называется астрономами - "щель Кассини". Оба ученых и их последователи
выяснили, что вращается вокруг планеты множество разномастных твердых тел,
двигаясь по раздельным орбитам, никогда не пересекающимся.
Странно организованная вакханалия отдельных песчинок и глыб до
километра в диаметре не находила объяснение: можно лишь догадываться, что на
четко выверенных орбитах метались законсервированные души грешников. И такая
суета возбуждала научное любопытство. Но предостережение возникало изнутри:
"Побеждающий не потерпит второй смерти". Душа Сергеева остереглась
вмешиваться в странную историю: за ней не значились такие уж отъявленные
грехи, посему и притяжение к Сатурну было не столь основательное.
Но вот, наконец, настало прояснение: меркурианская дева осознала
полностью свои координаты, разобралась в галактической астрономии. Венера
манила и притягивала горами, кратерами, глыбами камней, так похожих на
земные пейзажи. Меркурий интриговал загадкою поверхности, смахивающей на
лунное бездорожье. И бешеная скорость вращения облюбованных планет и
перенасыщенная углекислым газом атмосфера не пугали душу. Ее манила
возможность подзарядиться от Солнца энергией духа и разума. Но действовало
еще что-то: влечение к Венере было похоже на чувство, которое испытывал
Сергеев, общаясь мысленно или наяву с Сабриной.
Душа решилась: она двинулась к Всемогущему Солнцу, дабы, низко
поклонившись его величию, затем, на полном ходу, лихо обогнув и
оттолкнувшись рассудком от раскрывшего рот веселого счетовода Меркурия,
пожелав очаровательнице-актрисе Венере "Чао!", рвануть обратно к родной
Земле!
Душа огляделась, засуетилась, попыталась разыскать души прежних друзей,
например, Чистякова. Но не задавался Творец целью устраивать в космосе дом
свиданий, - кругом был мрак и вихорь! Опустив глаза к долу любопытная душа
увидела на Земле загадочное: появился цветовой калейдоскоп и стала нарастать
особая музыка, - музыка жизни, планет, галактик, мирозданья. Никакой земной
оркестр еще не передавал, не воспроизводил такую мелодию!
Очень напряженным зрением душа ухватила шевеление на земле каких-то
огромных, бесконечных, разноцветных змей. И появилось прозрение: Бог
воспринимает людскую плоть не как отдельные особи, а как всю генетическую
протяженность, исходящую из одного общего центра - начала всех начал! "В
начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог" (От Иоанна 1: 1).
Но для Бога нет времени, не существует такого качественного и
количественного признака материи, посему Он раскидывает души как ему угодно,
- в прошлое или настоящее, в хвост или в гриву, - ему все равно. Господь уже
однажды создал определенную матрицу мирозданья, проходя через которую любая
возможная энергия преобразуется только так, как и должна преобразовываться.
И через определенную ячейку такой матрицы все необходимое достигает Земли, -
той планеты, которую Бог присмотрел и выбрал для специальной миссии.
Вся гармония Мирозданья отозвалась в душе, некогда принадлежавшей
Сергееву, а теперь только Богу, прекрасной цветовой музыкой: свет и цвет в
ней образовывали живописную радугу, а звук подчинялся гениально подобранным
нотам и четкому ритму. То, что играется на Земле, - это всего лишь игра
лодыря-плотника скрипичным смычком по двуручной пиле или заурядной ножовке.
В оркестре Божьем нет халтурщиков и дилетантов, там действуют профессионалы
уровня мирозданья.
Такой музыкой и определяются прыжки и гримасы жизни, все поведение
поколений безумных людей. В нужное время и в нужном месте партитуры будут
расставлены музыкальные акценты, отражаемые на Земле миром или войной,
вселенским счастьем или ненавистью, добропорядочностью или греховностью,
реками слез или неудержимым хохотом.
Душа бывшего человека напряглась, задергалась в судорогах и стала
просить трепетно: "Благоволит Господь к боящимся Его, к уповающим на милость
Его" (Псалом 146: 11). Была одна задача - вымолить право вселиться в
нарождающегося младенца, спрятанного под сердцем у любимой Сабрины. Новое
существо несло в себе гены приземленного в своих жалких возможностях
человека, имя которому Александр Георгиевич Сергеев. Его, этого
эмбрионального заморыша, хотела взять под свою мудрую защиту душа умершего
отца. Только такое слияние может стать самым перспективным, а значит
полезным для землян и Бога! Но человеческое представление может быть
ошибочным: "Потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие
сильнее человеков" (К Коринфянам 1: 25).
Тут же возникло осознание: душа умерших родителей может вселиться в
одного из наследников генетической линии только в том случае, если число
настряпанных зародышей входит в "золотое сечение", состоящее из трех
шестерок, ну хотя бы - шесть, двенадцать, восемнадцать. Здесь уже работает
теософическое "сокращение" и "дополнение" - категории особые. Если детей и
внуков будет меньше, то душу вышибет в другую генетическую линию по методу
"случайного выбора".
Душа, некогда принадлежавшая Сергееву, обрадовалась: "Хорошо, что при
жизни успелось настрогать нужное количество наследников, как законных, так и
тех, зачатие которых находилось за пределами представлений о мирской
морали"!
Слава Богу, что за грехи земные Бог не закинул просящую душу в
безвозвратный космос, поближе к кольцам Сатурна, на исправление! Моментально
произошла полная отслойка земной памяти, переход ее в поле духовной
интуиции. Душа забыла , чьей она была раньше.
Бойкая комета по изящной параболе (y^[2]=2px), вытянув за
собой живописный хвост из мириад единиц вдохновения, рванула обратно к Земле
И последний вопль той души вписался в общую драгоценную музыку Мирозданья:
"Выведи из темницы душу мою, чтобы мне славить имя Твое. Вокруг меня
соберутся праведные, когда Ты явишь мне благодеяние" (Псалом 141: 7).
Да исполнится Воля Божья: будем ждать продолжения земной повести!


























Оглавление:
стр.
Беседа первая - Оракул и пророчества 2
1.1. О морге и диссидентах 9
1.2. О демонических личностях 35
1.3. О покойниках и мирском 63
Беседа вторая - Столпы отечества 69
2.1. Поминки и обличение Иуды 79
2.2. О соблазнительной секретарше 84
2.3. Погружение в ретро 94
2.4. О мракобесах и пошлости 101
2.5. Испытание верности 106
2.6. Опять ретро и пошлость 108
2.7. О девиантах 114
2.8. Психотерапия сублимаций 118
2.9. Мордой об стол 125
2.10. Шок 130
Беседа третья - Загадочные Александры 131
3.1. Встреча друзей 139
3.2. Психологические раскопки 144
3.3. Возвращение в прошлое 147
3.4. Больничная рутина 151
3.5. Расплата по-армейски 154
3.6. Малышка 157
3.7. Самоубийца 160
3.8. Лицо новой власти 162
3.9. Адепты зла 164
3.10. Судилище: ад и рай 168
3.11. Муза странствий 179
3.12. Исповедь аутиста 181
3.13. Современные пираты 185
3.14. Морская экзотика 187
3.15. Мистика и реальность 193
3.16. Контакты с буржуем 197
3.17. Наследники и родители 199
Траурное молчание ягнят 204
Post scriptum 208



А.Г.Федоров



ОРАКУЛ
петербургский





- 2 -
(МИСТИКА и РЕАЛЬНОСТЬ)










Откровение Святого Иоанна Богослова (14: 13):
И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны
мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов
своих, и дела их идут вслед за ними.















Санкт-Петербург
2001 г






ББК 84 (2Рос = Рус) 6
Ф(33)


Федоров А.Г.
Оракул петербургский: Книга 2 (Мистика и Реальность). СПб., 2001. - 230
с.
ISBN 5-87401-083-1
Во второй книге "Оракула" продолжается повествование о трудностях и
радостях жизни в современной России. Жанр произведения характеризуется
подходами, скорее всего, приближающими его к роману-назиданию,
роману-проповеди, но только не к роману-исповеди. Все герои здесь
вымышленные. На основе творческого обобщения демонстрируются ошибки выбора,
мотивации поступков, которые приводят главных героев к драматическому и
смешному. Интрига приключения присутствует везде, в нее поневоле втягиваются
все участники событий.




















ISBN 5-87401-083-1 ( Издательство "Акционер и К^[0]", 2001
( А.Г.Федоров, 2001














Оглавление:

стр.

Тетрадь первая: Приглашение на казнь 4
4.1. Предвестники горя 18
4.2. Женская мудрость 24
4.3. Путешествие из Венесуэлы в Санкт-Петербург 43
Тетрадь вторая: Защита 70
5.1. Хождение в народ 78
5.2. Родина-мать и ее приблудные дети 88
5.3. Еще раз о женщинах и бабах 95
5.4. Клятва Гиппократа для Феклы и Кондрата 105
5.5. Откровения лукавых грешниц 123
Тетрадь третья: Отчаяние 134
6.1. Мужчины и женщины 141
6.2. Прогулки по тайным закоулкам 156
6.3. Время жизни летит быстро (просветление) 159
6.4. Поход в зрелость 164
6.5. На войне, как на войне 177
6.6. Неожиданная встреча 182
6.7. Первая женщина 188
6.8. Возмездие 197
Новое приглашение на казнь: защита, отчаяние 201
Post scriptum 208




























Тетрадь первая:
Приглашение на казнь

Да, Да, совершенно верно! Заголовок украден, похищен, слизан у одного
из великих писателей современной эпохи. Признаемся, каемся, но продолжаем
заимствовать литературную находчивость у мудрого из мудрых, у блестящего из
блестящих! Правда, стоит оговориться: по началу асс эпистолярного творчества
только подавал надежды на готовность взойти на Олимп литературного
мастерства. Приходилось бороться с китами, бронтозаврами, корифеями, которые
в изобилии селились на благодатных почвах зарубежной демократии, куда еще не
дотянулись алчные щупальца большевистского аншлюса. Но в те времена коллеги
были готовы подвинуть ногой только скособоченный табурет под седалище
элегантного молодца, бодро бьющему копытом в почву литературного искусства.
Лишь немногие провидцы величали его с потаенной завистью "будущим великим
писателем". Согласимся воспринимать по этой схеме его имя, отчество,
фамилию, сократив все это до скромной аббревиатуры - БВП. О причине такой
настойчивости нетрудно догадаться, если прочитать до конца повествование и
сопоставить некоторые факты.
Однако сейчас продолжим разговор не о печальной странице литературного
плагиата, к которому решимся прибегать еще не однажды, а об иных явлениях,
навеянных не столько превратностями мирской жизни, суетой, пустячностью
бытия, сколько таинственностью всего мирозданья. Поговорим без пафоса и
истерического восторга о Великом Переселении Душ, а заодно и о
трансцендентальной миссии насекомых, домашних животных в жизни человека.
Попробуем развернуть загадочное явление - доместикацию, но не в фас, а в
профиль. Пусть не обижаются на нас латиняне за то, что их витиеватый термин
domesticus будет трансформирован в бытовое понятие "одомашнивание", причем,
поэзии, прозы, святости, истории и философии.
Для начала обратимся к таксам и кошкам. Именно они - эти преданные,
однако не всегда правильно понимаемые загадочные существа, - сопровождали
БВП, о котором идет речь, по жизни, помогая ему открывать в душе новые
качества. В историческом преддверии главного разворота событий, начиная от
рождения и до окончательной половой зрелости, таксы и гувернеры (если
хотите, - гувернеры и таксы) с прекрасным знанием английского, немецкого и
французского языков занимались воспитанием корифея литературы. Случайные,
чаще дворовые, кошки в большей мере успокаивали ему душу, помогали
осознавать грехи и каяться. Но лишь в зрелые годы, когда он сознательно
оскандалил всемогущую женщину - прекрасное земное существо, он даст своей
героине музыкально-поэтическое имя, навеянное, скорее всего, кошачьим
"мя-у". Юной нимфетке, но с большими задатками к обыденному разврату, так
свойственному кошкам, будет подарен вещий звук - продолжительный и
многообещающе-легкомысленный, как нота "ля" (может быть - "ло", "ла"), тихо
переползающий в указание - "ты", "тебя", "та".
Естественно, такой союз человека и домашнего животного длился не всегда
по воле писателя (даже чаще - наперекор), с некоторыми
перерывами-проплешинами, которые в реально-плотском виде отпечатались на его
сильно поседевшей голове к закату жизни.
Бабочки - это уже иная сфера увлечений и психологических сублимаций,
отреагирования, переноса, замещения. Ажурные существа, требующие известного
усердия от нападающего, прежде, чем они позволят нанизать себя на прочный
стержень, порхали от начала и до заката мирского бытия, являя собой
феномен-стимул. Последний, чего греха таить, так необходим пульсирующей
творческой натуре, возможно, глубокой в чем-то, но чаще - ветреной и зыбкой.
Они навивали образы ностальгически-острые, изумительной красоты и печали:
"Ясно молятся свечи, и по столу ночные ползут мотыльки". Или еще того
больнее: "Одуванчик тучки апрельской в голубом окошке моем, да диван из
березы карельской, да семья мотыльков под стеклом". Подобных поэтических
фокусов накопилось знатное количество - вот вам еще один: "Бархатно-черная,
с теплым отливом сливы созревшей, вот распахнулась она;.. крылья узнаю твои,
этот священный узор".
Известно, что домашние животные, консументы (consumo - лат.), хотят они
того или не желают, становятся со временем похожими на своих хозяев. Природа
здесь действует в обоих направлениях - то есть изменения движутся по
принципу - "вперед и наоборот". Трудно сказать, кто и кого в такой сцепке
потребляет, причем, не только в пищу, но и для психологической подзарядки.
Совершается, видимо, тайная психологическая мимикрия, а затем и
биологическая, но определенная лишь теми видовыми возможностями, которые
дарованы Богом. Скорее неосознанно, по наитию, по импульсивной симпатии,
хозяин выбирает себе параллель из мира животного - среди пород собак или
кошек, бабочек, стрекоз, жуков. Так остановила свое внимание на таксе мать
БВП с чудесным женским именем - Елена (Светлая! Факел!). Имя то -
равноапостольное и мученическое. Так все и случилось на самом деле. Любовь
же к таксам была и оставалась некой семейной традицией.
Внимательно "вчитавшись" в выражения лиц на семейных фотографиях, даже
не будучи специалистом-физиономистом, поймешь, что нежная, почти базального
уровня, грусть комкает душу этому прекрасному, обаятельному цветку природы -
Елене. Та же грусть читается в глазах породистой таксы, совсем не русской по
крови, характеру, генофонду. И то сказать, завозились такие собачки из
Германии, из далекой Англии. Они проживали мало-мальски продленную жизнь в
маленьком комфортном уголке, островке благополучия, удачно создаваемом на
обширных землях холодной и неуютной страны России.
Отец Елены - отпрыск богатейшего рода золотопромышленников, - был
заметным деспотом и мучил ее и брата страшными разборками и неугомонным
назидательным азартом, не знающим границ. Обдавая, как ушатом ледяной воды,
грацильные детские тела и еще не закаленные мозги, деспот пытался, конечно,
прежде всего, успокоить свои собственные душевные бури. Он с отчаянностью
продвинутого психопата решительно создавал учебные казусы - например,
индивидуальную школу, где проводили занятия для двух-трех избранных лучшие
профессора, педагоги. Даже от такой благородной затеи основательно тянуло
махровым садизмом.
Злые языки вещали, что папочка успел прижить на стороне (в ближайшей
деревеньке) внебрачного сына, - может быть, этот грешок был поводом для
проявления психопатической взрывчатости. Но не человеческий суд в таких
делах первостепенен. Вспомним слова об Иисусе: Он восклонившись сказал им:
кто из вас без греха, первый брось на нее камень". Вообще, трудно с
абсолютной достоверностью признать, что в поведении человека первично, а что
вторично. Другие "добрые люди" судачили по поводу загадок генофонда главы
семейства и рода, откапывая где-то в нафталинной пыли спален предков
ядовитую хитрость славянского, татарского и еврейского биологического
коктейля. Можно лишь предполагать, что пропорции хромосомного зелья были не
очень тщательно выверены природой, - отсюда и дурь поведенческая, которая
последовательно разворачивала темперамент носителей красивой и звучной
фамилии, сочетающей в себе деловое - "рука" и поэтическое - "вишня".
Справедливости ради отметим, что фонетическое благозвучие - явление
непростое, мотивируемое многими психологическими феноменами. Тот, кто
проводил обследование пациентов с помощью методики пиктограмм, знает, что
когда перед субъектом с вялотекущей шизофренией ставится задача пометить
картинкой простенькое понятие - "отчаянье", то страдалец рисует чайник.
Никто - ни врач, ни сам пациент, - не может объяснить связно, что творилось
в зрительном анализаторе, в ушах и во всей голове шизофреника, когда он
выстраивал свой особый "параллельный" мир образов.
Нет в наших генетических откровениях даже отдаленного отзвука
антисемитизма (но обвинители, конечно, найдутся). Однако и в фотографическом
облике прародителя и в профессии (банкир), и в тяге к воспитательному
фанатизму, и в размноженческом темпераменте звучат особые, специфические
нотки голоса крови. Поморщась, отрыгнем чеховскую казуистику, заявляющую о
том, что надо сторониться "кровавых разговоров". Ученых и писателей и, тем
более, ученых-писателей, должны интересовать корни событий, психологии
земных страдальцев. Левушка Гумилев, настрадавшись от скитаний по
непионерским лагерям, ввел в оборот забавный термин "блуждающий суперэтнос".
То сказано с пафосом об евреях. При переводе с латинского формулы такого
блуждания - Ubi bene ibi patria - все моментально становится на свои места:
оказывается - "Где хорошо, там и отечество".
Сдается, что Господь Бог вменил великому этносу некую заурядную миссию,
а не печать "величества". Но какой еврей удержится от банальной пошлости:
закончив, скажем, церковно-приходскую школу, он обязательно заявит, что
имеет диплом Московского университета, а кандидат наук будет рекламировать
себя и представляться всем не меньше, чем академиком. Что-то очень
сомнительное проглядывает из-за заверений о миллионном состоянии банкира,
когда удостоверяешься в том, что дочь его мыкалась под конец жизни в
отчаянной нищете, а внук долго отыгрывал роль голодранца.
Тем не менее, не стоит отвергать версию о присутствии в мешанине кровей
знатного рода писателя и капелек свойств ашкеназских евреев. Именно тех, о
которых имеются документальные подтверждения из Кельна (еще от ((( века, при
римском господстве). Те представители "блуждающего суперэтноса" застряли и
обособились на землях, по которым протекают реки Рейн и Сена. То есть речь
идет о, так называемой, Эрец Ашкеназ (Земле Ашкеназской), что охватывает
Юго-Запад Германии и Север Франции. Родство земель потом породит и родство
душ: в браке отца и матери писателя спаяются близкие территории, начнется
местное родословие. Сомневаемся, что было возможно полное сближение двух
родов, окажись предки по матери писателя не ашкеназским еврейством, а
сефардами - еврейским микроэтносом, обособившимся в Испании еще в ((( веке
до эры Христа. Эти осколки Богом избранного народа пользовались даже иным,
чем ашкеназы, языком - "ладино". Эти две компании откровенно враждовали и
запрещалось их дочерям и сыновьям породниться в браке.
Теперь, без промедления, заглянем в произведение будущего великого
писателя, исследованием творчества которого пробуем заняться, дабы насытить
читателя аллегориями. Что же выплывает на поверхность: "Он встал, снял
халат, ермолку, туфли. Снял полотняные штаны и рубашку. Снял, как парик,
голову, снял ключицы, как ремни, снял грудную клетку, как кольчугу. Снял
бедра, снял ноги, снял и бросил руки, как рукавицы, в угол. То, что осталось
от него, постепенно рассеялось, едва окрасив воздух. Цинциннат сперва просто
наслаждался прохладой; затем, окунувшись совсем в свою тайную среду,..
Грянул железный гром засова, и Цинциннат мгновенно оброс всем тем, что
сбросил, вплоть до ермолки..." Тут же появляется поэтический помощник,
сильно смахивающий на одного из гувернеров: "Цинциннат, тебя освежило
преступное твое упражнение". Сдается, что кроме психологии, как таковой,
здесь мастерски нарисован и генетический пейзаж, особенности которого не
вызывают сомнения.
Замечательный пример полета творческой мысли и эпистолярной эстетики.
Наш поднадзорный впоследствии оказался неповторимым мастером творческой
казуистики. Он просто сорил, вытряхивал, как мелкий сор из карманов старых
штанов, разномастную технику, писательские приемы, словесные абракадабры,
разукрашивая и путая тем самым свои литературные полотна. На тех же крыльях
он смело залетал и в науку (энтомологию), в шахматное искусство, ну а в
художественно-литературном жанре по этим затеям ему не было равных. И если в
науке, как известно, требуется четкость и доказательность мысли, но
прощается размытость слова, то в литературе отмечается обратное - четкость
слова и туманность или полное отсутствие мысли и логики. "Пробежали шаги.
Пробежали шаги. Пробежали, вернулись". Хотя и в литературе возможен синтез
методов науки и практики. Хотя бы такой: "Поцелуи ваши, которые больше всего
походили на какое-то питание, сосредоточенное, неопрятное и шумное". Или вот
еще благозвучное - ярчайший пример особенностей материнской логики и
красноречия: "Диомедон, оставь моментально кошку, - сказала Марфинька, -
позавчера ты уже одну задушил, нельзя же каждый день".
Среди предков по материнской линии у писателя числился композитор (ну,
скажем, по имени Карл Генрих Граун (за точность имени не отвечаем). Сам
писатель в зрелые годы характеризовал своего предка весьма примечательно:
"талантливый карьерист". Было за что, видимо. Он написал ораторию "Смерть
Иисуса", утопавшую в восторгах в свое время; он же был помощником Фридриха
Великого в написании опер. Чем не ашкеназский еврей - расторопный,
талантливый, предприимчивый и ироничный? Но разговор о другом: что-то
похожее на нотную грамоту, прыжки значков по нотной бумаге, ее линиям
видится в технике будущего писателя. Эхо родства и здесь достает
посвященного: моментально оставь кошку, ты уже задушил одну!
На взлете психологических ассоциаций, умиляясь искренне мастерству
будущего великого писателя, нелишне заметить, что самое главное, скорее
всего, не в поведении (оно всегда вторично), а в Божьем промысле, который,
как известно, реализуется трагедиями последующих поколений - нищетой, мукой
одиночества, а то и загадочной смертью. Однако в то время, когда будущий
великий писатель еще только осмыслял свое бытие, извещая об этом окружающих
криками новорожденного и мелкими, но уже с душком, деяниями всегда
преступного детства, юности и отрочества, род его процветал, преуспевал -
"цвел и пахнул" (или лучше - пах!).
Родной брат Елены, видимо, тоже не забыл отцовских выволочек и,
оставшись владельцем богатейшего наследства, ударился в гомосексуализм. Надо
же было как-то компенсироваться от потрясений детства - от садизма любимого
отца. Конечно, первичным в том было своеобразное сочетание женских и мужских
гормонов, то есть некая анатомическая и физиологическая предрасположенность,
а потом уж крутые психологические травмы. Время безгранично-бездельное он
проводил за границей, где держал особняки, под стать императорским дворцам,
но любезничал с порочными лицами из народа. Дома же, в Петербурге или в
богатом загородном поместье, он тешился безобидными, но приторными ласками,
адресованными своему племяннику, каждый раз вызывавшими опасения родителей
БВП - безотчетно игривого и скорого на шальные забавы. Именно его
(племянника) любезный дядя формально сделал наследником своего обширного
имущества. Но царский подарок не скрасил годы нищего существования
племянника. Даже Кембридж - престижное учебное заведение - ему пришлось
заканчивать на деньги, вырученные от продажи массивной нити материнского
жемчуга.
Божья кара и в этот темный закуток дотянулась цепкой рукой, лишив в
одночасье некоронованного принца неправедного наследства. К тому времени,
естественно, "святой" дядя закончил игры с любовью трагической гибелью -